скачать книгу бесплатно
Вот я кто? Для Лавии, например? Мясо о двух ногах, которое ей, ведьме, приглянулось, да настолько, что она сочла этого волка достойным своей постели. Игрушка для потрахушек. Еще ведь и считает, что облагодетельствовала меня, допустив до тела своего великолепного такого смерда низко рожденного.
Я скрипнул зубами и сжал кулаки. Будь она неладна, эта старшая дочь Маат! Но толком разозлиться не успел – в глаза что-то ударило, ослепив. Что такое? Приставил руку козырьком ко лбу, вгляделся вперед и улыбнулся. Это белые волосы Сильвии сияют на солнце, как невиданное сокровище! Прямо золотое руно из греческих мифов!
Позабыв про Лавию, стоял и смотрел на младшую дочь Верховной ведьмы. Хоть ее волосы и цвета нетронутого снега, сама она такая теплая, нежная, добрая и наивная. Ни на мать, ни на сестру непохожая. И тянет к ней, как к пышущей жаром печке зимой.
Вот и я не удержался, спустился с пригорка, любуясь оголенными стройными ножками. Улыбнулся, глянув на рыбку, магией сотворенную, что нырнула в озеро.
Заметив меня, Сильвия тут же прикрыла ноги подолом. Жаль, такие красивые были! Попросила про рыбку никому не рассказывать, пришлось пообещать. Сел рядом, а она вгляделась в меня и, будто мать моя, все прочитала по глазам. Но и ей раскрывать ничего не стал. О таком разве расскажешь нетронутой душе, которая и зла-то не видит вокруг себя, всех хорошими считает?
У нее в голове не уместится, что кто-то может пользоваться другими, будто игрушками, не допуская и мысли, что у них имеются чувства, желания, самоуважение. Сильвия и Алану считает достойной прощения, и Лавию, и остальных. Могла бы, наверное, всех спасла бы. Вот только спасать их пришлось бы от самих себя.
Я сидел рядом, грелся о ее невинность, а думать мог только о том, что в свете ее чистых глаз сам себе кажусь перемазанным в грязи. А так хотелось бы счесть себя достойным этой неземной красоты! Укрыть ее от всех бед, защитить, никому не позволять даже думать о том, чтобы причинить ей боль!
Пока эта буря металась в моей душе, безжалостно выкручивая все чувства вдоль и поперек, Сильвия поднялась. Оторопел, глядя на нее снизу вверх, и ляпнул, не глядя:
– Уже уходите?
– Пора мне, – ответила, но заалевшие щечки рассказали правду – сам спугнул, смутил, взбаламутил эту невинность.
И это оборотень, которому молва давно навесила ярлык дамского угодника! Идиот!
– Позволите проводить? – встал и сделал шаг к ней.
– Н-не надо, – отступила тут же.
Волосы, подхваченные ветром, запутались в низко опущенной ветви дуба.
– Ой, – дернулась назад, но раскидистый зеленый великан и не думал отпускать.
Даже ему Сильвия приглянулась.
– Обождите, помогу. – Осторожно отнял у дуба добычу.
– Спасибо, Себастьян, – улыбнулась напоследок и зашагала к поселению.
А я остался смотреть на пару сияющих длинных волосков, которые развевались на ветру, сияя куда ярче, чем золотое руно из греческого мифа.
Что хотите делайте, не удержусь! Глянул по сторонам, не видит ли кто, бережно снял их с ветки. Да простит меня могучий старик-дуб за эту кражу. Настоящая драгоценность! А кто я такой, чтобы ею владеть? Обычный оборотень, бедняк без гроша в кармане, у которого есть только руки-ноги, да самомнение. И еще член, который по нраву Лавии. Не моими лапами чудеса хватать!
Скривился и отпустил волосинки сияющие, отдал ветру, что бережно подхватил их и понес прочь. Все дальше и дальше от меня. Что же я творю?! Погнался вдогонку, упал, запнувшись о камень, схватился за воздух, поднялся, ругаясь, снова помчался и лишь в последний момент, когда сияющие волосинки заскользили над водной гладью, будто солнечные зайчики, успел их поймать.
Выбрался на берег, смеясь в голос. Увидит кто, решит, что Себастьян сдурел. Да и пусть! Снял с шеи медальон, доставшийся мне от отца, раскрыл и привычно улыбнулся, глядя на две миниатюры внутри – я и моя сестра Катерина. Папа заказал их в городе, у заезжего художника. Так мои дети всегда будут рядом, говорил.
Я бережно сложил белые волосинки в кружочек и убрал в медальон. Теперь Сильвия тоже всегда будет со мной. Хотя бы так. По-другому не заслужил.
Глава 4. Выбор книги
Лавия
Мурлыкая под нос песенку, которую услышала в городе, я зашла в дом. Вот ведь привязался въедливый мотивчик! А самое главное, под него вспоминаются крепкие объятия Себастьяна и много чего еще. Как, оказывается, приятно хранить такую тайну, которая бродит внутри, как хмельная медовуха, будоражит, обжигает!
– Гошпоша Лафия, – Дженни, увидев меня, присела в неловком реверансе, как я ее учила.
Неуклюжая, как медвежонок! И шепелявая, жуть! Ну, и пусть! Сегодня даже эта недодочь не испортит мне настроение!
– Держи, – я протянула ей персик. – Чего замерла? Что сказать надобно?
– Ш-шпашибо, – прошептала девочка.
– На здоровье, – я взлетела вверх по лестнице.
Ополоснулась, переоделась и успела помечтать о Себастьяне, когда почувствовала, что кто-то стоит в коридоре, напротив моей двери.
– Чего тебе? – спросила, распахнув ее и увидев дочь.
– Шплошить. Мошно? – подняла на меня глаза.
Ишь, как осмелела с одного персика!
– Заходи, – посторонилась, пропуская девочку в комнату. – Что спросить?
– Я… – она отвела глаза и замолчала.
Все, смелость закончилась.
– Да говори уже, что хотела!
Не ребенок, мямля какая-то!
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
