скачать книгу бесплатно
– А почему бы и нет? – с вызовом смотрю на него.
– Потому что я тебя отнесу. Сиди смирно, Шарлотта.
Что-то такое в его голосе, а может быть, в глубине глаз, заставляет оставить все попытки вырваться. Я делаю вид, что меня гораздо больше интересуют стены, чем он, например, завитки на светильниках.
Лестница, коридор и спальня.
Эрик толкает дверь плечом, а потом проходит внутрь и сажает меня в кресло.
– Сиди смирно, – повторяет он.
Как будто мне есть куда идти в этом особняке, где помимо нас только Тхай-Лао, призраки и эхо. Интересно, кстати, здесь есть призраки? Наверное, когда я освою магию, хотя бы немного, этот вопрос отпадет сам собой. Сама мысль о моей магии заставляет подтянуть колени к груди и обхватить их руками. Откуда у меня такая страшная сила? Насколько я помню, леди Ребекка магии не обучалась, да и ее отец, граф Велсфердский, не мог похвастать магическими способностями.
Может ли статься, что сила досталась мне от отца?
Каким он был?..
Эрик застает меня за этими мыслями, когда выходит из ванной. Прежде чем успеваю пискнуть, подхватывает и заносит внутрь. От кресла, которое зацепила магия смерти, не осталось даже воспоминаний, на его месте стоит другое. В него меня и опускают, заставляя сунуть ноги в глубокий таз с горячей водой.
– В ванную тебе сейчас нельзя, – говорит он. – Поэтому сиди здесь.
– Смирно? – я вскидываю брови.
Эрик замирает и смотрит пристально-пристально.
Потом произносит:
– Все верно. Смирно, Шарлотта.
Мне очень хочется проверить, что будет, если я не стану сидеть смирно, но он уже выходит за дверь. От горячей воды ноги согреваются мгновенно, а вместе с ними согреваюсь я вся. Покрывало больше не нужно, я позволяю ему сползти на пол, и только тут замечаю, что ковер тоже заменили. Ни следа испепеляющей темной силы.
Глаза закрываются сами собой, поэтому приходится подпереть ладонью подбородок.
Смотрю на поднимающийся от тазика пар и пытаюсь поймать какую-нибудь фигурку в дымке, но она расплывчатая, как… как проступающая сквозь стену белесая тень. На мгновение она замирает над пустой ванной, обретая смутные очертания мужской фигуры, а потом рывком бросается вперед.
На меня.
Сидеть и трястись под одеялом – не самое лучшее завершение вечера. У меня по-прежнему зуб на зуб не попадал, только теперь уже точно не от холода. Чувство, что в тебя вливается чистая ярость и злоба, ледяная и неумолимая, заставляло внутренне сжиматься. Зубы звучно клацнули о чашку с чаем и настойкой, которую мне принес Эрик.
– Шарлотта, здесь нет призраков.
– Да? Тогда что я, по-твоему, видела?
– Уверена, что это был не сон?
– Если я не сплю сейчас, то в ванной точно был не сон, – отрезала я. – Почему ты мне не веришь?
– Потому что будь здесь призрак, я бы его почувствовал. Увидел.
– Но…
– Я говорил тебе про свое проклятие, Шарлотта, – голос его прозвучал глухо. – Я не маг смерти, но я вижу смерть. Вижу Грань. Вижу обратную сторону жизни и все, что с ней связано, потому что я умирал.
От такого признания даже я похолодела. Отставила чашку, чудом не промахнувшись мимо тумбочки, осторожно коснулась его руки.
– Прости.
– Это часть моей жизни, – он отмахнулся от собственных чувств, как от ничего не значащей ерунды, и руку отнял тут же. – Просто я хочу, чтобы ты была спокойна.
Наверное, именно так и стоит успокаивать девушек. Небрежным тоном заявляя, что ты умирал.
– Я… – после такого даже толком и не знаешь, что сказать. – Просто это чувство было настолько ярким…
Поежилась, вспоминая, как в меня врезалась белесая фигура. Врезалась сквозь мгновенно утративший краски мир, заполняя меня собой, лишая возможности дышать, пошевелиться, хоть слово сказать. Никогда раньше я не чувствовала ничего подобного… никогда, и надеюсь, что уже не почувствую.
– Сны иногда бывают очень яркими, Шарлотта.
Да уж, кому как не ему это знать.
– Ты задремала, глядя на пар, а перед этим замерзла. Одно наложилось на другое…
В точности так же, как в предыдущем сне.
– Поэтому так и получилось.
– Надеюсь, – вздохнула.
– Только поэтому, – Эрик кивнул на чашку. – Допивай чай и спать. Помимо прочего, призраки не могут нападать на людей.
– Не могут? – я приподняла брови. – Почему?
Чашка в руках больше не дрожала, и это определенно радовало.
– Потому что это бестелесные существа, без сознания и тем более без разума. Отголосок испытанной человеком эмоции в последние минуты его жизни. Они остаются на местах смерти, привязаны к ним. Со временем их силы истощаются, и призраки просто развеиваются без следа.
– А люди… то есть… все так остаются после смерти?
– Нет, только те, кто испытал какое-то сильное чувство в момент гибели. Чаще всего призраки – последствия насильственной смерти.
Я поежилась.
– Они что-нибудь чувствуют?
– Только последние отголоски испытанного.
Брр, ужас-то какой. Все время чувствовать страх, боль или ярость…
И снова я мысленно вернулась к случившемуся. В моем сне, как уверял Эрик, этот призрак, это непонятное существо, точно было злым. Не просто злым, это был сгусток концентрированной ненависти, направленной на меня.
– Подозреваю, что совсем не так, как мы, Шарлотта. То, что остается, это уже не человек. Сгусток, всплеск, бесформенное неопределенное нечто.
– То есть призраки не могут обретать форму?
– Сейчас уже нет.
– Сейчас?
– Во времена расцвета цивилизации армалов существовала раса, которая изучала таинства некромагии. И не только некромагии, они собирали самые сильные заклинания из самых разных отраслей магии, экспериментировали и получали… иногда самые непредсказуемые результаты. Но об этом не стоит говорить вслух.
– Почему?
– Потому что большинство их заклинаний относится к запрещенным. Почти все они на крови, из-за этого настолько сильны. Они содержат в себе знания, повторить которые не брались даже сильнейшие маги Темных времен. Одно из таких – заключение сознания в оболочку призрака, накопление силы, принятие формы и возвращение разума.
– О… – только и сказала я.
Чай кончился, но я продолжала держать чашку в руках. Она немного грела ладони, или уже ладони грели ее?
– Так что живи ты в то время, призрак вполне мог броситься на тебя, – Эрик покачал головой. – Но не сейчас.
Ладно, это меня немного успокоило. Ключевое слово «немного», потому что мне все равно было не по себе. Глаза начинались слипаться (не представляю, что такого было в этом чудесном чае, но догадываюсь, что какая-нибудь настойка вроде усыпившей меня в прошлый раз в ванной).
– Это радует, – пробормотала я, сползая на подушки.
Камин был растоплен, и в комнате стало очень тепло. Языки пламени оживляли неуютную, безликую обстановку. Темно-синий в обивке стал густым и насыщенным, по вплетавшемуся в черное серебру узоров бежали теплые искры. Если забыть о том, что за дверями – огромный пустынный дом, то можно представить себе сияющий огнями особняк, наполненный голосами, шелестом платьев, перешептываниями горничных и звонким смехом детей.
Детей?
Эта мысль поразила меня настолько, что я широко распахнула глаза.
Чтобы наткнуться на внимательный взгляд Эрика. Живой огонь отблесками играл на его волосах, согревая даже иней пряди.
– Не бойся, Шарлотта. Призраки больше не потревожат тебя даже во снах.
– Почему?
– Потому что я буду рядом.
Он лег, притягивая закутанную в кокон покрывал меня ближе. Я выкрутилась из свертка и потянулась к нему, чтобы расстегнуть жилет, но Эрик перехватил мои руки.
– Я разденусь позже. Сам.
Почему?
Этот вопрос я поймала на губах, в ответ только молча кивнула. Холод, которым потянуло от него несмотря на прогретую спальню, отразился в серых глазах, но я все равно обняла. Обняла и прижалась, устраиваясь у него на плече, стараясь вложить в эти объятия все тепло, что во мне было.
«Потому что я умирал».
Не знаю, что произошло в его жизни, но после такого, должно быть, очень сложно согреться.
Не знаю, но постараюсь его согреть.
7
– Ты чудесно поработала, Шарлотта. Молодец!
Несмотря на то, что поработала я пока что относительно (мне все было в новинку в мастерской декораций, и я больше мешалась, чем помогала), щеки покраснели от похвалы. Возможно потому, что она была искренней: мистер Стейдж, художник-декоратор театра ее светлости, всегда говорил искренне. Среди его подчиненных я была единственной девушкой, но кажется, это никого здесь не смущало. Ко мне вообще отнеслись очень тепло, не только не бросали косые взгляды (чего, признаться, я очень боялась), но еще и всячески опекали.
– Спасибо, – ответила я. – Мне было очень приятно работать с вами.
– Вот и хорошо. Завтра продолжим, – он кивнул на начинавший обретать очертания эскиз, который мы воссоздавали с утвержденного макета, стоявшего на столе. – Тебе далеко добираться до дома?
– Нет, мне… – тут я вспомнила, что мне еще предстоят занятия с Эриком. – Просто нужно еще кое-куда по делам.
– Ну, хорошо, – мистер Стейдж кивнул. – В таком случае хорошего тебе вечера.
– Хорошего вечера, – я сделала книксен.
– Давай обойдемся без этих формальностей, – он махнул рукой. – Мы все здесь художники, и все немного сумасшедшие, верно? Так что нам простительно. Доброго вечера, Шарлотта.
Он поднялся, чтобы открыть мне дверь, и я вышла из кабинета.
Театр ее светлости был небольшой, но я все равно еще немного путалась в расположении коридоров. В служебной части на втором этаже располагались кабинеты антрепренера, мистера Стейджа и других руководителей, на первом устроились гримерные. Кажется, если пойти направо, будет выход к подъему над сценой, а вот налево как раз лестница, ведущая вниз.
Память меня не подвела, спустя несколько минут я уже стояла у служебного входа, раздумывая, как быть дальше. В Дэрнс не ходил общественный транспорт: действительно, кому он нужен в таком районе, где каждый может позволить себе личный экипаж или мобиль.
Похоже, придется внести в статью расходов поездки до Дэрнса. Вот только, наверное, выгоднее будет брать экипаж, доехав до ближайшей остановки.
Пока я об этом раздумывала, рядом раздался негромкий голос Тхай-Лао:
– Мисс Руа. Прошу вас.
Я настолько не ожидала его увидеть, что сейчас растерянно моргнула. Утром Эрик нанял мне экипаж, а впрочем, утро вообще выдалось суетным. Я проснулась на рассвете и вспомнила, что мне сегодня на работу. Не считая вечернего платья, которое благодаря небрежному отношению тоже было не в лучшем состоянии, у меня не было никакой одежды.
К счастью, пока мы завтракали (если так можно выразиться, мне кусок в горло не лез), Эрик послал за моим повседневным нарядом, и мне его привезли. Отглаженное и готовое к выходу светло-серое платье.
– Тебе пора переставать носить свои мышиные наряды, Шарлотта, – хмыкнул он, едва увидел меня в нем.
В другое время я бы искренне оскорбилась, но сейчас волновалась настолько, что даже оставила это замечание без внимания. Сейчас внимание вернулось: и к замечанию, и ко встрече Тхай-Лао, и к пробуждению. Проснулась я сегодня одна, подушка рядом была примята, но Эрика рядом со мной уже не было. Он вышел из ванной спустя пару минут, полностью одетый и невыносимо далекий, насколько мне показалось.
Возможно, только показалось.
По крайней мере, сейчас мне бы очень хотелось в это верить.
– Пойдемте, нас ждет экипаж, – иньфаец указал в сторону стоявшей у стены кареты.
Лошади перетаптывались, кучер откровенно скучал. Серое небо затягивали еще более плотные тучи, грозящие вот-вот разразиться снегом. Сумерки обволакивали серый камень мостовой, стирали цвета со стен лавочек и домов. Насколько я поняла, мой новый дом находился где-то неподалеку, но где именно, я пока не представляла. Вчера мне так и не удалось там побывать, потому что…
Тхай-Лао подал мне руку, помогая ступить на подножку, сам забрался следом и постучал по стенке. Экипаж тронулся.
