Спектральный Анализ

скачать книгу бесплатно


– Это ещё почему? – удивился Зелёный.

– А потому! – взвился вдруг Красный. – Ты оглядись, да? Видишь? Пятен на стенах почти не осталось! Если наши пленители продолжат то, чем начали заниматься пару циклов назад и резко сократят количество указаных на карточке пятен, то оставшегося нам хватит ну максимум на полтора десятка заданий. То есть, за два полных цикла делать нам станет нечего. Вероятно, и возможность получить новые карточки пропадёт. А на выход нам пока даже намёка не дали! Ни единого! Это, как думаешь, почему?

– Не знаю, – признался Зелёный, чуть подумав.

– Вот! – снова взвился Красный. – Правильно! И я не знаю! И меня это бесит! Потому что… ну да, прекрасно, что нас понаснабжали водой и едой! Чудесно! Но если мы после всего этого не найдём выход, то смысла, блин, в таких подарках? Ну помрём от голода не сразу, а пару обедов спустя! И следовательно, какой смысл хоть что-то делать?

Некоторое время спорить с ним никто не хотел – потому что в чём смысл споров со страхом? Не переубедишь. А потом Чёрный проговорил с неожиданным упорством, как будто в тот момент была его очередь выражать общие чувства:

– Мне кажется, будет лучше сначала выполнить все возможные задания. Пока ведь есть вероятность, что какое-то из них наведёт нас на нужное решение. Вот если этот вариант не сбудется, у нас появится повод раздумывать над тем, как разрешить ситуацию. Пока же подобные разговоры звучат как намерение сдаться на пол-дороге.

Красный раздраженно пожал плечами. Но оказалось, что он прав. Пришел и прошел очередной цикл карточек (доведший счёт доступных группе одеял до семи, пополнивший их запасы еды и воды, и принесший с собой последний «подарок» – круглый фонарик на фотоэлементах для Синего). Исчезли все пятна кроме полутора десятков почти у пола. Да, включая те, что были до сих пор их источником карточек с заданиями. И больше не изменилось ничего. Никакая дверь в некое особое куда-то так и не открылась.

– Ну и что теперь? – спросил Красный у Чёрного со слабо сдерживаемой злостью. – Всё сложилось, как ты и хотел. Мы повыполняли всё, что смогли. А выхода как не было, так и нет. Разница только в том, что у нас теперь и возможность как-то изменить это действием пропала. Новые задания брать неоткуда! Заметил?

– Заметил, – хладнокровно согласился Чёрный. – Но не понимаю. В чём вы пытаетесь обвинить меня? Вспомните, нам ведь никто не обещал что наши поступки…

Пока Чёрный говорил, Желтый и Синий о чём-то перешептывались. Но Красный не обратил на это внимания. Он сжал кулаки, а на последних словах Чёрного и вовсе пошел к тому, явно готовый пересчитать собеседнику рёбра. Пришлось Синему хватать его за плечо. В самый последний момент успел. Потом посмотрел на Чёрного, заставляя того замолкнуть. И предложил:

– Раз уж мы ранее обсуждали наши подарки с точки зрения пользы, как насчёт подобного обсуждения того, что мне вручили? Фонарик вас, бойцов, ни на какие мысли не наводит?

– Наводит, – буркнул Чёрный. Он был обижен тем, что его прервали. – Из этого абсолютно логично следует, что предыдущие размышления на тему смены освещённости оказались правильны. Впрочем, на данном этапе это подтверждение довольно бессмысленно. Нужно лишь минимально проявить внимание, и заметить, что освещённость меняется, сможет и младенец.

Красный, тоже собиравшийся наговорить помешавшим ему товарищам по несчастью всякого неприятного, при этих словах Чёрного задумался. Какое-то время помолчал. А потом выдал:

– В детстве, помню, было что-то… такое. Вроде мы с братом так играли. Лимонным соком на бумаге писали, или водой. Тайные послания, всё такое. А чтоб тайну проявить, послания греть надо было, – он посерьёзнел, насупился. – Так вы об этом? Да ладно! Там же, в фонарике, фотоэлементы! Тепла от них – никакого! Не сработает!

– Тепло, конечно, не сработает, – кивнул Синий, крутя в пальцах фонарик – семигранный, с насечками по бокам. – Но сама идея… мне кажется, вполне вариант. Спасибо Желтому, что напомнил. Я к тому, что… У нас же столько карточек осталось от прошлых заданий! Если их как-то расположить по краям моего «подарка»… Хотя бы попытаться имеет смысл, я думаю.

Ну они и «попытались». И всё получилось. Не сразу – то есть, с первой-то карточкой как-то так совпало, что почти сразу высветилась пара «фигура – пятно». Цвета у них, правда, не совпадали, и это повторилось для всех кроме Чёрного. Но это как раз ладно. Беда в том, что с последующими карточками пришлось повозиться, а некоторые – покрутить, повставлять в насечки разными сторонами чтоб найти решение. Так что, к тому моменту как все последние пятна оказались тронуты в нужном порядке и в центре круга из кроватей поднялась металлическая колонна с цветными кнопками, замечание Чёрного о смене освещения во многом потеряло смысл. То есть, не заметить его к тому моменту мог только слепой.

Колонну Красный воспринял без энтузиазма. Пошел к ней, ворча:

– Да достали уже эти задания! Опять какой-то бред решать! Что, просто так нас выпустить нельзя?

Впрочем, пошел всё же впереди остальных. Да и «свою» кнопку нажал с такой уверенностью, будто точно знал, что дверь в результате откроется сразу же.

Хотя он, конечно, не знал. И, когда так и случилось, удивился настолько, что замысловато выматерился. Впрочем, улыбаясь в процессе – так по-детски искренне, как будто ему только что подарили перевязанную ленточкой личную вселенную. Шагнул вперёд… а потом побежал, как будто гонясь за смыслом жизни! Вкладываясь всем сердцем!

Потому что открытая им дверь вдруг начала закрываться. Непонятно, как он собирался этому помешать – втиснувшись между смыкающихся створок, что ли? Но Красный, естественно, ничего такого не успел. О поверхность только что захлопнувшейся двери он грохнулся пусть с кратчайшим, но опозданием. Рыча от бессильной ярости, замолотил по ней кулаками, внутренне замирая от ужаса при виде того, как даже контуры двери исчезают на фоне стены. Потом потерянно обернулся к прочим…

И зарычал снова, на сей раз в раздражении – потому что заметил, во-первых, ещё одну открытую дверь. На смежной стене, практически в самом углу. А во-вторых, смущённого Зелёного, всё ещё держащего ладонь над собственной кнопкой. Глаза его сузились от внезапного озарения.

– Прости. Я не сообразил, что твоя дверь от этого может закрыться, – покаянно сказал тем временем Зелёный, косвенно подтверждая посетившую Красного мысль.

Тот вдохнул. Выдохнул. Быстро – но всё же уже не бегом – пересёк комнату, вернувшись к колонне. Врезал по своей кнопке. Убедился, что «его» дверь снова открылась. После чего развернулся к Зелёному и заорал:

– Никогда так! Больше! Не делай! – Потом снова продышался и добавил уже тише и чуть виновато: – Нет, правда. Если не собираешься свести меня с ума, не делай, а? Ты не представляешь, что я пережил, пока не увидел твою дверь и не догадался, что произошло!

– Да нет, сейчас вполне представляю, – виновато улыбнулся Зелёный. – Потому и не обижаюсь. И ещё раз прошу прощения.

– Прощаю, – улыбнулся и Красный. – Без обид?

– Без, – согласился Зелёный.

Они пожали друг другу руки.

– А раз теперь всё хорошо, давайте сходим посмотрим, что там за дверью? – предложил после этого Синий.

– Давайте, – кивнул Красный. И даже вполне бодро зашагал вместе со всеми прежде, чем до него полностью дошел смысл предложения и он, чуть притормозив, уточнил: – А почему «посмотрим»-то? Сразу и пойдём!

– Так ночь лучше провести в знакомом месте. Темнеет же, – пояснил Белый, тыкая пальцем в потолок.

Последнее – это просто по привычке тыкать в небеса, говоря о светилах. За весь день они так и не поняли, откуда именно в комнате исходил свет. Даже сейчас, когда он уже заметно начал уходить, найти его источник так и не удалось.

Красный на жест не обратил внимания, а вот с утверждением заспорил:

– Ну темнеет, и что? Мы всё равно можем идти вперёд! У нас же есть мои очки, забыли, что ли? Готов спорить, я в них увижу дорогу даже в абсолютной темноте!

– Ты, может, и да, – не стал спорить Синий. – А вот мы не увидим. Моего фонарика всё же маловато для нормального освещения пути всем остальным. Не говоря уж о том, что мы запросто можем что-то важное пропустить. Ну или придётся идти ужасно медленно, оглядывая и освещая все возможные углы и поверхности, чтоб избежать подобного риска. Именно поэтому и не думаю, что это такая уж хорошая идея.

– Значит, пойдём медленно! – гнул своё Красный. – Зато пойдём! Хотя бы ещё один шаг к свободе успеем сегодня сделать! Оно же того стоит!

– Не уверен, – задумчиво не согласился Желтый. Постарался объяснить: – Ну смотри. День был длинный, все и сейчас уставшие. Если мы пойдём, то и правда медленно. Значит, много не пройдём прежде, чем устанем настолько, чтоб на ходу засыпать. И придётся проводить ночь в незнакомом, а потому возможно небезопасном, месте, да ещё и без какого-либо комфорта. Тут хоть кровати есть, а там, возможно, придётся спать на голом полу. Да ещё и по очереди, чтоб хоть кто-то часовым оставался.

– А я согласен с Белым, – подал голос Чёрный. – Ночевать в знакомом месте разумнее.

– Один за, четверо против, двое невысказавшихся погоды уже не делают, – подытожил Зелёный. – Демократия называется. Извини, Красный. Придётся тебе либо оставаться с нами, либо идти вперёд самому. Группе проще пока остаться тут.

– Остаться! Ох уж мне эта ваша… дерьмократия! – пробурчал огорчённый Красный. Впрочем, вполне мирно. Видимо, и сам понимал справедливость сказанного. Потом, оживившись, протолкался вперёд. – Тогда хоть дайте и правда просто посмотрю, что там, снаружи.

За дверью начинался коридор, во многом схожий с уже знакомой им комнатой. Поуже, естественно, а так – стены такие же, потолок такой же. Только пол чуть отличался, был не гладким, а выложеным шероховатыми на вид квадратными плитками шириной в шаг. Метров через двадцать коридор загибался. Впрочем, очень может быть, что это им казалось из-за того, как менялось освещение. В коридоре отчего-то темнело гораздо быстрее, чем внутри комнаты. Но даже в этом исчезающем свете Красный успел заметить, что на дальней стене, около «поворота», что-то нарисовано.

– Есть задание, – отметил он удовлетворённо, и попытался его разглядеть.

Но тут ничего не вышло. К тому времени в коридоре уже стало слишком сумрачно, чтобы воспользоваться приближающей функцией очков, а в ночном режиме она не работала. Красный высказался в том смысле, что мог бы быстро сбегать и рассмотреть следующее задание вблизи. Мол, как насчёт подумать сегодня о том, что собираемся делать завтра, а?

– Не, – охладил его пыл Желтый. – Не стоит. В смысле, идея как таковая, может, и логична. Но, чтоб от твоего «сбегаю посмотрю» был какой-то смысл, сбегать лучше не тебе, а Фиолетовому. Чтоб не на память значки запоминать, а зарисовать. Только сбегать он не успеет. Помнишь, сколько мы в прошлый раз Чёрного уговаривали «фломастер» одолжить? За это время десять раз стемнеет.

– А свой фонарик для «в темноте сбегать» я вам точно не дам, – предвосхитив мысль Красного, заметил Синий. – Пока не закончим кровати вместе сдвигать, точно нет. Ещё пара минут, и это будет единственный доступный группе источник света. Передвинуть все кровати за столь короткое время мы точно не успеем, а делать это в полнейшей темноте, согласись, довольно травмоопасная идея.

– Не понимаю, зачем их вообще двигать, – пожал плечами Красный, всё же уходя обратно в комнату вместе со всеми. – Они вроде нормально стоят.

– Мы пока шли и смотрели, я перекинулся парой слов с остальными, – пояснил Синий. – Меня просто беспокоила мысль что, если кому-то ночью потребуется встать… Впишемся мы в эту колонну с кнопками только так. А чёрт её знает, вдруг она обратно под пол уйдёт от сотрясения? Или просто дверь твою закроет, а ты с ума от огорчения утром сойдёшь прежде, чем сообразишь снова открыть её? – Красный передёрнулся. – Ну и, если сдвинуть все кровати вместе, часть одеял мы сможем скатать и использовать как подушки, укрываясь всего несколькими оставшимися. Всё чуток удобнее, чем как есть, – заключил он. – Что скажешь?

– Скажу, что очень не хочу проверять твою идею насчёт колонны, – пробурчал Красный, упираясь вместе с Фиолетовым в одну из кроватей. – Ну, потащили?

Как и предполагал Синий, до наступления темноты они не управились. Правда, и наставшая тьма не оказалась беспросветной. Скорее уж как ясная, но безлунная ночь где-то далеко от больших городов. То есть темно, но не глаз выколи. Но с фонариком Синего составить кровати в какую-то общую конфигурацию и правда получилось быстрее. Да и настроение он создавал… хорошее.

– Как походный костёр, – вздохнул Фиолетовый, устало присаживаясь на один из краешков общей большой кровати.

– Какой он «походный», – тоже вздохнул Красный. – Пошли бы дальше прямо сегодня – вот тогда да, был бы «походный». А как есть… скорее «домашний».

– Как в камине, – фыркнул Желтый. Потом спросил у Красного: – То есть ты всё же жалеешь, что мы не пошли? Но мы и правда едва ли успели бы много…

– Сейчас я больше жалею, что не отобрал у Чёрного фломастер, у Белого – лист «бумаги», и не рванул записать то задание, – признался Красный. – С остальным-то вы, по зрелом размышлении, правы. А вот это… Возможность обдумать наперёд наш следующий шаг…

– Ну сбегай, если душа просит, – пожал плечами Желтый. – Только я б не стал. Потому что смысла нет. Даже если мы разберём, что от нас требуют, прямо сейчас, действовать-то всё равно придётся не раньше чем завтра. А кто его знает, останется ли задание таким же или изменится за ночь?

– Изменится? Ну ты и горазд всякую депрессивную муть придумывать! – вздрогнул Красный.

– Чем она депрессивная? – Желтый только плечами пожал. – Она логичная. Ну согласись, те, кто нашли способ как-то сначала создать, а потом в нужном порядке загасить несколько сотен цветных пятен на стенах этой комнаты вполне могут такое устроить. Другое дело что неприятно знать, что задания могут быть непостоянны. Но нам ведь и не важно, насколько они постоянны в целом! Важно только, чтоб правила не менялись прямо в процессе выполнения, так? Ну вот… с этой стороны как раз и получается, хорошо, что ты ничего записать не успел!

Красный только головой покачал. Потом снова вздрогнул всем телом. Но уже не от мыслей, вызыванных словами Желтого, а потому, что пришедший со стороны душевой загородки Синий положил ему на плечо мокрую и от того холодную ладонь со словами: «Иди мойся, твоя очередь.» Не особо приятное ощущение вышло.

– Ёжик, ты б, блин, сушился! Главное, есть же чем! – ругнулся он. Но мыться пошел.

Душевая зона оказалась предметом споров не меньшим, чем ранее «подарки». Как только они закончили передвигать кровати, в одном из более удалённых от проявившейся двери углов неуловимым образом поменялась конфигурация стен, создав огороженное тонкими металлическими поверхностями пространство. Там был «душ» с непривычной им системой подачи воды и сложной конструкцией, обдувающей «выкупавшегося» обжигающе горячим воздухом – то есть, действительно как будто сушилка для рук, только размеров таких, чтоб «хватило» на всё тело. И эта зона слабо светилась в процессе использования.

В общем, комфорт и крастота! Поэтому, собственно, о ней и заспорили. Для некоторых членов группы совпадение показалось черзмерным. Появление что душевой зоны, что туалетой – обозначенной согнувшейся пополам во вполне недвусмысленном танце фигуркой и, кстати, в углу, противоположном нынешнему душевому – пришлись как нельзя кстати. Второе (а хронологически первое) событие почти до секунды совпало с тем, как Белый, вцепившись в самый важный орган и пританцовывая на месте от переживаемых неудобств, возгласил: «Нет, нас явно даже крысками подопытными не считают. Крыскам хоть стружки, в которые писать можно, набрасывают.» Первое – с окончанием передвижения кроватей. Стоило ли удивляться, что Белый, Фиолетовый, и Красный поверили – за ними наблюдают?

Тем не менее, не всем эта мысль показалась логичной. Синий и Чёрный, например, истово верили что замеченные их товарищами «совпадения» – всего лишь следствие некоей механической программы, запускающейся по достижении группой некоторых целей. Так, появление туалетной зоны они объясняли тем, что к этому моменту группа получила довольно большое количество фляг с водой. «Имея о нас некоторые минимальные физиологические данные и наложив на них объём переданной нам жидкости, должно было быть несложно угадать, когда нам потребуется восстановить баланс», по словам Чёрного. Передвижение же кроватей в более удобную группе конфигурацию, утверждали они, послужило причиной появления душевой, так как свидетельствовало о намерении группы устроиться на ночь.

С этими воззрениями спорили Зелёный и Желтый, увереные, что на самом деле их согрупники всё как-то слишком усложняют. При чём тут наблюдения, вздыхали они. При чём тут какая-то механика? Не связанные с решением заданий но важные для комфорта пленников события могли и, по логике, должны были просто-напросто запрограммировать. Прошло два-три часа с момента пробуждения в плену – получай еду за простейшие действия. Прошел ещё час-другой – поставь в приоритет воду, им ведь теперь её не хватает. Ещё час – и выпитую ранее воду пора сливать. Шаг за шагом, шаг за шагом.

В общем, группе действительно нашлось о чём поговорить за ужином и после него. Правда, в процессе споров никто никого так и не убедил. Все стояли на своём бескомпромиссно. С другой стороны, чтобы спорить и соглашаться нужны силы. Стоять же на своём, не слушая аргументов, гораздо менее затратно. А группа, как бы ни бравировали её члены собственными упорством и устремлённостью, действительно крепко устала за день.

Поэтому со временем споры среди собравшихся в круг на общей кровати согрупников замолкли сами собой. Полностью же в них поставил точку Чёрный, задумчиво сказавший Зелёному:

– Мне, конечно, неприятно это признавать. Но вы были правы. Тогда, в начале. Мы не то, что до сих пор не знаем, кто нас тут запер. Мы даже решить, как именно они нас обеспечивают нужными благами, не можем. И тем не менее, выход из этой комнаты уже нашли. А, если завтра наши пленители не совсем поменяют то, как они с нами взаимодействуют… то, может, и вовсе выберемся. Это радует.

– Радует, – улыбнулся Зелёный. – Но я б не рассчитывал, что всё так удачно сложится. В смысле, что мы так уж быстро выход найдём. Подозреваю, в начале даются простейшие задания, а дальше, конечно, будет сложнее. – Помолчал, подумал, и добавил: – Но я польщён тем, что вы решили согласиться с одним из моих ранних предположений.

– Пора подвести итоги дня, друг мой.

– Согласен, коллега. Каковы ваши впечатления?

– Впечатления в основном позитивны. Представители исследуемого вида разумных ведут себя таким образом, который несомненно радует. Различия в их индивидуальных характерах и паттернах поведения пока оказываются выше прогнозируемых, но патологии нет. Кроме того, из их поступков следует, что этот вид явно гораздо более интелектуален, чем мы предполагали. Они сумели пройти первый уровень лабиринта на скорости, близкой к максимально возможной! Быстрее всех ранее исследованных нами разумных! Мне даже кажется, что мы ошиблись в оценке их видового развития.

– Вы правы, коллега. Коэффициенты их интеллектуального развития и впрямь придётся скорректировать. Но не потому, что мы допустили ошибку в рассчёте коэффициента общевидового развития. Здесь всё правильно. Тем не менее, более высокий творческий потенциал вида увеличивает склонность к импровизации, а та, в свою очередь, повышает эффективность действий. Нужно будет учесть этот фактор.

Учёные некоторое время молчат.

– Знаете, друг мой… Насчёт их интеллекта, – говорит наконец один из них. – Кое-что из увиденого нами сегодня меня настораживает. И именно потому что…

– Не тяните, коллега. Что именно вас беспокоит?

– Индивиды, отмеченые чёрным и белым. Они… Ну вы же помните, как настроен применяемый нам алгоритм выбора типичных психопредставителей? В случаях, когда вид иерархичен, алгоритм выбирает как минимум по два представителя каждого основного иерарихческого уровня. Для этого вида мы установили наличие трёх более-менее определённых интеллектуальных страт – высокой, средней, и так называемой «толпы», то есть индивидов, склонных взаимодействовать с окружающим миром скорее согласно пресловутому «чувству локтя», чем с рациональных позиций. Так вот, отмеченные чёрным и белым индивиды принадлежат, с большой долей вероятности, к высокой страте. Но их интеллект, тем не менее, развит неравномерно. Фактическая и логическая его стороны находятся на ожидаемом уровне, а вот эмоциональная и социальная компоненты мало отличимы от общегрупповых. В некоторых случаях даже кажется, что он ниже, чем у товарищей по группе. И это…

– Да. Понимаю, ваши опасения, коллега. Если окажется, что неравномерное развитие разных видов интеллекта – не часть личных характеристик наблюдаемых представителей, а одна из особенностей вида… Это многое усложнит. Существа, способные к высоким интеллектуальным достижениям но не эмпатии – опасные партнёры по контакту. Впрочем, мы ведь пока не выяснили с точностью, что именно влияет на поведение беспокоящих вас индивидов. Простые задания, подобные сегодняшним, высокоразвитому интеллекту часто скучны, а скука – страшная сила.