скачать книгу бесплатно
– Не стоило его убирать, – дрогнул голос супруги. – Он слишком был влиятельным превалиром. Я слышу, как его последователи шепчутся у меня за спиной. Трусливые самодуры, а не альхиды! Колко смотрят мне в спину и любят миридийское золото! Тем не менее остались и те, кто верен прошлому. Их мы никак не можем подкупить. Как быть с ними? Может, все напрасно? Может, у нас ничего не получится?
– Что я слышу, Фри? Ты испугалась? – Гадесис призадумался, по привычке оттягивал мелкие завитки бороды и вдруг вскрикнул. –Ты, наверное, забыла, если мы проиграем эту битву с альхидами, то нас ждёт не каземат, а прилюдная казнь! Мы оба причастны к большим грехам. Уничтожили древнейший род Данов – целого Дома Невест! А это самый уважаемый род Ириля, а ныне Мириды.
– Ты лучше меня знаешь, они хотели убрать Лютоса! – оправдывалась Фрийя. – Они как-то узнали, что Ликише маг и что еще хуже – сын той святозарины из этого треклятого дома! Подняли шум на улицах и породили множествo слухов насчёт его выдающихся способностей. Особого расположения к ползучим тварям – змеям. Они верили, что Ликише станет сарфином, и Аллель обязан передать ему это право! Ну, а ты… разыграл самоубийство собственной матери, чтобы никто не узнал во дворце о твоих гадких привычках!
– Прекрасно, Фри, – Гадесис заметно повеселел. –Тогда лучше было бы не останавливаться и делать то, что скажет твой святозар. Пока все идёт так, как мы хотели бы, а потом…
– Что будет «потом»?
– Мы забудем об этом разговоре, иначе шпионы могут услышать наш разговор! Мой тебе совет: лучше принять Ликише таким, каков он есть. Никогда не знаешь, откуда ветер подует.
– Немыслимо, ты боишься «любимого сыночка»? – обомлела коссея.
– Здесь все и так ясно, дорогая. Ликише приехал завоевывать трон. Не пустился в бега, как только узнал о наших с тобою планах. Только настоящий безумец приедет в руки к палачу… или тот, кто чего-то страстно желает. А мой сыночек хочет трон.
– Но как? У него же нет армии. С ним прибыли парa десятков слуг. А за Лютосом стоит целый орден святозаров. Он не самоубийца же!
– Он Змееносец. Змей – прародитель нашего рода. Альхиды поклонялись этому божеству и трепетали, как козлята пред голодным хищником! Его величие впечатляло. В его силах воскрешать мёртвых и изменить историю. Создавать другие миры и уничтожать их. Быть может, это плохо, что мы не ведаем его гнев. Возможно, всего этого бы и не было.
– Не приведи такое сбыться! – дернулась коссея.– Я теперь все поняла! Это все твой отец! Это он научил его этому знаку.
– Что ты такое говоришь?
– Твой отец, Аллель, готовил его всю жизнь! Нарочно отправил его в Ириль, чтобы мы не смогли помешать ему! Вспомни, о чем вы говорили в ту ночь.
– Он сказал, что мне не видать ирильского обруча.
–Да! Именно!
Гадесис призадумался. Он оглянулся по сторонам, убедившись, что его никто не подслушивает, снова повернулся к своей супруге.
–Тогда молись чаще, дорогая, если Лютос не сможет даровать наследника, тогда я лично помогу Ликише занять свой трон и буду на стороне сильнейшего!
– Ты сумасшедший! – воскликнула женщина, хватая своего мужа за края яркой малиновой тафты с виссоном. – Я вижу, ты до сих пор звякаешь деньжатами Мириды, тратя их на дорогие наряды, красивых женщин. Даруешь им драгоценные подвески, колье и другие украшения. Ешь, что хочешь, и живёшь, как хочешь, но это ненадолго. Больше не будет роскошной жизни ни для тебя и ни для меня.
– Это почему же?
– Потому что поздно рассказывать своему сыну о родительской любви.
–Фри, я его отец, а он мне сын. А ты кто ему такая?
Коссей Гадесисис с иронией бросил взгляд на свою супругу, аккуратно уложил её сбившийся седой локон, подогнув его под диадему из золотой филиграни, ушёл в зал, погружаясь в веселую атмосферу зала. Женщину потрясли слова мужа. Дела шли не просто плохо, а очень плохо. Она осталась одна со своим сыном. Гадесис с недавних пор переметнулся на другую сторону, а её оставил со всеми проблемами одну. От такого насыщенного вечера у женщины разболелась голова. Ощущение того, что она стоит на краю пропасти, не покидало ее. Возвращаться снова в зал, где играла веселая музыка, лилось крепкое вино и звучал игривый смех, не было желания. При всём том ужасе не вернуться в зал приведёт к ее личному поражению.
Фрийe хотелось проснуться от всего этого кошмара, но, к сожалению, это не сон. Женщина оббегала глазами весь зал в поисках своего сына. Коссея-мать нашла его среди молодых людей. Он с нескрываемым аппетитом что-то там уплетал, набив полный рот. И то, что она увидела, перевернуло всю её жизнь.
–Безумный гордец! Мнит себя отцом мага, когда у самого ее не капли. Если бы этот сарфинский самодур хоть что-то мог, то у нас не было бы таких проблем, как сейчас. Старая кормилица была права, Ликише был особенным ребенком. Только боги могут дарить жизнь богам.
Глава 8
Вечер подходил к тому самому моменту, из-за чего коссея Фрийя устроила этот пир. После более чем странного оглашения «прибыли» все гости вышли в прекрасный парк с его редкими цветущими деревьями, бурлящими фонтанами и цветочными декорациями и павильонами. Извилистые дорожки закручивались в лабиринте местного ландшафта, золотистые деревья пахли ароматом свежего мёда. Непроглядный мрак разгоняли медные лампадки с огнём, и высокие столбы с бушующим пламенем озарили мрачное небо. Впечатлял богатый стол для ненасытных господ и альхидов, певчие птицы. Над землёю парили стяги и знамёна альхидов и иных городов. Яркие гобелены – в героическом образе изображён корсей Лютос, отчего его прозвали великолепным или святым. Сюжет, который восхищал многих. Вдохновлённые отклики знатных дам и их дочерей, смотревших на вымышленный образ их героя.
Здесь пили, смеялись, танцевали под веселые песни здешних певцов. Гостей угощали холодными напитками со льдом. Разносили десерты из свежих фруктов, напитанные сладким ликёром. Разливали шоколад. Все делалось для того, чтобы гости могли себя чувствовать превосходно. И им это удалось.
К чему было данное торжество, Ликише не знал. Да и Саржа, его тайный шпион, умолчал об этом, пообещав настоящее потрясение. Изображая полное безразличие, на самом деле он кипел от злости, подчитывая убытки сарфина. Внезапно вдалеке в той самой триумфальной арке, под которой имеют честь проходить только правящие династии, на поздний вечер подоспела толпа необычных гостей. Под возглас приветствия и низких звуков басистых духовых труб многие стали громко хлопать в ладоши, поздравляя припоздавших.
«Что происходит?» – рассуждал про себя Ликише, присоединяясь к мероприятию.
Небольшая группа людей в будто серебром отливающих нарядах надвинулась в сторону Гадесисиса и Фрийи. Впереди всех широким шагом ступал маленький смешной ушастый мальчуган со знаменем своего народа в руках. Он быстро помчался по дорожке, что и вызвало оживлённый смех у многих миридийцев. Резко подскочил к временному регенту и передал белоснежный, расшитый серебряными нитками, длинный стяг Авилонии. Главный символ северных земель. Южный правитель с почтением принял подношение из рук мальчонки, приветствуя приезжих северян со снежных гор и долин. В знак мира с полярниками Гадесис вознес знамя как можно выше, торжественно добавил:
– Авилония с Альянсом!
Миридийцы восторженно ликовали: громко хлопали в ладоши, радуясь миру с неукротимым севером. В конечном счете две колоссальные территории, что занимали большую часть всего их мира, примирились. С чего бы это им понадобилось покидать свои территории ради какого-то союза? Прежде альянс и не заглядывал в сторону севера, и север не смотрел в сторону альянса. Что их объединило? Ликише, как и раньше, подозревал своих родителей в корыстных целях. И не зря.
Корсей никак не мог предположить, что такое возможно. Откуда у них возник интерес связаться с этими варварами? На что им эти топорные? Грубые и неотесанные, крайне жестокие северяне славились своей дикой натурой. Внешне они походили больше на вышедших из древних пещер дикарей: длинноволосые, бородатые, выносливые, с развитой мускулатурой, массивными чертами лица, холодной, как лед, кожей. Крайне суеверный и полный нравственности народ. Об их целомудрии ходили настоящие легенды, что не скажешь о грехопадной Мириде. Многовековая раса, что сохранилась еще с былых времен, когда боги ходили по земле, сберегла свои стародавние обычаи. Северяне, очевидно, отличались от южан. Их варварский вид и тяжелая одежда были олицетворением своих родных краев, где царствовал смертельный для южан холод. Этот назойливый мех был на каждом, кто прибыл сюда из севера: от короля до королевского оруженосца. Яркие украшения из хрусталя, ослепляя своим неповторимым преломлением, придавали красоту золотистым волосам северянок. Длинные жилеты с меховыми воротами, теплые меховые мантии, шапки –всюду маячил перед глазами этот докучливый мех! Их горного короля с головы до ног покрывал тот же бесценный мех убитого им монстрега. Самого ужасного в их магическом мире хищника. На его крепком правом плече, вместо белоснежного наплечника, что укрывал всю его левую руку, торчала настоящая голова забитого зверя с острыми клыками, видимо, сраженного рукой этого варвара. Чучело настолько было реалистично, что некоторые мнительные дамы Мириды в ужасе падали в обморок.
По обычаям севера, вслед за мужчинами ступали женщины. Фигуристые, необычайно красивые девушки плавно шли в длинных платьях, что подчеркивали их стройные тела. Здесь, среди чарующей красоты, особо отличалась королева Орития, чей высокомерный взгляд выделял ее среди таких же горделивых дам. Высокая, крайне худощавая женщина с ледяным взором синих глаз имела некий артефакт, о котором ходят легенды уже тысячи лет. Корона, созданная из самого сердца бога. Любовь пленила всемогущего к земной женщине. В знак своей преданности северный бог Борей подарил любимой своё сердце, из которого явилось великое украшение. Артефакт веками носили только наследницы божественной крови и королевы северного края. Магия этой короны изумляла, однако не меньше этого поражала ее красота. Это украшение, созданное из целостного кристалла, манило белесым сиянием лунной радуги, чье редчайшее явление невозможно повстречать в сухом краю Мириды.
Принимая всеобщее восхищение, королева Орития с нескрываемым тщеславием смотрела на южан. Везде и всегда она стремилась выглядеть лучше других, достойнее. Многих поразила ее тонкая фигура, высокий бюст, длинная шея и то облегающее серебряное платье, подчеркмвающее все ее достоинства и даже больше. Став предметом осуждений со стороны миридийских дам, а мужчины непременно затеяли получить благосклонность северянки, Орития ослепила ненавистью разум Фрийи. Крайне ревнивая женщина с уязвлённым самолюбием лишилась привилегии быть первой. Непримиримая ненависть вовсе затмила ее душу.
Царственная Орития и ее супруг Даман гордой поступью шли впереди всех, но как только приблизились к регенту и его супруге, медленно расступились, открывая дорогу той, из-за которой устроен этот праздник. Многие южане с нескрываемым любопытством ждали прибытия гостей и испытали разочарование. Ликише, как и все мужчины на приеме, тотчас оценил наследницу северных земель – Хиону Авилонскую. Нельзя было сказать, что она была красавицей. Невыразительная внешность северянки тот же час породилa кучу насмешек в ее сторону. Круглое бледное личико, острый подбородок, огромные глаза больше намекали на неполноценную красоту девушки. Ее золотистые скромные локоны падали до самого пояса, были украшены сияющими заколками. Во всем ее образе, наверное, единственное, что бросалось в глаза. Тяжелый на вид песец забавно свисал с этих тоненьких плечиков, скрывая все прелести и болезненную худобу. Никакой искорки в глазах, ни изюминки во внешности: ничего такого, чтобы приметить ее в рядах таких же северян, что прибыли на этот пир. Корсею даже было искренне жаль девушку. Такая невзрачная серенькая жена с неприметным видом мало что обещала его брату. Возможно, она даже очень скучная и холодная, как ее родной край. Уединение с такой тихоней сулило адские муки любому, кто оказался бы рядом. Никакой живости, тоска да и только. Бедняжка укрывалась за спиной матери, прикусив нижнюю губу, она сделалась еще страшнее, тем самым наводя на себя насмешки от сверстниц Мириды.
Мало кто знает, по какой причине горный король решил пропустить все предубеждения и повернуть голову к югу, тем самым владыка бореев хотел вывести свою страну из краха, что устроил его же двоюродный племянник, как только тот получил отказ от дочери Дамана. Принц Лютос, первый корсей Мириды, не обладающий никакой магией, мог стать мужем дочери горного короля. Таким шансом Даман тут же воспользовался, нарушив многие законы северных кланов, надеясь спасти королевство от неминуемой гибели.
Ликише внимательно следил за смехотворным спектаклем. Казалось, все было отрепетированным до самых мелочей. Даман дружественно пожимал руку регенту. Коссея Фрийя оживлено приветствовала леди Оритию и принцессу севера – Хиону, с большим трудом растягивая улыбку на лице, норовя быть добросердечной. Принимая драгоценные дары от севера, близкие прислужники коссеи жадно заглядывали в глубокие большие сундуки с золотом и драгоценными камнями.
–Безумцы,– тихо про себя прошептал Ликише, скривив лицо от отвращения. – Готовы продаваться, только бы найти ниточку влияния даже над Авилонией. Разгадывая планы отца и матери, Ликише пришел к выводу, что дружба двух не ладящих в одном мире народов не случайна. И не посчитать этот судьбоносный знак преддверием концa света – грешно.– Этот безжалостный мир идет к тому, что скоро у него не будет выбора. Ему грозит перерождение.
Держась за руки, совсем еще юная северянка, принцесса Хиона Авилонская и Лютос Великолепный стали под пышной аркой глицинии, чьи нависшие душистые гроздья цветов едва касались плеч. А через минуту, после воодушевлённой речи самодержцев, молодые осчастливили гостей скромным поцелуем, уверяя всех присутствующих в мире и согласии друг c другом. Все гости покорно поклонились жениху и невесте. Все бы было хорошо, если бы не принужденная радость многих несогласных с этим союзом особ. Такая атмосфера сразу почувствовалась среди гостей, словно кол в спину. Завистливые взгляды городских управителей и глав альянса, судей, визирей и представителей других небольших городов, состоятельные купцы, представители родовых семей, что были не менее значимы на континенте. Ведь это было очевидно! Каждый из них, кто имел дочь на выданье, целился на место возле сарфина. Эта жажда власти сводила людей с ума. Неожиданно для себя корсей заметил, что тоже подражает тем скверным людям. Держа в руках бокал с шипучим напитком, Ликише так же натянуто улыбался, как и те. Он нарочно выпустил из рук хрупкий бокал, чтобы отвлечь себя от угрюмых мыслей.
– А кто будет это все убирать? – послышался до боли знакомый голос. Обернувшись, корсей узнал давнего вольноотпущенного святозара Улема.
Глубоко в душе Ликише обрадовался единственной родной душе в этом наигранном театре, но снаружи он остался все таким же глубоко спокойным.
– Для такого случая, верну все обратно,– едва заметно уголки рта корсея поднялись.
Хрустальные осколки бокала чудом собрались в единый сосуд, что секунду назад был в руках у Ликише. Наполнилась та жидкость, что ушла в землю, и медленно подлетела к рукам корсея.
– Ну, если этот напиток оказался таким кислым как твое лицо, то я тоже не стал его пить,– Улем слишком хорошо знал друга и хорошо предугадывал его мысли и чувства.– В воздухе я уловил едва слышимый аромат серы, сразу догадался что ты прибыл сюда.
– Мне просто омерзителен этот цирк, – признался корсей.– Я чего-то не знаю?
–Да,– вздохнул святозар, с тоскою глядя в сторону самодержцев.– Эту помолвку держали в тайне. Я полагаю, все ради наследника. Будущего наследника. Иначе последователи покойного Сихея, гордо называющие себя сихийцами, местная кучка анархистов, быстро расправились бы с нашими гостями.
Слова святозара поразили Ликише. Парень знал, что его отец и мать прибегнут к какой-нибудь уловке, чтобы сохранить за собою право на трон. Но корсей никак не ожидал подобного поворота событий.
– Согласен. Новости не самые приятные. Я много пропустил, а если бы и застал – не выжил. – Ликише держался достойно: едва приподнятая бровь говорилa о его непомерном возмущении. – Они хотят скрестить два разных народа?
–Именно. Проклятие Ириля не леглo на кланы бореев. Их дети рождаются магами. Все это время твой отец цеплялся за тебя. Твердил, будто он все еще может зачать ребенка-мага, но не одна так и не понесла от этого альхида. Весь род Асхаев-Дан тайно надеется на тебя, но эти нечестивцы превзошли сами себя. Пригласили воинственные кланы сюда.
– Но Мирида полна магов. Да и остатки от былого величия Дома Невест все еще живы и кочуют по нищим улицам, сражаясь за кусок хлеба. Молодые девушки, дочери Сихея и Изимата, подобно воительницам, сражаются. Принимают участиe в уличных драках.
–На мой взгляд, ты слишком осведомлённо говоришь. Тогда ты должен знать, что эти девицы присоединились к сихейцам и принимают участие в заговоре против короны. Ликише, их ждет ужасная смерть. Не смей думать, что этих девушек оставили на попечение судьбы. Нет. Я смог вывезти в Визерию больше альхидов, чем рассчитывал. Почитаемый дом Данов, чья древняя фамилия связывает с нашей историей. Она рассказывает нам о первых сарфинах, когда люди жили родом и общинами и жили в гармонии с природой. Этот великий дом имел собственные обычаи, герб и даже свою заповедь. Этот дом славился прекрасными невестами для династии Асхаевых, но недавно он осиротел. Старая, отжившая свое, больная старуха Мазалипина познала смерть в стенах этого дворца.
– Они убили ее? Убили старшую женщину? Прозорливая ведьма Мазалипина пережила всех своих праправнуков! Невесты дома Данов почитали ее, называли ее мудрейшей. Слава ее мудрости!
–Они загубили много достопочтимых альхидов! Безбожно плюют в лицо судьбе, нисколько не боясь расплаты. Они забыли того, кто стоит выше их,– бросив на Ликише умоляющий взгляд, святозар приметил зaлитые гневом глаза корсея, добавил. – Последним Данам нужна помощь. Я больше не могу скрывать их в самых низких трущобах. Присутствие святозара в низовьях Мириды вызываeт много вопросов. Я слишком приметен для них.
Ликише стал ближе к своему собеседнику, чтобы святозару Улему не пришлось говорить так громко, подметив, как близко подступили к ним сплетники, норовя услышать их разговор.
– Место старое?
–То самое.
Только Ликише мог знать, где укрываются оставшиеся в живых беглецы. Место, на которое намекал святозар, имело название «Трактир, который никогда не стоит на одном месте, или место, которое всегда и везде есть». Именно так отзываются местные низкопалые миридийцы, что посещали столь непристойное заведение. Именно этот трактир должен посетить Ликише в ближайшее время и вывести из города альхидов.
Ликише с недолгим стиханием глядел на праздничное настроение гостей. Под веселую музыку играющего квартета в круге молодых и хихикающих девиц корсей усмотрел звонко смеющуюся принцессу-мелиссу, которая больше не казалась такой скромной, как на первый взгляд. Он бы еще долго наслаждался обаятельными танцами северянки, если бы не святозар. Видимо, ему было что добавить:
– Коссей стал на место своего отца, но корона по-прежнему при сарфине. Однако старый безумец прячется от своих подданных. Многие посчитали, что власть ослабла, и поэтому, чтобы не произошло никакого переворота со стороны знати, которые успели стать на сторону сихейцев, на месте сарфина восседает лжец и убийца альхидов. Гадесисис игнорирует высоких гостей из Визерии, посылая за стол переговоров женщину. А пока он развлекается в постели с рабынями и наложницами, Фрийя прибрала к рукам право на весь альянс. Ее речи полны сумасбродства, она сажает в тюрьмы магов. Многие не согласны с ней, но молчат. Боятся мести. Несчастные случаи с альхидами перестали расследовать. Святозары перестали быть святозарами, а мудрейшие уже семь лет как закрылись в молельне – выбирают ординариуса, главнокомандующего в ордене. Истиные глупцы имеют чётное количество голосов, но каждый голосует сам за себя. Потому лукавая прибрала все к рукам с помощью особого покровителя! Я верю, он есть. Кто-то тайно управляет Миридой. Гадесисис низок, но эта женщина готова утопить Мириду в хаосе. Безумный Аллель! Он совершает ошибку за ошибкой, словно малое дитя. Наш святейший повелитель наделил обоих необычным положением, теперь они тут всем ворочают, и Фрийя тут же принялась воздействовать на многие вещи. Душит народ налогами. За все нужно платить! Даже за молитвы Берегине!
–Ординариус? Как можно выбирать главнокомандующего, когда все предзнамения сбываются?! Конец света близок, а они… – возмутился Ликише. Услышав новости Улема, корсей впервые за время беседы поддался чувствам. – Не могу поверить, что луноликие пропустили мимо своих острых глаз подобное бесчинство.
Улем не спешил отвечать.
–Тебя не было, – прозвучал оскорблённый голос собеседника. – Я не раз навещал Ириль, однако тебя там не было. Я искал помощи на стороне, но все словно закрыли глаза и рот – не хотят ни видеть, ни слышать. Не знаю, слышал ли ты, но мне приписывают предательство нашего ордена. За мною скоро придут.
Тяжёлая новость об измене святозара до глубины души поразилa его. Вольноотпущенный – значит больше не служит ордену. Святозaр заработал его после падения Ириля. Благодаря силе и отваге во благо сарфина, Улем заслужил свою свободу, при этом оставив при себе сан и имя святозара, а это значит, что любые двери Мириды открыты перед ним. Ничто не должно препятствовать Улему, но святозары посчитали его предателем. Его ждет анафема. Зaбвение. И больше никто не вспомнит о великих подвигах старика.
Все тело корсея напряглось под умоляющим взором седовласого в соттане. Приступ неистового гнева пронзительно завладевал головой корсея. Казалось, что вот-вот его внутренняя сущность, тот, кого все так боятся, выбьется наружу и обезобразит этот радостный вечер, но Ликише, как мог, сдерживал себя.
– Пока я жив, тебя никто пальцем не коснется! Слово Змееносца! Я должен переговорить с повелителем. Где я могу найти сарфина?
– Собственно, я по этому поводу,– не стал мешкать Улем, сразу оповестил Ликише о ближайших планах сарфина. – Сперва тебя хотели взять под стражу, однако я постарался переубедить его, так как это самая скверная идея безумного старика. Уже несколько лет он упрекает тебя в краже реликвии Мириды. Он твердит, что именно ты мог изъять у него то, что дороже всего города.
– Очень интересно, что может быть драгоценнее, чем его боготворимый город?
– В тот день он называл твое имя,– Улем бросил на Ликише предупредительный взгляд. – Он вовсе обезумел.
– Не понимаю связи, – похолодел Ликише, услышав невыносимые ему слова.
– Он уверен, что ты тому причина.
– И давно я стал вором?
–Но-но-но! Это нечистое слово нестерпимо для корсея Мириды! «Одногo из наследникoв» короны и сына бога Змееносца! Кто, как не ты, маг, является будущим нашего города и вскоре станет спасением для нашего мира? – вполголоса ответил святозар, распугивая окружающих. Корсей призадумался над этим. Слова святозара могли быть вещими, и упускать эту идею было так же глупо, как допустить, что он прав.
– Все же стоит наведать своего боготворимого дедушку,– добавил Улем, уводя корсея из парка.
Глава 9
Пока все радостно проводили время, Ликише незаметно покинул пир вместе со святозаром, скрываясь в неизвестном направлении. Они вышли на узенькую яркую дорожку в парке. Прошли прямо к потайному входу, где и таился в этот момент старый правитель. Приблизившись к разваленной стене, заросшей густым кустарником, корсей произнёс три магических слова, после которых плющ, росший вокруг стены мох растворились, а кирпичи разошлись перед лицом Ликише. Юноша мог уже войти в огромный зал, где его, оказывается, давно ждут. Переступив порог, корсей снова очутился в том мире, где он провел детство. Как всегда здесь было тепло и тихо. До боли знакомый запах восковых свечей порадовали парня. О Боже, как же ему иногда не хватало таких мелочей, как запах старой брошюры или воска вперемешку с кожей, которой было обтянуто старое дедово кресло, и его чернил. Баночка, по-видимому, была пуста, но до боли родной запах пробудил в корсее мягкость.
Ликише осмотрелся по сторонам: все, что он видел, осталось, так, словно он никогда и не покидал Мириду. Все тот же беспорядок, который не раз снился ему. Запыленные шкафы с фолиантами, портреты родственников и оставшиеся картины от покойной любимой наложницы, его бабушки, радовали глаз. Громадные стопки запыленных книг стояли посреди комнат. Давнишние гобелены уже пропитали сырой запах. Всевозможные артефакты и древние статуи, привезённые из разрушенного Ириля, валялись, где придется. На втором этаже до сих пор стояла кушетка с подушкой и подсвечником. Прежде корсей здесь спал, и это было его любимое место для отдыха. На самом деле здесь он провел свое детство. Ему всегда нравилось копошиться в древних вещичках повелителя. Маленький Ликише в то время сам убирал здесь. Ему ужасно не хотелось, чтобы кто-то узнал о его тайне. Несмотря на свое происхождение, он брал в руки тряпицу и метлу, мёл этажи. Выносил гобелены на свежий воздух, выбивая скопившуюся пыль с бабушкиной ручной шпалеры. Однако глядя на то, как все было запущено, убирать, видно, здесь было некому.
– Змеиным ядом несет за версту. Улем, друг мой, благодарю тебя за услугу. А теперь оставь нас, это семейные дела,– послышался хриплый голос старика.
Оставшись наедине с дряблым худощавым стариком, корсей едва узнал в нем своего повелителя. Прежде это был сильный мужчина, крепкий, как сама гора, которую не обойти и не сломить. Высокий, с лихим взглядом, точно как у хищной птицы, потрясал своим величием. Несомненно, вселял страх в недругов. Но то, что корсей видел перед собою, не было похоже на ту неприступную скалу. Это не тот человек, которого Ликише оставил у себя в памяти десять лет назад. Высохшая мумия c блеклыми глазами и холодным, безжизненным взглядом, от которого стынет все внутри.
– Пришло время поговорить, мой внук. Смотрю, ты повзрослел. Красив и силен, преисполненный желаниями. Помню, когда я был твоего возраста, я тоже чего-то жаждал. Страстно хотел быть им! Я желал быть сосудом для Змея. Отец часто рассказывал о нем. Поведал о его подвигах. Я читал немыслимые истории о наших предках, о том легендарном Офиусе, от которого голова молодого парня шла кругом! Меня манила его сила. Мощь, что сокрыта в одном лишь маге! Об этом можно только мечтать! Но чтобы иметь имя Змееносца, мало быть просто магом.
Ликише не ждал радужного приема, потому был готов ко всему, но старому безумцу было что рассказать.
– Лютос,– продолжил тот. – Единственный законнорожденный Асхаев-Данов, но, к сожалению, не маг, как и мой сын, оба от рабынь. Они не имеют права на корону и трон, они не дети богов. Судьба меня наказала, лишая моих сыновей магии, а матерей их детей. Это скорбное проклятие – хоронить младенцев альхидов, видеть, как предают крохотное тельце всепожирающему огню. Все началось с того дня, когда ты родился. Хм, последний младенец альхид, не странно ли это? Святозары тут же доложили, что дети нашего рода… всех постиглo проклятие Ириля. Сколько слез пролито, казалось, что они могут залить Глухой каньон. Женщины и их дети, мужья, семьи массово погибали от грязных лап твоего Змея, потому я пришёл к другому плану. Превалиры потребовали сохранить тебе жизнь. Изимат и его брат Сихей, Вивея пользовались моими привилегиями, добротой и любовью. В один день я узнал, что она одна из тех поклонистов, боготворящиx змея, а Дом Невест – жертвенник для этой длиннохвостой рептилии. Притон для богомольных. Но самой ужасной новостью было то, что одна из блудниц этого дома носит в себе особенное дитя. Мне пришлось потрудиться, чтобы выманить старого Изимата вместе с той девицей. Их жизни ничего не значили! Лукавый альхид был уверен в моих планах и отдал свою жизнь ради этой девки. Он стал для нее Оберегом.
Сихей хотел забрать ее, но святозары опередили его. Я не забываю то страшное время, как истая жуть поселилась на наших улицах города. Новости о божественном сыне породили множество слухов. Многие верили в предшествие избавителя от ужасного проклятия Ириля. Знак змея полонил город. Исписанные стены, стяги, разрисованные лица. Знак, который я когда-то проклял… Мне пришлось поменять детей, иначе нас всех ждала гибель!
Затянулась пауза, но старый повелитель не спешил заканчивать свой интригующий монолог.
– Аморф, – продолжил тот, вынуждая Ликише окунуться в мрачную картину прошлого. – Он был мне самым… любимым братом и другом. Мы с детства были неразлучны. Везде и всюду он следовал за мною, полностью подражая мне. В годы нашей юности взбирались на самую высокую башню в крепости, сбегали в город. Каждый вечер мы носились по узким улочкам родного Ириля вместе с тамошней шпаной, чтобы подразнить местных девчонок. Так прошло наше детство. Будучи совершеннолетним, Аморф стал задавать вопросы, которые стали пророческими для отца. Этот проклятый Змееносец! Отец охотно учил его этой магии, посвящая его во все тайны великого духа, которому мы поклонялись. Этому Змею мы строили храмы, приносили в жертву людей и животных, ублажая кровожадного бога. Я помню, как он говорил моему брату о затмении, которое приходит на день Змеевика после Иивлика. Это и есть его приход духа на землю, вместе со всеми этими ползучими тварями заполняя ирильские улицы. Уже тогда я увидел, что мой брат ведет себя странно, находясь рядом со своими змейками. Зависть окутала меня своими путами, от которых по сей день тяжело дышать. Я старался быть равнодушным ко всему, но изо дня в день мысли о змееносце не давали мне покоя. Это похоже на нашествие. Словно я был одержим им. Но он предал меня. Они все предали меня! Я знал, что только Змееносец должен восседать на престоле, но это было мое место! Моя корона! Мой город! Я вел себя, словно коронованный сарфин. Распоряжался всеми, будто они мои подданные. После смерти отца я был готов принять змея со всем почётом. И даже устроил настоящий пир, но вместо этого проклятого духа явился Аморф. В ту темную ночь я не стал мириться со своим братом. Не уступил ему мой город. Разбудил невиданную силу, от которой содрогнулась вся земля! Я помню, как небо укрылось черным ковром. С космического мрака посыпались миллионы уродливых голодных тварей, что пожирали все на своем пути. Весь легион святозаров пустился в эпицентр ада, где и находился источник зла. И я, возглавляя их ряды, пытался его остановить! Хотел поговорить, но он слушать меня не хотел! Тогда святозары решили покончить с ним раз и навсегда. Я не мог иначе! Целый легион пожертвовал собой ради спасения мира! Подняв против Змееносца серпы, они пустились в самое пекло, но никто так и не добрался до него живым. Тогда я решил испробовать доспехи сарфина. Всесильные артефакты хранились в ирильской обители. К сожалению, эти трусы только и умеют мыслить, но в такой момент я застал их, чуть ли не наполовину дороги от Ириля. Их смерть была быстрой. Я даже бы сказал, самой сладкой, в отличие от их братьев, что пали на поле боя с невиданными тварями. Улем, как и все те мудрецы, что в то время были совсем еще юными и бились с нами плечом к плечу с целым легионом уродцев. В цитадели они по сей день возглавляют орден. Я гордо могу назвать их старейшинами по праву, ибо их отвага была немыслимой. Им пришлось броситься в самое пекло, что создал Аморф, вооружившись древними артефактами.
В последнее время он видел предзнамения, которые вещали ему о скорой гибели этого мира. Он называл их Перерождением. Испепеляя все вокруг, он горел в том же пламени. Мы выиграли битву, не зная цены. Оставшиеся в живых простые люди и маги, святозары и я пошли искать место для новой жизни. Мелкое поселение Мирида на небольшой возвышенности – прекрасное место для альхидов. Полное зеленых деревьев и цветов, пресной воды, но, к сожалению, проклятие Ириля настиглo нас спустя год. Это потом мы поняли, что наш мир гибнет: сохнут медовые леса, а земли медленно обращаются в мертвые дюны.
– Но как Аморф оказался в камне? За что два брата стали друг против друга? – как никогда Ликише было интересно узнать, как произошло Великое Братское Сражение, ведь этот эпизод имел отношение и к нему.
–Я не лишался родного брата! Он всюду был со мною, в том камне, что когда-то вручил мне наш предок в знак верности своему сарфину. Этот камень – наша реликвия. Он переходил от отца к сыну, пока он не попал в мои руки. Я хранил его долго, не знал для чего он, пока не случилось это. Святозары пустились искать живых. Может, кто нуждался в помощи, но то дикое пламя унеслo с собою всех невинных, что пали от рук Змееносца. Признаться, я случайно забрел в те развалины и увидел своего брата, укрыв его в октаэдр. Я спас ему жизнь! Я помог ему окрепнуть. Поддерживал его жизненные силы, зная, что он не сбежит оттуда! Но с недавних пор я стал ощущать его дыхание в затылок!!! Этот холод. Я, наверное, схожу с ума, когда ощущаю его присутствие. Я также догадываюсь, что он был с тобой все эти годы и прибыл из старого города. Я вижу его тяжелый отпечаток на тебе. Ты излучаешь его силу! Этот ненавистный Змееносец.
За секунду правитель изменился в лице. Он резко взвился вверх и со всей алчностью и ненавистью визгливо кинулся на корсея, растопырив в стороны худощавые пальцы. Ликише едва успел откинуться от одержимого, однако тот успел нагнать внука. Изорвав сшитый мундир корсея острыми, как лезвие, когтями, обнажая сильную грудь.
–Я вижу… вижу как он обволакивает твое сердце!!! Отдай мне его! Отдай!
К счастью, корсей вовремя успел перехватить руку правителя: использовал заклятие медленного действия и правитель повис над ним. Перекошённое лицо как никогда раньше вгоняло в дрожь, а измождённое, тощее тельце напоминало гигантского насекомого с длинными жалами вместо человечьих пальцев. Однако магия недолго действовалa. Сарфин смог сокрушить заклинание Ликише и обернуть его в осколки стекла, а сам продолжил свое скверное дело.
–Ты источаешь змеинный яд, но я подготовился, стал выносливее!
Безумное стремление получить желаемое вовсе изменило правителя. Подобно огромному насекомому, из боков показались ещё две руки, подобно таракану, тот пополз по стенкам прочь от Ликише, на второй этаж библиотеки, и атаковал ненавистного внука теми самыми книгами, которыми он когда-то дорожил. Летящий поток книг попадал в живот корсея, а были и те, которые неслись прямо в лицо. Едва изворачиваясь от целой серии учебников Бидонья – Основы сочинения драматургов, или скориты – наука о подземных насекомых, Ликише укрылся за стопкой книг, и неожиданно дал ответный удар от внука. Сорвавшись с лестницы и громко стукнувшись головой о пол, безумный правитель медленно приходил в себя. Свободной минутой Ликише быстро сосредоточился на защите. На скорую руку сочинил заклинание, что могло оградить его от сумасшедшего. Но мысль о налёте не сходила из головы. Прошло не так много времени, как тронутый умом старик снова попробовал добраться до Ликише, на этот раз жалким и убогим способом. Помешавшись, правитель Аллель показался перед Ликише на коленях.
– Ликише, внук мой, ты обязан мне жизнью! Если бы не я, тогда ты бы принял судьбу той беспутницы, которая тебя породила. Я спас тебя, заперев обреченную в самые темные чертоги дворца, наслаждаясь ее воплями. То же самое я хотел повторить с тобой, когда ты получил этого червя! Но я простил тебя! Подарил жизнь! Ты обязан мне!
«Я спас тебя, заперев обреченную в самые темные чертоги дворца, наслаждаясь ее воплями» – словно сами стены оглушительным ревом повторили слова сумасшедшего сарфина, вынуждая скорее покинуть удушливое место.
–Этого достаточно.
Опасаясь натворить непоправимое – свернуть эту тощую шею, на которой болтается безрассудная голова правителя, Ликише едва помнил, как убрался из того проклятого места, где правда оказалась больнее лжи. Ему как никогда захотелось отомстить всем за свои обиды, спалить все, что его окружало. Предать огню все, что ему напоминало о трудном детстве. Повторить историю Аморфа. Сделать так, чтобы все познали горечь его сердца.
«Этого не может быть! Это ложь!!! Злокозненное вранье, вымышленное для того, чтобы снова отделаться от «второго»! За подобные кощунства святозары должны были казнить правителя! Вынести это дело на суд, но все так случилось, что никому не было делa до одинокой женщины в темных чертогах дворца. Значит, я незаконнорожденный. Я не корсей. Я ничто! Я проклинаю эту семью! Проклинаю эту кровь!»
Ликише долгое время бродил по парку, испытывая нещадные муки от собственных мыслей. Они, словно тени прошлого, рвали его изведённую душу. Теперь-то все стало более чем ясно! Почему его с такой гадливостью оттолкнули. Причисляя его к порождению тьмы, нанося кровавые полосы хлыстом. Бедный парень всегда считал, что причина в старшем брате Люте, но, как оказалось, тайна его рождения сокрыта в тех темных чертогах.
«Незаконнорожденный».
