скачать книгу бесплатно
На экране монитора загружались многочисленные таблицы. Максим достал тетрадь, которую ему дали в службе наказаний. И пролистав несколько страниц, услышал за спиной:
– Привет!
Это был Саша, старший оператор. По факту Саша был кем-то вроде начальника для Максима, но ни он сам, ни Максим так не считали. Тем не менее, из-за того, что Саша работает в компании уже пять лет, Максим всегда слушал его внимательно и выполнял любую просьбу.
– Вот, держи, – сказал Саша и положил на стол стопку зеленоватых бумаг. – Нужно срочно сделать реестр договоров. Время до среды.
– И тебе привет, – ответил Максим, пряча тетрадь.
– Ну, рассказывай. Как дела? Говорят, ты в суд ходил.
– Да. Было дело. Но ничего серьезного.
«Наверное, начальник разболтал, – подумал Максим. – Интересно, кто еще знает?».
– Ага, ага… Просто так в суд не ходят. – с хитрой улыбкой сказал Саша, в надежде услышать какие-нибудь подробности.
– Да правда, ничего страшного… И вообще… – занервничал Максим.
– Ладно, ладно. Понял, – сказал Саша, решив, что еще рановато для допроса.
И наш герой принялся за работу. Впрочем, если честно, называть его героем еще слишком рано. Максим пока еще не сделал ничего героического. И не особо надеялся на то, что когда-нибудь это время придет. Но в данный момент он старался ни о чем не думать. Монотонная работа отвлекала его от лишних мыслей. И это ему нравилось.
К концу рабочего дня ему даже показалось, что все в норме. Как и прежде. Мало что изменилось. Да, его осудили. Теперь ему нужно будет пару раз в неделю заниматься непонятно чем, но, если задуматься, у каждого человека есть какие-то проблемы. И ведь все остальные живут с ними, стойко перенося трудности. И это наказание, эти двести сорок часов можно считать неким испытанием, которое Максим должен пройти.
3
Холодная река разделяла Темногорск на две части. Южная половина, с немногочисленными бизнес-центрами, магазинами и недавно построенными жилыми комплексами и северная, где, казалось, застыло время. Северный берег был не очень дружелюбным местом. Старые серые пятиэтажки, бледные разваливающиеся бараки, грязные заводы и нелюдимые промышленные зоны, отдаленные друг от друга километрами. Молодежь, жившая на севере, по выходным стремилась на юг, в торговые центры и новые просторные парки. На набережной, особенно летом, каждый вечер собирался народ. На лавочках или у самой реки, парни встречались с девушками, девушки встречались с парнями. Кто-то катался на досках, кто-то просто гулял до самого вечера. Центр города приобретал красно-желтые краски и пульсировал жизнью, пусть и ненадолго.
Максим, еще до отчисления из университета, часто проводил свои вечера на набережной. Сначала со старыми школьными друзьями, потом в одиночестве, держа в руке бутылку пива. Он сидел прямо у воды и смотрел то на южный берег, то просто куда-то вдаль. Или же переходил мост, шел в самый конец набережной и вглядывался в недружелюбные виды северной части города. В тихое черное небо, на котором не было видно звезд из-за городских огней и дыма с заводов. Он смотрел и мечтал.
Несколько раз он сидел так с Олей, со своей девушкой. Но были вместе они недолго, лишь половину лета. Познакомившись на скучной вечеринке, они быстро нашли общий язык. Много говорили о музыке и фильмах. Держались за руки, целовались… Максим так и не понял, что же у них не получилось. Молча и без ссор они просто однажды перестали встречаться, и он на удивление ее быстро забыл, лишь изредка вспоминая ее нежный образ, сидя на набережной.
На северном берегу, у моста, виднелся вход в канализацию. Максим слышал, что под Темногорском находятся настоящие катакомбы. Запутанная сеть из канализационных труб и отсеков постепенно переходила в подвальные коридоры зданий прошлого столетия. Правда ли это? Странно, что о городе его занимал только этот вопрос.
Под мостом по вечерам часто шныряли бродяги. Канализация была для них единственным домом. Наблюдая за ними, Максим представлял себя на их месте. Быть бездомным, наверное, не очень приятно. Он бы ни в коем случае не хотел оказаться на их месте, но иногда, лишь изредка, он позволял себе мысль, что быть бродягой гораздо лучше. Ты словно за пределами этого жуткого колеса, в котором крутится дом-работа-дом. Ты свободен. Конечно же это было не так. И Максим каждый раз корил себя за эту мысль. Он понимал, что чего-то боится в этой жизни. Но чего именно, ему еще предстояло выяснить.
И каждый раз он шел пешком домой. Пьяный, окрыленный музыкой в голове и некой светлой надеждой на будущее. Однажды он отсюда уедет. Заработает много денег и обязательно уедет из этого унылого места. Он знал, что здесь по нему никто не будет скучать. Никто не заметит его отсутствия. Когда-нибудь он уедет отсюда навсегда.
~
От хлопка железной двери мигом разлетелась стайка воробьев, прыгающих возле урны. Лысый мужчина в кожаной куртке, что-то бормочущий под нос, тщетно пытался найти в карманах зажигалку.
– Закурить есть? – спросил он резко парня, который стоял неподалеку и растерянно смотрел по сторонам.
– Не курю, – ответил Максим.
– Ясн… – цыкнул недовольно мужик и направился к сверкающему джипу.
Машина выглядела солидно, но по внешнему виду ее владельца нельзя было сказать, что у него водятся деньги. Хамоватый, неопрятный, непредсказуемый. Лакированные ботинки и мешковатые брюки, в которых ему явно было неудобно, контрастировали с цветастой футболкой с изображением залитого солнцем пляжа и пальм. Впрочем, никогда не угадаешь кто сколько зарабатывает. Максим читал про какого-то миллионера, который все еще пользуется кнопочным телефоном, несмотря на то, что вокруг у всех, даже у школьников младших классов, есть смартфоны последних моделей.
Возле машины стоял подкаченный морк с фингалом под глазом и все это время смотрел на Максима. В Темногорске редко встретишь морков, так как большинство давно уехали либо на юг Анкрелии, либо в Шиниат, в собственное государство, образовавшееся после распада Империи. Отличительной их чертой была красноватая кожа, но у этого парня она была алой, даже бледной. Видимо сказался суровый климат Темногорска.
– Ну как? – спросил морк.
– Все путем. Погнали, – ответил лысый.
Парень еще раз кинул взгляд на Максима и оба сели в машину.
Джип уехал, а Максим продолжал разглядывать окрестности. Здание Жилищно-эксплуатационного участка №5, или просто ЖЭУ, находилось в паре остановок от рабочего поселка и представляло собой кирпичную пристройку к девятиэтажному жилому дому. Рядом был школьный двор и еще несколько таких же серых одинаковых домов. На окнах первых этажей стояли решетки.
Максим пришел сюда еще полчаса назад, но, как оказалось, слишком рано. Не успел он зайти, как женщина лет сорока пяти, а может и старше, остановила его и велела ждать возле входа. И вот теперь железная дверь снова открылась, и та же самая особа прокаркала:
– Ну что стоишь? Заходи.
Коридор ЖЭУ выглядел не очень презентабельно. Создавалось впечатление, что здесь вовсю идет ремонт, который все никак не может закончится. На полу в некоторых местах отсутствовала плитка. От грязно-зеленых стен отслаивалась штукатурка. Напротив кабинета, в котором видимо проводились собрания, висела доска с выцветшими плакатами тридцатилетней давности. Пошаговая техника безопасности в случае пожаров и красочные призывы к труду, которые, как показала история, не были услышаны.
Максим прошел дальше и оказался в небольшой комнатке, в которой сидели еще две женщины.
Всех трех дам звали: Светлана Сергеевна, Алена Алексеевна и Галина Павловна. Честно говоря, нет особого смысла подробно описывать этих женщин, так как в нашей истории они не сыграют абсолютно никакой роли, но в жизни Максима, увы, они теперь заняли прочное положение. От их мнения теперь зависела дальнейшая судьба нашего героя. Поэтому, начнем по порядку:
Главной здесь была Светлана Сергеевна. Уже не молодая, но умело это скрывающая женщина. Светловолосая, с аккуратными морщинами. Властолюбивая, но при этом очень вежливая и обходительная, если говорить о характере. То, как на нее смотрели остальные, говорило о том, что здесь ее явно уважают и ценят.
Алена Алексеевна была полной противоположностью во всем. Уставший взгляд, мешки под глазами, кривые пожелтевшие зубы и болезненная худоба. Было заметно, что она часто пьет, курит и в результате выглядит гораздо старше своих лет. Вероятно, она была самой молодой в коллективе, но образ жизни взял свое и от молодости и красоты почти ничего не осталось. Алена Алексеевна контролировала и проверяла все работы, которые велись на районе. Она гораздо чаще других работала, так сказать, в поле, в отличие от Светланы Сергеевны, редко покидавшей свой отдельный кабинет, который находился на втором этаже ЖЭУ.
И третья женщина – Галина Павловна, была из тех людей, которые работают не смотря ни на что. Работают ради работы. Трудолюбивая, но при этом очень бедная. И эта бедность заметна и в одежде, и во внешности. Старая коричневая шаль, накинутая на серую вязанную кофту. Связанные в пучок волосы, которые уже начинали сидеть. Работники государственных учреждений получают либо непомерно много, либо наоборот – сущие копейки. А в ЖЭУ Галина Павловна работала уже не первое десятилетие. Тем не менее она гордилась важностью своей профессии и слепо верила в то, что делает что-то полезное.
Кроме них работниками ЖЭУ являлись различные мастера: от слесарей и монтажников, до обычных дворников и разнорабочих.
– Ну, за что тебя, если не секрет? – спросила Алена Алексеевна, попивая чай. Светлана Сергеевна пролистывала бумаги, которые принес Максим. А Галина Павловна тщательно заполняла журнал, изредка поглядывая на пришедшего гостя.
– Да так, по ошибке… – замялся Максим.
– По ошибке значит? Ну значит будем ошибки исправлять, – отрезала Светлана Сергеевна и тут же улыбнулась, спрятав всю свою фальшивую строгость.
– Поставим тебя на путь истинный, – сказала Алена Алексеевна и все три женщины засмеялись.
– Так, в сорок седьмой дом никого не посылали? – спросила начальница и смех прекратился.
– Там Олег сегодня, – пробурчала Галина Павловна.
– Можно в сорок второй.
– Это где подвал ужасный?
– Он самый, – ответила Алена Алексеевна, внимательно разглядывая Максима.
– Скажи-ка мне… – начала Светлана Сергеевна, вопросительно взглянув на парня.
– Максим, – продолжил он.
– Максим, – твердо улыбнулась женщина. – Крыс боишься, Максим?
– Да в общем то нет…
– Ну вот и отлично! Пойдёшь, значит, убирать у нас крыс, – подытожила начальница и повернулась к остальным. – Девочки, может чайку?
И Максиму выдали рабочие перчатки, несколько больших мусорных пакетов и ключи от подвала. Работу нужно было сделать до обеда. По заледенелым дворам наш герой добрался до нужной девятиэтажки. На толстой ржавой маленькой двери висел новый замок. Ключ подошел и Максим, пригнувшись, спустился внутрь. Прежде чем нащупать выключатель, он ударился головой о трубу, выпрямился и тут же снова ударился, но уже о низкий потолок. Он щелкнул выключателем и редкие лампочки слабо осветили подвал. Было ясно, что передвигаться здесь нужно крайне осторожно. Отовсюду выступали многочисленные трубы. Горячие, холодные, мелкие и толстые. Максим попал словно во внутренности жилого дома.
Подвал дробился на несколько маленьких отсеков, переходы между которыми были низкими, узкими и крайне неудобными. Встать в полный рост можно было лишь в нескольких местах. Уже через пару минут Максим испачкал куртку и шапку о стены и непонятно откуда взявшиеся бетонные выступы.
«Хорошо, что не выкинул эту куртку, – подумал он, пытаясь убрать белое пятно с рукава, – Ее потом точно уже не отстираешь».
На полу было полно мусора. Непонятные ржавые железяки, окурки, газеты, клочья стекловаты, грязные стеклянные и пластиковые бутылки. В одном углу даже была куча банок из-под пива, которую видимо хотели выкинуть, да забыли. Максим двинулся вперед и ненароком наступил на пластиковый пакетик, на котором крупными буквами было написано: ОСТОРОЖНО! ЯД!
В следующем отсеке в нос ударил резкий отвратительный запах. Максим посмотрел по сторонам и увидел большую мертвую крысу размером с котенка. Таких крупных он еще не видел. Надев перчатки, которые были отнюдь не новыми, он приблизился к дохлой крысе и запах стал еще сильней. Мерзкий и тошнотворный. Стараясь не дышать через нос, Максим взял отвердевшее тельце грызуна и кинул в мешок. Запах был настолько невыносим, что пришлось выбежать на улицу и несколько раз жадно вдохнуть холодный апрельский воздух. Отдышавшись, Максим вернулся в подвал, подобрал крупный мусор и двинулся дальше.
Он явно не был готов к такому времяпрепровождению. Рассчитывая на то, что его пошлют колоть лед на скользких улицах, Максим попал в самый грязный и дурно пахнущий подвал на районе. Это было похоже на некую проверку – посылать новичка на самый сложный участок. Справится ли? Но выбора у него не было. Сегодня он должен был отработать восемь часов, не считая часа на обед. Поэтому, попривыкши к противному запаху и грязи, Максим продолжил обходить все подвальные углы в поисках мертвых грызунов.
Через какое-то время мешок был заполнен наполовину. Крыс Максим не считал, но их было явно больше десятка.
«А ведь люди даже не подозревают, что у них под полом бегает столько большущих паразитов».
Пройдя чуть больше половины подвала и собрав полный мешок, он присел, снял перчатки, которые пропахли крысами и достал из кармана старенькие электронные часы. Прошел ровно час.
«Всего час? – удивился Максим. – То есть мне еще нужно двести тридцать девять часов бродить по подвалам и собирать трупы?»
Когда Максим вернулся в ЖЭУ, то стал свидетелем сцены, которая судя по всему происходила здесь довольно часто. Недовольная жительница из соседнего дома пришла жаловаться. И по всей видимости уже не в первый раз.
– Вы смерти моей хотите? – тряслась старушка.
– К вам наш мастер приходил? – терпеливо спросила Алена Алексеевна.
– Приходил, но он ничего не сделал. Я уже не знаю…
– Он сказал вам купить прокладку. Резиновую, – она делала акцент на каждом слове.
– Вы сами не можете починить мне трубы? – продолжала старушка.
– У нас нет в наличии прокладок. Вам нужно самим купить. В любом магазине с сантехникой. Резиновая прокладка…
– У меня уже неделю ничего не работает. Я каждый день…
– Вы меня не слушаете, – Алена Алексеевна теряла терпение. – Материалов у нас нет. Купите прокладку, и мы вам все поменяем. Все сделаем.
– Я не буду ничего покупать! Я старая женщина.
– Они стоят копейки.
– Может быть для вас копейки, а я себе даже лекарства не могу купить. Я даже…
– Послушайте, – выдохнула Алена Алексеевна. – Покупаете прокладку. Сообщаете нам. Мы приходим и чиним ваши трубы. Понятно? Любые дальнейшие разговоры бесполезны.
– Да идите вы… – покраснела старушка. – Идите вы на хер!
И она, демонстративно развернувшись, вышла, хлопнув деревянной дверью кабинета, а после еще и входной железной, так что один из старых плакатов немного качнулся.
– Что за люди, – недовольно процедила Алена Алексеевна.
– О! Уже вернулся? – спросила Галина Петровна, увидев Максима, стоявшего возле двери. – Сколько крыс убрал?
– Два мешка.
– Мешки принес?
– Нет… – растерялся Максим. – Я их выкинул. В них же крысы…
– Жаль, – покачала головой Галина Павловна. – У нас дефицит.
– Господи, да зачем нам мешки то использованные? – проворчала Алена Алексеевна, доставая из сумочки пачку сигарет.
Галина Петровна промолчала, поджав губы и недовольно посмотрела на коллегу.
– У нас вода кончилась, – сменила тему Алена Алексеевна. – Максим? Сходишь за водой?
И она показала на тумбочку, на которой стоял пожелтевший электрический чайник.
– За водой?
Рядом стояли две пластиковые пятилитровые бутылки.
– Здесь колонка есть. Из окна прямо видно. Через дорогу. Набери, пожалуйста. А потом можешь идти на обед.
И Максим пошел исполнять свое второе на сегодня поручение.
Не смотря на целый час свободного времени, домой Максим решил не ехать. Вместо этого он дошел до ближайшего магазинчика, взял там пару залежавшихся булок, бутылку воды и шоколадный батончик. Усевшись во дворе в неприметном местечке, он медленно жевал и смотрел по сторонам, раздумывая над тем, сколько еще злачных мест ему придется обойти.
После импровизированного обеда, Максим вернулся в ЖЭУ, откуда его послали в подвал еще одного дома. Но этот оказался гораздо чище. Было видно, что здесь часто убираются. Даже лампочки, казалось, светили ярче. Тем не менее, Максиму нужно было вынести крупный мусор и везде подмести.
Прежде чем начать убирать, Максим присел и задумался. В его голове словно тикали часы. И три из них уже прошли. Ведь их ему зачтут? А если сейчас кто-то из ЖЭУ проверяет тот первый подвал? Есть ли вообще здесь какие-то проверки? Этот подвал практически кристально чист. Чист для подвала многоэтажного дома, конечно. Если он ничего не сделает за два часа, заметят ли это?
Так или иначе, теперь это новая часть его жизни. Неприятная, но все могло быть хуже. Он вспомнил как старушка-адвокат еще перед судом твердила ему, что все может закончится тюрьмой. Что он может оказаться за решеткой и все это очень серьезно.
«Мерзкая старуха», – подумал Максим.
Вместо того, чтоб прояснить ему все нюансы и подробности, она лишь запугивала его. А так как он не рассказывал об этом никому, кроме начальства на работе, поддержки или сочувствия ждать было неоткуда. И о том, что сейчас он вынужден подметать какой-то подвал и подбирать дохлых крыс он тоже никому и никогда не расскажет. Здесь не чем гордиться.
Хотя он допускал мысль, что спустя годы вполне возможно в качестве забавного факта упомянуть об этом. Выдать все как прикол. Нелепую шутку. Например, Коле, его лучшему другу. Все старые друзья давно уехали из Темногорска, а Коля остался. С ним можно этим поделиться. Только вот с другом он не виделся уже полгода. В последний раз они, кажется, пили в баре. Говорили о кино, но дальше блокбастеров, идущих в кинотеатрах разговор не пошел. Коля рассказывал о девушке, с которой познакомился на фестивале автомобилистов. «Как ее звали? Марина? Нет, с ней он был прошлой зимой. Таня? Катя?» А что Максим? Он делился своими планами о том, что хочет стать художником. Только вот в каком жанре именно, еще не знает. Но пробует решительно все. В конце концов они договорились о том, что в следующий раз он принесет свои рисунки. Но Максим больше ничего не рисовал. Уже через месяц после их встречи на него подали в суд и началась вся эта невеселая история.
