скачать книгу бесплатно
– Если я правильно поняла все то, что ты, Альфред, мне только что рассказал, то мы с тобой, возможно, родственники. Если не первого колена, то второго или третьего. Словом, ты можешь быть моим двоюродным или троюродным братом, а я едва не надела с тобой всяких там глупостей! Ты знаешь, Альфред, но моя мама о тебе ни разу не рассказывала. Она часто вспоминает свою младшую сестру, но после того, как она уехала в Германию много-много лет тому назад, о ней ничего не было слышно! Может быть, ты и есть сынок ее младшей сестрицы, но об этом мы сможем узнать только завтра, если мама сумеет вернуться домой из-за этой проклятой войны.
Ужин прошел в пристойной обстановке и при свете масляной лампы. До войны в Быгдощах было электричество, но оно пропало в первый же день войны. Наличие керосина для освещения дома говорило о том, что Василий попал в дом не бедных крестьян. Сразу же после ужина Елена убрала со стола всю посуду и отправилась спать во вторую комнату, которая, видимо, была комнатой ее родителей.
Васька, или же Альфред Нетцке, к вечеру этого дня парень начал вновь испытывать головную боль из-за раздвоения своей личности, как он не пытался я заснуть, но так и не смог, после сна в бане, этого сделать! Поэтому среди ночи он пару раз тихо поднимался на ноги и выходил на крыльцо дома, чтобы осмотреть окрестности. Когда он вышел во второй раз, то сразу же обратил внимание на то, что над Быгдощами не было луны, а в самом селе не было видно ни единого огонька. Где в стороне леса, который темнел вдали за речкой, вдруг послышалась, рассыпь каких-то не очень звонких выстрелов. Альфред сразу же определил, что это стреляли из охотничьего оружия, он тут же посоветовал Ваське проверить, в чем там дело!
– Слушай, парень, и мотай себе на ус! Жизнь и судьба свели нас вместе! Теперь они вряд ли нас когда-либо разведут по разным сторонам баррикады! Мой тебе совет, на любую вещь, событие обращай самое тщательное внимание! Всегда выясняй, что именно там или здесь происходит! Тогда проживешь долгую и счастливую жизнь! Пошли пару рядовых гренадеров разведать, кто там стрелял?
– Да откуда у меня найдется пара свободных гренадеров?! Когда ты сам навязался мне на шею! Сердито проворчал Василий.
Васька посмотрел на себя со стороны и поморщился, в своих белых подштанниках он был слишком заметен в этой ночной темноте. Тогда он забежал в сарай, где стоял его мотоцикл, белые подштанники в мгновение ока поменял на армейские трусы. Затем взял из коляски мотоцикла автоматический карабин Симонова, подсумок с обоймами и патронами к карабину, и четыре гранаты. Когда он пробегал через ворота, то у леса уже не стреляли, но там можно было увидеть какие-то огоньки, словно кто-то кого-то разыскивал. Васька не знал о том, что если бежать по этой деревенской улице, то обязательно попадешь на мост, построенный самими крестьянами через местную речку. Там, за речкой уже не было видно сельских домов, но ощущалось какое-то беспорядочное движение. Василий слегка замедлил свой бег, он бежал теперь не посередине улицы, а по ее обочине, всегда готовый прильнуть к забору, чтобы укрыться от противника.
Когда начался очередной подъем дороги в гору, по предварительным расчетам Васьки, это был последний подъем дороги перед лесом, то он перешел на шаг и практически совсем сошел с дороги, углубившись в придорожные кусты. Так как именно в этот момент всего в полуметре от него неожиданно прошла пулеметная очередь. Если бы Василий заранее не принял меры предосторожности, то эта пулеметная очередь порвала бы его тело на отдельные куски. Осторожно взобравшись на вершину косогора, Васька выглянул из кустов, чтобы тут же со скоростью испуганного зайца снова запрятать свою голову в кустах. Всего лишь в ста метрах от куста, в котором он сейчас прятался, стоял красноармейский бронеавтомобиль с пушечной башней и встроенным пулеметом[5 - Видимо речь идет о БА-10, о советском среднем бронеавтомобиле 1930-х годов.], а рядом с ним четыре человека, одетые в какую-то гражданскую униформу в военном стиле.
– Зря ты, Иван, к евреям полез так поздно ночью! Надо было не торопиться, дать им лечь поспать! А под утречко можно было бы вязать их, когда они еще спали. А ты с братанами полез их грабить, еврейское золото застило тебе глаза! Наверняка, ведь, не собирался этим золотом с кем-либо делиться! Первый день войны, а ты прямо из тюрьмы в такой почет попал, в одночасье стал начальником полиции всей Смаргуньской области! Теперь можешь без зазрения совести грабить любого и каждого крестьянина, ни перед кем не отчитываясь.
Вдали снова послышались выстрелы, на этот раз стреляли из боевого оружия! Тот человек, к которому перед этим обращались, как к Ивану, вдруг встрепенулся и начал отдавать приказы:
– Хватит, тебе, Сидор, языком болтать! Этих недоносков человечества сейчас погнали в нашу сторону. В лес эти нелюди побоятся углубиться, там сейчас им очень страшно. Вот они вдоль леса и бегут, а наши их сзади подгоняют. Здесь мы их прикончим, а все их золото заберем себе, ни с кем делиться золотишком не будем!
Командир областной полиции Иван в темноте ночи так и не увидел, как из придорожного куста вдруг вылетели две гранаты, одна из которых точно попала в башенный люк бронеавтомобиля, а вторая упала на сидение водителя броневика. Практически сразу же послышались два взрыва. Броневик со звездами на башне с пушкой тут же загорелся. Две следующие гранаты, выброшенные из-за того же придорожного куста, взорвались среди четверых человек, которые были настолько ошеломлены эти внезапными взрывами, что даже не попытались убежать.
Из кустов показался Василий, он внимательно осмотрел все четыре трупа, лежавшие в лужах крови у горящего бронеавтомобиля. Затем он снял карабин с плеча и выстрелил в голову Сидору, который перед этим лежал на земле, с ужасом посматривая на него своими глазами. Затем Васька снова поднял приклад карабина к своему плечу, он выпустил две короткие очередь в ту, сторону, откуда слышались голоса бегущих по лесу людей.
2
В армейский рюкзак Ленка напихала ему столько домашней еды, что этой пищи ему хватило бы на неделю. Но, к сожалению, эта еда в основном была жаренной, пареной, из-за чего ее нельзя было долго хранить, а следовало бы съесть или сегодня, или завтра, иначе она испортится. Уже торопясь покинуть это хозяйство, Васька вывел свой мотоцикл из сарая, начал проверять его техническую готовность, прежде чем нажимать педаль стартера.
А в это время Лена стала ему на ухо рассказать о ночном событии, произошедшем на окраине их деревни:
Вась, ты представляешь, наши соседи рассказывают о том, что сегодня ночью в деревне произошла перестрелка какой-то полиции с лесными партизанами. В этой перестрелке будто бы лесные партизаны перестреляли всю областную полицию, насмерть застрелив ее главного начальника Мишку Ловчего, только что выпущенного из гродненской тюрьмы.
Поцеловав сестру на прощанье, Василий завел мотоцикл и медленно выехал за ворота. В этот момент деревенские выгоняли свою скотину на выпас за деревню. Скотины оказалось так много, что улица была переполнена бредущими по ней коровами, быками, овцами, баранами и козами. Причем скотина совершенно не пугалась стрекота мотоцикла, она даже не уступали дорогу мотоциклисту. Поэтому Васька пришлось сначала ползти по деревенской улице на первой скорости, лавируя и объезжая стороной домашнюю скотину, стараясь ее не задеть или случайно не поранить своим мотоциклом. Когда он уже выезжал за околицу Быгдощ, то впереди показалась новая колонна немецкой бронетехники. Вместо того, чтобы проследовать мимо села, боевое охранение колонны почему-то повернуло направо, явно собираясь заехать в село.
Мотоциклисты боевого охранения этой колонны не обратили ни малейшего внимания на своего одинокого собрата, только проезжая мимо, они приветствовали Ваську кивком головы или поднятой рукой. Но два офицера, ехавшие за боевым охранением в «Вандерере W23» с шофером рядовым солдатом, вдруг приказали тому остановить автомобиль, а Василия жестами рук попросили к ним подъехать. В какую-то секунду в сознании Василия сформировалась злая мысль о том, как бы подшутить над этими офицерами. Он спокойно заглушил свой мотоцикл, поднялся на ноги, и на ходу поправляя свое обмундирование без знаков различия, направился к «Вандереру W23». На самом подходе к автомобилю, когда ему оставалось до «Вандерара» сделать всего три шага, проснулось сознание Альфреда Нетцке, которое мгновенно оценило обстановку, тут же взяло ее под свой контроль.
Вытянувшись во фрунт, Альфред Нетцке хорошо поставленным командирским голосом произнес:
– Господа, позвольте вам представиться! Обер-лейтенант Альфред Нетцке, командир взвода полка «Бранденбург»!
– Но у нас нет информации о том, что полк «Бранденбург» сейчас работает на этом участке фронта! – Ему тут же возразил пожилой офицер с погонами «капитана».
– Я не думаю, что сейчас в ставке группы «Центр» можно было бы найти офицера, который в полной мере обладал бы информацией о том, где сейчас работают подразделения полка «Бранденбург», чем именно они там занимаются! – Не удержался и слегка похвастался бывший обер-лейтенант Нетцке, а сейчас простой белорусский крестьянин Василий Васильев.
– Возможно, вы правы, обер-лейтенант! Как нам известно, Абвер всегда страдал своей излишней самостоятельностью! Но, тем не менее, он своевременно исполнял все свои обязательства по военной разведке. Но я хотел бы с вами поговорить не о целях и задачах, поставленных Фюрером перед Абвером адмирала Канариса. Меня же сейчас интересуют не столь значительные дела государственного характера. Не могли бы вы мне подсказать наикратчайшую дорогу, которой мы могли бы добраться до местного областного центра Сморгонь. И обер-лейтенант, не будет ли у вас свободного времени для того, чтобы меня сопроводить до этого белорусского городка. Да, и я хотел бы вам представиться, капитан Хайнц Зиммель, назначен гебитскамиссаром в областной центр Белоруссии Сморгонь, стану высшей гражданской властью в этом городе и области.
– В принципе, господин капитан, я лично не против того, чтобы вам помочь начать работать на новом месте, в новом качестве. Но в последние годы, господин капитан, не я сам решаю свою судьбу, у меня для этого имеется свое руководство!
– Я вас хорошо понимаю, обер-лейтенант! Но Фюрер наделил меня достаточно значительной властью, которая позволяет мне с большой долей уверенности решать многие, казалось бы, неразрешимые вопросы! Сейчас для того, чтобы решить ваш вопрос мне потребуется всего лишь простой телефонный аппарат! Если вы, обер-лейтенант, не против того, чтобы нам вместе подъехать к командиру этой бронетанковой части, чтобы его попросить об одолжении, то уже через полчаса мы решим этот наш вопрос. Да, между прочим, обер-лейтенант, позвольте вам представить, господина капитана Андреаса Витке, он будет нести ответственность за вопросы безопасность в нашей области.
Таким образом, благодаря самому неожиданному повороту своей судьбы, Василий вынужден был снова вернуться в Быгдощ.
Он ехал параллельно «Вандереру W23», в котором следовали капитаны Зиммель и Витке, чтобы не глотать дорожной пыли, которая длинным хвостом стелилась за автомобилем. «Вандереру W23» под его эскортом въехал во двор дома председателя местного колхоза, где на дневку встал командир танкового полка 4-й танковой дивизии Вермахта, полковник Юстус Ингмар. Капитан Зиммель вежливо попросил своих сопровождающих его подождать в приемной командира танкового полка, а сам тут же прошел к тому в кабинет. Он отсутствовал минут двадцать не более, за это время адъютант полковника Ингмара отвечал на поступающие звонки, принимал донесения, время от времени поглядывая на двух офицеров. Наибольший интерес у него вызывал, разумеется, Васька, он все время порывался задать ему какой-то свой вопрос, но был вынужден снова и снова отвечать на поступающие звонки.
– Я сделал все возможное, капитан, чтобы вам помочь решить этот вопрос! – Послышался приятный мужской баритон и приемной появился полковник Ингмар и капитан Зиммель! – Честно скажу, что мне очень приятно, что вам удалось так его быстро решить!
– Спасибо, господин полковник! Спасибо за то, что ваши радисты быстро разыскали в эфире командование полка «Бранденбург»! И мне удалось быстро решить вопрос касательно обер-лейтенанта Нетцке. Между прочим, Альфред, с этого момента вы уже не «обер-лейтенант», а капитан Нетцке! – Сказал он, обращаясь к Ваське, а затем снова обратился к полковнику Ингмару с новыми словами благодарности.
Проходя по председательскому двору к своему мотоциклу, Ваське вдруг показалось, что в толпе женщин, которая в этот момент собралась на дворе, мелькнуло лицо сестры Елены. Он остановился, осмотрелся кругом и ее увидел. Она забилась в дальний угол двора, видимо, только ради того, чтобы Васька ее не увидел. Но второй день войны для Васьки стал каким-то несерьезным днем, то он, решив, подшутить и стать обер-лейтенантом Нетцке, в конечном результате стал капитаном Нетцке. Сейчас же он решил не отказываться от своих родственных корней и свою сестру познакомить с капитаном Витке.
– Слушай, капитан! – Обратился он к Витке. – Если хочешь, то я могу тебя познакомить со своей русской сестрой?!
Ошеломленный неожиданным предложением, Андреас Витке, молча, последовал за Нетцке. Он стоял рядом с Василием, когда тот на русском языке о чем-то разговаривал с очень красивой девушкой. Та залилась ярким румянцем до корней волос, когда немецкий капитан церемонно целовал ею руку, а вся деревня вместе с председателем колхоза ахнула при виде этого действия.
До Сморгони гебитскомиссар Зиммель с сопровождающими его офицерами добрался к обеду, он сразу же отправился на обед в только что открывшийся частный ресторан. Там их встретил юркий, толстый человечек, который оказался владельцем ресторана. В совсем недавнем прошлом этотчеловечек был директором городской общепитовской столовой на четыре столика, в которой варил и продавал пельмени с маслом или сметаной. Удивительное дело, но этот человечек совершенно не испугался появления немецких офицеров в своем заведении, а толкнув в толстые бока двух девок, которые, видимо, были официантками, бросился встречать гостей.
– Господа немецкие офицеры, добро пожаловать! Мой ресторан и персонал сделает все возможное для того, чтобы вы прекрасно пообедали. На сегодня я могу вам предложить жареную курицу, свежие яйца и сыр…
Но капитан Зиммель остановил его движением руки и сказал на неплохом русском языке:
– Мы голодны с дороги и желаем хорошо поесть! Каждому из нас нужен борщ со сметаной, жареные куриные грудки и свежие, хорошо промытые овощи с огорода в качестве салата. Даю вам двадцать минут на что, чтобы вы хорошо и качественно приготовили нам обед! А сейчас оставьте нас одних, нам нужно поговорить!
Внутри Васьки все еще продолжал шебаршиться злой бес противоречия. Оба его новых товарища уже сидели за столом в самой середине комнаты, а он все еще бродил по залу, передвигая столы с места на место, заглядывая под них. Какое-то чувство внутри парня ему подсказывало, что в этом ресторане что-то не так! Васька сам никогда в ресторанах не был, но сейчас в нем главенствовало сознание капитана Нетцке, а тот был великим ходоком по таким местам. Вот оно и заставляло Ваську тыкаться во все темные уголки ресторанного зала, что-то там разыскивая. Когда он практически в прямом смысле слова обнюхивал один из подоконников, то обратил внимание на, что все цветы на этом поддоннике явно давно не поливали водой. Внимательно осмотревшись, Васька поставил самому себе большой плюс, отмечая свою предосторожность. Цветы на других подоконниках не выглядели такими высушенными, как на том, привлекшем его внимание подоконнике.
Тогда он негромким голосом подозвал к себе капитана Андреаса Витке, объяснил ему ситуацию с поливом цветов. Тот многозначительно посмотрел на Василия, улыбнулся, пожал ему руку, сказав, чтобы Альфред больше не беспокоился по поводу такой мелочи, что этим вопросом в дальнейшем будут заниматься его люди. За столом Андреас очень кратко Хайнца Зиммеля ввел в курс дела.
Обед был хорошо приготовлен, но он прошел в чисто деловой обстановке, в общем молчании, каждый думал о своих собственных проблемах. Хайнц Зиммель первым поднялся из-за стола и, бросив какие-то деньги на стол, первым покинул ресторан. Они, также в молчании, пересекли городскую площадь, прошли мимо памятников В.И. Ленину и И.В. Сталину и подошли к зданию, над которым все еще развивался советский флаг, и сохранилась доска с надписью: «Областной комитет ВКП(б)…»
– Ну, и как, парни, вам нравится это здание, в котором будет располагаться наш комиссариат? Здесь нам с вами придется много поработать, чтобы наш новый порядок в полную силу заработал бы на этих восточных землях! Чтобы простой крестьянин убедился бы в том, что, если он будет всегда и во всем следовать новым правилам своей жизни, то тогда он и его семья будут процветать! Сейчас мы разойдемся, каждый из нас займется своим делом, а для этого нам, прежде всего, нужно найти людей, на которых мы сможем положиться в своей повседневной работе. До встречи, парни! Встретимся, часов в восемь вечера, чтобы обменяться информацией по поводу того, что нам удалось сегодня сделать!
Согласно предварительным инструкциям Хайнца Зиммеля, капитан Альфред Нетцке должен был заниматься вопросами формированием областной полиции. Полиция должна была формироваться примерно таким же образом, как и формировалась и советская милиции. Через него же будут также проходить вопросы ее финансирования немецкими гражданскими властями, и технического обеспечения – оружием, обмундированием и транспортом.
Васька уже прошел и осмотрел три городских здания, в которых могла бы расположиться штаб-квартира областной полиции, но они ему не понравились. Разумеется, сейчас он в первую очередь думал о том, чтобы это здание удовлетворяло его вкусам и интересам. Ну, не самого Василия, разумеется, капитана Вермахта Альфреда Нетцке, который проявлял неисчерпаемый поток энергии и инициативы, выполняя задание по созданию областной полиции. Васька же хорошо понимал, что долго такое положение дел продолжаться не может, что он должен постоянно держать под контролем самого капитана и дела, которые тот рвется выполнять. А иначе в этой его жизни произойдет такой прокол, от которого он уже не оправится.
К тому же Василий пока еще не понимал тонкости такой ситуации, как Хайнцу Зиммелю удалось получить положительную характеристику на обер-лейтенанте Нетцке, когда он сам прекрасно знал о том, что информация о гибели обер-лейтенанта Нетцке уже дошла до командования Абвера и полка «Бранденбург». Василий не собирался сотрудничать с Хайнцем Зиммелем во вред своим патриотическим интересам. Для него родина оставалась превыше всего!
В этот момент он подошел к зданию, ранее в котором располагался областной комитет ВЛКСМ. Аккуратный трехэтажный особнячок располагался в глубине небольшого парка, к нему вела дорожка, посыпанная белым речным песком. Вот только деревья парка выглядели неухоженными, их явно давно не обрезали. Фасад здания даже издали Ваське было заметно, что он был обшарпан и попросту грязен.
– Вы, молодой человек, кажется, любуетесь этим особнячком, до революции принадлежавшему известному калачному купцу Громыкину! – За спиной Василия послышался знакомый голос.
Особо не торопясь, Васька отошел от ограды и повернулся на голос! Перед ним стоял и улыбался Игорь Ефграфович Рожнов, сельский врач, который научил его телепатии. Тут же в голове Васьки возник голос доктора, который в ментальном диапазоне поинтересовался:
– Со здоровьем у тебя, юноша, как я погляжу, то все в порядке! Боли в голове прошли, ты совсем неплохо себя чувствуешь!
– Да, доктор, большое спасибо за ваши труды! Голова у меня почти совсем прошла. Вот только страдаю раздвоением личности, то я русский, то – немец?! Но и эту ситуацию я воспринимаю вполне нормально! Вы не представляете, доктор, как я рад снова встретить вас. Мне нужно о многом с вами посоветоваться!
– Не торопись, молодой человек! Предлагаю вам найти местечко, где мы могли спокойно и без свидетелей переговорить! А то вот уже в течение какого-то время мы сейчас стоим на центральной улице Сморгони. Просто стоим, молчим и смотрим друг на друга. Некоторым людям это может показаться подозрительным!
3
Игорь Ефграфович Рожнов очень понравился капитану Хайнцу Зиммелю. Свой разговор они начали еще в присутствии капитанов Нетцке и Витке, а затем как-то незаметно для всех поднялись из-за стола и перешли в нижний этаж здания, который Зиммель отобрал для размещения своего гебитскоммисариата. Со временем на нижнем этаже этого здания Хайнц Зиммель собирался открыть бар только для высших чинов своего комиссариата. Там он и продолжил беседу с Игорем Ефграфовичем, а Вильгельм Урихт, личный водитель и охранник гебитскомиссара время от времени наполнял их фужеры коньяком, страстными любителями которого они оба оказались. Чувствуя, что он свою работу выполнил и никому больше пока не нужен, Васька сказал Андреасу, что очень устал и отправляется к себе отсыпаться.
Но, выйдя из здания на свежий воздух, Васька почувствовал, как сон его оставляет. Он был слишком молод для того, чтобы ложиться спать в десять часов вечера. Но и Сморгонь, этот город был ему совершенно незнаком, всего один раз он когда-то в раннем детстве приезжал сюда на калачную ярмарку. Его детская память не сохранила ни единого факта того первого визита! Но только сейчас он обратил внимание на то, что немецкие солдаты, унтер-офицеры и офицеры в этом белорусском городке вели себя совсем, как дома. Большинство их не имело оружия, но они безбоязненно расхаживали по улицам этого городка, когда солнце уже коснулось горизонта, вот-вот оно должно было за ним скрыться.
Проходя мимо ресторана, в котором они обедали, Василий обратил внимание на то, как много офицеров и унтер-офицеров стояли в очереди, желая в него попасть. Заканчивался только второй день войны, а если судить по поведению немцев на улицах этого городка, то многим могло показаться, что эта война продолжается далеко не первый день. В этот момент где-то глубоко внутри Василия вдруг начала зарождаться тревога, как-то сам собой в его памяти всплыл разговор адъютанта командира танкового полка 4-й танковой дивизии с кем-то из позвонивших ему офицеров. В ходе этого телефонного разговора речь пошла о том, что танковый полк вынужден был встать на дневку в Быгдощах, так как колонна танков этого полка так и не сумела преодолеть сопротивление двух больших артиллерийских дотов линии Сталина.
Видимо, с позавчерашнего утра, когда Васька из-за своего гражданского статуса был вынужден покинуть артбатарею лейтенанта Юрьева, его подспудно беспокоила судьба этой батареи, ее командира. Головной мозг Васьки тщательно отбирал и анализировал любую информацию, в которой в той или иной степени шла речь о действиях артиллерии Красной Армии. Сегодня в том телефонном разговоре речь, видимо, шла о том, что этот танковый полк Вермахта был вынужден отказаться от намерения нанести удар в тыл двум красноармейским дивизиям из-за противодействия этих двух артиллерийских дотов. Тогда Василий еще подумал, что эта информация, вероятно, имеет самое непосредственное отношение к батарее Юрьева. А ведь эти доты, как ему помнилось, находились всего в двадцати пяти километрах от Сморгони.
Вскоре одинокий мотоциклист, ехавший на высокой скорости, покинул Сморгонь, повернул на большак, ведущий на озеро Вишневское. Васька гнал на скорости шестьдесят – семьдесят километров в час, в полной мере испытывая качество мощения белорусских дорог, где об асфальте еще не знали и не слышали, а пролетарский булыжник лежал в основе мощения всех федеральных дорог. Да и то не везде, а только в отдельных, жизненно важных местах. Поэтому зад парня очень часто и почему-то очень сильно соприкасался с прорезиненным сиденьем БМВ 75, но производители этого мотоцикла оказались великими техническими знатоками. Этот мотоцикл неплохо выдерживал скоростную гонку, он поскрипывал, но не разваливался! К тому же сам Васька был местным жителем, он нутром чувствовал, где ему следует притормозить, а где еще более нажимать на педаль акселератора. По крайней мере, где-то минут через сорок, справа от него показалось темная поверхность озера Вишневское.
За поворотом на озеро мотоциклиста-гонщика Ваську или Альфреда Нетцке поприветствовал глухой бас пулемета Дегтярева, видимо, пулеметчику не понравилось наглость мотоциклиста, ночью, да еще с включенной на полный накал фарой гнать по пустынной и темной дороге! Васька моментально послушался доброго совета, выключил фару и еще некоторое время проехал по этой дороге! Затем он съехал с нее, метров на триста углубился в колхозное поле, там он покинул седла своего мотоцикла. Василий был уверен в том, что его мотоцикл было невозможно найти или увидеть с дороги, или пройти до него, следуя по тропинке, проложенной им и мотоциклом по полю. Он был также уверен в том, что сможет своего немецкого друга легко разыскать в случае такой необходимости. Из коляски он достал карабин Симонова, проверил его обойму и, бросив ремень карабина через плечо, легко зашагал в сторону темнеющего вдали перелеска.
В этот момент сознание немецкого капитана Нетцке сверяло карту с местностью. В памяти Васьки сохранилась карта, которая висела на стене приемной полковника танкиста Юстуса Ингмара. Вот Нетцке и сводил те данные, которые были изображены на этой карте с данными той местности, по которой Васька сейчас пробирался к одному из артиллеристских дотов.
– Ты, парень, работай там все-таки более осторожно! Один раз я уже погиб и, честно говоря, не очень бы хотел повторить этот опыт, снова попасть под пулю какого-нибудь юнца! – Недовольно проворчал немецкий капитан! – Дай мне волю, я тебе покажу, как нам следует действовать в этой обстановке!
– Не вовремя твое нытье, немец! Сейчас мы с тобой единое целое, но я пока не могу тебе полностью доверять! В последнюю минуту ты можешь натворить, черт знает, что!
В эту минуту снова прозвучала очередь РПД, но на этот раз пулеметчик стрелял в другую сторону. Видимо, пулеметчик оказался нервным человеком, своей последней очередью он выдал место своего расположения. Васька решил не рисковать, начать передвигаться в требуемом направлении ползком. Он скинул с плеча карабин, и животом опустился на землю.
– Молодец, давно бы так! – Не удержался и тут же прокомментировал его действие капитан Нетцке. – Давно было пора своим животом начать скрести землю, если хочешь дольше жить. Только вместо карабина, я взял бы в руки нож!
– Заткнись кровожадный убийца! Дай мне связаться со своими друзьями!
Новый дар позволил Ваське блестяще сориентироваться на поле, он практически сразу же нашел огневую позицию пулеметчика, но его там уже не оказалось. Видимо, это парень перешел на другую огневую позицию. Вопреки мнению Альфреда, Васька решил дождаться появления смены этого пулеметчика и уже с ней вступить в контакт.
Ждать пришлось долго, почти час!
Когда человек крупного телосложения в красноармейской форме вывалился из темноты ночи и свалился в окоп пулеметчика, то Василию вдруг показались весьма знакомыми его ухватки. Присмотревшись, он узнал в нем сержанта Омова. Сердце Васьки сразу же сладко заныло, он нашел именно тех людей, которых искал и которым очень хотел помочь. Некоторое время он понаблюдал за действиями Андрея, а затем шепотом его позвал.
– Андрей, не стреляй и не поднимай шума! Это я, Васька, пришел вам помочь! – Голосом и мыслью Васька обратился к человеку, к которому ощущал явную симпатию.
Сержант Омов повел себя именно так, как Василий и рассчитывал. Услышав чей-то шепот за своей спиной, на внутренний голос он не обратил внимания, сержант замер, мысленно просчитывая сложившуюся ситуацию, одновременно решая в какую сторону ему следует прыгнуть, чтобы сбить с ног неожиданно появившегося человека. Опережая его с прыжком на долю секунды, Васька снова прошептал, но сделал так, что сержант не смог бы определить место, где он сейчас находился.
– Не спеши нападать на меня, Андрей! Я пришел с миром и с желанием вам помочь! Мне нужно обязательно встретиться с лейтенантом Юрьевым!
– Лейтенант серьезно ранен! И он, кажется, вскоре умрет. У него нехорошая рана в живот, похоже, осколок там так и остался, а врача на батарее у нас пока нет. Сейчас нами командует его заместитель. Парень нерешительный, тебя не знает. Он вообще боится выйти за стены дота! Слава бога, иногда стреляем по немецким танкам, которые появляются в прицелах наших орудий. Но снарядов осталось совсем мало! Никто не знает, что нам следует дальше делать?!
Васька одним броском пересек, разделяющее его расстояние до окопа, в котором находился сержант Омов, и свалился тому прямо на его плечи. Сержант его мгновенно узнал и его лицо тут же расцвело одной из самых добрых своих улыбок!
– Привет, Васька! Михаил очень часто тебя вспоминал, все хотел перед тобой извиниться!
– Андрей, у нас совсем мало времени! Могу я встретиться и переговорить с Михаилом Юрьевым?!
– С ним хочешь поговорить, а почему бы нет?! Пошли!
Лейтенант Михаил Юрьев лежал в отдельной палатке под присмотром солдата, прошедшего курсы санитара, научившегося оказывать первую помощь раненым бойцам на поле боя! С первого же взгляда на рану, Васька понял, что его друг доживает последние часы, если он вовремя не получит качественной медицинской помощи. Первым же делом он подкачал ему жизненной силы, а затем принялся осматривать поле самой раны. Вместе с ним эти делом занялось и сознание капитана Нетцке. Причем, капитан имел гораздо больше опыта и знаний в этой области. Осмотрев рану, Нетцке вдруг сказал:
– Василий, ты хочешь, чтобы твой друг остался бы живым! Сейчас его может спасти только новокаиновая блокада раны. В моем мотоцикле, а мне кажется, что ты пользуешься именно им, имеется белая коробочка с красным крестом. В этой коробочке имеется четыре дозы этого лекарства. Мой тебе совет, беги к мотоциклу и срочно разыщи эту коробочку, а затем, как можно быстрей, возвращайся обратно. Я сам этому русскому лейтенанту сделаю укол для новокаиновой блокады. Ты еще должен мысленно связаться со своим доктором и договорится с ним о срочной операции своего друга в больничных условиях.
– А как же его артбатарея, люди же погибнут за этот день. Танковый полк Ингмара орудиями своих танков ее полностью уничтожит, у них же совсем не осталось снарядов!
– Ты, парень, наверняка, знаешь одну поговорку! Или, по крайней мере, не раз слышал о ней, за двумя кроликами погонишься, то ни одного не поймаешь! Так что, Василий, решай сам, как будешь поступать в том или в ином случае?
– А если, Альфред, я тебя попрошу помочь мне спасти батарею лейтенанта Юрьева?
– Ты знаешь, я не ожидал услышать такого предложения со стороны советского гражданина и патриота! Так что дай мне время его обдумать, а сам беги к мотоциклу за новокаином!
Сержант Омов даже и не заметил того, что внутри его приятеля Васьки велись столь бурные переговоры двух разных личностей. Он только кивнул головой в ответ Ваське, когда тот ему сообщил, что ему нужно сбегать, подогнать поближе мотоцикл для возможной эвакуации раненого командира батареи.
Вскоре негромко тарахтящий мотоцикл остановился рядом с палаткой, в которой лежал Михаил Юрьев. За это время Васька успел разбудить, мысленно переговорить с Игорем Ефграфовичем по поводу возникшей проблемы с лейтенантом Юрьевым. Тот был чрезвычайно удивлен подобным методом общения, хотя внутренне оказался к этому совершенно готов. Не открывая глаз, он согласился провести полостную операцию раненому красноармейскому командиру, сказав, что через пару минут отправится в больницу, что будет там ожидать появления Василия с раненым другом. Минуты две ушло на уколы новокаина, которые делал Альфред Нетцке руками Васьки. Затем сержант Омов помог Василию перенести лейтенанта Юрьева, все еще пребывающего без сознания, в коляску мотоцикла.
Затем сержант Омов посмотрел Ваське в глазу, чему-то утвердительно кивнул головой и, поправив под армейским ремнем хвост гимнастерки, они вдвоем направились к палатке, в которой ночевал исполняющий обязанности командира батареи.
Глава 4
1
Альфред Нетцке проявил истинно арийский характер, он сумел-таки вывести из окружения артиллерийскую батарею лейтенанта Юрьева. Ему вместе с артиллеристами и их орудиями удалось незамеченным покинуть оба дота линии Сталина в ту же ночь. Два долгих дня батарея сражалась с немецкими танками, вела огонь прямой наводкой по вражеским колоннам и конвоям бронетехники, нанося им серьезный материальный ущерб. Но главное заключалось в том, что появление советской артиллерии в дотах, которые немецкое командование считало брошенными Красной Армией, привнесло настоящие кошмары в головы немецких штабистов. Они теперь были вынуждены заново просчитывать маршруты движения танковых колонн Вермахта, не забывая об их обеспечении в достаточном количестве горюче-смазочными материалами. А проведение таких расчетов в условиях войны, было не очень-то простой вещью!
К этому времени артбатарея практически себя исчерпала, осталось всего несколько снарядов, вести бой с противником было нечем. Из восьмидесяти красноармейцев в живых осталось пятьдесят человек, более десяти артиллеристов было ранено и почти двадцать советских канониров погибло. На каждое действующее 76 мм орудие осталось всего лишь по два ящика фугасных снарядов. Одно из четырех орудий батареи было серьезно повреждено огнем вражеских танков, но его не бросали, так как его все-таки можно было отремонтировать.
Поэтому младший лейтенант Дымов, на деле это был капитан Нетцке, потребовал поврежденное орудие поставить на передки и вместе с тремя другими орудиями на конной тяге лесными дорогами выходить из окружения. Пройдя тридцать километров, артбатарея под командованием младшего лейтенанта Дымова рано утром встала на бивак в большом лесном массиве под Молодечно. Альфред Нетцке тут же уступил место Василию, предварительно отрапортовал ему о выполнении его приказа. Симбионт также сообщил Ваське о том, что артбатарея может оставаться в этом месте еще одни сутки. после чего ей следует найти новое, более безопасное место своей стоянки. Этот прожженный немецкий диверсант, не мудрствуя лукаво, напомнил Ваське о необходимости в самое ближайшее время покормить красноармейцев и лошадей артбатареи!
В заключение мысленного разговора капитан Нетцке даже умудрился в сознании Василия продемонстрировать кусочек топографической карты с точкой размещения батареи. Переговорив с Василием, Альфред Нетцке вдруг ему предложил сержанта Омова превратить в телепата, что он готов сам лично заняться этой процедурой. Подумав, тот согласился с этим предложением своего друга-недруга! Телепат сержант Омов, по крайней мере, мог бы ему помочь держать Альфреда Нетцке на короткой узде!
Сам же Васька в этот момент находился в областной городской больнице, где психиатр Рожнов только что завершил операцию на животе лейтенанта Юрьева. Он вышел и операционный весь потный и мокрый, резким движением руки сбросил с головы белую шапочку и, посмотрев Ваське в глаза, односложно произнес:
– Твой друг будет жить во многом благодаря твоему новокаину!
Затем Игорь Ефграфович повернулся к большому зеркалу, долго всматривался в свое отражение, а затем произнес:
– Денек мы его поддержим в реанимации! За это время постарайся ему найти местечко, примерно, на неделю для восстановления сил после столь серьезной операции. Желательно было бы, конечно, чтобы твой друг восстанавливался бы в лесу. Но там ты, вероятно, не сможешь обойтись без любимой своей стрельбы и дополнительными волнениями, а ему будет нужен покой?!
Еще за час до начала работы Васька появился у особнячка калачного купца Громыкина. Он по-хозяйски прошелся по аллее к зданию особняка, где у дверей в особняк его встретил сторож с большой связкой ключей за поясом. Васька силой своей мысли заставил сторожа открыть центральный вход. Затем он в сопровождении сторожа, они между собой пока не обмолвились и словом, поднялись на второй этаж. Там через широко распахнутые двери он прошел в широкое и просторное помещение, которое легко можно было бы превратить в замечательный кабинет. Несколько раз, пройдясь по этому помещению, Васька повернулся к сторожу и, четко выговаривая слова по-русски, сказал:
– Мне срочно нужна хорошая и настоящая секретарша, которая будет способна принимать телефонные звонки, вести деловую переписку, заниматься общим делопроизводством. Он также будет руководить моим секретариатом!
Затем немного подумав, он продолжил:
– Я хотел бы также встретиться с бывшим начальником областной милиции, поговорить с ним. Чем быстрее произойдет такая встреча, тем было бы лучше!
В этот момент зазвонил один из телефонных аппаратов, стоявших на маленьком столике, вблизи от большого письменного стола. Подойдя к этому маленькому столику, Васька поднял телефонную трубку и уже на немецком языке произнес:
– Капитан Нетцке, слушает вас! Ах, это вы, господин капитан Зиммель?! Одну секундочку, я сейчас освобожусь и тогда переговорю с вами!
Он оторвался от телефонной трубки, поднял глаза на сторожа и строго, опять на русском языке, произнес:
– Я очень надеюсь на то, что вы правильно поняли мои личные указания и просьбы! Сейчас я надеюсь на то, что они будут выполнены в самое ближайшее время. Хотелось бы даже сегодня! А сейчас вы можете идти и выполнять мои задания!
