скачать книгу бесплатно
***
Игорь, вплотную приблизив лицо к зеркалу, рассматривал тонкий порез на скуле, из которого сочилась кровь. Из крана шумно бежала вода.
– В кои-то веки решил побриться, – он цокнул языком, набрал в сложенные лодочкой ладони воду и, склонившись над раковиной, плеснул её на лицо. Порез защипал.
Он поднял голову и посмотрел в своё отражение. На светлых ресницах повисли дрожащие капельки воды. Растрёпанные волосы давно уже надо было привести в порядок и сходить в парикмахерскую. Вид у него был, конечно, тот ещё. Изоляция от общества, которую он себе устроил, отрицательно сказывалась на внешнем виде. Ел через раз, света дневного не видел. Хорошо если в душ раз в три дня сходит.
– Похудел я, дружочек, – обратился Игорь к котёнку, который сидел рядом на полу. – Я и раньше-то не особо толстым был, – усмехнулся парень, – но сейчас уже совсем не хорошо. Не то что ты – вон отъелся как.
Котёнок внимательно слушал своего хозяина, поворачивая свою серую головку. Игорь решил оставить животное. На следующий день, после того, как он его нашёл и принёс домой, Игорь сходил в магазин и купил нормальный лоток, наполнитель для туалета и большую упаковку корма. Серый котёнок очень напоминал воробья, когда сидел, подобравшись, на спинке дивана. Вспомнив отчаянного пирата из фильма, Игорь решил дать такую кличку своему питомцу. Джек. Тот честно оправдывал имя, громко носясь по квартире, сражаясь с чудовищным хвостом и отыскивая забытые пыльные клады под диваном.
Последние десять дней Игорь сидел дома, изредка выходя в ближайший магазин за продуктами и вином, и сутками напролёт читал книги. Вот уж где он находил утешение, так это в литературе. С детства бабушка привила ему любовь к чтению. У них дома была большая библиотека, часть которой, отобрав самые любимые романы, он забрал с собой при переезде на эту съёмную квартиру год назад, когда они с Таней решили попробовать пожить вместе и Игорь рассказал о своём решении бабушке. Она согласилась, считая, что внук должен самостоятельно совершать ошибки и делать из них выводы. Семейная жизнь продлилась недолго.
Сегодня Игорь решился, наконец, съездить домой. Туда, где прожил столько лет вместе с бабушкой и сестрой. Квартира была их раем, наполненным дружбой и поддержкой друг друга. После похорон он там не появлялся, боясь оказаться во внезапно опустевшем парадизе, малодушно страшась воспоминаний, сторонясь свершившегося.
Откладывать поездку больше не было смысла. Да и вообще, если хорошо подумать – разумно было бы вернуться туда. В этой квартирке всё слишком напоминало о Тане и разрыве их отношений. Казалось, что эхо от её криков всё ещё отражается от белых обоев, баламутя только-только осевший горький осадок ссор.
Конечно, квартира бабушки тоже полнилась воспоминаниями, которые напоминали об утрате. Но, прислушиваясь теперь к себе, Игорь находил внутри приятные, согревающие тона. И если съёмная квартира напоминала безумное похмелье с вязким, противным перегаром, то квартира бабушки – имбирный горячий напиток, который оказывал лечебный восстановительный эффект и приятно пах. Пускай и был сдобрен грустью.
Три комнаты это конечно слишком много для одного человека. Но теперь у него есть Джек, которому явно будет комфортнее носиться по ста квадратным метрам, а не ютиться на паршивой двадцатке. К тому же за съёмную квартиру приходится платить. И не мало.
В общем, аргументов нашлось слишком много, чтобы их игнорировать и Игорь решился хотя бы съездить туда. Для начала.
– Ты, дружочек, побудь пока тут. Я одной ногой там, другой здесь. Не скучай, пушистик, – сказал Игорь, одеваясь.
Джек внимательно смотрел маленькими круглыми глазками и, казалось, понимал всё, что говорит ему человек. Если бы однажды Игорь обнаружил, что Джек стоит у плиты и жарит яичницу, он бы вряд ли сильно удивился. Игорь сунул в карман куртки звякнувшие ключи и покосился на документы. Он боялся их, как огня, не хотел прикасаться к ним. Они стали символом всех его утрат. Ему казалось, если он возьмёт их в руки – непременно случится ещё что-то плохое.
Мотнув досадливо головой, он вышел на лестничную площадку и закрыл дверь прямо перед носом любопытного котёнка.
***
Игорь стоял перед тумбой в обезличенной квартире и смотрел на файл, в котором лежали документы. Внизу у парадной ждала грузовая машина со всем его небогатым скарбом, большинство из которого составляли четыре коробки с книгами. На днях Игорь принял решение – позвонил хозяину квартиры и сообщил, что съезжает. Пора возвращаться домой.
Он взял документы, спешно сунул их в рюкзак, сразу показавшийся невыносимо тяжёлым, и быстро вышел из квартиры, подхватив по пути переноску, где сидел Джек и с интересом тыкался мордочкой в чёрную сетку своего маленького дирижабля. Игорь закрыл дверь, кинул ключи в почтовый ящик, как было оговорено с хозяином, не нашедшего времени приехать и вышел на улицу, где сияло солнце и сладко пахло скорой весной. Формально, она уже наступила, но в Петербург по-настоящему она приходит лишь в начале мая.
– Едем, начальник? – поворачивая ключ зажигания и заводя тарахтящий мотор, спросил усатый водитель в тельняшке и потрёпанной серой куртке. В кабине стоял слезливый запах пота и машинного масла.
– Едем, – Игорь пристроил на коленях переноску, сунул под ноги рюкзак и уставился в окно, глядя как деревья во дворе махают ему на прощание наливающимися весенним соком ветвями.
Сердце Игоря чуть кольнуло. Он уже привык к этому своему временному пристанищу и было грустно уезжать, сознавая, что сюда вряд ли ещё когда-нибудь вернётся.
***
Когда мать пропала, оставив короткую записку со словами извинений и просьбой, чтоб они не пытались её искать, за воспитание внуков взялась бабушка по отцовской линии. Отца своего парень никогда не видел. Он умер, когда тот ещё был совсем маленьким.
Игорь и его старшая сестра Полина формально остались сиротами. Бабушка, бойкая женщина суровой советской закалки, в кратчайшие сроки оформила над детьми опекунство. Государство платило ей пособие за двух детей и довольно высокую пенсию, которую женщина заслужила статусом ветерана труда. К тому же она ребёнком жила в блокадном Ленинграде и получала, пусть и крохотную, надбавку как «блокадница». От мужа военного ей осталась трёхкомнатная квартира в престижном Московском районе, где и стала жить вся её немногочисленная семья.
Игорь с Полиной ни в чём не нуждались. Даже когда наступили трудные времена после развала Союза, дети не догадывались о финансовых потрясениях всей страны и бабушки.
После смерти отца Игоря, мать так и не смогла или, что вернее, не захотела ужиться со свекровью, хоть та всячески старалась не стать зловредной женщиной из анекдотов и принимала жену своего умершего сына как родную дочь. Мать Игоря терпела свою горькую долю вдовы, да так и не смирилась, однажды просто исчезнув из жизни своих детей.
Не суди, да не судим будешь.
Игорю на тот момент было десять лет. Полине – пятнадцать.
Нина Владимировна посвятила всю себя детям. Под чуткой и строгой заботой Полина закончила школу с красным дипломом и поступила в университет на факультет геологии. Девочка-егоза нашла себя в бесконечных разъездах по стране. Преподаватели с удовольствием отправляли её на практику в другие города. А когда практика заканчивалась, девушка уматывала с друзьями в походы и по возвращении с упоением рассказывала бабушке и брату о сказочном ощущении свободы. Домашний уют и покой были чужды непоседливой девушке.
Но однажды она не вернулась с очередной поездки. Позже выяснилось, что её группа сплавлялась по реке и утонула в полном составе. Бурная река, которая стала олицетворением образа жизни Полины, поглотила отчаянную авантюристку, забрала в свои недра. Тело так и не нашли.
Игорь тогда только начал работать в ресторане.
Он вырос полной противоположностью сестры. Улица всегда казалось ему чуждой и далёкой. Она была где-то там, за окном и плотно задвинутыми шторами, вне его мира книг и сказочных приключений. Без волшебства и миражей мир казался пустым и ненадёжным.
Игорь рос замкнутым мальчиком с доверчивыми голубыми глазами.
Он отучился в школе, с облегчением выйдя десять лет назад из широко распахнутых дверей прочь от высокомерных издёвок одноклассников. Друзей он себе не завёл. В отличие от бойкой сестры, он не имел понятия, чего ждёт от жизни. Если Полина брала в руки весло и остервенело гребла, часто даже против течения, то Игорь пускал свою лодку в самостоятельное плавание и мирно сидел в ней, наблюдая за тем, как мимо вяло текут берега.
Высшее образование он так и не получил, с горем пополам окончив колледж, куда поступил после школы, буквально запрыгнув в последний вагон за два дня до начала учебного года. Так было надо. Того требовало общество и бабушка. Он не сопротивлялся. Добросовестная Нина Владимировна настояла на важности обучения, грозя внуку, на всякий случай, армией.
Впрочем, от службы уклониться так и не удалось. Он попал в вооружённые силы прямо в разгар второго курса. Как оказалось, колледж отсрочки не давал. Вернувшись после года странно прошедшей службы, где новоявленный дембель так и не взял в руки боевое оружие, проведя отведённый срок за журналами и конспектами ротного, бессонными ночами заполняя листы чужим почерком, Игорь заочно окончил учёбу.
Как и в случае с армией, выпускник мало понял, куда делось потраченное время, получив на руки диплом, который приютил ящик стола, ранее обжитый свидетельством о рождении и школьным аттестатом.
Неопределённость и непонимание чего он хочет от жизни заставили парня метаться от собеседования к собеседованию. Он искал себя, но всё было не таким, как хотелось бы. Заводы слишком агрессивно гремели турбинами, офисные компьютеры и бизнес-ланчи отторгали фальшивой важностью. Жизнь текла мимо. Бабушка качала головой, но, воспитанная советской стабильностью, не могла помочь внуку в чуждом для неё капиталистическом, неустойчивом мире. Всё, что было в её силах, она сделала.
Как-то раз он решил, что не хочет быть обузой и съехал на съёмную квартиру. С Таней. Он был уверен, что это истинная любовь. Он приезжал раз в неделю навестить бабушку, запойно рассказывая ей о своей новой жизни. Мудрая бабушка поила его чаем с пирожками.
Так и жили. До начала этого года, когда у бабушки случился инсульт, насильно заставивший всю жизнь проведшую на ногах женщину наконец, с горестным вздохом, лечь в кровать.
Теперь настала очередь Игоря отдавать всего себя человеку, заменившему парню и мать и отца, возвращая однажды принятую любовь и заботу. Он увидел в этом своё предназначение и остервенело бросился ухаживать за единственным родным человеком. Таня как-то сама собой оказалась за пределами сознания Игоря.
Врачи обнадеживающе говорили, что женщина поправиться. Она молчаливо кивала головой, лёжа в постели, боясь лишить надежды внука. А однажды Игорь нашёл её в постели с закрытыми глазами на бледном, умиротворённом морщинами лице.
Он воспринял смерть бабушки как личное поражение и поник.
Тогда же ушла и Таня. Закатила истерику и оставила парня наедине со своим отрешённым самобичеванием и бутылкой вина, в которой Игорь вдруг обнаружил надёжного понимающего собеседника.
***
Игорь стоял посреди кухни, растерянно озираясь. Перед ним забился в угол стол, когда-то накрытый на троих, а теперь одиноко стоявший, словно сознавая собственную никчёмность. Пережиток прошлого. Сахарница, наполовину заполненная слипшимся окаменевшим сахарным песком; цветастая, слишком яркая клеёнка и пустая керамическая салфетница с ассиметричными половинками. Прежде кипящая супом на плите и разговорами кухня теперь полнилась кислым запахом утраты.
Игорь вздрогнул от неожиданности, когда что-то коснулось его ноги.
– Джек! Тьфу ты, напугал, – Игорь взял на руки подросшего котёнка. – Знакомься, теперь это наш новый дом.
Кот мяукнул, спрыгнул на пол и сел, многозначительно уставившись на человека.
– Опять есть хочешь? – хмыкнул Игорь и пошёл к коробкам, сложенным вдоль стены в коридоре, шумно искать пакет с кормом.
***
– Ты какое будешь? – спросил Сашку Игорь, внимательно рассматривая стеллаж с бутылками вина.
– Буду то же, что и ты, – чуть склонив голову на бок, стрельнула блестящими глазками девушка.
– Тогда возьмём это, – Игорь взял с полки бутылку «Монтепульчано» и посмотрел на Сашку. – А лучше две, – улыбнулся он и достал вторую бутылку, сунув её под мышку.
– Всё? – Сашка убрала прядь светлых волос со лба, ловя взгляд Игоря своими большими зелёными глазами.
– Ещё нужна закуска, – рассеянно оглядываясь в поисках холодильника, сказал Игорь. – Ага, вот, – нашёл он нужный отдел, взял упаковку сыра, внимательно читая этикетку.
– Не против, если такой возьмём? – вежливо поинтересовался парень.
– Я доверяю твоему вкусу.
– Ну супер. Тогда на кассу.
Игорь с Сашей работали в ресторане вместе уже два года. За это время между ними установились хорошие дружеские отношения. Хотя Игорь и ловил иногда многозначительные взгляды со стороны девушки, воспринимал её исключительно как доброго товарища. Игорь искренне не замечал заигрывания Саши, всецело посвящая себя настоящим, как он думал, отношениям с Таней. Подруга вызывала в нём нежные трепетные чувства, скорее напоминающие братскую заботу по отношению к младшей сестре. Он был уверен, что Саша относиться к нему ровно также.
С момента переезда Игоря в бабушкину квартиру прошло уже три месяца. На дворе стоял всё еще жаркий август. Хотя по вечерам воздух уже наполнялся осенним, землисто-сыроватым запахом и шорохом опадающих под ноги листьев.
Игорь вернулся с навязанных каникул на работу, где его радостно встретили и старались не заводить разговоры на тему того, что произошло. Хотя и тревожно шептались за спиной, видя, что прежде отзывчивый Игорь замкнулся. Улыбка на его лице стала нечастой гостьей. Коллеги списывали это на естественные последствия после пережитого психологического стресса. Время лечит.
Сегодня Сашка предложила провести этот вечер вместе – поговорить по душам. «Сто лет уже не встречались нигде кроме работы» – с кокетливой укоризной сказала Сашка. Игорь согласился и, в свою очередь, предложил поехать к нему. «Там спокойно, никто мешать не будет» – без задней мысли сказал он. Сашка старательно скрыла волнение.
Игорь действительно хотел просто поболтать, разбавить свой холостяцкий быт весёлым женским голоском. Саша увидела в этом предложении награду за своё терпение.
– Ну что, проходи, располагайся, чувствуй себя как дома, – пропуская девушку вперёд в квартиру, радушно сказал Игорь.
Сашка торопливо переступила через порог, боясь спугнуть неожиданно обрушившееся на неё счастье.
– Знакомься, это Джек, – представил он своего заметно подросшего питомца, который вальяжно вышел из комнаты и теперь снисходительно наблюдал за незнакомкой. – Джек, это Саня, мой хороший друг. Будь с ней поласковее.
Игорь опустился на корточки и погладил кота, который стряхнул с себя руку хозяина и демонстративно пошагал на кухню хрустеть кормом.
– Он бывает вредным, не обращай внимания. Когда я его только подобрал на улице, он был очень милым. А теперь вот подрос и выделывается.
– Ещё и привёл какую-то девку незнакомую, – хихикнула Сашка.
– Ну не незнакомую, а совсем даже наоборот.
Сашка зарделась. В голове её вдруг стали выстраиваться картины зрелой замужней жизни, с яркими изображениями переезда, портретами счастливых хохочущих детей и не менее счастливого мужа, подхватывающего супругу на руки, кружа радостную жену в вихре белого танца.
– Пройдём на кухню? – предложил Игорь замечтавшейся девушке.
– Конечно, – встрепенулась Сашка и поспешила снять обувь. Детский смех, наполнивший её фантазии, рассыпался по углам холостяцкой квартиры и затих, ожидая своего намеченного часа.
– Тапочки только такие, – смущённо придвинул резиновые сланцы парень.
– В самый раз, – Сашка озарила прихожую улыбкой, а Игорю вдруг пришла в голову мысль, что у девушки поразительно красивые глаза. Он пропустил гостью вперёд на кухню, стыдливо отводя взгляд от плотно облегающих тело девушки голубых джинс.
***
Он смотрел на Сашку, которая мирно посапывала рядом, подложив ладонь под щёку. Желтоватый лунный свет, рассеивающий темноту комнаты, мягко укрывал девушку.
Они просидели на кухне за разговорами пол ночи. Сашка весь вечер кокетливо хлопала глазами и перекладывала ногу на ногу. Игоря же понесло. Вино развязало узлы на мешках со спрятанными в них игоревскими бедами и парень вылил все свои переживания на девушку. Он жаловался на не сложившиеся отношения с Таней, вспоминал бабушку и с грустной улыбкой рассказывал о приключениях старшей сестры, однажды оказавшимися фатальными. С надрывным смехом рассказывал о колких шутках Полины, о том, как боялся выходить на улицу и считал эту квартиру убежищем от всяких напастей. Взмахивал руками, разливая вино по столу, курил, остервенело давя окурки в пепельницу. А Сашка смиренно внимала душевным излияниям Игоря и глядела на него влажными сочувствующими глазами.
Когда вторая бутылка вина подошла к концу и последние капли вина были разлиты по бокалам, Игорь с удивлением обнаружил прямо перед собой не просто давнюю подругу, но красивую, сексуальную девушку. Рука сама коснулась шёлка светлых волос. Глаза его заволокло скопившимся одиночеством и внезапно выплеснулось приступом похоти, швырнувшим два тела в постельный бардак. Всю скопившуюся на душе тяжесть Игорь изверг из себя на простыни, на Сашку, восхищённо таращившуюся осоловелыми глазами на задыхающегося от накатившей страсти парня.
Игорь не мог уснуть, мучаясь произошедшим. Джек, который всегда прежде приходил к нему спать, сбежал в другую комнату.
Игорь осторожно встал с кровати, стараясь не потревожить сон Сашки и пошёл проведать кота.
Тот лежал в прежней комнате бабушки на диване.
– Ну, что ты, обижаешься? – Игорь сел рядом и провёл рукой по мягкой шёрстке. Кот недовольно покосился подростковой кошачьей мордой. – Ну ладно тебе, чего ты злишься? Мне уже и подругу домой привести нельзя?
Игорь смущённо замолчал. Образ девушки, спавшей сейчас обнаженной в его кровати, туго вязался со словом «друг».
Парень встал, собираясь вернуться в спальню. Мимоходом он посмотрелся в старое зеркало на стене, которое, как рассказывала бабушка, досталось ей ещё от её бабушки. А той от её и так далее вглубь имперских десятилетий. В детстве история этого зеркала захватывала Игоря. Оно казалось ему сказочным и полным загадок. А теперь просто висело тусклым пережитком воспоминаний.
Сон так и не шёл. Ещё ему бессонницы не хватало! Игорь сходил на кухню за сигаретами и вышел на балкон, накинув по пути куртку на голое тело. Он прикрыл дверь, чтоб дым не тянуло в квартиру и открыл балконное окно. С улицы дохнуло ночной прохладой. Игорь плотнее укутался и закурил. Во дворе, куда выходили окна, рядком стояли припаркованные машины, на которые падал свет от фонарей. Издалека донёсся пьяный мужской выкрик, после чего снова стало тихо. И только ближний фонарь гудел электричеством. «Ночь, улица, фонарь» – всплыли в августовской тьме строки стихотворения. Аптека укрылась за углом дома.
В разрывах белесых облаков, медленно тянущих себя по тёмному небу, виднелись созвездия. Мерцая, звёзды подглядывали за голубой планетой, стремительно кружащей вокруг солнца. А, может, им вовсе дела никакого не было до того, что происходит так далеко от них. Может статься, этих звёзд уже и не существовало, а их свет только сейчас достиг взгляда парня-полуночника, курящего на балконе. Разлетелись ослепительной вспышкой по бескрайней вселенной тысячи лет назад, оставив после себя безвременный световой след. А на месте чёрных провалов теперь родились новые светила, о существовании которых на земле станет известно ещё очень не скоро. Огромный далёкий мир существовал сам по себе, умирал и снова рождался, сеял хаос и собирал себя по крупицам в бесконечном порядке мироздания. И вся эта громада оставалась вне поля зрения обычного человека.
Игорь затянулся и медленно выпустил дым в сторону облаков. Сизый (или всё-таки серый?) сигаретный дым смешался с облачной серостью и поплыл следом за рваными клочьями, становясь в вереницу небесных странников.
Где-то теперь бабушка, Полина? – печально задумался Игорь. – Неужели всё так вот просто заканчивается? Был человек и нет его. Рождение, жизнь, смерть? И в чём смысл? Сложно было поверить, что нет во всём этом чего-то большего, высшего предназначения, дающего смысл и определённость человеческого существования.
Игорь докурил, досадливо бросил окурок в темнеющую под балконом траву и вернулся в постель.
Он уже задремал, когда услышал, как в соседней комнате что-то загрохотало.
– Джек, – прошипел Игорь, опасливо поглядев на Сашку, перевернувшуюся на другой бок.
Игорь, кряхтя, вылез из-под одеяла и пошёл проверить, что случилось. Кота он нашёл на прежнем месте. Парень включил свет. В этой комнате всё было на своих местах. Джек же уставился круглыми блестящими глазами куда-то за спину Игорю. Парень обернулся, но ничего не увидел. Он прошёл в комнату, где раньше жила сестра. На полу валялся стул, который обычно был придвинут к письменному столу у окна. Видимо, именно он и наделал столько шума. Как он так упал? Игорь удивлённо огляделся. Его ног что-то коснулось.
– Джек, – шикнул Игорь на кота, усевшегося рядом и с любопытством поворачивавшего голову, разглядывая сгусток тени под столом, куда не доходил сочащийся с улицы свет. Игорь повернул голову в ту же сторону, но ничего особенного не увидел, хотя кот явно был чем-то привлечён. По голой спине парня побежал холодок.
– Джек, что там? – нервничал Игорь. Кот, как и следовало ожидать, молчал. Парень сделал нерешительный шаг и прислушался, поглядывая на питомца, который не выказывал никакого беспокойства, спокойно наблюдая за тишью пустоты. Потом Джек прошёл, подняв хвост, прямо к столу и начал обнюхивать что-то.
– Твою мать, – шёпотом ругнулся Игорь. – Джек, ты что нюхаешь?
Игоря сковал склизкий страх. Его кот точно видел что-то.
– Иди сюда.
Но питомец не обращал на парня внимания. А потом и вовсе стал довольно урчать, поднимая голову, словно кто-то чесал ему шею. Игорь раскрыл от удивления рот и тут же захлопнул его. Кожа покрылась неприятными саднящими мурашками. Сразу стало холоднее. Джек мяукнул, будто отзываясь на чей-то голос. Игорь инстинктивно сделал шаг назад, ища на что можно сесть. Крабом прокрался налево и плюхнулся на диван, неотрывно наблюдая за котом. Тот снова мяукнул, развернулся и, как ни в чём не бывало, протопал в коридор. Игорь замер, боясь моргнуть и проворонить малейшее движение под столом. Он услышал как Джек захрустел кормом на кухне. Парень вздохнул, собирая себя в кучу и собрался уже встать с дивана, да только неожиданно стул начал сам собой приподниматься с пола. Игорь пулей вылетел в коридор и захлопнул дверь в комнату, не дожидаясь, что произойдёт дальше.
