скачать книгу бесплатно
Время любить
Иван Егоров
В повести "Время любить" показана повседневная жизнь обычных людей, которых можно встретить повсюду. Они с лёгкостью могут оказаться вашими друзьями или вашими коллегами по работе. В персонажах повести можно с лёгкостью узнать и самих себя. Персонажи пытаются любить и быть любимыми в этом жестоком мире. Содержит нецензурную брань.
Иван Егоров
Время любить
Пролог
Думал ли я о том, что здесь, на этой лестничной площадке, закончится мой жизненный путь? Конечно, нет. Кто вообще об этом думает? Все мои мысли, хаотично кружащиеся в голове, заглушил выстрел, громким эхом разнёсшийся по подъезду. Лавируя над бездной очень трудно удержать равновесие и не свалиться в разверзнувшуюся под ногами пропасть. И, вот, я сорвался…
Никогда не знаешь какая цепочка событий, запущенная тобой, окажется фатальной. У меня на такие вещи всегда была слабая чуйка и вечно я впутывался в неприятности, которые выходили мне боком. Я никогда не умел выбирать нужную дорогу на развилке, и всегда та тропа, по которой я шёл, либо уводила меня в совершенно иную сторону, либо заводила в тупик. Впрочем, это можно сказать и про мои отношения с женщинами. Никогда не отличался разборчивостью в этом плане и никогда не умел выбирать “правильных” девушек. Вовремя не успевая затормозить, я всегда оказываюсь в кювете, лёжа на крыше, колёсами вверх.
Я создаю вокруг себя чёрную дыру, которая рано или поздно поглощает меня. Старик Фрейд, несомненно усмотрел бы здесь некие символы, связанные с женским половым органом и возможно, в некоторой степени, он оказался бы прав!
Часть 1
1
“Я буду жить, кто бы что не говорил – я буду жить… “ – рычал из колонок Дельфин. Яна, на пике производственного процесса, отрабатывала свою трёшку по полной. Изгибаясь и ломаясь, как мне казалось, она вкладывала в трах несколько больше, чем просто секс за деньги.
По старой памяти мне её подогнал Кеша, мой друг детства, который теперь промышляет сутенёрством, под легальной вывеской массажного салона. Обычным покупателям он выставляет Яну по пятёрке, как товар сертифицированный, но мне скидывает по дисконту.
– Ты, сегодня огонь, детка! – прикуривая сигарету, говорю я.
– Я, всегда огонь, не замечал?
– Замечал, Янчик – ты лучшая! Пиво будешь?
– Не откажусь.
Я вернулся в комнату держа в руках две бутылки. Яна сидела на краю разобранного дивана, подмяв под себя растерзанную простыню. Кокетливо закинув ногу на ногу, она курила, смотря в окно на засыпающий город.
– Дрончик, зайка, может сменим пластинку? Меня от Дельфина, если честно, уже скоро вывернет. Я его в школе отслушала дальше некуда. Открой мне дверь, и я войду и принесу с собою осень… – имитируя манеру Дельфина, пропела Яна.
– И, если ты меня попросишь, тебе отдам её я всю… – подхватил я. – Слушала неформатную музыку в школе?
– Ага, все подруги убивались по Иванушкам или Руки вверх, а я, такая, была против течения всегда. Кино слушала, там, ДДТ, Алису, ГрОб. Носила косую чёлку, глаза чёрным малевала. В общем, если бы ты меня тогда увидел, то, наверное, офигел! А с какими девчонками ты гулял в школе?
– В школе я гулял с девчонками из училища, знаешь, такие сноровистые кобылки с городских окраин.
– Ладно тебе загинать, я же не пацаны, в школьном туалете, на перемене!
Через приоткрытое окно вливалась апрельская прохлада, разбавляя душную затхлость комнаты. В приглушённых тонах гаснущего весеннего солнца рыжеватые волосы Яны казались кроваво-красного цвета.
– Ты просила сменить музончик, чего поставить?
– Не знаю, давай чего-нибудь олдскульное, только не такое занудное, как Дельфин.
– Сплин “Гранатовый альбом”, пойдёт?
– Классика, мать её! Ты, знаешь, под песню “Орбит без сахара”, мой одноклассник пытался лишить меня девственности в туалете местного ДК.
– И, как, у него получилось?
– Неа, он был так нажрат, что его самого можно было лишать девственности!
Депрессивные речитативы Дельфина сменила мажорная мелодия и Александр Васильев знакомо замычал: “ Я отключил телефон, завёл на восемь будильник, я объяснил тебе, где в квартире спрятался душ…”.
– Слушай, Андрей, я останусь у тебя до утра? – Яна поставила пиво на пол и обняла меня за плечи.
– Это типа, как продление на ночь?
– Нет, дурачок, просто поспать или может быть не просто – это уже от тебя зависит. Без оплаты. У меня сегодня так-то выходной. Позвонил Кеша, сказал, что ты меня ищешь. До квартиры влом уже тащиться, на другой конец города.
– Оставайся, какой базар? Друзья ведь должны выручать друг друга.
– А мы друзья?
– Конечно друзья – товарищи по перепихону!
– Вот как?!
– Ага!
2
Воскресенье – самый халявный день. Больших фур мало, в основном довозят по мелочи. На выходные магазины и так набиты под завязку всяким дерьмом, готовые к наплыву человеческой биомассы. До обеда было всего две машины, которые мы быстро разбросали и засели играть в карты. Градову, нашему “бугру”, как всегда фартило.
– Вы, ребята, зря свою жизню не разматывайте, – говорил Градов, за игрой, как бы между делом. В такие моменты он любит пускаться в нехитрые философские изыскания, но мы с Серёгой знаем, что этот старый хрен, своей болтовнёй, просто отвлекает внимание от игры.
– Это только вначале кажется, что жизнь долгая и счастливая, а потом оглянуться не успеешь, как мудя седые, – продолжил Градов. – Я же тоже, когда-то был молодым, музыкой увлекался – на басу в одном ансамбле играл. Чего вы улыбаетесь подонки? Не пинайте светлых чувств! Наш ансамбль играл на танцах в ДК имени Кирова, назывались мы тогда “Голубые маки”, чего вы ржёте придурки? Это для вашего поколения нет ничего святого – всё развращено, а мы и не думали даже, что мужик мужика в жопу трахать может. Не, ну были, наверное, извращенцы, но лично я их не видел никогда. И правильно, попадись мне тогда подобное чмо, я бы ему всю рожу расквасил, да ещё и в ментовку бы за шиворот отволок. Я же в дружинниках числился.
– Эт, ты чего Борисыч, мусором что ли был? – спросил Серый.
– Дурак, ты, Серёга – дураком и помрёшь, если старших слушать не будешь.
– Старших – это тебя что ли? – спросил я.
– А хотя бы и меня, что я неправильные вещи говорю?
– Ладно, Борисыч, не слушай этих тормознутых, они ничего слаще морковки в своей жизни не пробовали, для них кроме, как, вечером насосаться пива и посмотреть порнуху из интернета – нет ничего интереснее, – неожиданно подал голос Ваня.
– Не тронь святое падла, порнуха из интернета – наше всё! – выкрикнул Серёга.
– Так вот, – продолжил Градов. – Я на бас-гитаре играл.
– Теперь понятно почему ты такой тугой, все басисты немного того, – сказал я.
– Почему того? Зря ты так, Андрюш, вот Пол Маккартни по-твоему тоже тугой?
– А кто это? – спросили мы с Серёгой и переглянувшись рассмеялись.
– Козлы! – без обиды бросил Градов. – Меня даже в коллектив “Синяя птица” приглашали на прослушивание. Слыхали про такой?
– Блин, Борисыч, у вас, там, в Союзе другой цветовой гаммы не было что ли? – спросил я. – А то всё синий, да голубой?
– Да иди ты!
– А чего не срослось с “Синей птицей”, – спросил Губанов.
– В армию я загремел, а когда вернулся, на Вере женился. Она тогда только школу закончила. Бантики, фартучек белый, чёрные косы, как вспомню до сих пор колом встаёт.
– А я думал Борисыч, что у тебя теперь только с Виагрой поднимается! – усмехнулся я.
– Верка у меня огонь-баба, она из камня искру высечет, с пол-оборота заводит.
– А потом, что было? – спросил Губанов.
– Вань, я думал, что ты умней, чем кажешься, – говорю я. – Обрюхатил он свою Верку в белом фартучке и понеслась… В общем, повесил на гвоздь свою бас-гитару наш Маккартни!
– Жизнь, мои юные друзья – это как большой вокзал. Поезда туда-сюда. Главное, ребята, сесть в нужный поезд и тогда всё у вас по жизни будет хорошо. Понимаете, главное выбрать нужное направление.
– А как узнать в каком направлении нужно двигаться? – спросил Губанов, который сегодня был на удивление разговорчив.
– Это, Ваня, узнать наверняка невозможно, такие вещи каждый должен решать сам.
– Ага и кто у тебя будет в поезде – проводник или проводница, – сказал Серый. – Но тебе, Ваня, я думаю, лучше всего пригодился бы именно проводник.
– Послушай, Борисыч, в чём суть твоей очередной басни? – спросил я.
– Да нет тут никакой сути. Сидит этот старый хрен и пургу нам прогоняет, как всегда! – взорвался Серёга.
– Мораль простая, Андрюша – не промотай свою жизнь по мелочам, чтобы не жалеть потом, когда ёбнет тебя инсульт лет в сорок, и будешь ты лежать, мычать, под себя ходить. Сейчас лучше задуматься, если ли есть что-то, чтобы ты хотел изменить в своей жизни – меняй. Всё, босота, шабаш! Ваших нет – пятифон мой. Хорош языком чесать, давай за работу, – со смехом и хитром прищуром, сказал Градов.
– Опять, чертяга, зубы нам заговорить сумел, – с досадой кинул карты на стол Серёга.
– Учись молодёжь – пока я жив!
– Борисыч, а как же перекур после игры? –спросил я.
– Никаких перекуров лодыри, ну-ка марш работать!
3
Хреново, когда заканчивается курево. Особенно если ты уже зарядил в себя четыре пива, а на улице полощет почти осенний дождь. Однако, вариантов не так много, их вообще практически нет. Накинув всепогодную ветровку, я вышел в прокуренную затхлость подъезда. Внизу, на лестничной площадке раздавалась ругань, парочка подростков громко выясняла отношения.
– Да ладно тебе, чо как целка ломаешься? Давай здесь по бырому, падик глухой.
– Ты дебил что ли? Я живу в этом подъезде.
– Ну и хули?!
– Руки убрал от меня урод, кто тебе вообще сказал, что я дам тебе?
– Нихера себе, сначала обозначаешься, как шалава, а потом заднюю включаешь? Типа, девочку недотрогу из себя строишь!
Двери лифта распахнулись. В кабине широко ощерившись, свесив розовый язык набок, сидела огромная немецкая овчарка, совершенно одна! Как она там оказалась, чёрт её собачий знает!? Псина удивлённо на меня уставилась, мол, парень, ты ехать-то собираешься или как? Двери захлопнулись, и я решил спуститься по лестнице, так, по крайней мере было вернее.
Уже почти пройдя ссорящуюся парочку, что-то дёрнулось, где-то внутри. Может выпитые четыре пива или просто планеты над нашей “панелькой” сошлись в какой-то причудливый эллипс. Я обернулся и посмотрел на девчонку. Она была чертовски встревожена, хотя всячески пыталась не подавать вида.
– Слушай, парень, по-моему, девушка тебе ясно дала понять, чтобы ты валил.
Он обернулся и хищно зыркнул на меня.
– Мужик, а ты кто ей? – спросил он.
– Сосед.
– Слышь, сосёд, вали на хуй, по холодку – пока при памяти!
– Это у вас в детском саду сейчас такие приколы?
– Чо ты сказал, урод?
– Чо слышал, козёл!
Я схватил его за воротник и дёрнул на себя, парень схватился за мою ветровку, и она с треском пошла по шву. На пару бутылок пива я стал в этот момент трезвее. Скрипнула дверь и на лестничную площадку выбежала тётка с накрученными на голове бигудями, заверещав на весь подъезд.
– Ну сколько можно? Ни днём, ни ночью покоя нет! У меня муж больной лежит, уснуть из-за ваших криков не может. Если вы сейчас же не прекратите, то я звоню в полицию!
– Ладно, с тобой мы ещё встретимся, – сказал парень, отпустив мой рукав. Слегка задев меня плечом, когда спускался, – а ты, сука, – ткнул он пальцем в девчонку, – забудь, как меня зовут, и теперь с тобой даже Колян Помоешник встречаться не будет, попомни моё слово! А ты, мать, чего паяльник раскрыла? Закрой, а то кишки простудишь!
– Что ты сказал гадёныш? Вот, что за молодёжь пошла, никакого уважения к старшим! Только хамить умеют, куда эта страна катиться?
Дверь за тёткой в бигудях захлопнулась, но из-за двери по-прежнему слышалось её недовольное ворчание.
– Спасибо тебе! – не смотря на меня, сказала девчонка.
– Что ты, какие вопросы, обращайся, я тут знаешь ли местным Бэтменом подрабатываю. Там на крыше фонарь стоит, так что если ещё раз попадётся парень-козлина, зажигай его, и я примчусь тебе на помощь!
В её светлых глазах проскользнули искорки веселья.
– Этот клоун не мой парень, просто прицепился.
– Ну неплохо так прицепился, еле оттащил его от тебя!
– Меня зовут Кристина, – улыбнулась она.
