скачать книгу бесплатно
Димка сжал зубы, зная, что Кася как репей, не отлипнет. Брат в это время умолк, переваривая очередную головоломку. Он как будто менял декорацию, наверное, осознавая свою бесполезность в данную минуту, и лишь изредка, мотал своим соломенным чубом. У Остапа все это время было лицо младенца, оказавшегося в чужой коляске. Андрей едва сдерживал смех и не находил дела своим длинным и жилистым рукам.
– Обана, Димон… – Кася вдруг сделал паузу, что-то обдумывая в своей темной и вечно нечесаной голове. В узких маленьких глазках снова блеснула искра. На мгновение Кася умолк и хитро переглянулся с друзьями. – А не слабо тебе поехать с нами? В натуре, чего ты будешь дома сидеть, мамкиной юбкой сопли вытирать? Поход у вас закончился, а лето проходит. Скоро в школу. – Касю уже распирало от импровизации, но напирал он постепенно и осторожно, затрагивая нужные Димкины струны. В отличие от него, сияющего от удовольствия пришедшей в голову идеи, лица дружков стали вытягиваться. – Знаешь, куда мы едем?
– Догадываюсь, не дурак. За дурью вы едете.
– Пашок, ты понял! Ты секи, какой у тебя брат догадливый. Я бы в жизнь не догадался, а он по одному топору понял, куда мы едем. – Пацаны прыснули от смеха, но Кася продолжал оставаться важным и сосредоточенным. – Да я не об этом. Я шучу. Любой дурак поймёт, что мы не за грибами собрались. Вот ты спортсмен Дима. Типа бегаешь на перегонки, на лодках плывёте. Ништячки, в общем, мускулишки качаете, не курите. А вот попробуй с нами потягаться. В натуре говорю. Со мной, с Андрюхой. Ты знаешь, сколько он раз может подтянуться?
–Знаю, сорок раз. Ты то тут при чём? – не сдавался Дима.
–Да забудь ты про меня. Ты в лесу был? Настоящем лесу. Там, между прочим, дорога, двадцать км по тайге. Ты такой не видел, за базар отвечаю. Представь, что ты типа зелёный берет, диверсант, без оружия, с одним ножом, в тайгу заброшен. Я читал Про одного американского зелёного берета. Джон Грин неприкасаемый. Его без всего забрасывали в джунгли, и он там выживал. Так сможешь? Мы будем своим делом заниматься, а ты сам по себе. Хочешь – тренируйся, по деревьям лазай. Там есть кедры, высотой с девятиэтажку. До середины залезешь, и поджилки трястись начинают. А хочешь – рыбу лови. Там кеты сейчас навалом. Пашок, докажи!
–Да гадом буду, Кася не врет. И Остап не даст соврать, правда, Андрюха? – затараторил Пашка на манер блатного.
Услышав свое имя, Остап закивал головой и заулыбался.
– Это тебе не занюханный поход на «зеленку». Думаешь, не знаю, чем вы там занимаетесь со своей секцией? – продолжал напирать Кася. – По песочку бегаете вокруг острова, да в мячик с девками играете. Как в детском саду. Ваш поход – занятие для сопливых маменькиных сынков. Остап, конечно, не в счёт. А у нас! Настоящая тайга. Представь… Кроме тебя на сто километров никого. Попробуй выжить? Это я понимаю, тренировка. Знаешь, как там красиво!
– Знаю.
– Да где тебе знать? У бабушки в деревне? Были мы у вашей бабки с Паханом. Ни фига хорошего, одни огороды и коровы. А тут – настоящая тайга, звери… Кедры выше подъёмного крана.
На глазах у опешивших друзей, Кася стал так живописно излагать все фантастические удовольствия предстоящего путешествия, что только глупец отказался бы ехать с ним.
– Что мне там с вами делать? Я что, псих, кормить комаров, – уже не так уверенно возражал Димка. Но упрямый Кася продолжал напирать, чувствуя, что нащупал слабое место. Это был настоящий психолог. Кася был настойчивым и хитрым:
– Ты вот, Димка, спортсмен. Да? Ну, скажи, ты спортсмен?
– Ну, – промычал Димка, не понимая, куда теперь клонит Кася.
– А я, конечно же, не спортсмен. Не тренируюсь, курю, бухаю и всё такое. Ведь так?
– Отвали!
– Ну, скажи, я бухаю?
– Ну, бухаешь. Да что ты пристал ко мне?
– Ага! Все слышали? Значит, я должен быть слабее тебя? Ты же не куришь? Ведь так?
– Ну и что с того? Остап тоже курит.
– Не, Андрюха не в счёт. Мы про нас с тобой базарим. Ты и я. Вот давай проверим, у кого ноги сильнее.
– Нашел дурака. Я будто не знаю, что ты на спор тысячу раз присел.
– Не тысячу, а пять тысяч.
– Кася ты гонишь, – усмехается Андрей.
– Остап, кончай обламывать. Ты же не знаешь. В натуре говорю, пять тысяч раз приседал, на спор. Что, Демьян, не веришь?
– Мне без разницы.
Кася тонко, почти фальцетом, рассмеялся и стал, как пружинка, подпрыгивать на месте, подтягивая свои потёртые джинсы.
– Ну чо, зассал, что ли? Вот давай, ущипни меня за ляжку. На, попробуй. – Кася уселся на крыльце и вытянул свою правую ногу, плотно обтянутую потертой штаниной. – Давай, ущипни.
Димка неуверенно попробовал ухватить пальцами за ногу, но пальцы соскользнули. Кася снова закатился своим фирменным приглушенным смехом.
– У тебя джинсы плотные, – обиженно пробурчал Димка.
– Ну, еще давай! – смеялся Кася. Его идиотский смех мог вывести кого угодно. – А теперь я тебя. Напряг?
Кася с силой ущипнул за ногу так, что Димке на секунду показалось, что это не пальцы, а плоскогубцы.
– Больно же! – вскрикнул от неожиданности Димка.
Вся толпа дружно рассмеялась.
– Ничему вас в вашей коцаной секции не научат.
– Напрасно ты Касек так, – взъелся Андрей. – Нормальная секция. Шурик – ништяк мужик. Я бы, например, не ушел, если бы он мне пинка не влепил при всех. Хотя сам виноват был, за дело наказал. Курили в раздевалке.
– Да ладно, Остап. Я против Палыча тоже ничего не имею. Хотя задница и у меня до сих пор болит, – ретировался Кася и снова закатился тонким смехом.
Димка потрогал больное место и неуверенно спросил:
– А какая рыба там водится?
– Да любая. – Кася встрепенулся, подмигнув дружкам. – Таймень, хариус… Я прошлый раз штанами кетину поймал. Едва поднял.
– Да ты гонишь, Кася! Ты хоть нас за дураков не держи.
– Кончай Андрюха обламывать. Ты же не видел.
– Да гонишь ты, штанами нельзя кетину поймать! – продолжает настаивать наивный Остап, но Кася уже не слышит его.
– Ну что, Диман, соглашайся. Времени в обрез. Надо ещё жорева собрать, и билеты успеть купить, – не обращая внимания на дружков, напирал Кася. – Ты когда-нибудь ездил за триста километров на автобусе? Прикинь, в сторону Комсомольска. Там настоящая тайга, вокруг за сто километров никого, и ты как индейский вождь Зоркий сокол, охотишься на дикого енота…
Дружки уже едва сдерживают смех, но Дима стоит растерянный, под впечатлением красочного рассказа.
… – Ну что, по рукам? Всё, решено, ты с нами. Давай, тогда Диман, сбегай в стекляшку за хлебом. Только быстро. Ты же спортсмен. Через час автобус, опаздываем, – сделал хитрый ход Кася.
– Вот уж нет. За хлебом сами бегите, а мне тогда надо снасти приготовить.
– Пашок, дело за тобой. Диман снасти собирает, а ты давай, в магазин быстренько. Братан прав, руками рыбы много не наловишь.
– А чо ты, Кася, раскомандовался!? – заартачился Пашка, прищуривая оба глаза. –Вот бы и слетал сам за хлебом.
– Да ты в уме, Пашок!? Меня там только и ждут. Эти уроды с самого утра у магазина ошиваются. Хватит мне и этих синяков.
– Всегда ты, Касинский, отмажешься!
– Не гони, Пашок. Нам с Андрюхой еще картошки нарыть надо. Картошки-то вообще нет. И курева не забудь купить, если останутся деньги.
– Сам знаю! Учишь…
Кася поставил точку в нужном месте и вовремя. Пашка летел в магазин, а Остап уже вытряхивал кусты в чужом огороде, хотя свой был неподалёку.
Дорога на автовокзал была все время в горку, и Дима, тащивший туго набитый рюкзак, с трудом поспевал за командой. Остап легко шел впереди, будто за плечами его была не сумка, набитая доверху хлебом, а крылья. За ним вышагивал Кася и что-то на ходу «травил» другу. Пашка плелся далеко позади, подбадривая себя какими-то нелепыми репликами в адрес товарищей.
– Ты понял, Касинский, какой у меня брат! – едва ли не кричал Пашка. – Я все истрачу на курево, а братка сохранит и умножит. На кино у мамки попросит, а сам не идёт. В копилочку положит. У него как в английском банке.
– В швейцарском.
– Не учи меня. Сам знаю. У него банк. Крысятник, – уже тише и с тоской в глазах закончил тираду Пашка.
– Пашок, завязывай пацана обижать. – Возражал Кася. – Чё ты на брата бочку катишь! Что бы мы без него делали, если бы у него своей нычки не было? А может, раздумаешь, Димыч? Ещё не поздно. Дома хорошо, тепло, уютно. Мамка каши манной наварит. Помидоры будешь поливать… – Явно провоцировал Кася, понимая, что новый член команды может стать обузой в предстоящем путешествии.
Димка молча прошагал мимо, только сверкнув своими зелеными глазами, отчего Пашка вспыхнул.
– Ну, чё ты надулся? Загордяк что ли ответить другу? Ему скажешь чё, а он молчит. – То ли от обиды, а может, от тяжести своей ноши, Пашка покраснел. – И вот всегда так! Спросишь, и бесполезно. Молчит, как партизан.
– Да кончай, Пашок, дуру гнать. Чё ты брата обижаешь? Пусть молчит, может ему так удобно. Может он уже думает, как рыбу будет ловить. Может ему с тобой не интересно, —продолжал подыгрывать Димке Кася.
– Ага. Он сам кого хочешь обидит. Он же упырь!
Дима уже догнал Остапа и о чем-то с ним разговаривал, легко переступая через лужи.
– Спортсмены, – с язвочкой прокомментировал Пашка.
– Ты, Пашок, не врубаешься. Андрюха, между прочим, лучше всех в школе бегал. Он в седьмом всех десятиклассников, как пацанов, делал. А в футбол… Знаешь, как он пенки мочит! Хрен удержишь. Он все поле перебивает мячом.
– Да чё я, не знаю, что ли. Зато сейчас вон, скурился.
– А ты не лучше.
– Да я, если захочу, брошу и буду вместе с братом спортом заниматься, – Пашка уже ехидничал, имитируя спортивную ходьбу.
С трудом заполучив билеты, Кася кое-как вылез из толпы, плотно осадившей небольшое окошко.
– Какой бессовестный! – не выдержав, закричала толстая тётка с баулом в руках.
– Ладно, мамаша, – тряпки свои не проворонь.
– Где ты ворону увидел? Ну и молодёжь пошла! Хамьё одно.
– Сопляк! – сыпалось в адрес пронырливого Каси. Тот в долгу не оставался, и только подливал масла в огонь своими колючими репликами.
– Мне, между прочим, по закону без очереди положено. Молодым везде у нас дорога. Слышали?
– Ну да… Скажи ещё что ветеран труда. Откуда такие берутся? Сопляк, – тоже не унималась тётка. – Гляди-ка, тряпки… Я тебе покажу тряпки!.. Сам в тряпье, как оборванец. Жулик. Как только таких в тюрьму не садят!
– Да у них там целая банда.
– Милицию надо позвать, – подхватил мужчина пенсионного возраста, негодуя от того, что билетов может не хватить на всех.
Никто так и не понял, как Кася пролез к окошку, прикидываясь хромоножкой. От его фразы: « – Тётенька, мне четыре билетика, если можно, пожалуйста. Здесь без сдачи», народ растерялся, и в то время пока кассирша считала деньги, сам Кася нагло заглядывал всем стоящим в очереди в глаза и мило улыбался. От цифры «четыре» толпа на какое-то время остолбенела, но деньги ушли в волшебное окошечко кассы, и обратно вынырнула заветная ленточка билетов. Негодовать было поздно. Запихивая в задний карман драгоценный пропуск в автобус, Кася не скрывал улыбки и всем своим видом показывал, что вокруг него одно дурачьё:
– Ну что ты, бабка, разоряешься. Я что, чемодан твой украл? Хватит тебе билета, не боись. А не хватит, на крышу посадят. С ветерком прокатишься.
Стараясь не распалять толпу, уже забыв о физическом недостатке, Кася тут же смылся от греха подальше, затерявшись среди скамеек, чемоданов и людей. Оставалось поражаться пронырливости и наглости этого невзрачного на первый взгляд, но очень сообразительного и расчётливого человека. Увидев его довольным, друзья просияли.
– Ну чё?
– Чё по-китайски знаешь чё? Видали класс? Учитесь, пока дядька жив. В натуре, думал облом, – почти шёпотом заговорил Кася, прикрывая рот ладонью. – Толпа, как за колбасой. Чуть не порвали на куски за эти билеты. Учись Пахан. Пришлось на ходу басню сочинять.
– Ну и что ты наплел?
– А… Сказал, что еду к больной бабушке. Я сказал, что мы – Тимур и его команда. У нас задание от комсомольской ячейки, помогать ветеранам войны. Гы-гы! Чё ты ржешь! Там у мужика лапы, как у гориллы. Когда увидел, что я четыре билета беру, чуть не лопнул от злости. Свитер мне чуть не порвал. – Кася с удовольствием потер свои твердые ладошки о штаны. –Эх, сейчас пожрать бы чего-нибудь вкусненького. Может, пиченек в буфете купим? Ехать часов пять, а я с утра только булочку с маслом съел.
Все вдруг погрустнели, и дружно посмотрели на Димку. – Ну ты с нами, Демьян?
Насупившись, Дима молча выгреб из кармана последнюю мелочь, и высыпал в Касину ладонь.
–Толпа, живём! Здесь и на курево хватает. Ты же не в обиде, Димыч?
–Валяй. Но больше не проси. Нету.
Автобус был битком. Не было только поросят в мешках. Всюду орали маленькие дети, заглушая своих мам, небритые мужики сгоняли со своих мест молодых тёток – все готовились к дальнему путешествию в низовья Амура.
Команда тихо прошмыгнула в самый конец автобуса, устроившись на высоких задних сиденьях. Водитель, не выпуская изо рта дымящейся папиросы, подозрительно оглядел последних пассажиров, и включил скорость.
– Всё ништяк, дядя, мы на слёт, – заявил Кася, усыпляя бдительность хозяина автобуса. – Мы честно, по билетам. У нас в Лидоге туристический слет молодых краеведов, будем археологические раскопки делать.
Как по волшебной палочке, на Касином помятом свитере уже красовался пионерский галстук и комсомольский значок.
– Вы мне мозги не засирайте. Тоже мне Тимуровцы. Если что!.. Вышвырну на первой остановке. Куда едем? Слетчики-налетчики… – Водила был не малых размеров, и уверенный в своей силе и правоте, не спускал глаз с заднего салона, пока автобус выкатывался на главную дорогу.
– Мы это, к бабушке. В натуре, – съехидничал Кася, растопырив пальцы. – Да в Лидогу нам. Мы на работу едем, в рыббригаду, будем рыбу потрошить. Денежку на школьные учебники зарабатывать. Еще вопросы есть?
Видя, что больше придраться не к чему, шофёр ухмыльнулся:
– То-то я гляжу, на нанайца похож. Аж глаз не видно. Ну-ка, дай билеты гляну. Археолог, – он притормозил у обочины и почти вылез из своей кабинки. – А то я что-то проглядел вашу команду.
Кася тут же перевоплотился:
– Конечно, товарищ водитель, вот, согласно купленным билетам, занимаем самые удобные места в конце салона, – отрапортовал Кася, заглядывая водителю в глаза. – Я же показывал вам, когда мы входили. У нас всё правильно. По-пионэрски. Да мы, правда, к бабке моей едем, помогать. А это меня пчела ужалила. У меня реакция такая. Я не выношу пчелиного яда. У моего дядьки пасека.
