скачать книгу бесплатно
Человек посмотрел на нее внимательно, вздохнул и, опершись локтями на свои колени, обхватил голову, словно она могла оторваться.
– Вы можете ни во что это не верить, – тихо и почти по слогам произнес он, не поднимая лица. – Возможно, они тоже не верят в Ад, тут главное, что они верят, будто драгоценности существуют, и их можно продать. Представьте, что эти искатели кладов могут натворить, веря во все это безусловно?
Зинке вдруг стало жаль этого человека, который, по его же мнению, хотел предотвратить катаклизм мирового масштаба. По сути, он верит, что спасает планету.
– Вы видите, что сейчас происходит в мире? – вдруг спросил ее посетитель и даже поднял опущенную голову, чтоб услышать ответ, глядя в ее глаза.
– Вижу, – коротко ответила Зина, стараясь не злить его.
– И вы думаете, что это все просто так? – серьезно спросил он.
– Ну, эпидемии и войны были на нашей планете всегда.
– Но не в таких масштабах, – покачал головой посетитель. – Мы стоим на грани катастрофы, слишком много зла было выпущено на волю, мир просто не справляется. Если же они откроют второй портал, а по сути, первый и самый главный, то настанет Апокалипсис, конец света, если хотите. Этот парадные врата Ада. До этого в 1993 году была приоткрыта маленькая форточка, если говорить метафорами. Представляете размеры бедствия?
Он опять помолчал, словно подбирая каждое слово специально для Зины.
– В Алтайском фольклоре, – выдохнув, начал мужчина и даже закрыл при этом глаза, словно боялся, что девушка попытается его прервать, – есть легенда. Она гласит, что у подножья гор Табын-Богдо-Ола находился особый мир, второй слой небес, населяемый «сынами Неба». По этой легенде, еще до прихода скифов здесь жили существа, пришедшие со звезд и обладающие сверхъестественными способностями. Принцесса Ак-Кадын была рождена от союза сына Неба и простой женщины. Она унаследовала от своего отца дар, но при этом физически оставалась человеком.
Зина хотела что-то возразить, но посетитель, по-прежнему не открывая глаз остановил ее взмахом руки:
– Не перебивайте меня, пожалуйста. Конечно, это всего лишь легенда, но дайте я вам расскажу до конца. Когда сыны Неба, сев в пасть огнедышащего железного дракона, улетели, они оставили охранять два портала в нижний мир именно Кадын, но не учли, что силы Принцессы не сравнимы с тем злом, что ей предстояло сдерживать. Неимоверная мощь начала пробиваться сквозь ее защиту, и Кадын уже ничего не могла поделать, она начала сильно болеть, понимая, что ее дни сочтены. Но недаром девушка была дочерью сына Неба: когда зло было уже готово выпрыгнуть на землю и поглотить ее, принцесса придумала, как его остановить. Один выход, самый большой, смелая девушка запечатала своей самой большой драгоценностью, как говорится в легенде, оставленной ей самими богами. Есть предположение, что это артефакт, который может управлять временем – Анчамычаой. Название его трактуется как «некоторое время», то есть, то самое время, где человек сошел со своей тропы, повернул не туда. Это предмет, который мог вернуть любого человека в точку, где он ошибся, где он сможет изменить свое решение и пойдет по другой дороге, меняя свою жизнь и словно бы проживая ее заново.
– Удобная штука, – усмехнулась Зина. – Нажимаешь кнопку, ну, или что у него там, – и оказываешься на перекрёстке семи дорог. На первой не получилось, пойду по второй.
– Это чаша по виду напоминает Грааль, просто сосуд, из которого надо глотнуть чистой воды. На земле таких чаш семь, и упоминания о них есть в разных религиях, но я сейчас не хочу вас этим загружать. Человечество всегда хотело вечно жить, процветать, а еще мечтало вернуть прошлое, чтоб изменить будущее. Вот откуда вы знаете, что именно вам приготовила судьба? Я не согласен с вами и в вопросе применении этой чаши. А что если вы поменяете свою судьбу не в лучшую сторону? Готовы ли вы пожертвовать воспоминаниями, имеющимися у вас сейчас? Ведь они утекут из вашей памяти, как горная река, очень быстро и безвозвратно. На самом деле, как любой артефакт, это сложный предмет, с которым нужно быть предельно аккуратным.
– Вы так говорите, как будто уверены на сто процентов, что он существует, – усмехнулась Зина, но, увидев выражение лица посетителя, тут же перестала улыбаться.
– Первый вход принцесса закрывала сама и потому сделала все так, как учил ее отец, сын Неба, поэтому за первый вход душа у нее была спокойна. Второй вход, – продолжил посетитель, – который был не так огромен, она запечатала собой, принеся себя в жертву этому миру. И его нашли. За него она переживала больше всего, не доверяя собственным слугам. Для того, чтоб глупые люди не нашли и не открыли вторые врата, она приказала своим помощникам придумать обманку. Над ее захоронением было сделано еще одно, и жалкие людишки, грабившие курганы, не догадывались, что под захоронением простого слуги есть другое, и ограничились верхним. Все изменилось в 1993 году, когда группа ученых-археологов нашла разграбленное захоронение, и руководительница экспедиции каким-то шестым чувством отыскала принцессу Ак-Кадын, закованную в лед. В яме нижнего погребения был обнаружен сруб из лиственницы, перекрытый плотно подогнанными семью бревнами. В лед, заполнявший камеру, был вморожен деревянный саркофаг, заколоченный четырьмя бронзовыми гвоздями и украшенный черными аппликациями. В саркофаге, на подстилке из черного войлока лежала мумия женщины. В этом саркофаге с благодаря великому чародею – льду, прекрасно сохранилось все: шелковая рубаха и шерстяная юбка, плетенный пояс с кистями, бело-красные войлочные чулки, шуба. На голове был шикарный парик, конструкции которого позавидовали бы современные модницы. Руки мумии от запястий до плеч покрывала голубая татуировка. На этих рисунках сплелись в диком танце реальные и мифические животные, в том числе грифон, который символизирует дуализм природы, борьбу добра со злом. На запястьях женщины были жемчуга, а уши украшали золотые серьги искусной работы. Рядом были погребены шесть оседланных коней золотисто-рыжей масти в богатой сбруе. Все это великолепие соответствовало возрасту две с половиной тысячи лет. И вот когда молодой археолог сделала эту сенсацию, – все, первый портал был открыт, и над нашей землей сгустились тучи зла. Сейчас же одержимые люди, поверив легенде, хотят достать драгоценность принцессы, которой она запечатала главные врата Ада, думая, что этот артефакт и сопутствующее золото поможет им стать счастливыми, но это не так. – Говоривший словно проснулся и пристально взглянул в глаза Зине, стараясь разглядеть в них понимание. – На самом деле, драгоценность – это главное, чем пожертвовала принцесса, поэтому за ней кроется самый важный портал, открыв который, они просто погрузят мир в хаос. Наслаждаться, как они мечтают, будет просто негде и некому.
– Может, они неправильно все расшифровали и не найдут те врата? Две с половиной тысячи лет не находили, может, нам и сейчас повезет, – решила пошутить Зина, но, видимо, получилось опять не очень, потому что посетитель заплакал, беззвучно вытирая быстро покатившиеся слезы, словно не мог с ними справиться.
– Месяц назад я расшифровал карту, – пояснил мужчина, и его голос дрогнул. – Все думали, что карта второго портала – это татуировки принцессы, но только я сообразил, что это не так. Карта – это татуировки молодого мужчины с рыжей косичкой, который был захоронен выше принцессы, татуировки слуги. Именно потому, что это был всего лишь слуга, ученые обделили его своим вниманием, но на это и была сделана ставка. Вот вы, Зина, сегодня с утра, скорее всего, покупали кофе или заходили в супермаркет за водой. Вы помните, кто вас обслуживал?
– Да, я покупала кофе, – улыбнулась Зинаида, понимая, что тут ненормальный посетитель прав, – и действительно не помню, как выглядела девушка в кафе.
– Вот! – воодушевился мужчина. – Более того, смею предположить, что вы покупаете кофе в этом месте не первый раз. Люди не замечают обслуживающий персонал, и так, видимо, было всегда. Ничего не меняется на этой планете, в людской психологии тоже. На это и был расчет, что на слугу, погребенного менее пышно, никто не обратит внимание, никто и никогда не поймет, что он и есть карта. Они бы никогда не догадались, никогда. Я же, думая, что совершаю открытие, на самом деле погубил наш мир.
Мужчина вскочил, продолжая держаться за голову обеими руками, и начал ходить взад-вперед по комнате.
– Ну, это вы, наверное, поторопились, – не согласилась Зина. – Почему вы решили, что «они» сделают это именно сейчас? Возможно, они перенесут мероприятие на лето.
– Нет, – мужчина прекратил расхаживать и замер в центре комнаты, – или сейчас, или только через пятьдесят лет, поэтому они не станут ждать. Именно 28 мая, ровно в час ночи по местному времени звезды сойдутся, и врата можно будет открыть. Плюс ко всему данный парад созвездий четко соотносится с Лунным календарем, и луна укажет точное место. Следующий раз, когда созвездия выстроятся именно в такой очередности, и луна будет ущербной, случится лишь через полстолетия. Они ни за что не упустят такой возможности. Я вычислил место, где это произойдет, – плато Акон. Принцессу нашли на плато Укок, что довольно далеко от запечатанных врат, и это тоже затянуло поиски. Затем я вычислил время… Убогий, я все сделал, чтоб уничтожить этот мир, – снова тихо заплакал мужчина.
– Но вы подумайте, может, вы не все им сказали, и они все же не сумеют разгадать все тайны до конца, – попыталась успокоить нервного посетителя Зина.
– Умница! – воскликнул он радостно и даже подпрыгнул на месте. – Вы, Зина, умница. Именно поэтому я к вам и пришел. Да, они теперь знают про плато Акон, знают про время, но есть еще одна деталь, о которой знаю только я. Поэтому я и пришел к вам. Есть еще шанс, есть, правда, я уже не в силах этого сделать, но вы, Зина, должны помочь мне. Сначала эти люди прокрадутся в музей города Горно-Алтайск и украдут зеркальце принцессы, которое было у нее в правой руке, когда ее нашли, – это и есть ключ к вратам Ада. Вам же необходимо опередить их и навечно запечатать портал. Я расскажу вам, как, эту информацию я тоже нашел в легендах, но перед этим вы все-таки должны опередить воров.
– Вы как это себе представляете? – вздохнула Зина устало. – Будет налет на музей?
– Именно, но совершат они его очень по-умному. Как я вам уже говорил, на Алтае все живут и строят свои планы по Лунному календарю. Дни новой луны с третьего по пятнадцатый считаются благоприятными, именно в эти «хорошие» дни с десяти до тринадцати часов можно увидеть принцессу Ак-Кадын в музее. Правда, ученые называют ее принцессой Укока по названию плато, на котором ее нашли, но знайте, это одно и то же.
– Вы серьезно? – удивилась Зина. – На дворе двадцать первый век.
– Вполне серьезно. Вы можете прочитать эту информацию на сайте музея. Шаманы Алтая добились возвращения своей принцессы в музей Горно-Алтайска. Они требовали вернуть ее на плато Укок, но им не пошли на встречу, и тогда шаманы настояли на таком графике открытия зала, где она выставляется для посетителей, именно по Лунному календарю. Потому что дни, когда луна на ущербе, считаются неблагоприятными у алтайских шаманов. Особенно последние дни черной ущербной луны, когда сила злых духов и темных сил увеличивается троекратно. Поэтому зал, где выставляется принцесса будет закрыт. В эти дни даже работники музея не заходят на эту половину выставки.
– Бред – усмехнулась Зина, но увидев серьезное выражение лица посетителя замолчала.
– Только в эти страшные дни можно открыть портал в Ад, сама луна будет им в этом помогать.
– Надо же, какие все суеверные, – криво улыбнулась Зина.
– Не смейтесь, – попросил мужчина искренне. – В тех краях знают побольше нашего, видели такое, о чем мы даже помыслить не можем, и потому ведут себя осторожнее нас. Так вот эти люди заберут зеркальце, и еще семь дней никто об этом не узнает. Конечно, когда я состоял в их команде, то требовал, чтоб после его вернули на место, но теперь я не уверен, что хоть кто-то говорил со мной всерьез. Более того, я действительно верил им. Они мне обещали дать запечатать этот портал. Но вот, когда до начала операции оставалось несколько дней, я понял, что никто и ничего не будет закрывать. Они просто заберут драгоценности и, разграбят курган – и все. Более того, в глазах их главного я отчетливо увидел свою смерть. Эти люди оказались черными археологами, как же я раньше не догадался! – очень искренне сокрушался мужчина.
Все эти нелепые разговоры о видении смерти в глазах и черных археологах, жутко злили Зинку, как и любая пустая болтовня. Поэтому она сделала вид, что не услышала этого пафосного заявления.
– Хорошо, предположим, о зеркальце они уже знают и коварно его выкрадут, – рассуждала Зина, борясь с раздражением. – А что за деталь, которая может их остановить?
– Такая же, как у принцессы! – воскликнул мужчина радостно и удивленно, словно Зинаида задала глупый вопрос, ответ на который должен был понять каждый. Посетитель стал копаться в своих записях, что принес в большом пакете, пытаясь найти нужную.
Зина устала, но и отказать ему прямо сейчас почему-то не могла, язык не поворачивался. Настолько искренним сейчас выглядел этот спаситель мира, настолько верящим в то, что говорил.
– Давайте так, – вздохнув, сказала она посетителю, прервав его поиски, – я сегодня прочитаю все то, что вы мне принесли, – она показала на стопку исписанных мелким почерком листов бумаги в его руках, – поищу информацию в своих источниках и завтра сообщу вам о своем решении.
– Хорошо, – очень быстро и, казалось, с облегчением согласился посетитель.
Зина вновь его пожалела, а себя пристыдила за то, что дала человеку ложную надежду, ведь она собиралась завтра ему отказать. Верней, попросить об этом Алексея.
– Деньги заберите! – крикнула она мужчине, когда тот уже стоял в дверях.
– Мне негде их хранить, – пожал он плечами. – Я продал квартиру, и это сумма от ее продажи. Пусть они у вас полежат, а завтра, когда я к вам приду, если вы откажетесь, то просто вернете их мне.
– Вы настолько нам доверяете… – пробормотала Зина удивленно.
Посетитель очень грустно улыбнулся, немного замешкался, видимо, решая, что ответить на провокационный вопрос.
– Знаете, один из самых великих, на мой взгляд, писателей двадцатого века, Эрнест Хемингуэй писал: «Лучший способ узнать, можете ли вы доверять кому-то, это довериться ему». Я всегда придерживаюсь этого правила. Иногда это больно, а иногда ты находишь настоящих людей, порядочных и добрых. Такое приобретение всегда ценнее любых разочарований, потому что ты получаешь точное знание, что такие люди в принципе существуют. До этого в моей жизни был один такой человек, надеюсь, вы станете вторым.
Зине не пришло в голову, что можно было бы возразить на такие философские высказывания, и посетитель, воспользовавшись паузой, успел выскользнуть из «избы».
«Ничего, – решила Зина, взяв пакет с пачками купюр и листами А4, исписанными неровным мужским почерком, – деньги можно отдать и завтра, а заодно выяснить о посетителе побольше. Возможно, найти его родственников и рассказать им о его навязчивой идее и продаже квартиры. Может быть, они даже не знают, что с их родным человеком не все в порядке».
Она показала кулак телевизору на стене, точно зная, что ее команда с другой стороны внимательно наблюдает за происходящим через потайное окно, соединяющее аппаратную и гостиную. Они слышали все и имели возможность даже делать запись разговоров, а отсюда был виден лишь телевизор, и ни звука не доносилось из соседней комнаты.
– Ну и подкинули вы мне клиента! – буркнула она в темный экран. – Кто отсматривал его видео обращение и допустил к личной встрече, будет лишен в этом месяце «фиников». – Так они в команде называли поощрения.
Зина была хорошим, но строгим руководителем. Все, что касалось работы, никогда не мешалось с личными отношениями. Дружба дружбой, а служба службой, как любила она повторять коллегам.
«Как только дружба начинает мешать твоей работе, – говорил дед, – значит, это уже не дружба, а использование. Не позволяй ложным друзьям влиять на твою работу, семью и мораль. Настоящий друг никогда не будет заставлять тебя изменять этим трем вещам, спекулируя дружбой».
Зина помнила это и старалась чувствовать эту тонкую грань, никому не позволяя ее переходить.
Поэтому там, в аппаратной точно знали, что это не пустые слова, и «финики» в этом месяце действительно пролетают мимо.
Глава 2
Секретов не существует, есть просто спрятанные ответы.
Гилл Гриссом
– Я не верю в слова, извините,
Я отныне не верю словам.
Вы не слушайте, вы поймите,
Мои мысли не по губам.
Я не верю в слова, все пустое,
Слишком много сказано вслух.
А ведь было оно золотое,
Превратившись со временем в пух.
Я не верю в слова, лишь движения,
Ваши руки и ваши глаза,
Лишь неровные прикосновения,
Скажут то, где соврать нельзя.
Лишь дыханье с привкусом ветра,
Все поведает как на духу.
Ведь слова – это только химера,
Нагребающая шелуху
А ладошки, предатели мыслей
Не подвластные мастерам,
Перепутав слова и числа,
Обо мне все расскажут вам.
Я не верю в слова, извините,
Я отныне не верю словам.
Вы не слушайте, вы прочтите,
Мои мысли не по губам.
Песня, которую она сейчас так душевно спела сама себе, была написана, когда Зина рассталась с Даниилом Бровиком, самоуверенным миллионером, роман с которым у нее закрутился на таинственном Байкале. В этих строчках Зина сама себе призналась в том, что, бросившись в его объятия, она спасалась от собственной боли. Ей просто необходимо было забыть свою первую и на тот момент самую большую любовь – Тимура, в отношениях с которым именно на Байкале была поставлена жирная точка. И, что очень ударило по девичьему самолюбию, поставлена она была отнюдь не Зиной. Потому было больно, обидно, одиноко и отчего-то ей показалось, что можно заглушить эту боль, поиграв в любовь с Даниилом, который был рядом и казался милым и влюбленным.
Зине даже в какой-то момент подумалось, что все получается, что эта игра и не игра вовсе, а шанс на счастье, но очень быстро все встало на свои места – она застала своего возлюбленного с другой. Вот так пошло и прозаично. Но Зина не удивилась такой развязке, словно эти отношения и именно так и должны были закончиться.
Потому что есть банальное, но вечное правило – в счастье нельзя играть, оно не прощает такого пренебрежительного к себе отношения. Именно после повторной, какой-то стыдной боли Зина и решила, что с нее хватит, и замкнула свою молодую жизнь на работе, боясь вновь ошибиться и испытать боль. Пусть с Даниилом боль была не такой сильной, как с Тимуром, но от этого было не легче. Это словно вновь упасть на недавно сбитую коленку и не понять, чего в этом больше – боли или досады на собственную глупость.
Сегодня Зина отчетливо поняла, что пора просыпаться – полгода стерильной жизни, полгода спокойствия, покуда затягивались ее душевные раны, сделали ее трусихой. Пришло явное понимание, что пора перестать прятать голову в песок и все же попробовать разобраться хотя бы в истории своей семьи. Так как телефоны родителей по причине их якобы работы в отдаленных районах Африки, где нет никакой связи, все еще молчали, Зинаида решила разобрать антресоль в квартире. Сколько она себя помнила, на эту полку только складывались старые вещи, и никогда ничего не доставалось. Она, словно черная дыра, затягивала в свои недра вещи и поглощала их без права на возвращение.
Зине вспомнился один момент, когда дед, невысокий и коренастый мужчина, вставая на шаткое сооружение «стул плюс табурет», убирал туда какие-то, как ей тогда казалось, ненужные вещи, то, что можно было бы смело выбросить.
– На таких полках между хламом и воспоминаниями, друг мой Зинка, хранятся самые постыдные тайны, помни об этом, – смеялся он, пока семилетняя Зина держала его табурет. – Тем хороши и одновременно страшны старые антресоли: никогда не знаешь, что на них найдешь – разгадку тайны или еще больше вопросов.
Зина была девушкой невысокой и хрупкой, поэтому после смерти деда так ни разу и не решилась туда залезть, хотя, возможно, причина была в боязни не высоты, а именно постыдных тайн. Сегодня же, во время бесполезного разговора со странным заказчиком об адских вратах, она почему-то вспомнила об этой полке и клятвенно себе пообещала вечером разобрать эту черную дыру в квартире.
Злясь на своих товарищей, она остановила их робкие оправдания насчет сумасшедшего клиента и, дав задание разузнать о его семье и возможных друзьях, потому как один человек, которому он доверяет, у него все же должен быть, сразу же покинула офис, именуемый между своими «избой». У нее вдруг появилась цель, и показалось, что именно разбор антресоли поможет ей побороть этот непонятный страх жизни.
Но желание уменьшилось лишь от одного на нее взгляда, вновь стало так страшно, что даже в желудке противно засосало, требуя чего-нибудь вкусненького. Была у Зины такая дурацкая привычка из детства – заедать проблему, и она даже не знала, откуда она взялась. Мысль о том, что вдруг она узнает такую тайну, что станет опять нестерпимо больно, так что уже это чувство не отступит никогда, заставила сомневаться в правильности решения.
Девушка смалодушничала, решив оттянуть момент. Она пошла на кухню, сделала себе два огромных бутерброда с ветчиной, смачно промазав белую булку майонезом, а затем прихватив гитару и чай, устроилась в коридоре на небольшой банкетке.
Она решила, что им с антресолью надо присмотреться друг к другу, привыкнуть, что ли, договориться. Гитара же была ее личным психотерапевтом, к услугам которого она прибегала постоянно. Когда Зине было лет семь, дед научил ее писать стихи. Сначала это был просто подбор слов: полка, кофемолка, искусно, вкусно, а Зина должна была с их помощью сочинить четверостишье:
«У нас на кухоньке есть полка,
На ней электрокофемолка.
Я кофе делаю искусно,
Все говорят, что очень вкусно».
Первым ее стихотворением было именно это, дед тогда Зинку очень хвалил и странно поглядывал в ее сторону, словно она сделала что-то для него неожиданное. После она уже самостоятельно вывела рецепт привидения своих мыслей в порядок. Зина накладывала на свои стихи нехитрую мелодию, и это помогало не только понимать и принимать проблему, но и думать о ее решении.
Так вышло и сейчас. Прожевав бутерброд и отложив гитару в сторону, Зина поднялась по стремянке на самый верх и открыла дверцы. К ее облегчению, ничего не случилось: оттуда не вылетели летучие мыши с приведениями, да и параллельная вселенная не затянула ее, как Алису в кроличью нору. Полка встретила ее прозаично – пылью и хаосом. В самом углу Зина увидела клоуна, свою ненавистную игрушку. Когда-то дед купил ей этого яркого циркача, но маленькой девочке игрушка не понравилась. Зина боялась ее и безутешно плакала, тогда дед взял его и выкинул. Сейчас стало понятно, что он соврал, убрав игрушку на антресоль, но зачем? Пожалел денег? На деда это не похоже, он легко расставался с деньгами, говоря, что именно в этом их предназначение.
Любопытство победило, и Зина взяла маленького монстра за рыжие волосы. Но, видимо, конструкция из хлама была такова, что она оставалась статичной только в цельном состоянии, и потому клоун потянул за собой все остальное наполнение полки. Зина же, не выдержав повалившийся на нее лавины, пошатнулась на стремянке и полетела вниз. За секунду рассчитав высоту потолков под четыре метра и свою скорость падения, она уже мысленно смирилась с переломами конечностей и зажмурилась. Но вместо жесткого столкновения с полом почувствовала чьи-то сильные руки.
– Привет, зеленоглазка, – услышала она знакомый голос. – Тебя дверь не учили закрывать? По-моему, я опять спас тебе жизнь.
Глава 3
Глупость и мудрость с такой же легкостью схватываются, как и заразные болезни. Поэтому выбирай себе товарищей.
Уильям Шекспир
– У тебя, как всегда, одиноко, – заметил Феликс Есупов, оглядывая комнату и прихлебывая чай. – А я еще боялся к тебе идти, думаю, вдруг тут уже поселился какой-нибудь бугай, который выгонит меня взашей.
– Ты сейчас напрашиваешься на то, чтоб это сделала я, – ответила ему грозно Зина, но на самом деле она была рада видеть этого красавчика.
С Феликсом Есуповым их судьба свела, когда они искали наследство тамплиера в маленьком городе на берегу Балтийского моря. Тогда программа потребовала в группу вора – им и стал бывший цирковой фокусник, временно сошедший с пути. На тот момент он отдал Родине все долги, и был отпущен на свободу за образцовое поведение.
– Что ты! – испугался Феликс. – Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть, – на этих словах он хитро улыбнулся.
Надо сказать, этот тридцатичетырехлетний молодой человек был не только прекрасным фокусником, но еще и чертовски обаятельным мужчиной. Пшеничные волосы и голубые глаза, благородный профиль и хорошие манеры, которым, научил его дядя-цирковой артист кроме фокусов, дополняли образ. Зина чувствовала себя рядом с ним гадким утенком. Потому, видимо, и не поверила два года назад в его ухаживания. Ей тогда показалось, что такой красавчик не может влюбиться в миниатюрную, словно Дюймовочка, девушку, без ярких, так привлекающих мужчин форм, да еще и рыжую, периодически страдающую от конопушек на лице.
– Ты расскажешь, зачем туда полезла? – спросил Феликс, сообразив, что сказал что-то не то, и постарался перевести тему. – Я подошел к двери, хотел позвонить, но увидел, что дверь не то, что не заперта, а даже немного приоткрыта. Испугался, забегаю, а тут ты прям с потолка на меня! Хорошо еще, сноровка цирковая есть, а так бы мы оба оказались погребены под этой горой мусора, – Феликс показал в коридор, где лежали свалившиеся с антресоли вещи.
– Вот тут ты, мой друг, прав, – улыбнулась ему Зина. – Потому и заслужил чай с пирожным. А полезла я туда, – вздохнула она, – узнать страшные тайны своей семьи.
– И как? – спросил Феликс, доедая уже второй эклер. – Нашла?
– Нет, – пожала плечами Зина, – их там не оказалось. Видимо, я слишком многого хотела от простой старой антресоли.
