скачать книгу бесплатно
Ася с Генкой стояли в аэропорту и ждали Гарика Михайловича. Приехали они, очень рано, была у Аси такая привычка, она боялась опоздать, поэтому приезжала везде заранее.
– Да, систер, мы, как всегда, раньше пилота, три часа до вылета, нет, ну вообще это уже победа, – продолжала рассуждать Генка, – в прошлый раз мы приехали за пять часов, вот где был провал.
– Зато не опоздаем, – парировала Ася, понимая, что на самом деле, конечно, Генка права, сидеть в аэропорту то еще счастье. На улице накрапывал мелкий дождь, и Асины отросшие кудри вздыбились и приняли форму одуванчика. Сейчас, как никогда, Ася жалела, что все-таки не раскошелилась и не подстриглась, на море прическа одуванчика ей будет обеспечена постоянно.
– Генка, я очень смешно выгляжу? – немного печально спросила Ася. За пять лет она привыкла к своей прическе «под мальчика» и совсем разучилась ухаживать за локонами.
– Я понимаю, – сменив свой шуточный тон на серьезный, сказала Генка, – ты ждешь от меня утешения, но я не могу тебе врать, ты очень смешная с этой прической, – и, не выдержав, прыснула. Огромный зонт в виде трости упал и покатился по полу. Это была Генкина гордость, в прошлом году младшая участвовала в качестве волонтера в одном большом турнире, и по окончании соревнований всем добровольным помощникам подарили такие зонты. Конечно, ничего не скажешь, он был шикарен, с деревянной ручкой, цвета ясного неба, а через весь зонт красовалась большая надпись: «Спасибо, волонтер».
– Зачем ты его с собой взяла? – больше рассуждая вслух, чем ругаясь, спросила Ася.
– Ты что, такая вещь, вот увидишь, нам не раз пригодится, – возмутилась Генка.
– Веселенькое начало – ехать на море и ожидать дождя. Ты пессимист, сестренка.
– Здравствуйте! – Гарик подошел неожиданно, и Ася, как школьница перед учителем, вскочила с сиденья. – Что у вас за прическа, Круглова, если вы собрались отдыхать, спешу вам напомнить, что ваша сестра еще может себе это позволить, а мы летим работать. Кстати, а ваша сестра летит за мой счет или вам не удалось развести меня на благотворительность?
– Вы меня недооцениваете, босс, за ваш, конечно, сценарист летит точно, правда, время я не знаю, сказал, сам все купит, ничего покупать не надо, потом придется только счет оплатить.
Гарик был ко всему еще и жадным, поэтому немного поморщился от новости, что ему придется платить еще как минимум за двоих, и выдал больше из вредности, чем от души:
– И вообще, Круглова, эта прическа вам жутко не идет, вы выглядите как Бонифаций.
Ася хотела возразить и сказать, что она вовсе ничего не делала, а дождик и прирожденные кудри сделали все за нее, но от обиды все слова как-то испарились.
– Все, девочки, вперед, нас ждут великие дела, – продекламировал босс, развернулся на каблуках своих дорогих туфель и направился на регистрацию, как вождь народов, что прокладывает путь своим непутевым почитателям.
И закрутилось: регистрация, сдача багажа, зона досмотра. Когда добрались до самолета, Ася была вымотана окончательно и мечтала уснуть в кресле до самого Симферополя. Но этому не суждено было сбыться. Пилот уже объявил об окончании посадки, как вдруг объявился Гарик и с бешеными глазами уставился на Асю.
– Псс, псс, – попытался привлечь ее внимание начальник, – у меня проблема.
– Что случилось? – попытка не заметить босса, просто притворившись спящей, провалилась.
– Сосед мало того что в болотной рубашке, так у него еще и штаны болотного цвета, – наклонившись к ним, полушепотом произнес он, – не зеленого, не травяного, не салатового, а именно болотного, улавливаешь? – и, еще больше выпучив свои и без того огромные восточные глаза, замолчал, ожидая их реакции.
Ася закатила глаза, предвкушая самое ужасное.
– Он точно вампир, – Гарик сказал это и закивал головой, приговаривая: – точно-точно, я тебе говорю.
Генка, не зная про такую странность Асиного шефа, взглянула вопросительно на сестру и произнесла:
– Ася, зря мы бургеры в кафе ели, видишь, как Гарика Михайловича плющит. Систер, мне срочно нужен антидот, доставай аптечку, – говоря это, Генка переводила взгляд с сестры на ее шефа.
Но Асе некогда было объяснять сестре все тонкости психологии начальства. Отмахнувшись от Генки, она попыталась поговорить со стюардессой о замене места, но та была непреклонна, как Конституция России, плюс еще угрожающе намекнула, что если они сейчас же не сядут на свои места, то их высадят из самолета.
– Гарик, садись на мое место, оно абсолютно безопасно. Когда мы взлетим, я попробую что-нибудь придумать. Иначе нас сейчас снимут с рейса, – Ася, как могла, пыталась решить ситуацию миром.
На лице Гарика были такой страх и замешательство, что ей стало жаль его, но ситуация требовала срочного решения. Между комфортом бизнес-класса и собственной фобией Гарик предпочел второе, он сел рядом с Генкой.
Генка
Больше всего в жизни Лена Круглова любила свою сестру. Любила неистово и самоотверженно, ей всегда было обидно, когда кто-нибудь ее обижал, и хотелось наказать грубияна, но, слава богу, таких моментов было немного, так как Ася была аккуратным, добрым и культурным человеком. А еще Ася была очень расчетливой, или нет, неправильное слово, она всегда все планировала. Генка понимала, что, скорее всего, ее такой сделали обстоятельства: девятнадцатилетнюю девочку бухнули во взрослую жизнь, да к тому же еще с малолетней сестрой на шее, поневоле ей пришлось научиться считать. За это Генка любила сестру еще больше и во всем старалась ей помогать. Вот, например, сейчас, глядя, как этот маленький армянин свысока с ней разговаривает, а еще, хуже того, командует ею, Генка чувствовала обиду за сестру. Ася, такая умная, такая талантливая, должна выполнять придури этого гнома, а все из-за денег, из-за того, что им надо на что-то жить. В этот момент Генка пообещала себе, что, когда она вырастет и станет знаменитой актрисой (а в том, что так и будет, она ничуть не сомневалась), сестра никогда и нигде не будет работать. Генка будет ее полностью содержать. Ася поедет путешествовать по разным странам, как она иногда мечтает, сидя на кухне, отдыхать на морях, а Генке только счета для оплаты присылать. Она же будет их оплачивать регулярно и с большим удовольствием, приписывая: «Спасибо, родная, отдыхай, ты это заслужила».
Места у Генки с Асей были хорошие, двенадцатый ряд, одно посредине, другое у прохода. Так как Генка на правах младшей сестры уже заняла место у прохода, Гарику пришлось сесть на неудобное, по его словам, место посредине. С другой стороны, у иллюминатора, сидела тетя Халя, коренная крымчанка с красивой фиолетовой химией на голове и приличными формами. По сути, тетя Халя была прекрасным человеком и уже успела подружиться с Генкой, но с Гариком у них не случилась любовь с первого взгляда. Наверное, оттого, что тот был заведен и ругал все вокруг, не стесняясь в выражениях.
– Места между сиденьями мало, вы же, бесстыжие, заняли мой подлокотник, – продолжал ныть Гарик, а самолет тем временем, согласно расписанию, набирал высоту.
– Мне это интересно, с чего это вам пришло в голову, что он ваш? На нем написано или как? – пыталась отвоевать свое пространство тетя Халя.
– Ну, конечно, мой: тот, кто сидит посредине, априори в неудобном положении, если у него еще и подлокотник один, то это вообще будет невозможное путешествие, – Гарик не собирался сдавать позиции, при этом еще немного работая локтем. – А вам с вашими габаритами вообще положено покупать два места в самолете, чтоб поместиться полностью и не мешать соседям.
– Да как ваш паршивый язык смел тронуть мои габариты? Даже мужьям, царствие им небесное, не всегда это было позволено, – тетя Халя вся покраснела и по причине волнения стала потеть.
От этого Гарик морщил нос и злился еще больше.
– Мне просто интересно, сколько у вас было мужей? – не унимался он.
– Своих или как? – очень естественно спросила тетя Халя, и было непонятно, издевается она над Гариком или правда уточнила.
– Вы всем довольны? – стюардесса, проверяющая ремни, заметила перепалку и решила помочь женщине поддержкой.
– А шо делать, тетя Халя гордая, тетя Халя довольна! – очень достойно и как-то по-философски ответила она.
Самолет тем временем плавно набрал высоту, табло «Пристегните ремни» погасло.
– Дайте выйти, я пойду узнаю, может, ваша сестра вспомнила о своих обязанностях и все-таки договорилась о замене мест и я наконец полечу в человеческих условиях? Боже, Елена, зачем вы таскаете с собой этот ужасный зонт? Он такой огромный, вы должны были сдать его в багаж, ну или, на худой конец, убрать на полку для ручной клади, – Гарик не собирался успокаиваться и, протискиваясь, перешел уже на Генку.
Пропуская его, она попыталась успокоить всех и нормализовать обстановку, как учила ее Ася, миром:
– Гарик Михайлович, давайте будем дружить, нас с вами так много связывает, – получилось немного неискренне, не так, как это всегда очень элегантно делает Ася.
– Глупости, кроме твоей сестры, работающей на меня, у нас нет и не может быть ничего общего.
– Как же, а первая буква в наших именах?
Но Гарик только хмыкнул в ответ и направился в салон бизнес-класса.
Тетя Халя решила воспользоваться тем, что ненавистный сосед ушел, и сходить в туалет.
Генка же сидела и мечтала, как будет купаться в голубом море, есть черешню и клубнику. Обязательно по вечерам в номере на балконе читать детективы. На втором месте после любви к сестре у нее были детективы. Она обожала всех авторов – женщин, мужчин, современных и классиков, но больше всех она любила, конечно же, Агату Кристи, стиль королевы детектива она называла вкусным и проглатывала ее книги, как пирожные из своей любимой кофейни «Волконский». Главным критерием, почему она считала их гениальными, было то, что их можно было читать даже по второму разу.
Вдруг загорелось табло «Пристегните ремни», стюардесса, предлагающая соки, оставив свою тележку, направилась узнавать у коллег, стоит ли продолжать обслуживание. Самолет все больше трясло, Гарик вышел из бизнес-класса жутко расстроенным и направился обратно на свое ненавистное место. С другой стороны, из туалета, вышла тетя Халя и, тоже испугавшись тряски самолета, решила поскорей добраться до места. Ее путь преграждала тележка с соками, оставленная нерадивой стюардессой. Но тетя Халя не привыкла сдаваться и решила снять тележку с тормоза, предполагая докатить ее до своего ряда и спокойно сесть в кресло, пока ненавистный коротышка не вернулся. Когда тележка оказалась без тормозов, самолет тряхнуло с такой силой, что Гарик, направлявшийся в это время по проходу, упал вперед руками, а тележка, вырвавшись из рук тети Хали, со скоростью паровоза рванула прямо на него.
У Генки было ровно три секунды на принятие решения, но даже за это время мысль «Гарик или зонт?» успела возникнуть у нее в голове, и, честно сказать, жизнь босса сестры победила с очень небольшим перевесом. Схватив свой зонт, она поставила его в проход между сиденьями как шлагбаум для тележки. Он выдержал, конечно, немного заскрипел и погнулся, но не подвел. Пассажиры, сидевшие и в ужасе наблюдавшие происходящее, начали хлопать и поздравлять всех участников события. Очумевшего от последних событий Гарика со вторым днем рождения, белую как мел тетю Халю, что не стала случайной убийцей, ну и, конечно, героя данного мероприятия – Генку – как главную спасительницу.
Жора
Он сидел в кресле самолета и ругал себя, зачем повелся на жалостливые рассказы помощницы директора, зачем летит туда. А все эта «правая рука» разжалобила его, осознанно или случайно затронув самые больные струнки в душе. И вот он, человек, который уже три года выходит из дома только для того, чтобы посмотреть новый фильм в кинотеатре, и то лишь исключительно ради очень хороших фильмов, летит в Крым. На соседнее кресло плюхнулся маленький человек с армянскими корнями и уставился на Жору в упор. Взгляд его не обещал ничего хорошего, это была смесь ужаса и презрения.
– Мы с вами знакомы? – не выдержал Жора.
Но сосед не поддержал разговора, вскочил и убежал в соседний салон.
«Боже, за три года затворничества я уже отвык от того, что в мире столько сумасшедших», – подумал Жора, поднимая папку, которую уронил его ненормальный сосед. На папке было напечатано: «Сериал “Никогда не играйте в смерть”. Сценарий».
– Добрый день, – приветствие прозвучало так неожиданно, что Жора вздрогнул.
– Здравствуйте, – ответил он молодой девушке с прической льва. Жора, скорее, по профессиональной привычке сразу оценил ее внешность. Девушка лет двадцати пяти, стройная, немного высоковата для среднестатистической девушки, как говорится, модельного роста. Лицо миловидное, но какое-то неухоженное, совсем без косметики. Да и прическа, скорее, «так получилось», чем «так задумано». Такое ощущение, что она проснулась как-то утром и решила: я не должна никому нравиться, надо срочно о себе забыть. Единственное, что девушка не смогла испортить на своем лице, – это глаза, огромные голубые глаза, они компенсировали все: и прическу, и неухоженность лица, и старенькую дешевую одежду. В эти глаза хотелось смотреть не переставая, подмечая в них то бездонность летнего неба, то глубину синего моря.
«Стоп, прекрати, тебе теперь этого не позволено», – оборвал себя мысленно Жора, пытаясь вернуться обратно из бездны красивых глаз своей соседки.
– Извините, но некоторое время я посижу рядом, – как-то уж очень неуверенно сказала она.
– Конечно, это ваше право, до вас тут сидел злой коротышка, но сидел недолго, так что я ни при чем, извиняться не стоит! – удивленно ответил он – голос у девушки был тоже очень красивым, глубоким и каким-то уставшим.
– Это был мой босс, но по определенным причинам он не может лететь в этом кресле, поэтому летит в моем. Вы просто его не знаете, он не злой, он добрый и беззащитный. Давайте знакомиться, меня зовут Ася, а вас?
– А меня зовут Жора, – представляясь, он протянул ей папку, – это уронил ваш босс.
– Жора – редкое имя, – произнесла Ася, переводя взгляд с папки на него. – Простите, если я сейчас ошибусь, но я не верю в такие совпадения. А вы, случайно, не наш сценарист?
От удивления она еще больше вытаращила глаза, на фоне ее прически это было очень забавно, и Жора рассмеялся:
– Да, скорее всего, ваш, а вы та самая Ася, которая вытащила меня своими уговорами. А где же ваша маленькая сестра или это была уловка? – смеясь, предположил он.
– Простите меня, – казалось, что Ася искренне радуется их знакомству, – я знаю, что это был запрещенный прием, но в свое оправдание могу сказать, что все, что я вам говорила, – чистейшая правда. Сестра сейчас сидит в соседнем салоне и развлекает моего босса. И благодаря вам мне это ничего не стоит.
Самолет набирал высоту, а Жора поймал себя на мысли, что ему приятно болтать с этой малознакомой девушкой и что уже давно он ни с кем так не болтал.
Сан Саныч
Новенький аэропорт Симферополя красовался на солнце. Волна, в виде которой был построен аэропорт, как и положено ей, переливалась и пыталась убежать. Сан Саныч встречал начальство и от этого чувствовал себя особенно некомфортно. Еще в армии он понял главный принцип благополучия: держись поближе к кухне и подальше от начальства. Так в последнее время он и делал, вел жизнь тихую и неинтересную.
– Все, навоевался я с ветряными мельницами, – говорил он жене, заседая по вечерам на кухне. – Теперь буду водить такси, а по выходным пить невкусное пиво.
Надо отдать должное, Сан Саныч не пил вообще никогда, но в последнее время нет-нет да и возьмет банку пива. Может быть, и пристрастился бы он, может, и спился бы в конце концов. Если бы не этот странный звонок, не это такое выгодное во всех смыслах предложение, а главное – тайна. После того как Сан Саныча Петрова уволили из органов, ему очень не хватало тайн.
– Приземлился рейс Москва – Симферополь, встречающих просим пройти.
Услышав это, Сан Саныч взял табличку «Киногруппа» и пошел встречать начальство. Почему-то у бывшего следователя, да и вообще неглупого мента было стойкое ощущение, что вот именно в эту секунду, с этой его встречи начинается что-то очень нехорошее. Начинается страшный спектакль, который неизвестно чем закончится.
Ася
Она первый раз за пять лет провела эти два с лишним часа как приятное развлечение, ибо в последнее время вся ее жизнь была расписана по минутам. Обо всем надо было подумать – на работе и дома. Подруг у Аси не осталось, так как интересы разошлись кардинально, просто так поболтать о жизни, о кино, о любимых актерах, о классике было не с кем, да и некогда. Этот сценарист Жора был шикарным собеседником, его хотелось слушать, ему хотелось рассказывать, с ним хотелось делиться и не бояться быть высмеянной. За время полета они выяснили, что им нравятся одни и те же фильмы. Ася с трепетом относилась к этому своему пристрастию к кинематографу. Узнав, что сценаристу тоже нравится фильм Витторио Де Сика «Похитители велосипедов», она была ошарашена и приятно удивлена. Сейчас редко смотрят черно-белое кино, тем более мужчины. С ним было что обсудить, о чем поспорить, о чем помечтать.
В общем, два часа сорок минут пролетели незаметно и приятно. Ася даже забыла про разозлившегося босса. Когда после взлета тот понял, что ему не судьба сегодня сидеть в бизнес-классе, и, надув свои восточные щеки, ушел обратно на Асино место, она без зазрения совести вычеркнула его из памяти. Не обратила она внимания и на турбулентность, которая, как карусель, качала их в кресле то сильнее, то медленнее. Не придала значения и тому, как захлопали пассажиры, поздравляя кого-то с чем-то. Она просто наслаждалась беседой, смеялась, удивлялась и взахлеб что-то рассказывала, а такое забытое чувство свободы, когда ты никому ничего не должна и можешь просто получать удовольствие от жизни, на миг вернуло ее в то время, когда были живы родители и все было по-другому.
Поэтому приземление не было таким радостным событием как обычно, оно было как возвращение к обычным будням после радостного праздника. Самолет очень плавно коснулся полосы, город Симферополь красивым новым аэропортом встречал путешественников, как бы говоря: приветствуем вас, вы прилетели в сказку.
– Первыми выходят пассажиры бизнес-класса, – раздался голос стюардессы в динамике.
Ася встала, но пошла совсем в другую сторону, ей надо было забрать свои вещи, которые благополучно летели в эконом-классе. Уже подойдя к Генке, она обернулась, чтобы помахать своему новому знакомому, но увидела лишь скособоченную фигуру, опирающуюся на трость.
«Вот почему он не путешествует, – подумала Ася, – хорошо, что он не видит сейчас моего жалостливого взгляда, мужчины не любят, когда их жалеют. По крайней мере, таким был папа. В следующий раз я справлюсь».
Гарик
Как летели два с лишним часа, как выходили и получали багаж, как ехали в черном микроавтобусе два часа до Ялты, Гарик помнил смутно. Каждый раз в голове всплывала металлическая тележка, приближающаяся с неимоверной скоростью к его голове. Лишь в автобусе из беспрестанного стрекотания секретарши, чего, кстати, обычно за ней не водилось, он разобрал, что вампир, из-за которого Гарик не смог счастливо лететь в бизнес-классе, оказался их сценаристом и в гостиницу он уехал на заказанном личном трансфере. Эта новость вернула его в реальность.
– Вот ведь жук, – заорал Гарик, – мог бы и с нами поехать, а мне это все оплачивать. Ну, когда мы уже приедем в отель? У меня был жуткий день, и я пахну тетей Халей.
– Да вот уже приехали, – сказала испуганная Ася, давно она не видела, чтоб Гарик так орал, – только это не совсем отель, это пансионат. Они здесь и живут, и снимают. Для съемок арендовали на месяц отдельно стоящий домик у моря, а живут в корпусе.
Дверь микроавтобуса открылась, и перед ними предстал головокружительный пейзаж. Все трое встали, открыли рты и пытались переварить увиденное. Даже Сан Саныч, который вот уже месяц видел эту красоту каждый день, достав багаж, встал рядом и залюбовался.
Пансионат «Золотая гвоздика» располагался на скале, этажи спускались по ней, как лестничные ступеньки. А самая нижняя ступенька упиралась в каменистый пляж, который ласково облизывало синее море. Вокруг стояли столетние сосны, как бы защищая строения от всего на свете. Парковка машин была на самом верхнем этаже. Так как солнце уже садилось прямиком в море, то казалось, что оно блестящей дорожкой бежит по нему прямо к их ногам через пляж, через все этажи пансионата, бежит поздороваться с новыми гостями: привет я радо вас видеть, будьте как дома.
– Скажи-ка мне, Круглова, вот это что за… – чуть не выматерился Гарик, прервав эстетический экстаз, – прошу прощения, то есть ничего себе у нас живет киногруппа. У них ничего не треснет? И еще здесь кто-то с ума сходит? А этот кто-то не обнаглел?
– Гарик Михайлович, это все было указано в контракте и оплачено спонсорами. Вы тогда разводились со второй женой и, видимо, не придали документам особого значения, – начала оправдываться Ася.
– Всё, заселяться, в душ и пойдем наших отдыхающих приводить в чувство, – скомандовал Гарик, направляясь к ресепшен.
СМС: Заказчик – Исполнителю
«Действуйте согласно инструкциям, никакой самодеятельности».
Заливные
Анна и Роман Заливные были в браке вот уже двадцать пять лет. Как говорил Глеб Жеглов, у них была не просто любовь, а любовь с интересом.
Анна никогда, даже в молодости, не отличалась красотой, а сейчас была и вовсе отвратительна. К своему некрасивому лицу с маленькими глазками и лошадиной челюстью, а также чересчур высокому росту она добавила еще килограммов шестьдесят лишнего веса и стала совсем безобразна. Не помогали ей ни последние веяния косметологии, ни приклеенные ресницы, ни увеличенная грудь, ни красивейшие белые локоны, так искусно наращенные и уложенные лучшими парикмахерами Москвы. От всего этого она становилась еще безобразнее и смешнее. Но еще нелепее Анна выглядела из-за тупой уверенности в своей привлекательности. Во всех социальных сетях она выставляла фотографии, которым не мог помочь даже любимый «Фотошоп», с подписью: «Я обворожительна». Или на пляже, одевшись в какой-нибудь неимоверный купальник ядовитого желтого цвета и раскидав свои шикарные локоны по толстым плечам, она кричала на весь пляж: «Рома, ты куда пошел? Здесь столько мужчин, они начнут ко мне приставать! Ты хочешь меня потерять?!» Мужчины, посмотрев на эту огромную гору с ресницами и локонами, пугались и быстро ретировались, боясь быть неправильно понятыми самоуверенной дамой. Рома, который, может быть, и был бы рад потерять такую красоту навсегда, не мог себе этого позволить. Анна была кладезем денег в их семье – получив огромное наследство от отца, она умудрилась не только не промотать состояние, но и приумножить его. Сейчас, в сорок пять лет, раздобревший и похорошевший Роман стал самым настоящим красавцем, хотя в молодости даже этим похвастаться не мог. Увидев его в одном из институтских кафе двадцать пять лет назад, Анна, посмотрев на неправдоподобно худого молодого человека, сказала своей подруге:
– Он будет моим мужем.
На что та, пьяно захихикав, ответила:
– Зачем тебе этот заморыш, да еще и с дыркой в кармане?
– Я сделаю из него человека, а деньги у меня и самой есть, – ответила она и не обманула.
В свои сорок пять Роман Заливной был красавцем мужчиной, высоким и статным. Хотя Анна втайне подозревала, что муж обманывает и просто сбегает в спортзал отдохнуть от нее, но ежедневные походы давали свои результаты – тело было в исключительной форме. Седина же, серебрившаяся в идеальной прическе, придавала ему особый шарм и интеллигентность. В общем, все было при Романе, но только не деньги. Подписав брачный контракт двадцать пять лет назад, он подписал себе пожизненное рабство. Пару раз попытавшись соскочить с Аниного крючка, он понял, что не готов: он привык к деньгам, работать не любит, зато любит, как говорится в пословице, кататься на саночках.
– Боже, Рома, этот твой друг Леха Ронин, ну никакой фантазии, отмечать свой день рождения каждый раз в одном месте – это паранойя, – в Анином голосе улавливалась еле слышная истерика. Роман знал: это начало бури, и, если ее не предотвратить, о спокойном отдыхе можно забыть.
– Милая, ты же знаешь, мы все родом из этих мест, а Алексей настолько сентиментален, что сначала отмечает день рождения с родителями, – Роман запнулся, – на кладбище. Потом он очень страдает, и вот здесь мы, как настоящие друзья, должны поддержать его.
– Если бы он при этом не был нашим компаньоном в трех направлениях, меня бы здесь не было, – капризно сказала Анна.
