скачать книгу бесплатно
– Не только, – произнес себе под нос Дмитрий и уже громче поинтересовался: – И что вы противопоставили Татьяниному папе и деду?
– Естественно, своих. Я сказала, что ни разу в жизни не видела папу, не говоря уже о других родственниках с его стороны, что это детская травма и что если кто-нибудь из них захотел бы сейчас со мной встретиться, то я не стала бы даже разговаривать с этими упырями.
– Ну и в чем странность? Ответ вполне в вашем духе, я мог бы даже его угадать.
– Странно то, как отреагировала Татьяна: она покраснела, а потом выпалила гневную тираду типа того, что «вот некоторые с отцами видеться не хотят, а я все бы отдала за встречу со своим», и убежала в другой конец самолета. Не понимаю, чем я ее обидела: она своего любит, я своего ненавижу, каждый делает что хочет, – очень разумно, как ей казалось, рассудила Белла.
Обед в самолете был тем еще удовольствием, но восемь часов оставаться голодной тоже не дело. Да и время бежит быстрее, когда чем-то занят, поэтому Белла решила перекусить. С напитками, правда, вышел промах. Дмитрий Иванович, пока ее не было, не знал, что взять, и выбрал стандартный апельсиновый сок – ну не было указано в досье, что у Беллы на апельсины аллергия.
– Ничего страшного, подожду чай, – успокоила она извиняющегося Дмитрия.
– Не волнуйтесь, Курчатова, я выпью ваш сок, – напомнил о себе шеф и припал к стакану.
Однако уже на третьем глотке что-то пошло не так: сначала шеф поперхнулся, потом закашлялся, а после и вовсе начал хватать воздух ртом и задыхаться. При этом в одной руке он держал стакан, а второй как-то неуклюже махал Белле и умоляюще смотрел на нее.
– Что вы сидите, стучите его по спине! – закричал Дмитрий Иванович.
От крика Белла вышла из ступора и со всего размаху ударила шефа по спине, но, к сожалению, не рассчитала силу удара: кашлять-то он перестал, но остатки сока выплеснулись из стакана на красивую толстовку Беллы. Заяц, так радостно улыбавшийся на ней, казалось, даже обиделся от такой наглости.
– Спасибо, Белла Сергеевна, – прошептал шеф, все еще не отойдя от стресса. – И простите за зайку, теперь он у вас описался.
Даже в таком положении Иван Сергеевич продолжал плохо шутить. Но он был прав: сок по толстовке разлился именно таким рисунком, каким его описал шеф, да и цвет был подходящий.
Убедившись, что с начальником все в порядке, Белла пошла в туалет, прихватив с полки свою сумку – в ней была чистая футболка, которая могла спасти ситуацию.
«Почему в последнее время у меня постоянно какие-то неприятности с одеждой? – думала Белла, глядя в зеркало. – Ведь я всегда любила одеваться».
Лучшие воспоминания детства – это когда мама получала зарплату и они шли за обновкой. Ничто не могло изменить эту традицию. Когда Сержа уволили и он ушел в бизнес, как моряки уходят в морское плавание – с надеждой и опасением, денег в семье не стало вовсе, все пошло на раскрутку своего дела. Они втроем жили на мамину зарплату, и приходилось на всем экономить. Но даже тогда мама обязательно выделяла деньги на новую вещь. Мария Степановна с детства учила Беллу, что девушка просто обязана выглядеть женственно – утонченно, красиво, аккуратно, а ее любимым выражением было: «Нет некрасивых женщин, есть неухоженные».
Глядя на себя в зеркало, Белла отметила, как светятся ее глаза, несмотря на облитую толстовку. «Это потому, что я лечу в отпуск», – подумала она, но тут же поняла, что врет сама себе, ну или немного лукавит, и от этой мысли расхохоталась.
Так, с улыбкой на лице, Белла вышла из туалета и наткнулась на прекрасную копию Винни-Пуха – своего подчиненного Валерия Леонидовича Дворникова.
– Белла Сергеевна, – заворчал тот, – вы были там так долго и так громко смеялись, что я делаю вывод – вы там находились не по назначению, а это обидно, – на этих словах он оперативно проскочил внутрь и захлопнул дверь.
Запихнув толстовку в сумку, Белла подошла к своему месту и увидела странную картину – Дмитрий Иванович нес шефа на руках в сторону бизнес-класса и кричал:
– Простите, дайте пройти, быстрее, еще быстрее, зовите старшего бортпроводника!
Через пять минут по громкоговорителю объявили: «Нет ли в самолете врачей?» Поднялась одна из пассажирок, женщина средних лет, и прошла в сторону стюардесс.
Белле не сиделось на месте, она решила пройтись и глянуть, что же происходит в салоне бизнес-класса. А происходило там следующее: шеф с бледным лицом лежал на полу, Дмитрий Иванович и женщина-врач пытались что-то предпринять, остальные же молча склонились над пострадавшим.
* * *
Когда закрылась дверь «скорой помощи», никто даже не шевельнулся, все стояли и смотрели ей вслед. Бессонная ночь и масса переживаний давали о себе знать, люди пребывали в ступоре. За жизнь шефа боролись четыре часа, стюардессы забыли про пассажиров и даже не покормили их положенным завтраком – в Благовещенске, когда они приземлились, уже наступило утро. Конечно, больше всех в реанимационных мероприятиях принимали участие Дмитрий Иванович и врач-реаниматолог Катерина, которая по счастливому стечению обстоятельств летела с конференции. На самом деле повезло. По ее указанию у пассажиров по громкой связи то и дело спрашивали разные лекарства, и те несли их в салон, пытаясь хоть чем-то помочь. В основном это были люди преклонного возраста либо мамаши с детьми. Также по рекомендации Катерины в аэропорт прибытия вызвали реанимационный автомобиль больницы, в которой она работала. Вот вслед ему и смотрели десять человек, сиротливо стоявшие возле трапа самолета в областном центре Благовещенске, который разделяет с Китаем лишь восемьсот шестьдесят метров великой и могучей реки Амур.
* * *
– Почему через Благовещенск? – прервал тишину Юрий Григорьевич Громов, главный финансист фирмы, а проще – бухгалтер. – Нельзя было напрямую в Китай полететь?
Солидный мужчина сорока лет, про которых говорят – красавчик, Громов не пропускал ни одну девушку – по крайней мере, глазами. Эдакий седеющий Казанова.
– Когда выдавали путевки, сказали, что санаторий находится прямо на границе с Россией, с другой стороны Амура, и так добираться удобней, – ровным, уставшим голосом сказала Белла. Сказала на автомате. Только чтобы услышать свой голос и понять, что это ей не снится.
– Кстати, давайте знакомиться, – как-то приободрился Громов. – Юрий Григорьевич. Для такой красивой девушки просто Юра.
– Белла, – вяло ответила она и отвернулась – ей было противно смотреть на его довольное лицо.
Они ехали в автобусе к зданию аэропорта, все были уставшие, грустные и очень хотели спать. Все, кроме Дмитрия Ивановича, который выглядел так, будто только что принял душ, выпил кофе и готов к работе. Он что-то писал в телефоне, сосредоточенно и быстро, как стенографистка в суде. Именно в эту минуту Белле пришла мысль, что Дмитрий Иванович не тот, за кого себя выдает.
Получив багаж и выйдя из здания аэропорта, коллеги увидели, что навстречу им почти бежит красивая девушка лет двадцати пяти.
– Добрый день, очень рада всех вас видеть, я ваш гид Капитолина Ивановна, пройдемте в автобус, – почти торжественно произнесла голубоглазая леди, и от ее радостного голоса всем стало еще грустнее.
Старая «газель», которую прислали за ними, не внушала доверия. За рулем сидел улыбчивый рыжий парень, весь в веснушках, которые ему очень шли: парень был похож на Сыроежкина – такой же жизнерадостный и обаятельный. Пока гид рассаживала всех по местам, шофер так искренне всем улыбался и каждому заглядывал в глаза, что туристы непроизвольно отвечали ему улыбкой, и напряжение немного уходило.
– Денис, мы можем ехать, – произнесла гид.
Автобус тронулся, и Капитолина начала что-то рассказывать про город и его достопримечательности, но ее никто не слушал, каждый думал о своем.
«Кто он на самом деле?»
«Зачем сменили групповода?»
«Что случилось с шефом?»
«Самолет только приземлился, а он уже звонит, требует, урод».
«А мне здесь нравится».
«А она еще похорошела».
«Прости меня, Господи».
«Почему так не везет?»
«Помоги ему, Господи».
Такие мысли крутились где-то под потолком старенькой «газели», и от этого атмосфера в салоне становилась тягучей и тяжелой.
– Благовещенск – очень красивый город, особенно сейчас, в конце сентября. Именно про такую пору говорят – золотая осень. Благовещенск является административным центром Амурской области. Население примерно двести двадцать пять тысяч человек. Город находится между двумя красивыми реками, на левом берегу Амура и правом берегу Зеи. На правом берегу Амура располагается китайский город-побратим Хэйхэ – если гулять по набережной Благовещенска, можно любоваться и китайским городом тоже, – продолжала Капитолина Ивановна. – Вас сейчас разместят в гостинице. Обед по желанию, так как из-за разницы во времени в шесть часов многие из вас после заселения сразу же уснут. Отдыхайте, а вечером всех приглашаю в ресторан на шестнадцатый этаж. Нас ждет особенный ужин по случаю начала вашего путешествия.
* * *
Гостиница «Азия» возвышалась над Благовещенском, как Эйфелева башня над Парижем. Это было самое высокое здание в городе, и из панорамного ресторана на шестнадцатом этаже можно было увидеть не только Благовещенск, но и красивый Амур, и соседний китайский городок Хэйхэ. Днем противоположный берег привлекал своим рельефом высотных зданий, похожих как две капли на красавицу «Азию», а вечером светился разными огнями не хуже Москвы. Заселили их быстро и по-королевски – каждого в отдельном номере. Это очень порадовало Беллу: ладно бы она с кем-то дружила, но жить с совершенно чужой женщиной было бы некомфортно. Когда раздавали ключи, Белла слышала, как Дмитрий Иванович просил гида отвезти его в больницу к шефу. Спать ей расхотелось, видимо от переизбытка адреналина, и она напросилась поехать с ними. Оленька же не просто просилась – она плакала и требовала взять и ее, причем незамедлительно. Но им дали полчаса, чтобы принять душ и переодеться, и в итоге договорились встретиться в кафе на первом этаже.
Когда минут через двадцать Белла спустилась в кафе, то поняла, что пришла первой. «Ну вот, меня торопили, а сами…» – даже немного обиделась она. Сев за самый уютный столик в углу, она заказала кофе и круассан. От входа столик отделяла декоративная стойка. Боясь, что коллеги ее не заметят, Белла то и дело поглядывала на вход, но, видимо, все-таки пропустила их появление, потому что из пучины Интернета ее выдернул голос Дмитрия Ивановича и шум отодвигаемого стула за перегородкой.
– Ну привет еще раз. Кофе мне взяла, молодец.
– Черный без сахара, как ты любишь, и пару горячих бутербродов, – ответил женский голос.
– Ты где машину с таким «золотым» водителем надыбала? Неужели местные подогнали? – как со старой знакомой, разговаривал Дмитрий Иванович.
«С кем это он так по-свойски разговаривает?» – недоумевала Белла, при этом немного стыдясь за то, что подслушивает. От напряжения, пытаясь ничего не пропустить, она громко чихнула и, поняв, что сейчас будет разоблачена, легла на диванчик в надежде прикрыться столом. Через несколько секунд Дмитрий Иванович навис над столом и, казалось, ни капли не удивился.
– Будьте здоровы, Белла Сергеевна. У меня к вам два вопроса. Первый: откуда такая тяга лазить под стол? Второй: чему вас родители вообще учили? Вы прямо кладезь пороков: и подглядываете, и подслушиваете. И, наконец бесплатный совет: в следующий раз, когда будете прятаться, телефон тоже убирайте, он у вас в очень примечательном чехле с ушками Микки. Так люди хотя бы немного посомневаются, а не сразу поймут, что это вы. Да вставайте уже, хватит валяться!
Но Белла от стыда не могла двинуться с места, даже тогда, когда Дмитрий Иванович вернулся за свой столик и продолжил пить кофе с бутербродами, рассказывая о ней своей собеседнице.
Наконец Белла подошла к их столику и увидела, что кадровик сидит с той самой девушкой-гидом, которая обещала отвезти их в больницу. Это с ней он разговаривал как со старой знакомой. Волна ревности накрыла Беллу, она надулась и молчала весь оставшийся путь.
Оленька же даже в кафе не пришла, а ждала их на крыльце. Она была напугана и заревана. В «газели» ехали молча. Белла дулась, Оленька плакала, а Дмитрий думал.
«По-моему, она ни при чем, – размышлял Дмитрий Иванович, вспоминая похождения новой знакомой и стараясь не рассмеяться вслух. – Человек хронически невезуч и неуклюж, надо же было так громко чихнуть! А ведь могла бы многое понять, продержись еще минут пять. Ну просто мисс Несчастный Случай».
* * *
Больница была хоть и не новая, но большая и явно ухоженная. Они стояли в приемном покое и ждали Катерину, а точнее Катерину Михайловну Березовскую – эта привлекательная женщина сорока двух лет была заведующей отделением реанимации и интенсивной терапии областной больницы.
Увидев ее на улице, многие мужчины обернулись бы вслед, женщины позавидовали бы ее уверенности в себе, но никто не подумал бы, что она каждый день своим умом, трудом и талантом спасает десятки жизней – уж очень она молода и прекрасна для такой должности и профессии. Катерина Михайловна была из тех женщин, про которых говорили: «В ней что-то есть», а мама Беллы, восхищенно вздохнув, добавила бы: «Очень ухоженная».
За ними спустился молодой взъерошенный парень – скорее всего интерн – и проводил в кабинет Катерины Михайловны.
– Ну что я могу тебе сказать, Митя, – как-то очень по-матерински обратилась завотделением к Дмитрию Ивановичу, хотя разница в возрасте к этому не располагала.
Он, в свою очередь представив спутниц и усадив их на диван, сел к столу напротив хозяйки кабинета. Глядя на них, можно было подумать, что встретились два старых товарища, которые вместе съели не один пуд соли и полностью друг другу доверяют.
– Отравили твоего шефа, – продолжила Катерина Михайловна, – отравили лекарством «Барватол». В больших дозах это яд, а в маленьких его выписывают сердечникам. Не думаю, что он пытался покончить жизнь самоубийством, а иначе никак такую дозу выпить сам не мог бы. Ему действительно повезло, причем повезло дважды: в первый раз в том, что он съел целый арбуз, потому что арбузы выводит токсины из организма, а во второй – в том, что я летела на этом самолете. Иначе шансов у него не было бы. Я вынуждена обратиться в полицию, Митя, это покушение на убийство. Конечно, ваш шеф сейчас жив, но пока без сознания, будем надеяться на лучшее.
При этих словах Дмитрий Иванович обернулся:
– Дорогие мои девочки, подождите меня в коридоре. Я выйду через минуту, у меня один интимный вопрос к доктору. Не подумайте ничего – просто не хотелось бы говорить при дамах.
– А можно я хотя бы посижу возле Ивана Сергеевича? – робко спросила Оленька и сложила руки в молитвенном жесте.
– Это не положено, можете понаблюдать за ним только через стекло реанимационной.
– Да-да, через стекло, это замечательно, спасибо огромное.
– Пойдемте, – Катерина Михайловна поднялась и обратилась к Дмитрию: – Я сейчас провожу девушку и вернусь.
Они все вместе вышли в коридор. Катерина с Оленькой повернули налево, в сторону реанимационной палаты, а Белла с гидом решили присесть, однако ни диванов, ни кресел, ни мало-мальского стула поблизости не оказалось – ну да кабинет-то не приемный.
Белла завернула за угол и увидела в конце коридора каталку, а рядом два стула.
– Пойдем сядем, – предложила она, как-то само собой перейдя с гидом на ты: возраст почти одинаковый, да и обстановка располагала. – Что-то устала я.
– Пойдем, – ответила та, не найдя в панибратстве Беллы ничего плохого.
Молчали минут пять. Белла не выдержала первой:
– Прости, как тебя зовут? Утром все было как в тумане, и я не запомнила.
– На работе Капитолина Ивановна, дома Капуня, Капа… Так что выбирай, что нравится.
– Да, – вздохнула Белла, – у меня тоже дурацкое имя, меня зовут Белла. Приятно познакомиться, – и протянула Капе руку.
– Да я уже привыкла, – сказала гид, – только незнакомые люди сначала удивляются, а потом склоняют его как хотят.
– Это да. Вот в школе меня все звали Белка, и я настолько привыкла, что, когда поступила в институт, еще долго на Беллу не откликалась. Однажды между парами один однокурсник крикнул другому: «Пойдем на белку посмотрим, она там так смешно кривляется». Я заехала ему по лицу и только потом поняла, что он имел в виду настоящую белку в парке возле института.
– Ну и я, как слышу Капитолина Ивановна, оглядываюсь, ищу, кому это они.
Они рассмеялись и принялись взахлеб рассказывать друг другу смешные истории, связанные с их именами. Белла даже встала и, опершись на каталку, начала артистично размахивать руками, пародируя разных людей. Внезапно каталка поехала, и простыня с нее стала потихоньку сползать, обнажая чьи-то ноги с биркой на пальце. Белла первой поняла, что это труп, и жутко заорала, а каталка по инерции продолжала ехать.
– Держи ее! – опомнилась Капа.
Белла, не переставая орать, попыталась остановить каталку, но поскользнулась и упала, чем только сильнее ее подтолкнула. На крики из-за угла выскочил Дмитрий Иванович, ожидавший чего угодно, но только не нападения каталки – и та победила, сбив его с ног, правда, и сама потерпев крушение. Все произошло очень быстро: каталка вместе с ношей перевернулась на Дмитрия, накрыв его с головой.
Белла продолжала визжать, но уже на полтона ниже, потому что со всех сторон прибежали врачи и санитары и стали вызволять Дмитрия Ивановича. Когда он понял, что именно на него упало, то, непроизвольно перейдя на фальцет, заорал:
– Молчать! – Все мигом смолкли, а кадровик обратился к Белле: – Белла Сергеевна, скажите мне, почему я не удивлен? Почему там, где вы, все рушится и падает? Вы даже мертвым покоя не даете.
– А почему у них мертвые лежат в коридоре? – попыталась оправдаться Белла.
– Потому что вы стояли у дверей морга, на них же написано: «Морг». Или вы неграмотная? Вас родители и этому не научили?
– Да оставьте вы уже в покое моих родителей! Ну и что, что там морг? Почему каталка стояла рядом с дверью, а не внутри? – немного невразумительно от пережитого шока продолжала оправдываться Белла.
Тут рыженькая и очень хорошенькая санитарка промямлила:
– Да я что? Привезла каталку, двери держать не могу – вот и пошла в морг за подмогой. Меня и не было-то всего пять минут, они чай пили и меня позвали.
– А на тормоз почему не поставила? – строго спросила Катерина Михайловна.
– Я, это… забыла, – сквозь слезы, вытирая рукавом красивый носик в конопушках, призналась рыжая.
Белле стало жаль медсестру, она считала себя тоже виноватой в происшествии: не стала бы опираться на каталку – та бы не поехала.
– А вы, – она поднялась и обратилась к заведующей, – миниатюрную, хрупкую девушку заставляете одну возить трупы. Я, конечно, не знаю, но уверена, что по инструкции это категорически запрещено.
– Да, особенно миниатюрным и хрупким, – поддакнул Дмитрий Иванович и, схватив Беллу за руку, поволок из отделения, как маленькую девочку из магазина с куклами.
Белла упиралась и кричала:
– И только посмейте ее наказать! Я пойду в инспекцию по труду, мы все пойдем, мы все свидетели! – последнее она выкрикивала уже на улице.
