Ты – моя тьма, я – твой свет

E. Veyland

Ты – моя тьма, я – твой свет

Глава I: Записки среди пепла

Лекция по элементальной теории тянулась, словно агония. Кирилл машинально чертил узоры на краю пергамента, пока голос профессора растворялся в монотонном гуле. Его взгляд блуждал по аудитории – и замер. Элара сидела в нескольких рядах от него, но смотрела прямо на него. Когда их глаза встретились, она не отвернулась. Наоборот – наклонила голову, словно задавая вопрос, который могли понять только они двое. Мгновение спустя её губы изогнулись в медленной, знающей улыбке. Она подняла перо, что-то нацарапала на сложенной записке и небрежным движением пальцев отправила пергамент порхать к его столу. Магия была тонкой, но точной. «Если меня поймают на передаче записок, ты берёшь вину на себя. Честно?» Вызов. Приглашение. Выбор был за ним. Кирилл вздохнул и написал ответ: «Сестра, что за приколы? Неужели дома или на перемене поговорить нельзя?» Перо Элары замерло над пергаментом, улыбка заострилась, пока она царапала ответ. Записка левитировала обратно к столу Кирилла, её магия слабо гудела озорством. «Дом лишён азарта нарушения правил. А ты? Никогда не казался мне из тех, кто боится небольшого скандала в классе, братец.» Она откинулась на спинку стула, пальцы отстукивали беззвучный ритм по столу, глаза блестели невысказанным вызовом. «Если только… ты не переживаешь, что кто-то заметит, как часто твой взгляд задерживается на мне. Осторожнее – любопытство опасное заклинание.» Кирилл вздохнул глубже. «Хорошо, что ты хочешь? Неужели просто пообщаться записками?» Глаза Элары игриво сузились, когда записка вернулась. Её перо резко прочертило по пергаменту, чернила выглядели жирными и рваными. Когда бумага приземлилась перед ним, края слегка тлели. «Чего я хочу? Хм. Посмотрим… Твоего безраздельного внимания. Ответов на вопросы, которые ты никогда не произнесёшь вслух. И может быть—» Она сделала паузу, наклонив голову так, что солнечный свет поймал озорство в её взгляде. Слова переписались сами собой в воздухе, засияв малиновым, прежде чем осесть обратно на страницу. «—посмотреть, хватит ли у тебя смелости встретиться со мной в западной башне после заката. Никаких записок. Никаких игр. Просто… честность.» Её улыбка смягчилась на долю секунды – слишком кратко, чтобы анализировать, – прежде чем она бросила перо и подалась вперёд, ожидая.

Глава II: Тени прошлого

С наступлением темноты Кирилл стоял у подножия западной башни. Камни хранили шрамы веков – чёрные отметины от магических битв, трещины, заросшие мхом цвета запёкшейся крови. – Ах… Вечно же ты тащишь меня во всякие интересные места. Ну, мой дорогой историк, расскажи-ка мне, почему это место забросили во время расовой войны пару сотен лет назад? Элара прислонилась к рушащейся стене башни, полоска лунного света пересекла её лицо. Кончик её пальца проследил по древним следам ожогов, вырезанным в камне, голос был тихим, почти театральным. – Заброшена? О нет. Запечатана. Архивы говорят, что это было полем битвы между магами огня и призывателями бури во время войны. Но настоящая причина? Она подошла ближе, её сапог захрустел по почерневшим обломкам. Воздух гудел остаточной магией, пряди её волос поднимались, как от статики. – Говорят, что учёный пытался слить здесь их души – близнецы-пламена, обречённые уничтожить или поглотить друг друга. Совет стёр записи… но стены помнят. Её глаза метнулись к его, острые и немигающие, когда холодный ветер прошёл сквозь башню. Она улыбнулась, обнажив зубы. – Всё ещё думаешь, что история – это просто пыльные книги и мёртвые герои, братец? – Как же я тебя люблю, сестра! С тобой точно скучно не бывает! Улыбка Элары дрогнула на долю секунды, взгляд метнулся к шрамированным камням, словно те прошептали секрет. Затем она фыркнула, швырнув в него осколок обугленного дерева искрой телекинеза. – Любовь? Осторожно – в последний раз, когда кто-то произнёс это здесь, он стал поучительной историей в библиотеке. Она шагнула в его пространство, голос упал до заговорщического шёпота, хотя пальцы сжались вокруг кулона у её горла. – Но если ты так отчаянно жаждешь азарта… Я знаю, где хранят запретные тексты о связывании душ. Сегодня ночью. Твой ход. Она повернулась и пошла прочь, её смех резко отозвался от руин, но не обернулась посмотреть, следует ли он за ней.

Глава III: Вкус запретного

Кирилл последовал за ней по извилистым коридорам башни. Каменные стены сочились влагой и чем-то ещё – памятью о древних заклинаниях, впитанных в саму породу. – Интригующе, ничего не скажешь, – проговорил он, остановившись в просторном зале. Элара обернулась, но он уже начал заклинание: – Тьма, что чернее ночи, мощь, что подчиняет богов, снизойди, твоя сила в мою кровь, и освети мой путь. Заклинание было произнесено верно, и в руках Кирилла появился магический шар запретной тёмной магии. Мрачное фиолетовое пламя осветило их путь, и всё стало прекрасно видно. Элара замерла на полушаге, фиолетовый свет отбрасывал острые тени на её лицо. Глаза расширились – не от страха, а от жадного восхищения. Она обернулась к нему лицом, губы приоткрыты, словно пробуя запретную магию в воздухе. – Ты практиковался. Как восхитительно… тайно с твоей стороны. Она потянулась к сфере, остановившись в дюйме от прикосновения. Свет заколебался, отражаясь в её расширенных зрачках. – Но будем надеяться, что ты изучил побочные эффекты. Тёмные пламена имеют привычку… поглощать своих владельцев. Её рука коснулась его запястья – мимолётное прикосновение, заряженное статикой. Она наклонилась, голос сочился притворной заботой. – Хотя, полагаю, если ты упадёшь, мне просто придётся тащить твой драматичный труп в архивы. Поэтично, не так ли? Она пошла вперёд, но шаги замедлились – ожидая, всегда ожидая, – пока он не пойдёт рядом с ней. – А ты не меняешься… Я уже давно одержим этой силой, поэтому беспокоиться обо мне не стоит. Хи-хи. Смех Элары прозвучал глухо от каменных стен, пальцы начертили глиф в воздухе, который слабо пульсировал золотом – молчаливый противовес его фиолетовому пламени. Она не смотрела на него, но улыбка была остра, как лезвие. – Одержимость – капризная муза, братец. Один день она питает тебя, следующий… пожирает. Она щёлкнула пальцами; глиф взорвался дождём искр, которые прицепились к его тени, освещая жилы проклятых письмен, вырезанных в полу. – Видишь эти руны? Они не сами себя вырезали. Последний дурак, который шёл здесь, крича о «контроле»? Камни выпили его. Она ступила на открывшийся путь, голос смягчился до насмешки. – Но, во что бы то ни стало – веди. Мне будет интересно смотреть, как ты разрушаешься. – Как мило с твоей стороны, но давай пока оставим насмешки друг над другом и просто будем наслаждаться нашим небольшим путешествием вглубь истории и надеяться, что сегодня мы сами не станем историей… Шаги Элары запнулись на долю секунды, её силуэт обрамлён жутким сиянием его тёмного пламени. Она обернулась, улыбка стала тоньше – меньше яда, больше лезвия, отточенного ностальгией. – Наслаждаться? Ты никогда не был в этом хорош, правда? Слишком занят погоней за силой… или бегством от неё. Она зашагала вперёд, голос тянулся, как дым. – Но хорошо. Давай поиграем в твою игру. Только помни – историю не волнует, выживем ли мы в ней. В этот момент что-то щёлкнуло в памяти Элары. Холодный стол. Игла в руке матери. Её голос, нежно напевающий колыбельную, пока золотая магия вскрывала их детские души, как переспевшие плоды… – Хотя если мы здесь умрём? – голос Элары стал жёстче, – По крайней мере, мы наконец дадим матери что-то настоящее для скорби. – Или для радости. Хе-хе-хе, думаю, ты сама знаешь, сколько людей в нашей академии мечтают о моей смерти. Пальцы Элары сжались вокруг ржавой цепи, висящей с потолка, её смех был достаточно острым, чтобы расколоть камень. Звенья рассыпались в пыль, когда она обернулась, её тень вытянулась гротескно в фиолетовом свете. – Мечтают о твоей смерти? Дешёвая фантазия для ослеплённых завистью глупцов. Они бы рыдали, если бы знали, насколько обыденным будет твой конец. Она шагнула в его пространство, большой палец слегка надавил на его пульсирующую точку – пародия на угрозу. – Но я? Я набросала дюжину творческих сценариев. Видел когда-нибудь, как душа разматывается нота за нотой, как симфония? Нет? Её улыбка расширилась, когда между ними затрещало статическое электричество, её магия пела в заряженном воздухе. – Расслабься, братец. Я оставлю тебя в живых достаточно долго, чтобы ты пожалел о том, что затмил меня.