скачать книгу бесплатно
Лика нахмурилась, вернулась к чату. «Я видел ее сегодня. Она задорно смеялась над шуткой своей спутницы. И я мечтал быть на месте той девушки. У нее смех, как колокольчики звенят… Она студентка. Второй курс юридического».
Лика отложила не доеденный бутерброд, потерла руками лицо – дурацкая привычка, от которой никак не могла отвыкнуть. Чушь, конечно. Но… Лике на какой-то момент показалось, что Вал говорил о ней…
Валентин тщательно скрывал, что вырос и до совершеннолетия жил в детдоме. Он не думал, что у кого-нибудь из его знакомых или коллег хватит финансов и связей, чтобы узнать всю его подноготную, но привычка осторожничать, буквально въевшаяся под кожу, заставляла молчать о данном факте биографии. Только психотерапевту и двоим приятелям на форуме, никогда его не видевшим, он не побоялся сообщить об этом. Первому – потому что детдом играл в его лечении ведущую роль, вторым – потому что не собирался встречаться с ними вживую. Остальные окружающие ничего знать не знали.
Вообще, конечно, форум помогал Валентину ничуть не меньше сеансов у психотерапевта. Возможность выговориться людям с той же проблемой, что и у него, была бесценна. Попал туда Валентин случайно: прочитал в одном из чатов о сайте, посвященном таким как он, а там немного напора, чуть-чуть писем, умение забалтывать – и вот уже у него своя чат-комната. Как-то так сложилось, что изначально общались с ним только двое, Лекс и Тол. Валентин подозревал, что это сокращение от их имен. Вроде «Алексей» и «Анатолий». Две противоположности, оптимист со сложившейся личной жизнью, и пессимист, тот, которому в жизни не повезло.
Беседуя с ними, Вал начал четче понимать себя, яснее осознавать, что зачастую угол зрения на ту или иную ситуацию становится решающим в жизни. Но об этом было удобно рассуждать в теории, отдыхая после статей с особо тяжелыми темами. А вот на практике… На практике Валентин прекрасно осознавал, что никогда не решится поменять этот самый угол зрения. Не то чтобы не сможет… Скорее, помешают вдалбливаемые с детства установки и общественное мнение.
Валентин поднялся со стула, налил вторую чашку чая, на этот раз – каркадэ – и снова уселся за стол. Днем он усердно работал, не позволяя себе отвлечься на посторонние темы. Вечером же или ночью, перед сном, его обязательно пробивало на философствование.
Сегодня он не смог увидеть ее – ждал, долго ждал у университета, но она не пришла, хотя он и видел, как заходили в здание ее однокурсники. И теперь он волновался, переживал, постоянно думал, что же могло случиться, почему она, одна из отличниц, внезапно пропустила учебу. А еще ему было плохо – в груди постоянно ныло. Умные люди утверждали, что это болит душа. Может, и так. Вот только день, проведенный без возлюбленной, для Валентина был адом.
Глава 4
Лика считала себя девушкой впечатлительной, в гадания цыганок, может, и не верила, а вот гороскопы старалась не читать, чтобы лишний раз не думать ни о чем дурном. Внезапно вспыхнувшая в мозгу догадка ее перепугала. В самом деле, непонятно какой человек следит за ней постоянно, думает о ней, обсуждает ее на форуме, пусть и анонимно. Есть от чего напрячься.
Неуверенная в своих предположениях, Лика решила пока ничего не рассказывать отцу или брату. А вот Виктору, выбрав свободную минуту, она позвонила.
Обычный обмен любезностями. Разговор ни о чем. Лика соблюла приличия и лишь потом спросила:
– Ты обо мне никому ничего не рассказывал?
– Я? – удивился на том конце Виктор. – Мелкая, что и кому я мог о тебе рассказать?
«Мелкая». Ну да. Виктор был старше Лики на пять лет и упорно звал ее «мелкая», что ужасно ее раздражало.
– Я твое выражение встретила в интернете недавно, – пояснила Лика, – ну то, помнишь: «смех, как колокольчики звенят».
– Вот же гад, – хмыкнул после нескольких секунд молчания Виктор.
– Кто? – опешила Лика.
– Да Валька Антипин. «Я – Валентин», – передразнил он кого-то, – продолжает, блин, тырить чужие словечки. Небось, в своей статье использовал, а моя фаза в народ пошла.
– Вить, подожди, – взмолилась вконец запутанная Лика, – какой Валентин?
– Валентин Андреевич Антипин. Что, правда, никогда о нем не слышала? Журналист. Пишет на острые социальные темы – социализация детей из детдомов, трудности выживания людей с низким уровнем дохода, повышение роста преступности из-за отсутствия культуры среди населения, и прочее, прочее. Печатается в нескольких газетах, в том числе и федеральных. Главреды его любят за быструю работу и полное раскрытие темы, как они выражаются.
– То есть ты хочешь сказать, что этот Антипин украл у тебя твое выражение? – уточнила Лика.
– Ну, украл – сильно сказано. Но есть за ним такое: как понравится слово или выражение, чужое, прошу заметить, так сразу в своей статье использует. Разбираться с ним не идут – копирайт никто в речи не ставит. Но в сторону его шипят.
– Ясно, спасибо, Вить, а то я уже испугалась…
– Накрутила себя в очередной раз, – понятливо хмыкнул Виктор.
Лика подавила вздох: да уж, накрутила. Осталось понять, кто на самом деле Вал из форума. Может, он и есть тот самый Антипин…
Вал: Она не пришла сегодня на занятия. Я не смог ее увидеть. Душа ноет. Я понимаю, что, скорее всего, с ней все хорошо, а мне нужно лечиться еще и от этой привязки. Но день без нее кажется мне потерянным. Я буквально заставляю себя что-нибудь делать, чтобы не сойти с ума.
Лекс: Бедный твой психотерапевт. Если ты еще и этим его нагрузишь, он точно начнет сдирать с тебя двойную плату. Отвлечься не пытался? Ну, там, фильм, музыка, что-то другое, раз уж работа не помогает?
Тол: И не поможет. Не в его случае. Это клиника. Тут и психотерапевтом не нужно быть, чтобы понять: он этой «связью» замещает что-то в своей душе. Я уже начинаю жалеть ту девчонку. Так на ней зациклиться. Маньяк ты, Вал.
Валентин оторвался от ноутбука, грустно улыбнулся: он – маньяк. Да, наверное, в чем-то его виртуальные приятели правы, и такая ситуация явно ненормальная. Но одно дело – осознавать это, и совсем другое – пытаться что-то сделать. Да Валентин и не желал, чтобы кто-то что-то «делал». Слишком личными были его чувства к его возлюбленной. И на форуме он писал только потому, что был уверен: ни с Лексом, ни с Толом он никогда не встретится в реале.
Любому человеку нужно общение. Валентин не являлся исключением. Ему тоже необходимо было с кем-то поговорить. Форум стал для него идеальным местом. Стремясь соблюсти полную анонимность, Валентин при этом мог раскрывать душу буковкам на экране – именно так, как буковки, а не как живых людей, он воспринимал своих собеседников.
Он с нетерпением ждал завтрашнего дня: завтра его возлюбленная точно появится в вузе, он был в этом уверен. И он сможет вознаградить себя за ее сегодняшнее отсутствие ее видом, а может, и смехом.
Валентин вернулся к ноутбуку.
Вал: Я уже говорил: никогда, ни за что я не причиню ей вред. Это невозможно.
Тол: Ну да, всего лишь будешь подглядывать за ее жизнью. Псих и маньяк.
Лекс: Хорошо, что она не знает о таком кавалере. Я на ее месте начал бы нервно оглядываться каждую минуту. В кои-то веки соглашусь с Толом: ты не только псих, ты еще и маньяк.
Псих. Маньяк. Что ж, пусть так. Им обоим не дано быть вместе. Но хоть кусочек счастья Валентин может урвать у этой жестокой жизни?
Глава 5
«Интернет знает все», – любил приговаривать отец Лики. Она частенько с ним соглашалась. Частенько. Но не теперь. Интернет мало что знал о Валентине Андреевиче Антипине. Несколько фото и пара десятков строчек биографии, из которых половина была перечислением его заслуг и мест работы.
Высокий смазливый шатен с темно-зелеными глазами появился на горизонте журналистики двенадцать лет назад, причем сразу – в двух федеральных изданиях. Его статьи, как и говорил Витька, затрагивавшие острые социальные темы, практически мгновенно перепечатывались на разнообразных сайтах и в соцсетях. Их обсуждали, с ними соглашались, о них спорили. Но равнодушными они не оставляли никого. Нищие, дети, старики, дома престарелых, детдома, ночлежки – Валентин писал обо всем так, как будто видел это собственными глазами. Его порой хлесткие фразы, по заявлениям тех, кто считал себя его фанатом, оставались в мозгу надолго.
О прошлом Валентина ничего не было известно. Он не участвовал ни в каких сборищах или форумах, даже когда они проводились он-лайн, вел затворнический образ жизни. У него не было друзей. Говорили, что он одинаково не смотрит ни в сторону мужчин, ни в сторону женщин. Этакий современный «граф Монте-Кристо».
Лика провела за ноутбуком несколько часов, но так и не смогла ничего раскопать. Предполагали, что он – сирота. Его точный адрес никто не знал. Общаться он не любил.
В общем, человек-загадка.
Загадки Лика не любила. Ее нелюбовь, конечно, ничего не изменила бы в этом случае, если бы не одно но: Валентин Андреевич Антипин мог оказаться самым настоящим маньяком. А Лика – его жертвой. Как он там писал недавно на форуме? «Жизнь многому меня научила, в том числе и быть незаметным»?
Лика нахмурилась: страха она не чувствовала. Шатен на фото не вызывал негативных эмоций, того же недоверия. Отцу и брату рассказывать было нельзя. И что теперь? Делать-то что-то надо? Вдруг и правда маньяк?
Лика несколько секунд задумчиво потарабанила пальцами по столу, затем потянулась за мобильником и набрала бывшую одноклассницу:
– Кать, привет. Я, ага. Кать, твой брат все еще работает в полиции? Нужен, ага. Нет, проблем нет. Скажем так: пара вопросов делового характера. Дашь телефончик? Угу, спасибо.
Запомнив номер, Лика набрала его, глубоко вздохнула и приготовилась к не особо легкому разговору.
Лекс: Ты что?!
Тол: В смысле, «преподавать»?! У тебя образование-то есть?
Вал: *грустный смайлик*. Обижаете. Я сейчас третье высшее получаю. Все три – заочно или дистанционно.
Тол: Ну хорошо, прости. Образование есть. Но мозги-то где? Ты сам писал, что при виде нее у тебя сносит крышу. Куда ты собрался?
Лекс: Тол прав. Какие лекции? Она – рядом. Возле нее – другие мужчины. Хочешь сказать, ты выдержишь?
Выдержит ли он? Валентин не знал. Но и находиться постоянно вдали от нее, не иметь возможности услышать ее голос, вдохнуть ее запах… И так, и так получалась настоящая пытка. И поэтому когда ему вчера позвонили и предложили прочитать лекции у студентов ее вуза, в ее группе, он воспринял это предложение как знак судьбы.
Валентин вернулся к ноутбуку.
Вал: Я и так веду жизнь затворника. Её вижу пять-семь минут в сутки в лучшем случае. Я устал так жить.
Лекс: Ты же все равно ничего ей не скажешь. Смысл в таких мучениях?
Смысла Валентин не видел, как и не был уверен, что выдержит длительное пребывание в многолюдной аудитории. Страх перед толпой все еще был силен, несмотря на работу психотерапевта. Но Валентин хотел, пусть и ненадолго, что-то поменять в своей жизни.
Несмотря на тяжелую судьбу, Валентину несколько раз крупно везло именно тогда, когда он совсем отчаивался.
Первый раз за год до его выпуска из детдома сняли и посадили директрису, за мошенничество с квартирами детдомовцев. Новая директриса опыт «старой» учла, и Валентину досталась плохонькая, но однушка. В ней он и жил первые два года, пока работал на износ, чтобы хоть что-то заработать. Дворник, грузчик, мойщик полов – кем он только ни был. Потом – продажа однушки, переезд в другой город, побольше, поближе к «цивилизации». Там Валентин снял другую однушку и в двадцать лет поступил на заочное в университет. Учеба, работа, по вечерам – общение на форуме – на барахолке нашелся дешевый ноутбук.
Слог и грамотность Валентина оценил редактор местной газеты. И в двадцать два Валентин начал писать очерки, а затем и статьи. Платно.
Скопив достаточно средств, Валентин переехал уже в этот город, здесь увидел ее, свою единственную любовь. И вот теперь собирался читать лекции на ее курсе.
Глава 6
Смирнов Антон Валерьевич, брат бывшей одноклассницы Лики, высокий широкоплечий брюнет с синими глазами и сводящей с ума многих девушек с улыбкой, сидел за столиком в ресторане напротив Лики и задумчиво барабанил пальцами по столешнице.
– Трудную ты задачку задала, – наконец, произнес он, – с одной стороны все чисто. Валентин Андреевич Антипин действительно существует. У меня есть данные и его паспорта, и свидетельства о рождении. И даже подтвержденный запрос из роддома на руках. Да, они приняли роды у девушки «с улицы», да, она написала отказ, да, ребенок был отправлен в детдом.
– А с другой? – когда Антон замолчал, уточнила Лика.
– А с другой… Никто его не помнит в детдоме. Вроде и немудрено: прошло двенадцать лет.
– Всего-то?
– Там за последние годы вскрылось несколько не особо приятных историй… Старых работников уволили. Молодые ведут себя почти идеально.
– А документы?
– А нет документов.
– Как это? – не поняла Лика. – Когда нас выпускали из школы, была куча документов. На каждого характеристика…
– Знаю, – хмыкнул Антон. – Но в архиве на него нет ни единой бумажки. Только в их записях упоминается, что он у них жил и учился.
– А одноклассники?
– За такой короткий срок?
Лика вздохнула:
– Он у нас завтра будет пары вести.
– И? Что в этом такого страшного?
– Не знаю… Антон, понимаешь, он какой-то… Странный, что ли…
– Ты с ним ни разу не виделась. Лика, что я еще не знаю?
Лика прикрыла глаза. Она не рассказала всего, да и не хотела бы. Но открываться отцу или брату она хотела еще меньше.
Следующие несколько минут она рассказывала о своих подозрениях, о форуме, о таинственном Вале.
– Закрытый форум с непонятными людьми? Знаешь, если бы я услышал это раньше, точно ничего проверять не стал бы… Слишком мистично и неправдоподобно звучит. Отцу сказать не хочешь?
Лика помотала головой:
– Это охрана сутки напролет, невозможность спокойно вздохнуть… Блин, да я два года назад, когда ему угрожали, чуть с ума не сошла!
– А теперь рядом с тобой может бродить маньяк. Лика, он реально психически ненормальный. И если Антипин и Вал – одно лицо, я бы не советовал тебе идти завтра на лекцию.
Лика вздохнула: да, страшно, но ведь и интересно!
К первой в своей жизни лекции Валентин готовился долго. Подобрав материал, он снова и снова вспоминал те два выступления перед большой аудиторией, – журналистами и редакторами – которые произошли несколько лет назад, твердил себе, что это не будет ничем отличаться от тех… Твердил и боялся, до дрожи боялся появиться перед ней, той единственной, ради которой согласился вести данный спецкурс. Культурология. Якобы. «В рамках спецкурса вы можете говорить о том, что близко лично вам, о темах, поднимаемых в ваших статьях», – услышал будто наяву Валентин голос того знакомого, который «сосватал» его вузу.
Валентин мрачно усмехнулся: о том, что близко лично ему, он точно никогда не заговорит. Не с кем. Что же касается тем, понимаемых в статьях… Там, скорее всего, нужно вести курс права. «И его нарушений», – добавил про себя Валентин, закончив одеваться. Критическим взглядом осмотрев себя в зеркале в зале, он покачал головой: надо было подбирать одежду попроще. Эта выдавала в нем прилично зарабатывавшего человека.
Вздохнув, Валентин наконец-то вышел из квартиры.
Три остановки до вуза он, как всегда, преодолел пешком. Знакомое место наблюдения рядом с киоском, торговавшим фаст-фудом, знакомые лица многих студентов – на зрительную память Валентин не жаловался – и сам университет, тоже знакомый.
В дверь громоздкого трехэтажного здания Валентин входил, тщательно подавляя волнение. Предъявив на входе свой пропуск, он огляделся: просторный холл, заполненный парнями и девушками разных возрастов. Внутри Валентину еще бывать не приходилось. Ну, и куда идти?
– Антипин Валентин Андреевич? – Валентин оглянулся: к нему приближался, улыбаясь, высокий шатен, как и Валентин, одетый в официальный костюм-тройку. – Я – Паров Андрей Витальевич, куратор той группы, у которой вы сегодня читаете лекцию, – протянутую руку Валентин пожал через силу – терпеть не мог чужие прикосновения. – Прошу за мной. Занятие начнется через десять минут.
Валентин кивнул и зашагал рядом с шатеном по широкой мраморной лестнице, которая располагалась напротив входа.
Чем ближе они подходили, тем сильнее стучало сердце в груди Валентина. «Идиот, – подумал он горько, – ну куда тебя понесло? С твоим-то прошлым…».
Глава 7
Как ни странно, сколько бы Лика ни волновалась, но ночью она спала как убитая, прекрасно выспалась и встала бодрая и веселая. Впереди ее ожидало настоящее приключение, вряд ли действительно опасное: несмотря на предостережения Антона, Лика не верила, что Антипин, окажись он Валом, действительно сможет причинить ей вред. Пусть это было глупо, наивно, по-детски, но… Что «но», Лика сформулировать не могла. Просто была уверена, что права.
Она оделась в один из своих любимых брючных костюмов, ярко-зеленый, прекрасно подчеркивавший фигуру и делавший ее, по мнению многих однокурсников мужского пола, похожей на дриаду.
Тщательно накрасившись, Лика накинула плащ и вышла из дома. Вызванное такси уже ждало ее у подъезда.
Быстрая, ничем не запомнившаяся поездка, и вот уже Лика подходит к зданию альма-матер. Шагая по уложенной тротуарной плиткой дорожке, Лика поймала себя на желании обернуться, поискать глазами Вала. Если он, конечно, не зашел уже в университет в лице Антипина Валентина.
Лика подавила вздох: она не любила ни сюрпризов, ни определенности, предпочитала жить без тайн и всегда четко знать, куда и зачем идет, что собирается там делать и с кем встречаться. Непонятный Вал-Антипин в четкую схему вписываться не желал. И это немного злило Лику. С другой стороны, ее радовала возможность привнести в свою жизнь что-то новое.
