скачать книгу бесплатно
– Марису на верх в подготовленные покои и пусть служанки переоденут и уложат в постель, – всё было произнесено без эмоций, будто приказал лошадь в конюшню отвести.
От возмущения, аж кулаки сжались. Вот точно говорят: "Любовь зла, полюбишь и козла". Я была так зла, что даже не рассмотрела куда меня транспортировали. А вот свои покои, точнее свою золотую клетку, всё-таки успела. Моё кресло и меня вместе с ним закатили в большую и светлую спальню. Находящаяся справа огромная кровать поражала воображение, я такие только в исторических фильмах и видела. Тёмное дерево, резные колонны и изумрудные тяжёлые занавеси, собранные и подвязанные у каждой из четырёх колон. И невесомый, приятно салатовый балдахин тянулся к потолку этаким шатром. Насколько я помню, именно верхняя часть и называлась "балдахин". Я читала, что раньше это была необходимость, защита не только от насекомых, но и от дождя. Тут же было явно все декоративное.
С левой стороны было все лаконичнее, невысокий дамский столик с большим, на мой взгляд, зеркалом, чуть в стороне кресло и маленький стеклянный столик рядом: "Для сиделки", – промелькнула мысль. Ну, что можно сказать, не густо, но и цветовая гамма мне импонировала. Нежно кремовые стены, тёмного дерева мебель и всех оттенков зелёного отделка. Портьеры тёмного почти малахитового, кресло в тон портьер, на кровати изумрудное покрывало и все остальное нежно салатовое или цвета первой листвы. И кое-где выделялись светло-жёлтые вкрапления, смотрелось все гармонично и радовало глаз.
Не успела я все рассмотреть, так как не увидела дверей в гардеробную и ванную комнату как в покои ворвались две наглые служанки.
– Смотри-ка, а слухи-то не врали, – обходила меня по кругу одна из девиц, – и прям как кукла: ни жива, ни мертва, сидит не шелохнётся.
– Тише ты, а вдруг она всё слышит? – вторила ей другая, тоже в наглую рассматривая.
– Ой, да брось, за год не очнулась и щас чуда не случится, – махнула рукой первая нахалка, – одно я не пойму, зачем на ней женился господин?
И вот теперь я навострила ушки, а чтобы себя не выдать прикрыла глаза, так как почувствовала, что одна копошится в волосах, видимо, разбирая причёску.
– Ходили слухи, что любил наш господин её, а эта краля его всё время отшивала. Подумать только, где он и где она? – сердечко забилось чаще.
Так всё-таки любил?
– Не верю я в любовь, да коли и любил, сейчас зачем ему такая ноша? Ведь не жена и не хозяйка дома. Ну, сама посуди, зачем нашему лорду бревно в постели? – эти нахалки захихикали.
А я начала закипать, главное сейчас не выдать себя и дослушать, мне информация нужна. Да и где-то в глубине души я понимала, что они правы. Ну не извращенец же он, чтобы трахать бесчувственное тело. Это понимание обдало таким холодом, что у меня вспотели руки и я только сейчас заметила, что сжимаю их в кулаки. Болтушки же споро меня раздели и натянули что-то лёгкое и длинное наверняка ночнушку. А вот потом они ужасно удивили. Легко подняли и откинув одеяние, уложили на кровать. Сколько же весит это тело, что две девушки легко его подняли?
А курицы не унимались и продолжали все болтать. Врут книги! Я любила в своём мире читать фэнтези про попаданок и там служанки всегда описывались как милейшие и преданные особы. Врут! Они хуже бабок у подъезда перемыли косточки всем и вся.
– Ох, не хотела бы стать тут постоянной нянькой, надеюсь, нам не поручат ухаживать за "Хозяйкой дома", – и столько в этой фразе было сарказма, что я прям видела, как они кривятся и насмехаются.
– Не шастала бы к конюху и знала бы, что завтра от её батеньки приедут обученные слуги, – вторила ей другая, тоже явно не горя желанием ухаживать за мной.
– А ты гардероб её видала? Вот скажи, накой ей столько платьев?
– Да кто же их, благородных, поймёт, может для мужа её наряжать будут, чтоб хоть было на что взглянуть.
– Как думаешь, он сёдня к ней придёт?
– Сдурела ты совсем уж что ли, гости же сегодня у его светлости, гулять он будет. Пить и веселиться, на кой ему бревно, хоть и жена, коль всяких баронесс приедет опять немерено и глазки будут строить, и декольте своим трясти.
Вот так и ушли они, хихикая, а я лежала и беззвучно ревела, так жаль себя было, словами не передать. Не сразу даже поняла, что горькие слезы руками утираю. Это открытие так меня удивило, что слезы моментально высохли. Ошалело рассматривала руки, шевеля пальцами. Это что же получается, я двигаться могу? Попробовала перекатиться, получилось. Не веря счастью приподнялась на локтях и осмотрелась. В комнате я была одна. Аккуратно, чтобы "не спугнуть", попробовала сесть, потом встать на ноги. От этих простых движений почувствовала эйфорию. Ноги тряслись и очень сильно онемели, болезненно иголками кололо все тело и будто разряды тока пробегали, но я стояла самостоятельно. Я не калека!
Перетерпев неприятные ощущения от онемения, сделала пару пробных шагов и чуть не умерла от восторга и счастья.
– Спасибо, Богиня! – я была готова разреветься от переполнявших меня чувств.
Слабость в теле чувствовалась, но это было ничто по сравнению с открывающимися перспективами. Подобрав подол длинной ночной сорочки прошлась по комнате. Точнее, сделала круг обходя кровать и прислушиваясь не идёт ли кто. А потом здраво рассудив, что если кто-то и увидит, то решит, что только что очнулась. Ну, а что? Пришла в себя внезапно, чужой дом, так что испуг будет вполне объясним. Успокоив себя такими мыслями, осмотрелась.
Комната была большой и с минимумом мебели. Оно и понятно: за лежачим ухаживать, нужен свободный подход со всех сторон. А плотные шторы наверняка для создания полумрака в комнате больной. Сейчас же все большие окна в пол были открыты и в них радостно проникали солнечные лучи, играя бликами на поверхностях всех предметов. А вот за кроватью обнаружился открытый балкончик. Выглянув, поняла что мои окна выходят на фасад. Вот и хорошо что я не решилась к ним подходить. Зато увидела что служанки не врали и сегодня тут будет праздничное мероприятие. Интересно, что празднуем? Свадьбу, но без невесты?
Подумав, решила сначала осмотреться и для себя понять что чувствую к мужу, и как дальше себя вести. Проблемой было ещё то, что я не знала мир куда попала, а это значит могу опозориться сама и мужа поставить в неприятную ситуацию. Нет, нужно сначала все решить наедине. Покрутив эту мысль и так и сяк, решила что это идеальный вариант. Что бы там не говорили служанки, они обычные женщины, которые любят посплетничать. А муж, ну должен же он консумировать брак, об этом писали во всех книгах, что я читала. Значит, он придёт, вот и стоит подготовиться.
Улыбаясь своим мыслям ещё раз прошлась по комнате и решилась подойти к дамскому столику. Нет, столик меня не пугал, а вот большое зеркало – очень. Было страшно на себя взглянуть. Я долго смотрела в пол прежде чем решилась поднять глаза. А когда всё же взглянула – чуть не заорала, в последний момент зажав себе рот ладошками. Из зеркала на меня смотрела растрёпанная девица с черными глазами как у панды. Точно уволю этих кулём! Весь макияж, который, видимо, мне нанесли перед церемонией, растёкся от слёз и я размазала все по лицу. Красотка!
Быстро отыскала неприметную дверь в уборную. Ох, как же хорошо, что муж меня такой не видел. И как же здорово, что в этом мире была вполне привычная сантехника. Большая ванная на резных ножках, раковина как ракушка и в уголке прятался вполне узнаваемый унитаз, тоже пафосно вычурной формы. Умывшись и пригладив волосы я ещё раз придирчиво рассмотрела своё отражение. Молодая, не больше двадцати, миловидная девушка с копной каштановых волос, но сильно худая. С другой стороны, могло быть и хуже, а щеки наесть всегда успею, это обратный процесс сложный.
Найдя гардеробную я стала исследовать её, надо сменить этот тихий ужас что на мне и надеть что-то более сексуальное. И вот тут я, надо сказать, зависла надолго. Нарядов оказалось много, очень много. Я молчу про обувь. Если я не ошибаюсь, к каждому платью была своя пара, а то и две. Туфельки, ботильоны, а также сапожки, ботиночки на шнуровке, очень изящные летние сапожки, чего здесь только не было. Я с глупой улыбкой на лице рассматривала наряды. Тут были и бальные платья с корсетами, и более простые, схожие с модой девятнадцатого века. Были и совсем простые платья со шнуровкой спереди, возможно, так называемые "домашние". Хотелось перемерить всё и сразу.
Я совсем забыла зачем сюда зашла пока не увидела полупрозрачный комплект из лёгкой сорочки и кружевного пеньюара. Радостно взвизгнув, тут же переоделась. В спальню вышла вся уже такая коварно сексуальная. Нашла расчёску и прибрав волосы решила заплести их в лёгкую, пышную косу. Не для того, чтобы удержать, а так, для красоты. Покрутившись перед зеркалом осталась довольна. Мариса оказалась красивой молодой девушкой, как говорят, с естественной красотой. Пользоваться косметикой не имело смысла. И так длинные и пышные ресницы, пухлые губы нежно-розового цвета и лёгкий румянец производили приятное впечатление. А щёчки-то у меня заалели от фантазий, которые я себе нарисовала в голове. Мои тараканы сидели в углу, перешептывались поглядывая на меня и хихикая. Хмыкнув, направилась дальше.
Забравшись на кровать, приняла сексуальную позу. Полежала немного и поняла, что рука затекает, легла иначе, тоже вполне сексуально. Как так вышло что я уснула в процессе перебирания поз для встречи мужа не знаю, но именно так и произошло. Проснулась, когда за окном была темень и не были слышны звуки. Ну и от голода, ела-то я неизвестно когда. Удивительно, почему меня даже не накормили, да и муж явно не приходил. Что делать?
Подумала, ну раз гора не идёт… Придётся идти самой. Хотела сделать мужу приятный сюрприз, но… куда идти? Вспомнив про балкончик решила в первую очередь осмотреться с него, вдруг гости ещё не разъехались и муж придёт просто чуть позже. Решила, сделала. Но замок спал. И только в одном окне, находящемся чуть дальше на моем этаже, виднелся неверный свет. Словно там горели свечи. Ещё раз осмотревшись поняла направление и, полная уверенности в правильности поступка, вышла из спальни.
Оказалось, у меня не просто спальня, а апартаменты. Я попала не в коридор, как ожидала, а в гостиную с каминов, диванчиками и креслами, все было оформлено в кремово-кофейных тонах. Вот тут-то мебели было больше, и моё предположение подтвердилось ещё раз. Бывшая хозяйка этого тела чем-то болела, и сама двигаться не могла. Бегло осмотревшись в неверном свете тусклых светильников над камином, направилась к двери. Она была не заперта, что очень обрадовало, и я двинулась по коридору в направлении… спальни мужа? Его кабинета? Уже подходя к комнате, засомневалась, но всё-таки приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Гостиная – зеркальное отражение моей, а вот из спальни виден тусклый свет. Значит в этом мире тоже приняты раздельные комнаты для супругов?
Пока я обдумывала хорошо это или плохо, тихонько, как мышка, подошла к приоткрытым дверям спальни и только заглянув туда поняла, отчего так аккуратно кралась.
Глава 3
В неверном отблеске свечей, в обманчивой игре теней и света, вздохов наслаждения, стонов и вскриков сладострастия на огромном ложе любви сплетались два тела. Прекрасное зрелище извечного танца страсти и любви. Смутившись и боясь потревожить любовников я собиралась так же тихо удалиться как и пришла, когда поняла что вижу своего мужа. Так и застыла у двери не в силах пошевелиться. И как бы мозг не пытался найти оправдания увиденному, сердечко заныло.
Нет, я понимаю что тело Марисы в бессознательном состоянии, и с этой точки зрения хорошо, что он к ней не пришёл. Ну честно, извращение какое-то бесчувственное тело эм… НО! Это мой муж и моя брачная ночь, а не какой-то там… А кто она вообще такая? Если постоянная любовница, то зачем женился? Если первая попавшаяся… Да как не крути, всё ужасно. В голове, будто добивая меня окончательно, пронеслись невесёлые мысли: "Надо было застукать парня на измене и умереть, чтобы в этом мире застукать уже мужа на том же!" Ну нет, терпеть такое я не буду.
Взявшись за ручку двери с желанием войти я вдруг поняла, нет… Скандалить я не буду, не то воспитание, да и что я предъявлю? По сути, я же и знать не знаю, что жена этому козлу. А вдруг здесь принято кроме жены в доме ещё и любовницу держать? Ну не рассказывать же правду о себе и… Да и вообще, почему это я должна буду оправдываться, ну уж нет. Развернулась собираясь уйти, как услышала слова той нахалки, что сейчас так бесстыже ублажала чужого мужа:
– Ксадас, неееет, мне пора уходить, – глубокий грудной голос обволакивал, – ты всё-таки женат, я зря сегодня осталась, – не было там раскаянья, одно кокетство, но я замерла, чтобы услышать, что ответит муж.
Чёртова надежда что умирает в муках, но последней. Вот и я ждала, аж дышать перестала…
– И? Что это меняет между нами, Агнея? – голос мужа был с придыханием, будто заискивал перед этой Агнеей, ну и имечко…
– Как это что? Ты женат, – шум и шорох возни. – Пусти меня, я уйду!
– Ненадолго, – опять послышалась возня и я огляделась, куда бежать? – Ну не злись, любимая, иди ко мне.
– Зачем тогда на ней женился? – а вот теперь уже не наигранно звучали нотки удивления и возмущения.
– Она мне трижды отказала, – послышался насмешливый голос мужа, – сейчас же она полностью в моей власти.
– И что ты сделаешь с ней? – о сколько мёда стало в голосе бесстыдницы. – Она же, как бревно! Безжизненное тело, – вот прям увидела, как эта дрянь там губки надувает. – Неужели ты хочешь с ней?
– Не говори глупости, – отрезал властный голос мужчины и девушка под ним вскрикнула.
Всё, дальше слушать я не стала, ни стонов этой шлюхи, ни то какая участь ждала Марису. Раз жена я ненадолго и тело ему нужно непонятно для чего, то не ждёт меня здесь ничего хорошего. Сердце болело, будто нож в него воткнули. Да, не так я представляла своё замужество. Слезы сами потекли из глаз, и я не заметила как задела бедром столик. Ваза с фруктами пошатнулась и рухнула, рассыпая их по полу, хорошо хоть сама не упала, грохоту было бы не в пример больше.
– Кто там? – вскрикнула в комнате девица.
Я замерла не зная куда бежать и где прятаться, не хотелось чтобы меня застукали тут в таком-то виде и в слезах. Лихорадочно оглядывая комнату в поисках спасения, только сейчас увидела силуэт большой собаки, что поднималась с пола и направлялась прямо ко мне.
– Там Джам, – последовал ответ, – он иногда бывает неуклюж, но в мои комнаты он никого не пустит, – закончил муж явно в процессе целуя ту… ммм…
В руку ткнулся влажный нос и я замерла, "Он никого не пустит", но я-то уже тут, мне бы выйти.
– Хороший пёсель, хороший, – шептала еле слышно и пятилась к двери, – меня тут нет и не было. Вот видишь, ухожу.
Выскочив за дверь тихонечко её прикрыла и опрометью кинулась к себе. Собакин оказался славным, меня не тронул и лай не поднял, когда я дверь закрыла перед его носом. Но вот и дальше оставаться в коридоре, и с кем-то ещё столкнуться было бы очень плохо. Да, Машка, ты попала! Ну и как выбираться будем из этой жжж?..
Забежав к себе не останавливаясь пробежала в гардеробную, даже не обратив внимания, что опять сработали датчики движения, и появился свет. Мне, честно говоря, сейчас было не до чудес нового мира. Руки сами перебирали платья, а я злилась. Вот на все: начиная от своего бывшего и его "крошки" из-за которой я тут оказалась, и заканчивая нынешним, что сейчас кувыркался с другой. Злость заглушала душевную боль, а мне было больно. Ну как так вышло, что я влюбилась в этого надменного и холодного… ммм? В голове ещё звучали его слова: "Ненадолго", "Она мне трижды отказала". Вот ведь, Мариса-то была умнее меня и отказывала этому лорду Снежному. А я слюни распустила, тьфу.
Сдёрнув с себя кружевной халатик, нырнула в простое и тёмное платье. Шнуровка спереди, значит сама справлюсь. Как же меняются взгляды, ещё днём я восхищалась этими нарядами, а сейчас меня раздражала вся эта роскошь. Лучше бы штаны были и добротные ботинки без каблука, а не вот это вот всё. Ботинки, кстати, я нашла, каблук был, но небольшой, широкий и устойчивый. Полностью собравшись я осмотрелась.
Чужая комната, да и вещи. За весь день так никто и не пришёл проверить как я тут. И это стало ещё одним минусом в моем положении. Что мужу, что отцу и тем более слугам было плевать жива я тут или нет. Даже накормить никто не подумал. Нет! Оставаться здесь было бы откровенной глупостью с моей стороны, да и ждать своей участи я не намерена. Тихонько прокравшись обратно к коридору, выглянула. Всё тихо, да и пса не видно. Отлично! Выйдя из дверей направилась в другую сторону от спальни мужа. Стараясь не шуметь, добралась до узкой лестницы, ещё раз оглянулась, но было тихо и спокойно, замок спал.
Спускалась почти на ощупь, в отличие от хозяйских коридоров эта лестница не освещалась. Но в итоге я была вознаграждена за своё терпение выйдя прямо к кухне. А то, что это кухня, было понятно сразу. Сборище кастрюль, кастрюлек, ковшиков, сковородок и кучи другой всевозможной утвари. Да и запахи тут витали!.. Ох! Как же я проголодалась, но искать что-либо не решилась. Как говорится, не буди лихо, пока оно тихо. Главное, что тут была дверь к моей свободе, и хоть она и была заперта, но ключ висел рядом на косяке.
Оказавшись на улице осмотрелась и побежала к лесу, решив что за деревьями можно укрыться от охраны, ведь такие замки должны охраняться. То, что я сглупила, поняла почти сразу. Ну, а как иначе? Я городская и в лесу не бывала, тем более ночью. Сначала бежала гонимая страхом, что меня заметят и вернут мужу. А потом просто страхом. Когда за моей спиной хрустнула ветка, застонало, закричало какое-то животное и появились красные точки, мерцающие за деревьями, я потеряла голову. И дальше неслась так, словно за мной гонится стая волков.
Сердце колотилось, как сумасшедшее, а со всех сторон доносились разные звуки, пугая ещё сильнее. Я летела не разбирая дороги, задрав подол и моля только об одном: не провалиться в яму и не сломать ноги. Мне везло пока я не поскользнулась и не съехала на попе в небольшую речушку. В первый момент даже встать не попыталась, так и сидела в ледяной воде стараясь прийти в себя, отдышаться и успокоить нервы. Вода помогла охладить разгорячённое бегом лицо. А потом, плюнув на брезгливость, я ещё и напилась.
Дальше идти решила уже по воде. Наверняка мой мстительный и мелочный муж отправит за мной погоню. Если он женился только ради удовольствия отомстить за отказы, то вряд ли махнёт рукой на побег. Значит, будет искать, а вода собьёт со следа и собак, и следопытов. Так я и брела мокрая, грязная и растрёпанная оплакивая свою несостоявшуюся семейную жизнь и первую настоящую любовь. Теперь я точно верю поговорке: "Любовь зла, полюбишь и козла".
Попадающиеся под ноги корни водяных растений и камни заставляли падать, а промокшая насквозь одежда тянула вниз. В очередной раз упав и наглотавшись воды, даже не пытаясь подняться, решила, что уже достаточно прошла по воде и можно выбираться на берег. Ужас гнавший меня по лесу давно пропал. И чего так испугалась, спрашивается? Ну, хрустнула ветка, ну, глаза красным горели, может это вообще кролик был? Да и никто не нападал и можно остановиться, передохнуть и немного подумать, но ноги упрямо шли дальше, как можно дальше от мужа и… как можно дальше от этих переживаний.
Уже начало светать, первые, ещё далёкие лучи света прячутся за горизонтом, предрассветные сумерки становятся серебристо прозрачными. И уже можно различить детали и видно пространство вокруг. Я оглядывалась по сторонам. Берега у речушки были крутыми и заросшими травой. Из раза в раз пробовала выбраться на берег, цепляясь за неё, но слабые руки тряслись и соскальзывали, не давая уцепиться крепче. Я чувствовала себя не просто уставшей за эту ночь, а измученной. Но продолжала двигаться дальше мокрая, грязная и замёрзшая. Мои зубы давно отбивали стаккато, отгоняя от меня предполагаемых хищников.
За очередным поворотом берег чуть раздался образовывая мелководье к которому сбегала узкая тропинка. Постоянно оскальзываясь и падая выбралась на берег. Сил радоваться этому уже не было совершенно, уставшая морально и физически я монотонно переставляла чугунные ноги. Дыхание с сипом вырывалось из горла. Сама себе я напоминала загнанную лошадь, которую или пристрелить надо, или поменять на переправе. Правда, зачем это надо делать совершенно не понимала. Но если надо, значит надо, хотя, нет, там-то я совсем труп, а тут вроде жива пока, не пристрелили. Тьфу, запуталась в край…
Усталость брала своё, и я все чаще запиналась. Поскользнувшись в очередной раз провалилась в какую-то яму заросшую травой. По её откосу скатилась на спине до самого дна, наступив на что-то живое и мягкое, взвизгнувшее от моего наглого домогательства. Сил орать не было, а когда рассмотрела два огромных горящих жёлтым огнём глаза, то и вовсе голос пропал. Не пристрелят – съедят, мелькнула дурная мысль.
Зверя видно не было, но у страха глаза велики. Да и судя по звуку, меня обнюхивали. Не в силах орать или встать нормально, пыталась отползти, но мокрые ботинки скользили, а глаза и зверь вместе с ними, все приближались. Как это обычно бывает в моем воображении, откуда-то вылез щенок из мультика и стал крутиться рядом, вопрошая: "А у вас есть зубы, зубы есть, есть зубы? Есть! Тогда у меня к вам вопрос. Вы любите кусаться?". К голой ноге прикоснулся мокрый нос, и я от страха и отчаянья пнула его со всей дури. Не надо меня кусать! И пробовать на вкус тоже не стоит…
Горящие глаза потухли, а зверь метнулся от меня подальше, взвизгнув от боли.
– Дура, – гнусаво прозвучало из глубины этой кроличьей норы.
– Сам дурак, – не осталась в долгу, выдав на автомате и…
Боги, он говорит? Бешеный стук сердца замедлялся, а вот руки начали дрожать. Обхватив себя ими пыталась то ли согреться, то ли успокоиться.
– Ты, это… прости… я не со зла. Я не хотела, просто очень испугалась, – говоря это надеялась, что мои извинения примут и не затаят обиду на меня.
Кто его знает, кто там и вообще… В углу зашевелились шмыгая носом и гнусаво отвечая:
– Ладно, сам виноват. Я же видел, что ты напугана. Но решил проверить что не ошибся и ты из того поместья, где сегодня свадьба у лорда была. Ты чего со своей свадьбы-то сбежала? Неслась так, словно за тобой смерть летела. Я даже потерял тебя в лесу.
– Так это ты за мной следил? – осознала услышанное: ветка, горящие глаза… – А зачем? Испугал страшно!
Нервное напряжение отпускало, понимание того, что я в безопасности что-то сломало в душе и я судорожно всхлипнула.
– Эй, ты чего? – из темноты появились вновь глаза, а потом и вся огромная волчья морда с опухшим носом. – Я не хотел пугать, ну не реви.
Как это обычно бывает, если жалеют, успокоиться уже не реально. Ещё раз всхлипнув, разрыдалась навзрыд. Истерика набирала обороты. Схватив морду за щёки, притянула к себе, она упиралась, но я была настойчива. Рыдая в мех пахнущий хвоей, свежестью и немного псиной, но кому это сейчас важно, выплёскивала всё что накопилось: и свою смерть, и несправедливость, и мужиков… Ну, в общем я была согласна с высказыванием что все мужики парнокопытные, невзирая на то что трясла, как мягкую игрушку, и вновь рыдала обхватив мохнатую шею руками, вроде как, тоже мужика.
Когда моя истерика немного прекратилась и остались только нервные всхлипы, зверь смог вырваться от меня и отползти подальше задумчиво рассматривая.
– Я ничего не понял из того что ты говорила. Давай, я отведу тебя к нам. Ты расскажешь матери что у тебя произошло, и она решит как с тобой поступить дальше.
– А может ты меня просто отпустишь? – с надеждой посмотрела на волка.
– Нет, – помотал он мохнатой башкой так, что уши смешно захлопали, – ты погибнешь в лесу одна, – был его категоричный ответ.
***
Как-то неожиданно мы вышли на большую поляну окружённую стеной деревьев и кустов. Пока пробирались по лесу я опиралась о спину, а то и вовсе цеплялась за загривок зверя, так было легче идти. От увиденного на поляне моя рука дрогнула, и волк остановился давая возможность осмотреться. Мне казалось, мы придём в волчью стаю, как в Маугли. Но как выяснилось, я ошибалась, вокруг стояли повозки, ходили люди. Или нелюди? Больше всего это стойбище походило на кибиточный поезд бродячих артистов, виденный мной в фильмах. Я насчитала пять огромных фургонов, когда меня потянули за руку.
Опустив непонимающий взгляд, обомлела. Возле меня стоял мальчишка лет пятнадцати. От удивления мотнула головой и обернулась ища животное, и не находя. Куда делся волк?
– Ну, чего стоишь, пойдём к матери, – ухмыльнулось патлатое чудо со знакомыми глазами и чуть опухшим носом.
– Это… ты?.. – сделала жест, словно гладила собаку, во все глаза рассматривая парня одетого в добротную, но пыльную одежду.
– Ну, я, – широко улыбнулся он, показывая немаленькие клыки.
– А почему ты раньше не обернулся? – обалдело рассматривала оборотня, реального такого, как в книгах.
– А оно мне надо по лесу на двух ногах бегать? – почесал нос парнишка. – Ну пойдём уже, нас мать ждёт.
Не успели войти во внутренний круг кибиток, как все остановились и уставились на нас. Глянув на себя пришла в ужас. Да уж, ничего не скажешь, фееричное явление красавицы народу. Мокрая и грязная, красотка просто, а что на голове даже думать не хочу. Стыдно, конечно, но пережить пару измен, смерть и переселение в чужой мир – это вам не в салоне красоты побывать. В общем: «Морду кирпичом, – как говорил мой инструктор по вождению, – и вперёд». Но только вот кирпичом как-то не получалось, и я все больше пялилась себе под ноги, а парнишка тащил меня на буксире. Вот жеж, блин, даже имени его не спросила. Да, дожила… Где мои вежливость и воспитание? Истерику парню закатила, соплями всего извазюкала и вообще…
– Ну что, набегался? – глухой ворчливый голос женщины заставил меня вскинуть голову от неожиданности.
Возле костра на маленькой скамеечке сидела седовласая, пожилая женщина с жёлтыми, явно не человеческими глазами и гордой осанкой. Как у неё это выходило сидя вот так и смотря на нас снизу, я не поняла. Вообще всегда восхищалась людьми, которые могли правильно себя подать. Пацан рядом со мной как-то по-детски шмыгнул носом и чуть дёрнул плечом.
– Иди, горе луковое, приведи себя в порядок и поешь, – было полное ощущение, что она рада тому что мальчишка вернулся назад и только для порядка ворчит на него. – А мы поговорим с твоей добычей… – и на меня посмотрели мудрые, всё видящие и понимающие глаза.
Под взглядом этой женщины я почувствовала себя неуютно, не удержалась и поёжилась. Эм… добыча?
Глава 4
Ещё раз окинув стоянку взглядом неуверенно посмотрела на пожилую женщину перед собой, во рту неожиданно пересохло и пришлось прочистить горло прежде чем представиться. В голове крутилась мысль: “Знают имя – есть нельзя”. Облизала сухие губы, эх, была не была, боясь передумать ответила честно:
– Мария, – голос получился хриплым, похоже, гуляние по ледяной воде не прошло даром.
– Мария, – задумчиво повторила за мной женщина, будто ждала чего-то или не понимала.
– Да, Мария, просто Мария, имя у меня такое, – городила я уже не пойми что то ли от страха, то ли от напряжения и осознания глупости ситуации в которую я попала.
Только здесь и сейчас до меня дошла абсурдность всей моей затеи с побегом. Где были мои мозги, когда я сбегала от мужа? Мир не известен, опасности в нем не ясны, но нет, надо бежать вылупив глаза! Бабушка мне ещё в детстве говорила: "У тебя, Машка, ноги вперёд головы бегут". Ох, бабушка, как же ты была права!..
– Ну садить, просто Мария, – хлопок ладошки по дереву вышел звонким как пощёчина, – рассказывай что с тобой стряслось?
