скачать книгу бесплатно
– Ах, да, – вспомнила миссис Роунт и слегка стукнула себя по лбу.
– Куда вы собрались?
– Соседи пригласили нас на обед, так что дом в твоем распоряжении до вечера. Когда придет Беверли, скажи ей, что еда на плите, а то она проходит мимо кухни, уставившись в свой учебник, – возникает миссис Роунт, надевая пальто. Завязав пояс, родители поцеловали дочь и вышли из дома.
Анна не чувствовала себя здесь как дома. Такое чувство, что она была здесь в гостях, приехала погостить на пару дней.
Набрав воды в ванну, она переоделась в домашнюю одежду, взяла свою любимую книгу «Джейн Эйр» и зашла в ванную комнату.
Беверли пришла в шестом часу домой. Как и говорила мама, сестра Анны зашла в дом, уткнувшись в учебник. Анна стояла, опершись о косяк и скрестив руки на груди. Беверли даже внимания не обратила на сестру, погруженная в историю Америки.
– Беверли, – позвала Анна сестру, и та подняла голову. Глаза Беверли загорелись, и она бросилась к сестре на шею, кинув учебник на пол. Анна не ожидала такой реакции и слегка пошатнулась, но удержалась на ногах. – Я тоже рада тебя видеть.
– Анна! Когда тебя выписали? – спросила Беверли, не отлипая от старшей сестры.
– Сегодня. Родители ушли к соседям, а ужин на плите, – проинформировала Анна Беверли и пошла на кухню, чтобы наложить еду в тарелки. Анна не ужинала, дожидаясь сестры, она хотела с ней вместе покушать и поговорить.
– Я переоденусь и помою руки только! – крикнула Беверли с лестницы и поднялась на второй этаж. Анна разложила еду по тарелкам, налила сок в стаканы и села за стол, дожидаясь младшей сестры. Беверли спустилась спустя, примерно, пять минут.
– Как ты? Как школа? – спросила Анна, засовывая макароны в рот. Миссис Роунт приготовила болоньезе, пальчики оближешь. Девочки всегда просили готовить именно болоньезе, потому что это получалось у нее лучше всего.
– Я в порядке, школа тоже. Вот, готовимся к экзаменам, – Беверли протянула Анне листочек по подготовке. Там было так много определений и правил, что у Анны разболелась голова.
– Столько всего, – с ужасом произнесла Анна. – Неужели я все это сдала?
– Да, Анна, тебе повезло, а вот мне нет, я сдаю в этом году, – обидчивым тоном проговорила Беверли и отпила чуть-чуть сока.
– Ты так выросла с тех пор, как я помню тебя, – улыбаясь, говорит Анна. Девушка не помнила взросление сестры, вступление на ступень совершеннолетних ребят, и ей было очень плохо от того, что ей не довелось этого вспомнить.
– Неужели ты не помнишь мое день рождение? – ужаснулась Беверли и принялась рассказывать свой день рождения, конечно же, не упомянув о самом главном – с кем была Анна. Они разговаривали очень долго, Беверли старалась восстановить в памяти сестры хоть какие-то моменты.
Беверли не имела ничего против ухажеров сестры, если те не бросали ее. Если какой-то парень бросает Анну, Беверли вступает на тропу войны и делает так, чтобы потом бывший ухажер попросил прощения у Анны. Анна до сих пор не понимала, как она это делает, но потом сдалась и не стала ничего выяснять, так как Беверли не говорила.
Родители Анны что-то скрывали от дочери, это сразу стало понятно, но Анна пока не додумалась до этого, и Беверли молчала. Беверли хоть и не нравилось вранье, – она всегда была за правду, – но родители настояли так, что младшая дочь не могла отказать, иначе съедет из дома в общежитие, когда закончит школу и поступит в университет, а общежитие было для нее самым страшным. А вообще, мистера и миссис Роунт заставили молчать, заставили не говорить о прошлом Анны самой Анне.
– А когда ты приезжала к нам в гости… – начала было Беверли, но осеклась.
– Приезжала? – переспросила Анна, хмуря брови. Неужели она где-то жила?
– Я сказала «приезжала»? – Беверли сделала удивленный тон и набила рот болоньезе.
– Беверли, – угрожающе позвала Анна. «Что она от меня скрывает?» – подумала Анна, сжимая вилку. Та угрожающе погнулась, предостерегая, что может сломаться.
– Раньше ты жила в квартире, одна, – добавила Беверли, уже успокаиваясь. Главное, чтобы здесь она не облажалась.
– В квартире?
– Да, Анна, в квартире. Ты часто приезжала к нам, стараясь наведываться к нам как можно чаще.
Анна встала из-за стола и направилась в свою комнату. От загадок, от недосказанности у нее разболелась голова, такое чувство, что она сейчас лопнет. Присев на кровать, Анна взялась за голову. В голове творилась полнейшая каша: какие-то картинки, какая-то неизвестная мебель, люди – все это давило на нее, делая ей больно. Анна осела на пол и тихонько заплакала. «Почему так больно что-то вспоминать?» – спрашивала она себя, рыдая. Она аккуратно поднялась и легла на кровать. Спустя какое-то время она уснула, видя во сне всю ту же картинку: какие-то картины на стенах, неизвестная мебель и люди.
Глава вторая
Стефан
Он стоял у окна и смотрел во двор больницы. Скоро его отсюда выпишут, и он больше никогда не увидит это место, по крайней мере, он на это надеялся. Присев на кровать, парень взял в руки газету и принялся ее читать уже в сотый раз, потому что больше нечего было делать. Родители не приносили ему никаких книг, считая это слишком сильной нагрузкой на мозг, который повредился во время аварии.
Парень лишился памяти после аварии, при которой его сбил фургон месяц назад. Четвертое февраля стало для него чем-то вроде траурной даты, так как он потерял частичку себя. Память его подвела, и теперь юноша не помнит около шести лет своей жизни. Какие-то обрывки всплывали в памяти, но он никак не мог их разобрать, просто вспышки перед глазами… и девушка. Девушка невероятной красоты, чем-то даже похожая на ангела, только брюнетка.
Брюнетка.
Парню нравились брюнетки.
– Стефан, – позвала женщина лет сорока шести, войдя в палату.
Она пошла к нему и села рядом.
Женщина была стройной, одевалась официально, была достаточно строгой и деспотичной, как и ее муж. Она не терпела ссор в семье, любила пообсуждать чужие семьи, но свою оскорблять не позволяла, стойко стояв на защите семьи Грин. Ее муж был точно такой же по характеру, но чае потакал жене, чтобы та лишний раз не трогала его. Двое сыновей и дочь выросли, на удивление, в любви и заботе от обоих родителей. Им не знакомы насилие, крики. Но строгость никуда не девалась. С возрастом они начали понимать, что из себя представляют каждый из родителей, поэтому старались не нарушать правила, смирились с мамиными закидонами, принципами.
– Да, мам? – Стефан повернулся к матери лицом и попытался улыбнуться.
Она ласково поправила его челку, погладила по щеке, а потом сказала:
– Я до сих пор не могу поверить, что тебя наконец-то выписывают. Отец там занимается выпиской, поэтому нам придется немного подождать. Билл будет ждать нас дома, а Моника подъедет как раз к нашему приезду.
– Хорошо.
Стефан поднялся с кровати и выкинул газету в мусорное ведро, все равно в ней нет никакого толка. Новостей нет никаких интересных, а читать про то, как спасатели сняли котенка с дерева, было уже тошно. Ничего нормального найти не могут и пишут всякую чушь.
Налив себе в стакан воды, юноша принялся медленно ее пить. Миссис Грин это нервировало, поэтому она выхватила стакан из рук сына и поставила на тумбочку.
– Прекрати, Стефан. Ты же прекрасно знаешь, что я не люблю тишину, не люблю твое молчание.
– Мам, все в порядке, я рад, что еду домой.
– Я тоже этому очень рада, сынок.
Женщина обнимает сына и, пока тот не видит, вытирает слезу, которая предательски скатилась по ее щеке. Миссис Грин не любила показывать свою слабость, стараясь всегда выглядеть уверенной в себе женщиной. Показывала свой стальной нрав. Никто никогда не видел, как плачет Вивиан Грин. Но никто не может в себе копить все негативные чувства. Рано или поздно они выйдут наружу горькими слезами, криками и истериками. Пока она одна, Вивиан садится на край ванны и начинает плакать, плакать от того, что ее сын чуть не погиб, плакать от того, что муж к ней охладел.
В палату вошел мистер Грин, держа в руке пиджак. Он выглядел серьезным, но в душе был рад, что его сына отсюда наконец выписывают.
Отец Стефана подошел к сыну и пожал ему руку, сообщив, что через час будет готова его выписка. Стефан был рад вернуться домой, но видеть жалостливые лица, которые будут смотреть на него, когда пойдет, например, в магазин, был не в силах. Ведь в районе, где живет Стефан и его семья, все друг друга знают, и все прекрасно знают, что происходит у всех в семье, из-за чего потом складывается впечатление, будто за тобой следят.
– Ну что, как ты себя чувствуешь?
– Все хорошо, отец. Я мог бы отойти? – спросил парень, посмотрев на обоих родителей.
Они переглянулись, а потом разрешили покинуть ему палату, убедившись, что он себе ничего не сделает. Психолог говорил, что у юноши могут быть срывы, из-за которых его нельзя оставлять одного. Родители подняли шум, но врач убедил, что скоро это пройдет, когда парень войдет в нужное русло: друзья, дом, семья, работа.
Стефан вышел из палаты и медленно направился по коридору. Парень познакомился здесь с одной девушкой, с которой часто проводил время. У нее была травма, которая сейчас уже почти прошла. Стефан любит ходить к Василисе за дружеским советом или просто за дружеским разговором. Она очень милая и дружелюбная, но по рассказам девушки она утверждала, что это не так. Она была эгоисткой, но со Стефаном она чувствовала себя по-другому, ей хотелось быть для него всем, стать центром его внимания. Но сейчас Стефан шел к ней, чтобы сказать, что его выписывают, и, конечно же, юноша расстроит Василису.
– Василиса, – зовет Стефан, проходя в палату.
Девушка лежала на кровати и читала какую-то книгу. Судя по обложке, можно сказать, что она читает какую-нибудь фантастику, а Василиса была фанаткой мистических существ, какой-нибудь магии и всего подобного.
– Стефан! – воскликнула она, вставая с кровати.
– Василис, – начал было Стефан, но девушка перебила его, усаживая на кровать.
– Слушай, тут такая скукотень, я уже не могу сидеть в палате, пойдем прогуляемся? Завтра, кстати, можем сходить в больничный двор, меня теперь выпускают, – беспрерывно щебетала девушка, совершенно не замечая, что парень пытается ей кое-что сказать.
– Василиса, нам надо поговорить.
– Не пугай меня так, – выдохнула девушка, садясь рядом и улыбаясь.
– Меня выписывают, – на одном дыхании произнес Стефан и опустил взгляд. Он не мог смотреть ей в лицо, он не мог смотреть ей в глаза, которые наполнялись грустью.
– Здорово, – без особого энтузиазма сказала Василиса и встала с кровати. Она вышла из палаты, оставив его одного. Стефан не стал ее останавливать, так как понимал, что девушке нужно остыть, иначе потом не избежать пожара внутри нее.
Стефан вышел на улицу, держа в руках свою сумку. Он вдохнул запах свободы, слегка улыбнулся и пошел к машине отца. Ему так и не удалось найти Василису и поговорить с ней, но он зарекся, что приедет к ней, проведает ее, да и вообще, что будет ее навещать, ведь они друзья.
До дома они добрались достаточно быстро. Их дом находился в двух кварталах от больницы. Стефан понял, что это достаточно удобно, не придется брать машину отца или ехать на общественном транспорте. Миссис Грин все время что-то говорила, пыталась поднять настроение всем, но ее никто не слушал, погрузившись в свои мысли, и она сдалась. Ей совершенно не нравилась энергетика в машине, которую излучали муж и сын. Вот ее второй сын, – Билл, который всего на два года младше Стефана, – всегда был веселым, с ним поездка была в радость, и его девушка говорит так же.
Мелисса Браун была очень милой девушкой. Она была словно ангел, сошедший с небес. Ее ангельское личико, ее ангельский голосок – все это выдавало в ней сущность существа, который помогает своему подчиненному. Вивиан Грин верующая женщина, и она верит, что Мелисса является ангелом-хранителем для ее сына Билла. Они очень подходят друг другу: оба веселые, оба хулиганы, но вместе они – сила, которая пойдет против зла.
Стефан, лежа в палате, мечтал найти такую же для себя. Не просто девушку, готовую прожить с ним всю жизнь, а вторую половину, вторую часть души. Он так боялся ошибиться. Парень считал любовь сильнейшим чувством, способным свернуть горы.
Стефан вышел из машины, забрал сумку и вошел в дом, не дожидаясь родителей. Дом обдал его холодом, сквозившим из-за всех щелей. Мурашки покрыли все тело парня, от чего ему захотелось выйти отсюда, но он сделал шаг вперед и прошел в гостиную. Там сидела девушка с каштановыми волосами, нежно улыбаясь парню. Это была Джоан Мур.
Джоан Мур была их соседкой, она жила напротив уже очень долгое время. Ее высокомерие никогда не нравилось Стефану, но в целом она неплохая девушка, довольно милая и общительная, правда ни все могут найти с ней общий язык. Тихоням рядом с ней не место. Девушка была влюблена в Стефана еще с детства, когда они познакомились на территории Джоан: мячик закатился на ее участок, когда мальчишка играл на дороге.
– Джоан, – прошептал Стефан, радовавшийся тому, что он наконец-то увидел знакомое лицо, помимо семьи, конечно же.
– Ты меня помнишь, – выдохнула девушка, радуясь.
– Да, конечно, у меня же около шести лет отшибло, – шутя, говорит Стефан, кладя сумку на диван. Родители не стали входить в гостиную, а отправились на кухню, надеясь, что все пойдет по плану, и Джоан справится со своей обязанностью.
– Значит, ты не помнишь?..
– Не помню что? – требовательно спросил Стефан. Почему-то сейчас он был раздражен.
– Мы встречаемся.
Это признание выбило его из колеи. «Как мы можем встречаться, если мы только друзья?» Стефан смотрел на девушку, не моргая. Он не мог даже пошевелиться, а Джоан стояла и ждала реакции. Ей хотелось, чтобы Стефан поверил ей, подошел и поцеловал, сказав, что все будет хорошо. Но этого не произошло и спустя несколько минут.
– Стефан, – тихо позвала Джоан, подойдя к нему. Она приложила ладонь к его щеке, а он отдернулся, как от пощечины.
– Я… Мы до сих пор пара?
– Да, дело близилось к свадьбе, но произошла авария…
Стефана как током шибануло. Квартира. Документы. Каштановые волосы. Дорога. Фургон. Все эти воспоминания ударили в голову парня, от чего он присел. Картинки были вспышками, даже скорее фотографиями, которые вставали перед глазами. У Стефана разболелась голова, и он сжал указательными пальцами виски, зажмурившись.
– Стефан, что с тобой? – Джоан села перед ним на корточки и взяла его за руки, сжимая их, чтобы он вернулся в реальность.
– Я вспомнил.
– Что ты вспомнил? – с осторожностью спросила девушка. «Неужели он вспомнил все?»
– Я вспомнил, как мы собирались в нашей квартире. Ты собирала документы, а потом мы вышли из дома. Потом дорога, фургон, а дальше… Ничего.
Джоан выдохнула, села на диван и обняла Стефана, положив голову ему на плечо. Она нежно поглаживала парня по голове, радуясь тому, что память не вернулась целиком. Если бы Стефан вспомнил абсолютно все, то план провалился бы, но он ничего не вспомнил, и Джоан ликовала.
После небольшого отдыха они решили отправиться прогуляться по парку. Стефан был не против выйти на улицы Нового Орлеана и прогуляться, иначе дома он бы сошел с ума. Он готов признать, что с Джоан было весело гулять. Она много рассказывала о их отношениях, куда они ездили, но картинки не появлялись перед глазами, и Стефан решил сдаться: он был готов снова начать встречаться с Джоан, а потом все-таки жениться на ней.
Джоан купила мороженое, а потом как-то так получилось, что все это мороженое оказалось на лицах парочки. Девушка смеялась на всю улицу, из-за чего прохожие оборачивались на них, но паре было плевать, им было слишком весело. По сути Джоан всегда была веселой, скучной ее точно назвать было нельзя, и Стефан в этом убедился сегодня. Он чувствовал радость, но не счастье.
Многие думают, что «радость» и «счастье» одно и то же, но это абсолютно не так. Радость – положительная эмоция, которую способен почувствовать каждый, а счастье – состояние человека, при котором он чувствует покой и умиротворение, испытывает наибольшую внутреннюю удовлетворенность. Кто-то сказал бы, что это синонимы, но Стефан считал иначе.
– Спасибо, что провела со мной время, – поблагодарил Стефан, когда проводил девушку до дома. Джоан была рада тому, что Стефан был рад провести с ней время, хоть немного отвлекшись от всех проблем, окружающих его.
– Ты чего? Мне же это в радость.
– А почему ты не навещала мне в больнице? – спросил Стефан.
Джоан немного стушевалась от этого вопроса, но быстро взяла себя в руки и ответила:
– Я уезжала по работе и совершенно не могла к тебе зайти, но я очень хотела, правда, – в этом она не обманула, она правда хотела его увидеть, но проблемы не давали ей этого сделать. Джоан любит Стефана и желает ему счастья, но родители парня довольно сложные личности, с которыми абсолютно не стоит спорить, особенно с матерью. Она за счастье сына с головой в омут готова прыгать, лишь бы угодить себе и при этом не расстроить сына.
– Хорошо, я пойду к себе, за сегодня я очень устал, – хоть еще и была половина седьмого, Стефану хотелось лечь в кровать с любимой книгой и не вылезать оттуда.
Любовь к чтению у парня появилась на втором курсе университета. Преподаватель порекомендовал студентам прочесть одну книгу, от которой они точно не захотят оторваться. Так и произошло. Стефан читал взахлеб. С тех пор и пошла любовь к книгам и чтению, которую его отец не понимал. Томас Грин считал, что чтение – занятие для девчонок, считал, что его сын должен ходить в спортзал, болеть за любимую футбольную команду и играть в разные виды спорта. Но у Стефана было иное мнение. Стефан пытался объяснить отцу, что чтение – занятие для всех возрастов и полов, и не важно мальчик ты или девочка. А футбол парень терпеть не мог.
– Конечно, Стефан, иди. Я могу тебе завтра показать квартиру, в которой мы жили, вдруг ты захочешь переехать снова от родителей, – выпалила Джоан, не подумав. У нее не было никакой квартиры, куда она могла отвести парня, но делать было нечего. Слово не воробей, вылетит – не поймаешь. Теперь придется Джоан что-то делать, иначе Стефан что-то заподозрит.
– Покажи, – согласился Стефан, вдруг там он почувствует себя как дома.
– Хорошо, пока. – Джоан оставила легкий поцелуй на его губах и скрылась в своем доме, напоследок подмигнув парню. Стефан улыбнулся и пошел к себе.
Его родители сидели в кухне и пили чай, смотря фильм по телевизору. Билл с Мелиссой приезжал, но как узнал, что брат гуляет с Джоан, не стал мешать ему и уехал, пообещав приехать в ближайшее время.
– Ты вернулся, – улыбнулась миссис Грин, делая глоток горячего чая. Мистер Грин поставил чашку в раковину и сжал плечо парня в знак поддержки.
– Да, вернулся и сейчас пойду в комнату, отдохну.
С этими словами Стефан поднялся к себе, а домашний телефон дома Гринов зазвонил. Это была Джоан. Она звонила по поводу своих слов, по поводу квартиры, которую можно предоставить Стефану, на время сделав квартиру гнездом их обитания. Миссис Грин, как обычно, знала, что нужно делать.
Глава третья
