Никто не видел Мандей

скачать книгу бесплатно

– Верно, – она рассмеялась. – Эй, я слыхала, что в досуговом центре тоже устраивали хеллоуинскую вечеринку!

– Ты хотела пойти туда?

Мандей всегда утверждала, будто терпеть не может досуговый центр «Эд Боро». Слишком много детей из ее района ходили туда, и она старалась держаться от них подальше.

Мандей пожала плечами.

– Может быть…

На следующий день в церкви мама поговорила с бабушкой Шейлы, а миссис Чарльз – с представителями школы. И папа Шейлы ударился в бега.

Ноябрь

Если б миссис Чарльз была цветом, она была бы желтым: ярким, веселым, как золотистые солнечные лучи. Зрелые бананы, новенький фломастер, сладкая, как ананас, терпкая, как лимон… ее можно было потерять на поле с цветущими одуванчиками. Одна капля такого цвета могла превратить простую масляную глазурь в настоящее украшение для вкусного пасхального кулича.

Но одна капля другого цвета могла полностью разрушить всю яркость. Оставьте ее на жаре слишком долго, и банановая кожура начнет гнить. Кончик фломастера затрется и почернеет со временем. Колючую ананасовую кожуру иногда невозможно разрезать, чтобы добраться до сочной сердцевины.

А одуванчики – всего лишь красивые сорняки.

Прежде

Если бы Бог услышал мои молитвы, он помог бы почтальону потерять листок с моими четвертными отметками. Он сделал бы это, чтобы мои родители ни за что не увидели, как сильно я отстаю по всем предметам, не считая биологии. Сверху на мой пузырь давила незримая сила, словно кухонная лопатка, пытающаяся расплющить блинчик. Моим главным приоритетом должна была быть школа, но превыше всего я ставила поиски Мандей. Когда она вернется, все снова станет нормально.

Мне была нужна помощь моей вечной напарницы, верного игрока моей команды.

– Здравствуйте, мисс Валенте, – выпалила я, стоя у порога ее кабинета, куда пришла в очередной отчаянной попытке что-либо разузнать.

– Клодия! – воскликнула она, застигнутая врасплох, но явно обрадованная. – Как идут дела?

– Ну… идут.

Она приподняла бровь.

– Хм… Хочешь половинку сэндвича с индейкой?

– Да!

Я села на свое прежнее место, рассматривая класс: плакаты с грамматическими правилами, цитаты из Шекспира, выдержки из истории.

В отличие от мисс О’Доннелл, мисс Валенте внимательно относилась к оформлению кабинета и была единственной учительницей английского, которая мне нравилась. Она была терпеливой, доброй, мягкой, как перышко, но упорной, как кирпич. Она даже занималась со мной после уроков. Мандей волновалась, что, если я слишком много буду общаться с мисс Валенте, та узнает о моей проблеме. Но когда тебе постоянно холодно, ты закономерно тянешься к теплу.

– Как твоя учеба в этом году? – спросила она, разламывая сэндвич пополам на бумажной салфетке.

– Тяжело. Очень тяжело.

– Ха! Настоящая работа начнется только в старшей школе. Ты уже выбрала, куда пойдешь?

– Ну, вроде как, – ответила я, пытаясь справиться с собой. Не хотелось быть назойливой и использовать ее только для получения информации. – Нужно написать эссе и всякое прочее.

Я вгрызлась в свою половинку сэндвича. Мама запрещала брать еду у посторонних, даже в школе, но мисс Валенте была хорошим человеком; я доверяла ей.

Она улыбнулась и отпила глоток воды.

– Что ж, я вижу, у тебя есть что-то на уме… Хочешь поделиться этим – или отдать тебе весь сэндвич?

Мисс Валенте всегда находила способ перейти прямо к делу.

– Нет, конечно, ешьте!

– Хорошо. А то я проголодалась, – отозвалась она, с хитрой улыбкой откусывая от своей половинки сэндвича.

– Мне просто… интересно, узнали ли вы что-нибудь о Мандей?

Мисс Валенте перестала жевать и с трудом сглотнула.

– Погоди-погоди-погоди! Мандей по-прежнему не ходит в школу? И ты ничего о ней не слышала?

– Нет. А вы?

Она уронила свой сэндвич и отодвинулась от стола вместе со стулом.

– Пойдем к секретарю.

Мисс Кларк, которую мы тоже застали посреди обеда, изо всех сил старалась не показать свое раздражение от нашего прихода.

– Да, мисс Валенте, чем могу вам помочь?

– Помните, несколько недель назад я разыскивала ученицу? – сказала мисс Валенте, постукивая пальцем по столу. – Мандей Чарльз. Вы слышали что-нибудь о ней?

Мисс Кларк лениво нажала несколько клавиш на клавиатуре своего компьютера.

– Ни одного ученика с такой фамилией в этом году в школе не числится.

– Да, мы выяснили это еще в прошлый раз, – подтвердила мисс Валенте.

– Верно. Мы несколько раз пытались дозвониться до нее, но телефон отключен от сети. Социальная работница сообщила об этом в СВДС, чтобы они проверили.

Мисс Валенте подалась вперед, словно пытаясь получше расслышать слова секретарши.

– Но это же было несколько недель назад! – воскликнула она. – И никто так и не заехал к ним?

– Что такое СВДС? – спросила я.

Мисс Кларк вскинула брови и слегка кивнула в мою сторону. Мисс Валенте вздрогнула.

– Э-э… это сокращение от Службы по вопросам детей и семьи.

Во рту пересохло, и я отступила назад, стараясь сдержать миллион вопросов, роящихся у меня в голове и не находящих места.

– Я знаю, что у них назревала реорганизация после смены мэра города, – добавила мисс Кларк.

– А социальная работница? – взволнованно спросила мисс Валенте.

– Она взяла срочный отпуск по семейным делам, но на следующей неделе вернется на работу.

– Кто-нибудь замещает ее на это время?

– В данный момент – нет, – мисс Кларк вздохнула. – Но вы знаете, что она этим занимается.

– Спасибо. Я напишу ей, чтобы напомнить об этом деле, – произнесла мисс Валенте, потирая висок. Потом неловко улыбнулась мне и вывела меня в коридор. – Пойдем, доедим наш обед.

– Зачем Мандей социальная служба? – спросила я спустя несколько шагов.

– Некоторым семьям… просто требуется помощь. – Мисс Валенте выдавила еще одну улыбку. – Я уверена, что все в порядке. Иногда все сводится к обычному недоразумению: неправильно понятые слова, пропавшие письма и тому подобное… Взрослые не всегда умеют ладить друг с другом. Когда на следующей неделе социальная работница вернется, она зайдет к миссис Чарльз и поговорит с ней. Они все выяснят. Я знаю, что ты беспокоишься за подругу, но пока что не надо сходить с ума. Договорились?

Я старалась обуздать свое воображение, однако в голове у меня уже начала вырисовываться картинка. Нужно было лишь добавить немного цвета, чтобы прояснить ее. Мысль о социальных службах наводила меня на жестокое обращение с детьми. Но с Мандей никто не обращался жестоко, иначе она призналась бы мне в этом.

Правда?

После

Когда вы думаете о танцах, то наверняка представляете себе розовый цвет сахарной ваты и белоснежно-блестящий. Но я – нет. Я представляю себе серый, серебристый, дымчато-угольный – оттенки карандаша номер два. Простота может быть невероятно прекрасной.

Когда я танцую, то пытаюсь подражать тени на странице. Представляю себя в цветах камней, лежащих на дне реки, и от каждого моего движения разбегается рябь. За несколько секунд до того, как оттолкнуться от пола и откинуть голову назад, я становлюсь тучей, готовой брызнуть летним дождем.

– Прекрасные мягкие руки, Клодия, – сказала из угла мисс Мэнис. Студия казалась огромной, когда мы оставались тут только вдвоем. Так много места, чтобы кружиться и взлетать, не боясь врезаться в кого-нибудь из других девочек… Я могла закрыть глаза и просто быть здесь и сейчас.

– Подойди, поболтаем немного, – предложила мисс Мэнис, стоя возле музыкальной системы, и я скользнула по гладкому полу к ней. – Настало время, дорогая моя, поговорить о музыке для твоего сольного выступления. Не знаю, что наговорили тебе другие девочки, но я лично выбираю музыку для каждой из вас, а не предоставляю решать вам самим, поскольку считаю: ученицам нужно давать трудные задачи, извлекая их из скорлупы, в которой они предпочли бы прятаться. Сейчас все выбирают те песни, которые снова и снова слышат из каждого утюга и знают «от и до». Но музыка, которую выбираю для вас я, несет в себе именно то, что способны станцевать только вы. Теперь закрой глаза и слушай аккорды, слова, мелодию.

Зазвучало пианино – сильные, ровные, прекрасные нажатия клавиш. Узнаваемый голос Адель запел из динамиков «All I Ask».

– Но это медленная песня, – заметила я. Глаза сами собой распахнулись на втором куплете. Большинство джазовых сольных выступлений в прошлом году шли под быструю музыку; только балетные танцовщицы выбирали медленные мелодии.

– Да. Для твоего первого соло я выбрала смесь огня и изящества. Поверь, песня тебе идеально подходит. Самое то для исцеления. Прослушай ее несколько раз, вникни в нее. И вскоре ты увидишь себя в этой песне.

Мне пришлось проглотить разочарование. Я ни за что не смогла бы выполнить те движения, которые мы с Мандей придумали для медленных мелодий.

Если только она не вернется назад и мы не изобретем что-то новое…

Урок завершился, и я направилась в раздевалку, где врезалась прямо в Высокий Пучок.

– О, черт, – бросила она, стягивая куртку. – Ты меня напугала. Я не думала, что сегодня здесь будет кто-то еще.

Распахнув свободный шкафчик, она сунула туда свой рюкзак с книгами и уличную обувь.

– Э-э… привет, – пробормотала я, пробираясь к своему шкафчику.

– Я Меган, – медленно сказала она, словно напоминая. – А ты – Клодия, верно?

– Э-э… да.

– У тебя сегодня сольный урок? – спросила она, подтягивая длинный рукав танцевального трико повыше на плечо. – У меня тоже. Она уже выбрала для тебя музыку?

Я кивнула, заставляя себя заговорить.

– Да, песню Адель.

– О! Это должно быть красиво, – сказала Меган, доставая из сумки балетки и лосины. – Ну, пока.