скачать книгу бесплатно
Я присаживаюсь рядом с ним.
– Во-первых, нам нужно обсудить некоторые варианты.
Я действительно считаю, что Фениксу было бы полезно рассказать нашим учителям о его дислексии.
Он вопросительно приподнимает бровь.
– Какие?
– Вариант первый – поговорить с миссис Герман и рассказать ей правду. Она очень понимающая и хочет, чтобы ты добился успеха, поэтому я уверена, что она тебе поможет. – Я удерживаю его взгляд. – У тебя проблемы с обучением, Феникс. Это не твоя вина, и в этом нет ничего постыдного. Школа может посодействовать. Конечно, это означает, что тебе придется остаться еще на год, но, если администрация будет в курсе, ты сможешь посещать специальные занятия и получить индивидуальную программу…
– Оставаться еще на год – ни хрена для меня не вариант, Леннон. – Его ноздри раздуваются от разочарования, но в тоне заметен намек на страх. – Мне нужно убраться отсюда как можно скорее.
Он говорит так, будто это вопрос жизни и смерти.
– Ладно. Тогда остается второй вариант.
– Какой?
– Мы прикладываем максимум усилий, чтобы ты сдал выпускной экзамен.
Феникс опускает голову.
– Я ценю это, но могу сдать экзамен самостоятельно…
– Флиртовать с девушкой, чтобы она дала тебе все ответы, – это не самостоятельная сдача экзамена. Это списывание. – Я тянусь к папке. – Как бы то ни было, я провела небольшое исследование. Навряд ли это волшебным образом излечит твою дислексию, но я подготовила то, что может немного облегчить ситуацию.
Он выглядит ошеломленным.
– Подготовила что-то для меня?
Вытащив из папки эссе, я достаю из сумочки линейку.
– Это линейка для чтения. – Я кладу ее поверх листов. – Ты сказал, что буквы смешиваются, что логично, поскольку при чтении дислексия может вызвать проблемы с визуальным восприятием. По сути, это цветная прозрачная линейка, выделяющая предложение, которое ты хочешь прочитать. Надеюсь, что это поможет тебе лучше сосредоточиться на одном слове и одном предложении за раз.
Таким образом, они не будут так смешиваться.
– Но если нет, ничего страшного. Мы можем попробовать разные способы. Просто этот казался самым простым.
Не представляю, как понять выражение его лица.
– Ладно.
Не желая, чтобы Феникс чувствовал, будто я дышу ему в затылок, я слезаю с футона.
– Если понадоблюсь, буду там.
Я подхожу к инструментам. Даже если они подержанные, они все равно стоят денег.
Как и машина и телефон Феникса.
Интересно, чем он зарабатывает?
Я оборачиваюсь и смотрю на него. Похоже, он все еще испытывает трудности, но не так сильно. Линейка уже достигла середины первой страницы… зайдя дальше, чем в прошлый раз.
Полчаса спустя он добрался до конца второй страницы.
– Не работает. Это занимает у меня так много времени, что, пока я пойму, о чем говорится в предложении, забываю все остальное.
Я знала, что линейка не сотворит чудес, но надеялась, что он сочтет ее полезной.
Печально то, что я знаю: подойди я и прочитай ему эссе вслух, он смог бы правильно ответить на большинство вопросов. Однако вижу, что Феникс расстроен, поэтому решаю сменить тактику.
– Отложи листы. – Я возвращаюсь к нему. – Давай немного сосредоточимся на чем-то другом.
Дотянувшись до ноутбука, я плюхаюсь рядом с Фениксом.
– Часть твоего внеклассного проекта – написание собственного эссе. Давай поработаем над этим.
Откинувшись на футон, он издает хриплый горловой звук.
– Кажется, я выдохся.
Я заметила. Возможно, стоит ненадолго сменить тему.
– Чем ты зарабатываешь?
– Это твой способ сказать, что хочешь оплату за услуги?
– Нет. Мне просто любопытно, как ты можешь позволить себе инструменты и прочее.
– Летом занимаюсь благоустройством участков. А иногда подрабатываю на стройке у отца.
Итак, отец в его жизни присутствует.
– Вы близки? – Я поворачиваюсь к Фениксу. – А твоя мама?
Заметно раздраженный прямотой моего вопроса, он бормочет:
– Давай вернемся к эссе.
Я включаю ноутбук и открываю новый текстовый документ.
– Тема звучит так: «Что движет духом человека». Думаю, будет проще, если ты начнешь говорить, а я – записывать.
Таким образом, Феникс может полностью сосредоточиться на том, что хочет сказать, не заботясь о том, как это напечатать.
Он медленно выдыхает.
– Не думаю, что могу ответить на этот вопрос, потому что у всех по-разному, – начинает он, пока мои пальцы стучат по клавишам. – Все зависит от интеллекта, эмоций, страхов, тех сложностей, через которые человек прошел… чего он действительно хочет и в чем нуждается. Я знаю только то, что движет мной. – Феникс зажмуривается. – Для меня… это музыка. Творчество.
Он сейчас так откровенен. Так искренен. Мне кажется, что я вижу его настоящего, скрывавшегося под маской.
Мне приходится напоминать себе, что нужно печатать, пока он продолжает:
– Когда я погружаюсь в музыку, остальное перестает иметь значение… Потому что вся скверна исчезает, и я будто становлюсь совершенно чистым холстом. Который превращает меня в то, что необходимо нотам, аккордам и текстам. Словно на меня накладывают заклинание, и я перестаю быть человеком. Более я не материя, занимающая пространство… Я чистейшая энергия. Сосуд для магии, которую даже не могу объяснить. Все, что я знаю, – эти искры волшебства… Лучшее чувство в мире. То, ради чего я живу и дышу. Вот что мною движет.
Открыв глаза, Феникс встречается со мной взглядом.
– Всякий раз, когда пою или играю, я становлюсь подлинной версией себя. И это единственное время, когда мне не хочется быть кем-то другим.
Мое сердце сжимается, когда я заканчиваю печатать его слова.
– Это… здорово.
Не думаю, что у миссис Герман возникнут проблемы с данной частью проекта.
Точно нет. Она захочет приблизиться к солнцу.
Сохранив документ, я отправляю его Фениксу по электронной почте, чтобы он мог сдать его. Часы в правом углу ноутбука показывают двенадцать пятнадцать. А это значит, что у нас еще есть время, прежде чем мне придется уезжать.
– Мой комендантский час теперь сдвинут до часу ночи. – Не желая показаться отчаявшейся, я быстро добавляю. – Но, если ты устал, можешь отвезти меня домой пораньше.
С безрадостным смехом он достает из кармана пачку сигарет и закуривает одну.
– Должно быть, здорово иметь родителей, которым не наплевать. – Прежде чем я успеваю спросить, что он имеет в виду, Феникс выпаливает: – Жить в этом прекрасном большом доме с достатком еды и всего остального, чего только, черт возьми, и пожелаешь.
Дым от зажженной сигареты, зажатой во рту, клубится в воздухе, а его верхняя губа кривится в презрении.
– Держу пари, родители всегда говорят, как гордятся своей милой, невинной маленькой девочкой.
Не знаю, откуда все это взялось, но его жестокие слова ощущаются как удар под дых.
– Родитель. В единственном числе. – Когда я встаю, на его лице появляется смущение. – И я понятия не имею, гордилась бы мама мной, потому что она умерла спустя несколько минут после моего рождения. – Я собираю свои вещи. – Она всегда была не более чем призраком, чья смерть разбила отцу сердце. – Недостающий кусочек, который я никогда не смогу вернуть. – Но, ради бога, продолжай рассказывать мне, насколько прекрасна моя жизнь.
– Леннон.
Не обращая на него внимания, я направляюсь к двери гаража.
Я знаю, что у Феникса нет прекрасного дома и его семья испытывает финансовые трудности, но это не дает ему права додумывать обо мне и моей жизни.
Особенно когда у него есть то, чего у меня никогда не будет.
То, за что я готова убить.
Я чувствую резкий рывок за запястье, а затем Феникс разворачивает меня к себе.
– Я повел себя как придурок. – Мое лицо обдает его рваным дыханием. – Прости, ладно?
Выражение его лица говорит об искренности.
Но сказанные им слова все еще причиняют боль.
– Все нормально. – Свободной рукой я достаю телефон из кармана. – Я вызову такси.
Вместо того чтобы отступить, Феникс усиливает хватку на моем запястье.
– Нет. Я могу подвезти тебя. – Он заметно сглатывает, и его голос становится тише… Будто все, что он собирается произнести дальше, причиняет ему физическую боль. – У меня тоже нет мамы.
Для меня это новость.
Опять же, оказалось, что… в конце концов, я совсем не знаю Феникса.
– Твоя мама тоже умерла?
– Хуже, – отвечает он. – Онаушла.
Боже. Это ужасно. Моя мама не оставляла меня намеренно… У нее никогда не было выбора. Должно быть, чертовски больно, когда родители бросают тебя по собственной воле.
– Сколько тебе было?
– Семь.
Переживать такое в любом возрасте ужасно… Но он был так юн, когда это случилось.
Мы оба молчим, кажется, целую вечность, прежде чем я нарушаю тишину.
– Мне жаль.
Феникс отпускает мою руку.
– Это не твоя вина. – Он роется в кармане в поисках ключей. – Я отвезу тебя домой.
Я не хочу этого, но что-то подсказывает мне, что ему нужно проветриться.
– Хорошо.
Как и в первую ночь, мы едем домой в полной тишине.
Глава 6
Феникс
– Да, вот так, – вопит Сабрина.
Обычно крики девчонок возбуждают, но, поскольку я трахаю ее в музыкальном классе, есть шанс, что нас могут услышать.
– Вот так, малыш. – Она пытается поцеловать меня, но я отворачиваюсь. Как и всегда. – Я скоро кончу, Феникс.
