скачать книгу бесплатно
Когда ушла мама
Елена Владимировна Джамалбаева
Автобиографичный рассказ о жизни девочки, росшей в многодетной семье и оставшейся сиротой. Правдивая история о сложностях жизни, несмотря на которые, девочка выросла в сильную женщину. Будет полезно почитать как детям, так и взрослым.
Елена Джамалбаева
Когда ушла мама
Я в инстаграм Elena_djamalbaeva
#джамалбаеважизнь
Пролог
Свою маму я помню очень хорошо, но мало.
Не больше семи-восьми эпизодов.
Помню ее запах, руки, ее взгляд и простоту души….
Нам посчастливилось прожить год в деревне. Часто мама с нами входила на берег, мы там просто сидели и смотрели на лес, луга и речку. Ели хлеб (брызгали на него растительное масло и посыпали солью) и зеленый лук….
Одиночество
Я долго и скучно раскачивалась на качелях, жадно вглядываясь вдаль. Сердце тоскливо сжималось, ком в горле, казалось стоял всегда. Уже около двух месяцев меня интересовала эта дорожка, которая вела от остановки автобуса к домам. По ней должна была уже когда-нибудь идти моя мама. Ведь скоро в первый класс, не может же девочка отправиться в первый класс без мамы?
На тот момент мне было шесть лет. Щуплая девочка, с робким взглядом зеленых глаз, слегка вьющимися темными волосами и оливковым оттенком кожи. Я была робка, тиха, и на фоне светлокожих, крупных сверстниц сильно выделялась. Со мной жила бабушка и сводная сестра с модным тогда именем Лада. Бабушка, скорее была только мамина мама, а не бабушка. Работала в местной столовой при санатории. Дома практически не появлялась- в те годы все вынуждены были работать по три смены. Никаких теплых чувств ко мне как к внучке она не испытывала. Сводная сестра была на семь лет старше, и ей тоже не было никакого дела до меня. Она носила красивое и модное тогда имя Лада.
Густые черные брови, бархатные круглые глаза, длинные и черные ресницы, густая коса завершала ее облик прекрасной девушки. Я восхищалась ею, хотела быть такой же динамичной, современной, идеальной красавицей. …Каждый жил сам по себе, в своем мирке, бабушка, сестра и я. Три чужих друг другу близких человека.
Я самая старшая в семье. Мама русская женщина, полного телосложения, вся такая мягкая, добрая и светлокожая. Шесть детей всего- один брат, остальные сестренки, все погодки. Смуглые дети в российской глубинке – это повод для разного рода оскорблений в худшем случае, и нескрываемого любопытства со стороны взрослых людей в лучшем.
Богатая природа российского края до сих пор очень волнует меня. Летние дожди, лес кругом, речка, всюду зеленая трава, вьюны на окнах. Маленькие домики на два хозяина, качели во дворах, часто мокрые после дождя или от росы. Я обожала походы за грибами и ягодами ранним утром. Корзинка в руках, маленький нож для срезки гриба, резиновые сапоги и дождевик на плечах. В часы сбора грибов я забывала обо всем. Переворачивать каждый лист длинной палкой в надежде найти красивый гриб. И возвращаешься домой с полной корзиной подосиновиков, лисичек и белых грибов. Только назойливые огромные комары мешали наслаждаться единением с природой…
Двадцать восьмое, двадцать девятое, тридцатое августа уже на календаре, а мамы все нет. Ни телефонного звонка, ни телеграммы, ни письма, ни самой мамы. Тридцать первое августа, вечер, пора ложиться спать. Завтра в школу. На душе тоска, страх перед завтрашним днем, что же это такое –школа? Я почистила зубы зубным порошком, после которого всегда оставалось неприятное послевкусие, и поплелась в постель на вялых ногах. Хотелось громко плакать, но нельзя. Бабушка и Лада в комнате смотрят телевизор. Мне смотреть телевизор по вечерам было нельзя. И медленно моргающими веками я смотрела в отражение серванта, там видна была монотонно говорящая голова с экрана телевизора, которая постепенно меня убаюкивала.
Помню свой сон, накануне 1 сентября. Школа, я стою посередине класса в мокрых колготках. Мальчишки и девчонки показывают на меня пальцем и смеются. Долгие недели напрасного ожидания мамы, страх перед школой дали свои результаты. Ночь была беспокойной и назавтра я отправилась в свой первый класс совершенно потерянная и разбитая…
В нашем поселке городского типа под названием Нижнеивкино общественного транспорта не было. В школу ходили пешком. Осенью и весной было не сложно. А зимой, чтобы сократить расстояние, дети ходили по замерзшей речке. Было всегда страшно, казалось, что лед вот-вот треснет. Вспоминаются короткие эпизоды. Иду через пролесок, за спиной портфель, снег хрустит под ногами, желтый свет круглых фонарей. Снег настолько сильно блестел, что детским глазам было больно смотреть на него. Деревья кажутся невероятно высокими, и закрывают все небо над твоей головой. Скрипят и покачиваются. Если вам доводилось бывать в настоящем лесу, то вы понимаете, о чем я. В детской голове рисуются страшные картины. Будто деревья тебя сейчас захватят, поглотят и ты уже никогда не придешь домой. Я почти всегда возвращалась со школы без сопровождения взрослых. Много-много хождений пешком. И все время со сценами разыгравшейся фантазии.
Прошло какое-то время. Мама, папа, сестренки и братишка рядом. Поселок Колос, 3 класс.
На уроках физкультуры я всегда стояла самая последняя, по принципу роста (мне казалось это несправедливым, нельзя так расставлять людей, это было унизительно). Уроки физкультуры были для меня сплошным стрессом. Я не была физически сильной, всего боялась. Перед каждым уроком подходила к своей учительнице и жаловалась на головную боль. Просто пойти в раздевалку для девочек, переодеться в желтую футболку и черные шортики было сложно. Огромный спортзал, пять-шесть параллельных классов. По обыкновению, проводили соревнования между классами -Веселые старты. Дети пищат и прыгают от восторга. Только мне было не до веселья. Бегать быстро я не могла, быстрой и ловкой себя совсем не ощущала. Животный страх, трясущиеся колени и шум в ушах.
По цепочке дети один за одним бежали вперед, до конца зала, по дороге что-то должны были выполнить, и обратно. Когда доходила очередь до меня, ясное дело, колени подкашивались, я запиналась, и вообще еле-еле телепалась. Приходила последняя и в очередной раз подводила свой класс…
Звонок. Сейчас опять эта *физра – подумала я. Уже привычным алгоритмом действий подхожу к классной руководительнице заверить ее в своей головной боли. Конечно, внимательный взрослый человек вскоре понял в чем дело. И я была записана на теннис в школьную секцию и еще куда-то. В итоге, через какое-то время меня отправляют на областные соревнования от класса.
Большая сумка, еду в автобусе с другими детьми. И из нашего класса я одна. Такая окрыленная, и походка моя тогда изменилась, я думаю. (до сих пор хожу как пружинка). Очень смутно помню столовую, гостиницу. Начало соревнований. Выполняем задание одно за другим. Явно вижу себя выполняющей подтягивание для девочек. Недовольный шепот со всех сторон…
Сколько было школ не знаю, но я заняла второе место среди параллельных классов. Это было настоящим волшебством для трусихи лет девяти.
С тех пор я стала чувствовать себя сильной и независимой девочкой. До этого моего достижения я искала дружбы с девочками сама. Теперь мне этого уже было не нужно. Всю школу я была самая последняя на уроках физкультуры, но уже не последняя по духу своему.
В ДЕРЕВНЕ
Год своего детства я прожила в деревне. В самой классической: дома в два ряда, вокруг лес, поле и широкая река Вятка. Мы переехали туда, когда мне было одиннадцать лет из курортного поселка Колос. С развитой инфраструктурой, к нам туда приезжали *отдыхающие*, так называли отпускников. И сейчас, когда я пишу эти строки, я только поняла, что мама моя не хотела ехать куда-то в глушь после курортного места. А папа напротив, очень любил землю, скотину работал пастухом. Я очень гордилась им, потому что папа пастушил верхом. И когда он собирался на работу, сидя на лошади, он для меня был таким величественным…
Дома все сплошь деревянные, у всех сараи, хлев (для скота) и огромный огород. Мы тогда обзавелись поросятами (кстати, они очень быстро прибавляют в весе и их выгодно держать), и четырьмя телятами- они тоже быстро превратились в молодых крепких бычков.
Свиней было страшно кормить, потому что они всегда очень голодные и буквально сбивают с ног. Их кормлением занималась я с младшим братом. Он подходил к калитке, открывал ее, поросята выбегали наружу, Женя бегал по кругу, свиньи за ним, а я в это время быстренько выливала им еду в лотки. Надо было отвлекать их, иначе они выбьют ведро из рук и все опрокинется на землю. Мы чистили хлев, собирали помидоры, огурцы, капусту, выкапывали картошку и много чего еще. Собирали колорадских жуков с ботвы картофеля, покупали хлеб мешками (такие коричневые мешки), потому что свою скотину кормили хлебом тоже.
Зимой, во время новогодних каникул дети каждый день до глубокой ночи катались с огромной горки, на корытах и огромных пакетах. Санок не было ни у кого- все равны!
Странный народ в деревнях живет. Они одновременно очень отзывчивые и завистливые. Непонятно, чего можно ожидать от них.
… мою маму пригласили работать в ново построенный детский сад: большой, красивый с отоплением и всеми удобствами. Женщины позавидовали страшно, и однажды подпалили наш дом, хорошо додумались это сделать, когда никого в нем не было. А потом всей деревней пришли строить нам новый дом, мыть там все и помогать обустраиваться.
Не знаю, сколько бы мы жили в этом месте, если бы не трагический случай.
СМЕРТЬ МАМЫ
…Трагический случай. Разве таким словосочетанием возможно высказать боль утери?
Моя мама работала телятницей. Мне всегда нравилось это слово, оно очень теплое: такое ласковое и заботливое. Телятница работает на ферме с телятами, дает им корм и воду, разговаривает со своими подопечными. Моя мама была невероятно доброй и душевной, очень выдержанной, в ситцевом платье простого кроя в цветочек, с платком на голове, с широкой, крепкой и теплой ладонью, как многие советские женщины.
В этом я мало похожа на нее. Мне как-то одна моя сотрудница на радио сказала, узнав, что я выросла почти без мамы:
–так вот почему ты такая жесткая.
Я не жеманничаю и не плачусь по поводу сломанного ногтя, мне немного не хватает женской мягкости.
Так вот, мама уходила на работу к 4 часам утра, чтобы дать корм телятам. А в этот раз не пошла. Было страшное утро, которое я запомню на всю жизнь. Что-то меня разбудило, думаю часов в пять утра. Открыла глаза, а на полу навзничь лежит моя мама. Папа тогда был на смене. Мои сестренки и братишка спали.
Лежит мама, не дышит, рядом разбросаны вещи, видимо собиралась на работу. И капли крови по дороге к выходу, во дворе.
Плохо помню свои чувства именно в эти минуты. И очень хорошо – как бегу через поле на работу к маме, чтобы позвать женщин, с которыми она работала. Большое, нескончаемое поле с выгоревшей травой. Много золотистого цвета, будто плыла по морю.
…помню много людей- вся деревня собралась. Плач и вопли соседок, от которых мне становилось жутко. Младшие прижимались друг к другу все время. Бабушка приехала (мамина мама), холодная женщина, мы всегда боялись ее. Все, что приходит на память, связанное с ней- не хорошее. Она не принимала нашего папу, и нас детей тоже.
В связи с потерей мамы мы уехали с папой в Узбекистан, и больше никакой связи с бабушкой не было.
Мама
Запах ее платья, ее рука, глубокие глаза- это я очень хорошо оставила в памяти.
Церковь. Отпевание. Мне было очень тоскливо при голосе батюшки, в душе я протестовала. Мне все происходящее в церкви не нравилось, нагнетало еще больше печали и страдания, боли и страха. Смерть мамы для ребенка в двенадцать лет- это слишком не естественно. Это огромная обида, обида, в первую очередь на маму, потом на всех, у кого есть мама, и на чужих тетенек…
Мы покинули Россию навсегда. Впереди солнечная страна и хлебный город.
ТАШКЕНТ
Это слово мне грело душу все мое детство. Я знала, что есть на земле очень теплый край, в котором растут арбузы, дыни, виноград и остальные лакомства. Мне надоела холодная Россия, которая забрала мою маму. Мне надоело, что нас: моих сестренок и братишку называли *черножопыми*. (несмотря на то, что мы родились здесь). И я всей душой тянулась к этому городу навстречу.
шестеро детей- самая старшая я, двенадцати лет, самая младшей сестренке всего два года, куча чемоданов. Мы, никогда никуда не выезжавшие, впервые видели вокзалы, поезда, много людей и три дня в пути. С пересадками в плацкартном вагоне. Сценарий советского мультфильма про обезьян мог бы писаться с нас.
У одной из сестренок потерялся сандаль на вокзале. Купить обувь в таких местах в то время было трудной задачей.
Август месяц в Ташкенте, это не то же самое что и на нашей родине. Когда мы ее спустили с рук на асфальт, был такой крик.
