скачать книгу бесплатно
Не отвеченный вопрос не оставался без ответа. На него должен был ответить следующий студент, которого поднимала Наталья Валентиновна. В результате математику знали все студенты. Иначе никак невозможно было сдать эти жесткие математические требования.
Если примеры за Лильку решала Женька, то ситуацию с вопросами на самом уроке мог решить только сам студент. Поэтому перед очередным уроком математики Женька сажала всех девочек за стол и начинала задавать им наводящие вопросы. Волей не волей, все девушки смогли выучить этот сложный предмет, не на пять, но хотя бы на четыре.
Помогать Женьке учиться взялась и Надежда.
Первая ее помощь состоялась на уроке начальной военной подготовки (НВП). Цель этого предмета заключалась в том, чтобы научить подрастающую молодежь получить знания о военной службе, обрести практические навыки обращения с оружием, средствами индивидуальной защиты (противогазом), медицинскими перевязочными материалами. Уроки НВП проходили повсеместно и в школах, и в техникумах, и училищах, независимо от пола учащегося.
На уроке студентов обучали маршировать, ползать по-пластунски, разбирать и собирать на скорость автомат Калашникова, а также стрелять по мишеням.
Обязательным требованием их преподавателя было наличие комсомольского значка на одежде студента. Его отсутствие могло привести к наказанию. Бедных студентов выставляли за дверь, а в журнале появлялась очередная двойка, которую нужно было потом закрывать. Комсомольские значки были основной проблемой студентов. Они вечно терялись. И каждый раз перед уроком начиналась бешеная гонка под названием «Найди комсомольский значок». Студенты бегали по группам и просили значки у ответственных студентов, те ими делились и могли больше никогда не получить свой значок обратно. У Женьки всегда было их несколько, на всякий случай.
Как-то раз, перед самой зимней сессией, студентам их группы необходимо было сдать зачет по стрельбе из автомата. У Лильки было плохое зрение и стрельба из оружия была ее основной проблемой. Если автомат она разбирала на ура, то стреляла всегда наобум и получала самые низкие оценки.
Плохое зрение было также и у Женьки, Самым лучшим стрелком была Надежда. Ей нравилось палить из ружья, и она даже ходила на секцию по стрельбе и была любимицей у преподавателя по НВП.
Перед сдачей зачета студентки брали автомат и пять патронов под роспись у преподавателя, укладывались по четыре человека на маты перед мишенями и стреляли. Отстрелявшись, они докладывали преподавателю об исполнении задания, после чего тот, подходил к каждой мишени, проверял наличие попаданий и менял мишени на новые. Оценка студенток зависела от количества попаданий и меткости стрелка.
Для сдачи зачета «слепых» подруг, Надеждой была придумана следующая схема. Женька, Надька и Лилька брали патроны, укладывались на маты, причем Надька ложилась между подругами. После команды преподавателя, девушка стреляла по своим мишеням, потом по мишеням одной, а следом второй подруги. Таким образом, каждая из них, получала хорошую оценку.
После Надиной стрельбы преподаватель, просматривая мишени был удивлен точностью Женьки.
– Странно, – сказал он, – у оружия сбит прицел, а ты попала точно в десятку. С этого ракурса это, практически невозможно.
Женька невозмутимо пожала плечами, получая свою первую пятерку по этому предмету, впрочем, как и Лиля, а вот Надька получила «четыре», так как умудрилась, стреляя для себя, промазать, но только один раз.
– Не грусти, Надька, – погладив ее по плечу, усмехнулась Женька. – В следующий раз обязательно пятерку получишь.
* * *
В середине самого первого курса девушки от нечего делать придумали себе развлечение. Они находили адреса воинских частей и писали письма незнакомым солдатам. Письма писались в веселой стихотворной форме. В них описывались характеры девушек и предложения парням начать переписку.
Главным стихоплетом была Надежда. У нее был дар писать стихотворения. И вообще она могла, если хотела, себя и подруг выставить с наилучшей стороны.
На письма отвечали многие, однако сохранить надолго отношения удалось только Женьке.
Она начала переписываться с Николаем, который служил в Архангельске и в мае 1985 года планировал демобилизоваться. Стабильно, один раз в месяц от него приходили письма в адрес Поминовой Евгении.
Жил Николай в Бресте и очень сильно, после демобилизации, желал с ней встретится лично. От него, даже, поступило предложение руки и сердца, на что Женька, в свойственной ей манере смогла отшутиться.
Томочке достался Сергей, служивший в Оренбурге. С первых строк он начал давить на нее и рассказывать о том, как тяжело ему служится, что у него нет и никогда не было настоящей девушки, которая должна вместе с ним нести все тяготы боевой и гражданской службы. Он вываливал на нее всю свою боль и проблемы и надеялся, что девушка скрасит ему его солдатские будни, а когда вернется на гражданку, его будет ждать покорная, безгранично верящая в него подруга.
Сначала Томочка пыталась объяснить Сергею, что они еще не достаточно хорошо знакомы, чтобы давать друг-другу такие-либо серьезные обещания и она не готова быть боевой подругой, не зная хорошо своего героя.
Тогда Сергей сменил тактику и начал вываливать на девушку горы негатива, прикидываясь бедной овечкой и давя на жалость, почувствовав сострадательный характер Томы. И девушка сначала плакала вместе с ним и принимала близко к сердцу все его невзгоды, но потом поняла, что парень не очень адекватен, но по доброте душевной, его не бросала, всячески пыталась ему сочувствовать.
Через три месяца переписки Сергей написал Томочке, что скоро демобилизуется и велел девушке встретить его на Белорусском вокзале, где он будет проездом с места службы до дома, из Оренбурга в Калининград. Это требование поступило за три недели до летних каникул в свой родной город Гардабани. Томочка объяснила парню, что не сможет с ним встретиться, так как будет далеко от назначенного им места.
Перед самым отъездом домой, она получила от него письмо с угрозами и требованием остаться. В случае невыполнения его требований Сергей грозил покончить жизнь самоубийством и вся ответственность за его жизнь или скоровременную кончину ляжет на хрупкие плечи Томочки.
Томочка начала еще больше переживать за Сергея и ходила все дни до отъезда грустная. Она уже собиралась сдать билеты и остаться у тетки на время прибытия новоявленного жениха, но в процесс вмешалась Юлька.
Порвав все письма Сергея, Юля отправила Томочку на родину со словами: «От такого кадра нужно держаться подальше. Такие ребята и сами не живут и другим не дают.» Томочка выдохнула и с легким сердцем укатила к себе на родину.
Больше она его письма не получала. Видимо парень, не дождавшись девушки в назначенном месте и времени затаил на нее обиду и уехал к себе на родину не солоно хлебавши.
А самой Юльке достался Юрий, служивший в Краснодаре. По словам парня, его имя напрямую было связано с Днем космонавтики. Он родился 12 апреля 1965 года и был назван в честь Юрия Гагарина. Судя по письмам, Юрка был веселым шалопаем. Он слал ей пахабные и веселые письма, присылал свои фотки в полуголом виде с бутылкой водки в руках и сигаретой в зубах, и просил, чтобы Юлька также выслала ему фотку без одежды. Девушке такие ребята нравились. Но дело в том, что у нее уже был один шалопай по имени Вовка и второго такого она уже не хотела. И их переписка со временем сошла на нет.
Надежде и Лильке повезло еще меньше. Они переписывались с друзьями из Североморска. Время близилось к их дембелю. Демобилизоваться они должны были до нового года и вернуться по месту жительства в подмосковный город Домодедово.
После дембеля они планировали навестить девушек. И навестили, но только девушки в этот день были не при параде, а как раз только после лыжного кросса. Все взмыленные и, красные после пробежки. В потрепанных спортивных костюмах, в собственноручно вязаных шапочках с бубенчиками и без грамма косметики они выглядели неважно. Встретив их и поговорив пять минут, парни ретировались и больше на встречах не настаивали. Любовь прошла, завяли помидоры.
* * *
За две недели до нового года к Томочке приехал родной брат Давид. Вернее, всего, он приехал посмотреть на Москву, остановился у тетки и решил посетить свою младшую непокорную сестренку.
Томочка очень сильно переживала. Она знала, что брат не одобрит ее одежду, место жительства и много еще чего. За неделю до его приезда у нее уже не было настроения. Она ходила хмурая и грустная.
– Ты чего грустишь, Томка? – поинтересовалась Женя, – к ней брат приезжает, а она грустит.
– Да, – вздохнула девушка, – сейчас начнет нотации читать. Нужно , наверное, платье одеть к его приезду, да с подолом подлиннее, – размышляла Тома.
Для Томочки, которая практически не вылезала из джинсов, платье с подолом было с родни расстрела.
– Тома, а зачем? – задала Женька неожиданный для Томочки вопрос, – ты самостоятельная самодостаточная современная девушка. Ты живешь в столице, в месте где существуют совсем другие требования к одежде, порядкам и правилам, чем в твоем родном городе. Почему ты в угоду брату должна делать то, что тебе не нравиться. Мы его встретим как положено, ты с ним пообщаешься и все , и на выход. Ничего требовать от тебя он не должен. И ты ему совсем ничем не обязана.
– Да, ты права Женя. Я сама хозяйка своей жизни, – повеселела девушка.
К приезду брата девочки наварили картошки, которая у них еще осталась с колхозных времен, купили трехлитровую банку болгарских помидоров, кабачковую икру и торт «Прага».
Стол был красиво сервирован. Осталось только дождаться Томиного брата.
В комнату вошел красивый черноволосый парень. Девушки пригласили его к столу, на что он благосклонно согласился.
ОТ уверенного поведения парня девушки застеснялись и молча стучали ложками по тарелкам. Пауза затянулась, но никто не мог осмелиться первым начать разговор. Томочка тоже молчала. Когда трапеза подошла к концу, на разговор решилась Юлька.
– Ну что, Давид, как тебе Москва? – спросила она.
– Москва, как Москва. Обычный город , – ответил тот высокомерно.
– Ну не скажи, город не чета вашему Гардабани, – ответила в ответ Надежда.
– У нас, между прочим, женщины с мужчинами так не разговаривают, – сказал с вызовом Давид.
– Это Москва, это не твое Гардобани, – ответила Юлька, – здесь равноправие.
В это время Тамара сидела, опустив голову.
– Вот вы в чем одеты? Посмотрите на себя. Вы не женщины, а мужики в своих джинсах, – продолжал Давид.
– Воспитанный мужчина, пришедший в гости к женщине, не будет ее унижать и оскорблять, – огрызнулась Лиля.
– А я не к вам пришел, а к своей сестре, – ответил тот.
– А у нее нет отдельных палат. Она живет с нами. И поэтому ты пришел в гости не только к ней, но и ко всем нам. И поэтому будь добр нас уважать. – ответила Женька.
– Нужно было ей жить у тетки, а не в этом вертепе разврата, – продолжил Давид.
– Кому нужно? – спросила Лиля, – Тебе?
– У тетки своя жизнь и долгое пребывание Томки у тетки тоже не выход. А здесь у нее своя жизнь, – продолжила Надежда.
– Что за непочтительное обращение к моей сестре? Что за слово такое –Томка. Попрошу называть ее Тамара, – сказал Давид
– А у вас что, есть дворянская кровь? – продолжила Надежда, – мы здесь все равны.
– В моей Грузии, – гордо сказал Давид, – женщины так не разговаривают с мужчинами.
– А ты мужчина? – уточнила Юлька,
–– Мужчина тот, кто что-то сделал для своей страны или на худой конец завел семью. Содержит и воспитывает детей. А ты? Ты всего-то на пару лет старше нас, а смеешь указывать нам как жить. Да кто ты такой? Ты еще не мужчина, а сопливый пацан! – выпалила Женька.
– Девочки, хватит, – вступилась в разговор Тамара, – Давид, ты со своим самоваром к нам в огород не ходи. Давай я тебя провожу?
И они оба вышли из комнаты.
– Какой противный молодой человек, хотя и симпатичный, – прокомментировала их встречу Юля.
– Что сделаешь. Брат есть брат, – грустно сказала Надежда.
– Наверно мы немного перегнули палку, но его наглость и высокомерие просто не знает границ, – прошептала Женька, – сейчас придет Томка и наругается на нас за наше поведение.
– Так нам и надо. Не умеем встречать гостей, – подытожила Лиля.
Через пол часа вернулась Томочка. Все девушки сидели в напряжении и ждали ее реакции.
Тома всунула голову в дверь, оценила тревожную обстановку, улыбнулась и сказала: – Живем девки!
Все выдохнули , заулыбались и жизнь пошла своим чередом.
– Знаете что, девочки, – зайдя в комнату, вдруг сказала Томочка, – благодаря своему любимому брату я сделала сегодня один очень важный вывод. Я больше не хочу зависеть от чьего-либо мнения. Я хочу жить так, как сама пожелаю.
– Вот и умница, – одобрила ее заявление Юлька, – Так держать!
* * *
Дело близилось к новому году, который решили отмечать в общежитии. Девушки пригласили Вовку, Степана, Бориса и Павла, которого Женька не видела с самого сентября. Надежда рассказала всем, что он устроился в московский ресторан и каждый день ездит на работу из Бронниц в Москву. Надька постоянно поддерживала с ним отношения.
Лиля тоже периодически встречалась с Борисом, который заканчивал институт и готовился к призыву в армию. Лиля, конечно, переживала за него и расстраивалась, что скоро он уйдет служить на целых два года, а если попадет в морфлот, то даже на три.
Сессия у их группы начиналась с 3 января и большинство студенток на праздники разъехались по домам. Девушки попросили ключ от соседней комнаты, где планировали разместить на ночлег своих гостей.
31 декабря вахтерша баба Нюра объявила всем оставшимся студентам, что чужих гостей в общежитии не потерпит, особенно мужского пола, поэтому девушки начали разрабатывать план незаконного прихода пацанов в их тихий уголок. Благо их комната располагалась на первом этаже. Этаж был не высокий и парни должны были свободно залезть к ним в комнату через окно.
Две кровати, Лилину и Юлькину вынесли в соседнюю комнату, из которой забрали свободные стулья и стол. Девушки наготовили всяких вкусностей. К девяти часам вечера стол был накрыт.
Первыми пришли Вовка и Степан. Вовка был немного навеселе. Несмотря на выпитое он был очень грустен.
– Что с тобой, любовь моя? – обнимая парня спросила Юлька.
– Юль, ты же знаешь, с 11 января я уезжаю на практику. Мы не увидимся с тобой целых три месяца.
– Ну и что, Вов. Это же всего три месяца, – ответила девушка.
– А потом экзамены и армия. Ты ж меня не дождешься, я знаю, – полувопросительно сказал он.
– Может и не дождусь, – задумчиво сказала Юлька. – Давай жить здесь и сейчас и не думать о грустном.
Вовка печально вздохнул и чмокнул девушку в щечку.
– Я люблю тебя, дурында, – сказал он грустно, – И хочу быть с тобой всю свою жизнь.
– Я тоже тебя люблю, но ждать не обещаю, – засмеялась Юлька в ответ.
В 21.30 кто-то бросил в их окно снежок. Надька выглянула на улицу и увидела Бориса, который держал в руках большую сумку. Он протянул его девушке и забрался в комнату через окно.
От Бориса пахло дорогим одеколоном, а одет он был в отличии от остальных ребят в добротный мужской костюм.
– Ну ты прям красавец, – сделала ему комплимент Надежда, – Любо дорого посмотреть.
В это время в комнату влетела Лиля. Парень, не успев ответить Надежде, схватил любимую в охапку и начал целовать.
– Ну, ну, спокойнее, – сказала Юлька, – всех особо влюбленных прошу в соседнюю комнату. Здесь у нас столовая, а не публичный дом.
– Да иди ты, – добродушно огрызнулась Лиля.
На стол выставили 2 бутылки шампанского и коньяк, которые принес Борис.
Надежда посмотрела на часы и объявила, что пойдет встречать Пашку, который, вот-вот должен был подъехать к Кучино на электричке. Женька увязалась с ней. Она почему-то испытывала волнение. Девушка вдруг поняла, что ждет встречи с Пашкой с замиранием сердца.
Девушки вышли на улицу. Вокруг медленно падал снег. Мир был полон предвкушения новогоднего чуда и счастья.
– Совсем как в тот раз в Москве, помнишь Надь? – спросила Женька.
– Ага, прям ощущение дежавю, – ответила ей Надежда.
И девушки отправились к железнодорожной платформе, встречать Павла.
Время близилось к половине одиннадцатого вечера, когда к Кучино подъехала электричка из Москвы. Народу из электрички вышло совсем немного. Все уже разъехались по своим домам, к праздничному новогоднему столу. Из самого последнего вагона вышел парень и направился к девушкам. У Женьки сильно-сильно забилось сердечко, но она пыталась сдерживать свои эмоции и выглядеть хладнокровной.
