скачать книгу бесплатно
Я обхватил рукой бедро, удерживая ее, продолжил сосать, целовать, кусать и оттягивать ее плоть, проникать языком внутрь, ощущая вкус ее клитора. Она стонала и извивалась, пока я дразнил ее. Дженнингс не первая учительница, которую я видел в похожем положении, но до нее ни к кому не притрагивался. Посасывая нежную кожу, я посмотрел на ее лицо и увидел, как ей это нравилось. Слишком легко. Простота меня не особо заводила.
– Опусти топ платья, – приказал я, проведя языком по клитору.
Снова и снова испуская тихие стоны, девушка стянула сначала один рукав, потом второй и обнажила свои груди. Уже лучше. Полуголая, с раздвинутыми ногами, в очках, она выглядела уязвимой…
– У тебя так хорошо получается, – произнесла Дженнингс с придыханием.
Я слегка укусил ее, отчего она шумно вздохнула. Не разговаривай.
Она начала двигаться навстречу мне, обхватила мою голову ладонями. Оттолкнув ее руки, я надавил ей на живот, чтобы она не поднимала задницу со стола, и продолжил лизать. Мне нравилось ласкать ее ртом, так я контролировал ситуацию, а она была полностью в моей власти. Я мог делать с ней все, что посчитаю нужным.
– Боже, да, – простонала мисс Дженнингс. – Так приятно.
На мгновение я очнулся от своих мыслей, услышав другой голос.
Хороший мальчик. Ты становишься все более умелым, малыш.
Я оторвался от девушки. Мне нужно было сглотнуть, во рту вдруг пересохло.
Заглушив в себе этот голос, я заставил себя ввести в нее два пальца, одновременно играя языком с клитором.
– Боже, ты такой молодец, – снова сказала она, отказываясь заткнуться. – Не останавливайся. Продолжай, малыш.
Малыш? Какого хрена?
Стиснув зубы, тяжело дыша, я выпрямился и едва не разорвал свой ремень, пытаясь его расстегнуть. Может, у Дженнингс в ящике стола найдется скотч. Ей нужно закрыть рот. Жар разлился по шее к груди; я с трудом старался отвлечься и вернуться к своим фантазиям.
Только она поднялась и, пытаясь меня поцеловать, сама занялась моим ремнем.
– Я хочу отсосать тебе, – выдохнула девушка. – Хочу почувствовать твой вкус.
Он твердеет, когда я так делаю. Это значит, что тебе нравится.
От воспоминаний об этих словах мои внутренности затянулись в тугой узел. Хлестнув Дженнингс по рукам, я сказал:
– Нет.
Мне это не нравилось.
– Делай, что тебе велят, – ответила она в попытке продолжить игру.
Но я уже слетел с катушек. Схватил учительницу за шею, удерживая на месте, и склонился к ее лицу:
– Мне это не нравится.
Да, тебе ведь это нравится, правда, малыш? Ты такой хороший мальчик.
Я толкнул Дженнингс и попятился, застегивая ремень. Пульс отдавался в ушах, по коже расползлась дрожь отвращения, стены будто начали сдвигаться. Стало трудно дышать.
Твою мать.
– Что? – послышался голос мисс Дженнингс. Она подняла руки, прикрывшись. – Я хочу этого, Дэймон. Ты знаешь, что я хотела тебя. Было так горячо. Ну же. – Девушка встала и потянулась ко мне, намереваясь обнять. – Закончи со мной, – прошептала она. От прикосновений ее липких назойливых рук кожу словно огнем обожгло.
Оттолкнув ее, я запустил пальцы в волосы.
– Тупая сука.
Я отошел от Дженнингс, распахнул дверь и выскочил в пустой коридор. Живот свело от тошноты.
Почему она не могла закрыть свой гребаный рот? Ведь большинство людей выполняют мои указания.
Сбежав по лестнице, я свернул за угол и вломился в мужскую уборную.
Не следовало к ней прикасаться. Я подошел к раковине, сплюнул, все еще ощущая ее вкус. Сплюнув во второй раз, открыл кран, наполнил сложенные ладони водой и умыл лицо, пытаясь остыть. Повторив это несколько раз, вытерся рукавом.
Я смотрел на свое отражение в зеркале, провел рукой по волосам, царапая ногтями кожу головы и впиваясь все глубже, спустился к шее.
Поспи со мной, мой сладкий. В памяти всплыло то, как я забирался в ее огромную кровать с пышным одеялом, а она прижимала меня к своему обнаженному телу.
Закрыв глаза, уперся лбом в зеркало, по-прежнему стараясь отдышаться.
– Нужно было трахнуть ее, – пробубнил себе под нос. – Нужно было заклеить ей рот, перевернуть ее и трахнуть.
Все заволокло темнотой, я проваливался в черную дыру. В горло как будто вонзались иголки.
Я достал мобильник и не глядя набрал номер. Послышались гудки, и я поднес трубку к уху.
– Дэймон? – ответила Бэнкс.
Тяжело дыша, я произнес после короткой паузы:
– Бэнкс…
– Я тебе нужна?
Я моргнул и глянул в сторону двери, проверяя, не собирался ли кто-нибудь войти.
– Времени нет.
Придется сделать это по телефону.
Однако она начала возражать.
– Дэймон…
– Твою мать, какая от тебя польза? – Я с такой силой стиснул сотовый, что тот затрещал.
Бэнкс умолкла. А я представил, как она читает в моей комнате, или делает уборку, или ухаживает за моими змеями. Мне бы хотелось, чтобы сестра оказалась здесь, тогда все прошло бы гораздо быстрее.
Сделай это. Просто сделай.
Она прочистила горло и вздохнула.
– Знаешь… – сказала Бэнкс своим лучшим недовольным тоном. – У меня есть дела. Ты только для этого мне позвонил? Господи, да ты гребаный нытик.
Мои пальцы дернулись от желания сжаться в кулак. Хорошо. Продолжай. Проскользнув в кабинку, я запер за собой дверцу.
– Ну, давай, – подначивал я. – Повтори?
– Иначе что? – парировала она. – Что ты сделаешь? Черт, ты такой слабак, бросаешься звонить мне, потому что кто-то ранил твои чувства? Кто-то наступил тебе на пальчик, малыш, да? Похоже, Майкл, Кай и Уилл делают большое одолжение богу тем, что соглашаются дышать одним воздухом с тобой.
Я стиснул челюсти.
– А я торчу здесь только ради денег, но и они уже стали мне безразличны, – продолжила Бэнкс, – потому что меня тошнит от одного вида твоего идиотского лица. Боже, меня реально достало это дерьмо.
В груди все содрогнулось, я сжимал и разжимал кулаки. Она врет. Просто выполняет поручение. Мне было необходимо, чтобы Бэнкс меня унизила, ведь одна боль заглушает другую. Сестра должна задавить ту тьму, которая пыталась вырваться наружу.
– Что? – язвительно бросила она. – Что ты скажешь? Ничего. Ты не способен даже часа продержаться вдали от меня, у тебя сразу начинаются панические атаки, словно у гребаной Барби из Малибу. Неудивительно, что я больше нравлюсь твоему папочке. Я – тот сын, которого он всегда хотел.
После этих слов я почувствовал резкую боль в животе, как будто меня пырнули ножом. Потому что мне показалось, что Бэнкс может быть права. Хоть отец и не признал ее своим ребенком, он доверял моей сестре, наделял полномочиями.
Ее. Незаконнорожденную уличную крысу, которая пошла бы по стопам мамаши-наркоманки в проституцию, если бы я в прямом смысле не выкупил ее задницу, когда ей было двенадцать лет. Она жила в особняке благодаря мне. Питалась три раза в день благодаря мне. Была в безопасности благодаря мне.
– Что ты сказала? – процедил я.
У Бэнкс перехватило дыхание. Она теряла храбрость.
– Дэймон, пожалуйста…
– Повтори!
Всхлипнув и давясь слезами, она заставила себя произнести:
– Мы каждый день смеемся над тобой после твоего ухода. – Ее голос опять окреп. – Отец не верит, что ты повзрослеешь. Он не может поручить тебе ни одного ответственного дела. Все смеются над тобой. Особенно тот парень, который сейчас трахает меня в твоей постели.
Вцепившись в верхний край двери, я покачал головой. Никто не смел притрагиваться к Бэнкс.
– Боже, ты еще из дома не вышел, а первый уже был внутри меня, – сказала она, вонзая шпильку все глубже. – Меня жестко имели все утро. Черт, иди уже на уроки и оставь нас в покое, а?
Я скрипнул зубами, представив сестру в моей кровати, и толпу людей отца, ожидающих своей очереди. Они улыбаются, глядя на нее. Наслаждаются ею. Используют. Обращаются с ней как с ничтожеством.
От подобных образов я начал пинать дверь ногой, рыча, пока она не распахнулась и не ударилась о стену.
Твою мать, да. В мгновение ока… мое тело расслабилось. Конечности ослабли, словно от усталости, и я увидел реальную картинку – как Бэнкс сидит сейчас в моей комнате одна, полностью одетая, с воротником до подбородка, плачет, а ее книги рассыпаны по полу. Потому что она невинная, чистая и самая милая девушка из всех, кого я знал.
Я заставлял ее говорить все эти гадости, потому что человек одновременно способен чувствовать только один вид боли. Мне казалось, если на меня навалится достаточно грязи, то под таким гнетом я не смогу думать. А иногда нейтрализовать все, что творилось в моей голове, удавалось только с помощью собственных жертв.
Вроде мисс Дженнингс. Или Бэнкс. Наверное, я все-таки не любил одиночество, но оно мне и не грозило, пока все остальные не станут такими же испорченными, как я сам.
Дома я мог попросить сестру сделать что-нибудь другое, чтобы остановить эту боль, но вдалеке друг от друга нам приходилось импровизировать.
Я прогнал воспоминания, всплывшие в кабинете Дженнингс, в такую даль, что сейчас даже сказать не мог, что их спровоцировало. Подойдя к раковине, открыл кран, набрал немного воды в ладони и выпил. Прохлада успокоила мой разгоряченный разум.
Последних двадцати минут словно и не было.
– Дэймон? – послышался оклик Бэнкс. – Дэймон!
Я выпрямился и поднес телефон к уху.
– Лучше? – спросила она.
– Да. – Оглядев свое лицо и волосы в зеркале, я увидел, как ярость начала рассеиваться, кожа снова побледнела. – Да…
– Пожалуйста, больше не заставляй меня делать это…
Я опустил мобильник и сбросил вызов, проигнорировав ее просьбу. Желания Бэнкс в конечном итоге не важны. Мы будем действовать так, как придется.
Поправив свою одежду, я почувствовал вибрацию и посмотрел на дисплей телефона.
***Дэймон К. Торренс***
Пожалуйста, встретьтесь с мистером Кинкейдом в офисе директора перед первым звонком сегодня утром.
Копия: Гэбриэл Торренс.
Спасибо.
Проклятье.
Проверив время, я заметил, что до звонка осталось восемь минут. Мне хотелось покурить.
Я сунул мобильник в задний карман, медленно выдохнул и наклонил голову сначала в одну сторону, потом в другую, услышав, как хрустнула шея. Каждый раз, когда меня вызывали к директору, отец получал копию эсэмэски, чтобы быть в курсе событий. Словно его это волновало. Отец знал, если случится что-то серьезное, они позвонят ему лично. А такое частенько происходило за время моей учебы в этой школе.
Раньше я хотел его внимания. Сейчас же ненавидел, когда отцу напоминали о моем существовании. Меня не очень радовала перспектива покинуть город и уехать в колледж летом, но в то же время я с нетерпением ждал возможности выбраться из своего дома.
И что я такого натворил, раз Кинкейд решил устроить мне взбучку?
Я вышел из уборной, задев плечом другого ученика, перешел коридор и направился к административному офису. Распахнув дверь, подошел к длинной стойке из темного дерева и бросил сердитый взгляд на секретаршу, миссис Деваскес.
– Присядь, – сказала она, кивнув на стулья позади меня. Ее короткая седая шевелюра даже не шелохнулась. – Директор вызовет тебя, когда будет готов.
Молча развернувшись, я оперся локтями на стойку и начал барабанить по ней пальцами в ожидании. В офисе больше никого не оказалось, но я сразу притих, услышав голоса, доносившиеся слева из кабинета Кинкейда. Я посмотрел в ту сторону и через матовое стекло разглядел силуэты нескольких человек. Они встали.
– Почему ты не в форме? – с вызовом поинтересовалась Деваскес.
– Разве уже 7:45? – ответил я, даже не повернувшись к ней.
Больше она не раскрывала рта.
