скачать книгу бесплатно
Что за…
Быстро оглядев пространство перед домом, я подошла практически вплотную к столику у окна и нагнулась, чтобы посмотреть, стоят ли все трое у нашего крыльца. Куда они делись, черт возьми?
Я внимательно прислушалась в попытке уловить любые признаки постороннего присутствия в доме, но везде по-прежнему было тихо.
– Мисс Фэйн? – обратился ко мне мистер Фергюсон. – Вы все еще на линии?
Я открыла рот и произнесла, запинаясь:
– Я… кажется, я что-то увидела… на улице, перед моими окнами.
– Мы сейчас же высылаем машину.
– Спасибо, – поблагодарила я и, не отрывая взгляда от окна, положила трубку.
Это не они. Быть такого не может.
Но эти маски. Кроме них, такие маски никто не носил.
Зачем им сюда приходить? Зачем им сюда приходить спустя три года?
Глава 2
Эрика
Три года назад
– Ной? – Я привалилась к стене возле личного шкафчика моего лучшего друга, пока тот доставал учебники для следующего урока. – У тебя уже есть пара для Зимнего бала?
Ной поморщился.
– Бал состоится только через два месяца, Рика.
– Знаю. Я зондирую почву, пока шансы еще велики.
Захлопнув шкафчик, приятель улыбнулся и зашагал по коридору, направляясь на занятие.
– Значит, приглашаешь на свидание? – поддразнил меня Ной, состроив нахальную гримасу. – Я знал, что ты всегда меня хотела.
Я закатила глаза, следуя за ним – наши кабинеты располагались в одном направлении.
– Может, не будешь все еще больше осложнять?
Но он лишь фыркнул.
Зимний бал – это что-то вроде бала Сэди Хоукинс, куда девушки приглашают парней. Я хотела пойти по безопасному пути, пригласив друга.
Ученики суетливо проносились мимо нас, спеша на уроки. Сжимая ремешок свисавшей с плеча сумки, я схватила Ноя за руку, остановила его и попросила снова:
– Пожалуйста?
Он нервно прищурился.
– Ты уверена, что Тревор не надерет мне задницу? Судя по тому, как он за тобой волочится, я удивлен, что на тебя еще не установили GPS-маячок.
Верно подмечено. Тревор разозлится, если я не приглашу его. Но я хотела только дружбы, а он желал большего. Мне не хотелось вводить его в заблуждение.
Полагаю, я могла бы списать свою незаинтересованность в Треворе на то, что знала его всю свою жизнь – все в нем было таким привычным, он был почти как член семьи, – однако его старшего брата я тоже знала всю свою жизнь, а мои чувства к нему были далеко не родственными.
– Ну же. Будь другом, – продолжала уговаривать я, подтолкнув Ноя в плечо. – Ты мне нужен.
– Нет, не нужен. – Ной остановился возле моего кабинета, развернулся и пристально посмотрел на меня. – Рика, если не хочешь приглашать Тревора, пригласи кого-нибудь другого.
Вздохнув, я отвела взгляд, уже устав от этого разговора.
– Ты зовешь меня, потому что так ничем не рискуешь, – рассуждал приятель. – Ты красивая. Любой парень с удовольствием бы принял твое приглашение.
– Разумеется, принял бы. – Я саркастично улыбнулась. – Значит, скажи «да».
Ной закатил глаза, покачав головой.
Ему нравилось рассуждать о мотивах моих поступков и делать выводы. Почему я ни с кем не встречалась. Или почему, по его мнению, сторонилась тех или иных вещей. Каким бы хорошим другом ни был Ной, я хотела, чтобы он перестал так делать. Мне просто было некомфортно.
Подняв руку, я нервно потерла шею… тонкий бледный шрам, который получила в тринадцать лет.
В аварии, унесшей жизнь моего отца.
Заметив, как Ной за мной наблюдает, я опустила руку, прекрасно зная, о чем он подумал.
Шрам длиной около пяти сантиметров пересекал мою шею слева. Хоть он со временем стал менее заметным, мне постоянно казалось, что в первую очередь люди обращали внимание именно на него. Мне всегда задавали вопросы, мои друзья и родные смотрели на меня с жалостью, не говоря уже об обидных комментариях девчонок, насмехавшихся надо мной в средних классах. Постепенно я начала воспринимать его, будто какой-то огромный рудимент, постоянно напоминавший о себе.
– Рика, – Ной заговорил тише, глядя на меня с нежностью в карих глазах, – детка, ты красавица. Длинные белокурые волосы, ноги, которые ни одного парня в этой школе не оставят равнодушным, самые красивые в городе голубые глаза. Ты прекрасна.
В эту минуту прозвенел звонок. Переминаясь с ноги на ногу в своих балетках, я крепче сжала ручку сумки.
– А ты мой любимый друг, – возразила я. – Я хочу пойти с тобой. Ясно?
Он вздохнул. На его лице появилось выражение, явно говорившее, что он принял поражение. Я победила, но изо всех сил старалась сдержать улыбку.
– Ладно, – проворчал Ной. – Это свидание. – После этого, кивнув мне, отправился на урок английского.
Я расплылась в улыбке – нервозность как рукой сняло. Конечно, я лишила Ноя многообещающего вечера с другой девушкой, поэтому мне предстояло как-то загладить свою вину.
Войдя в класс, где проходил урок алгебры, я выбрала место в первом ряду, повесила сумку на спинку стула и выложила на парту учебник. Моя подруга Клаудия плюхнулась на соседний стул. Встретившись со мной взглядом, она подмигнула.
Взяв листок бумаги, оставленный на каждой парте мистером Фитцпатриком, я быстро написала на нем свое имя. Пятничный урок всегда начинался с теста, так что порядок действий был уже отработан.
В класс ворвались опоздавшие: юбки девочек в зелено-синюю клетку развевались не по-школьному, галстуки у большинства парней уже были ослаблены. Учебный день подходил к концу.
– Вы слышали новости? – произнес кто-то позади нас. Резко оглянувшись, я увидела склонившуюся над партой Габриэль Оуэнс.
– Какие новости? – уточнила Клаудия.
Габриэль просто лопалась от радости.
– Они здесь, – прошептала она.
Не понимая, о чем речь, я перевела взгляд с Габриэль на Клаудию и обратно.
– Кто здесь?
Но тут раздался громогласный голос вошедшего в кабинет мистера Фитцпатрика.
– Всем занять свои места!
Мы с Клаудией и Габриэль мгновенно замолчали и, выпрямившись, повернулись лицом к доске.
– Пожалуйста, сядьте, мистер Доусон, – продолжал учитель, подходя к своему столу и обращаясь к парню в последнем ряду.
Они здесь? Я откинулась на спинку стула, пытаясь сообразить, кого же Габриэль имела в виду. Однако затем, подняв глаза, заметила, как к мистеру Фитцпатрику подбежала девушка и вручила ему записку.
– Спасибо, – поблагодарил он, расправляя листок.
Пока учитель читал, я наблюдала за ним, отмечая, как расслабленное выражение на его лице сменилось обеспокоенным – мужчина поджал губы, нахмурился.
Что происходит?
Они здесь. Что это…
Вдруг мои глаза округлились, а внутри все затрепетало.
ОНИ ЗДЕСЬ. Открыв рот, я быстро втянула воздух. Меня бросило в жар, отчего кожа покрылась мурашками. Бабочки запорхали в животе. Я стиснула зубы, сдерживая рвавшуюся на волю улыбку.
Он здесь.
Я медленно подняла глаза к часам – почти два.
Сегодня тридцатое октября, канун Хэллоуина.
Ночь Дьявола.
Они вернулись. Но зачем? Ведь они окончили школу… больше года назад, так почему сейчас?
– Пожалуйста, не забудьте подписать свои работы, – проинструктировал мистер Фитцпатрик с резкими нотами в голосе, – и решите эти три уравнения. – Не теряя времени, он включил проектор, и на интерактивной доске появились задачи. – Когда закончите, переверните листы. У вас десять минут.
Я сжала в пальцах карандаш. Все мое тело буквально гудело от нервного предвкушения, пока я пыталась сконцентрироваться на первом уравнении с квадратичными функциями.
Только давалось это чертовски трудно. Я снова посмотрела на часы. В любую минуту…
Склонив голову, я моргнула, заставляя себя сфокусироваться на задании. Мой карандаш даже деревянную столешницу царапал через листок.
– Найдите вершину параболы, – прошептала я себе под нос.
Быстро решая задачи, сразу же переходила от одного пункта к другому, потому что знала: стоит мне остановиться хоть на секунду, и я отвлекусь.
Если координаты вершины параболы… Дальше.
Графиком квадратичной функции является парабола, ветви которой направлены вверх, если…
Я продолжала работать. Справившись с первой и второй задачами, уже перешла к третьей, как вдруг услышала тихую музыку и моментально замерла.
Мой карандаш завис над бумагой, в то время как приглушенные гитарные рифы зазвучали из школьного громкоговорителя. Звук становился все громче и громче. Я уставилась на свой листок, а в груди уже разгорался огонь.
Кабинет заполнился шепотом, который сменился радостными смешками.
Тихое вступление уступило место неистовому натиску ударных и гитар. Быстрая, острая, волнительная мелодия. Я крепче сжала карандаш. Песня The Devil In I группы Slipknot загремела на весь класс, да и на всю школу, полагаю.
– Я же вам сказала! – выпалила Габриэль.
Вскинув голову вверх, я увидела, как мои одноклассники, подскочив со своих стульев, ринулись к двери.
– Они действительно здесь? – Чей-то голос уже срывался на визг.
Все столпились у выхода, выглядывая в маленькое окошко в двери и пытаясь хотя бы мельком посмотреть на шествие по коридору. Я же осталась на месте, несмотря на адреналин, бушевавший в моем теле.
Мистер Фитцпатрик испустил тяжелый вздох, сложил руки на груди и отвернулся, без сомнения, дожидаясь завершения этой вакханалии.
Музыка гремела, восторженные возгласы учеников тоже не стихали.
– Где… Ох, вот они! – выкрикнула девушка.
Я услышала доносившийся из коридора грохот, словно кто-то бил кулаками по металлическим личным шкафчикам. Все ближе и ближе.
– Дайте посмотреть! – возмутился еще один ученик, расталкивая остальных.
Другая девушка встала на цыпочки.
– Отойдите! – Она попыталась протиснуться ближе к окошку.
Но потом все внезапно попятились назад. Двери распахнулись, и мои одноклассники расступились, будто рябь, пробежавшая по поверхности озера.
– Ох, черт, – прошептал какой-то парень.
Толпа медленно отступала, кто-то вернулся на свои места, остальные предпочли замереть у входа. Я сжала карандаш обеими руками. У меня в животе все перевернулось, словно описав дугу на американских горках, пока я наблюдала, как виновники переполоха неспешно, с пугающей невозмутимостью переступили через порог кабинета.
Они здесь. Четыре Всадника.
Любимые сыновья Тандер-Бэй. Парни учились в нашей школе и окончили ее, когда я перешла в девятый класс. Все четверо потом поступили в разные университеты. Они были старше меня на несколько лет. Хоть ни один из них не подозревал о моем существовании, я знала об этих парнях практически все. Они медленно вошли в класс, заполнив помещение от одной стены до другой, где на полу меркли солнечные лучи, сменявшиеся тенью.
