скачать книгу бесплатно
– Мне пофиг. Вы уже достали меня своими проблемами. – Миша поднялся, собрал грязные тарелки и бросил их в мойку. Стук бьющейся керамики о металлическое дно я расценила однозначно.
Сын вышел с кухни, ударив еще и по двери, отчего та жалобно скрипнула. Нет, так дело не пойдет.
Я поднялась и пошла за ним.
– Он твой отец, и ничего это не изменит.
– Бла-бла-бла, – Миша закрыл уши руками.
– Ты ведешь себя как ребенок! – я повышала голос, зная, что это не поможет.
– Так я и есть ребенок. А вы, – он ткнул пальцем мне в грудь, – вы взрослые. Так и ведите себя как взрослые!
Я обессилено упала на свою софу, обхватив голову руками. Как я могла до такого довести? Мой собственный сын ненавидит отца, которого раньше боготворил.
– Мам, – Миша присел рядом, – извини. Знаю, тебе тяжело. Но я не могу простить отца за то, что он сделал. Он разрушил нашу семью. Он предал тебя, – и горько добавил, – и меня.
Я всхлипнула и не смогла сдержаться. Разрыдалась на плече у сына. Все то, что копилось в моем сердце последние полгода, что я так старательно пыталась спрятать ото всех, что я подавляла, считая грязным и противным, наконец нашло выход. Да, давно мне нужно было хорошенько прореветься, чтобы уже отболело. Но я не могла. Я должна была быть сильной ради сына. А что в итоге?
Миша гладил меня по голове и тихо шептал наставления. Мне. Мой тринадцатилетний сын. Шептал наставления.
– Все будет хорошо. Все пройдет. Ты еще будешь счастлива.
– Я и сейчас счастлива, – захлебываясь соплями и слюнями, я шумно вытерла нос рукавом, – ты рядом, и мне большего не надо.
– Надо, – твердо высек он, убирая прядь волос с моего лица, – ты должна любить и быть любимой. Другим мужчиной.
Я шмыгнула носом и зарыдала еще громче. Почему все именно так? Когда все пошло наперекосяк? В какой момент я ошиблась?
– Что он хочет?
По одному только тону Миши я поняла, что исход этой битвы проигран. Я помотала головой.
– Не знаю.
– Когда он нас ждет?
Я закрыла глаза, собираясь с мыслями.
– Сегодня. В половине второго.
Миша вскочил, судорожно бегая по комнате.
– Позвони ему, скажи, что мы будем. И это… умойся.
Я молча кивнула, сбитая с толку. Но все, что попросил сын, выполнила. Зареванные глаза скрыть не удалось, поэтому я сделала макияж несколько сложнее, чем обычно. Да что уж кривить душой. Он был настолько броский, что мне самой стало страшно. Миша принес мне из шкафа любимое платье, которое я надевала только на день рождения и аккуратно повесил в ванной.
– Но у меня же сегодня не…
– Ты очень красивая в нем, – отрезал он, гладя свои школьные брюки на софе.
Я согласилась и с этим.
За двадцать минут до назначенного времени сын вызвал такси, а на мой немой вопрос ответил:
– Заплачу сам, – и продиктовал адрес, который был нам домом почти четырнадцать лет.
Машина мчала по шоссе, тихо шелестя резиной по асфальту. Водитель попался неразговорчивый, и это было хорошо. Настроиться на встречу с Денисом, да еще и в неформальной обстановке, было сложно. Но можно. Когда ты не одна. Всю дорогу Миша держал меня за руку. Он не произнес ни слова, но я чувствовала всем своим существом его внутреннюю силу. Он мог быть сильным за нас обоих.
Я дождалась, когда сын расплатится с таксистом, и мы на мгновение замерли у подъезда. Все вокруг было таким знакомым и родным, что хотелось снова расплакаться. Ровно полгода назад я собрала наши немногочисленные пожитки и больше сюда не заявлялась. Хотя ничего не мешало мне приехать. Денис был не против. Ключ остался у меня. Код от домофона не сменился. Но я мечтала оставить этот дом позади. В памяти. В прежней чужой и такой насыщенной жизни.
Миша набрал код, и мы оказались внутри. И здесь все было по-старому. Улыбающаяся консьержка Мария Семеновна так и сидела в небольшой, но светлой комнате, и кивнула нам, приветствуя как раньше, отчего ощущение тревоги, накатывающее волнами, усилилось вдвойне. Огромное светлое пространство холла, покрытое от пола до потолка красивой, местами бежевой, а местами бордовой плиткой, значительно отличалось от того темного закоулка, что встречал нас теперь дома. Если можно назвать домом ту однокомнатную пропахшую сигаретами квартирку, на которую у меня еле хватает денег. Но выбирать не приходилось.
В ожидании лифта я взглянула на часы, что висели рядом. Половина второго. Мы вовремя. Войдя в кабину, я зажала двадцать пятый, последний этаж. Денис всю свою жизнь мечтал жить на последнем этаже и иметь свой, отдельный выход на крышу. И пусть мы туда почти никогда не поднимались, но сама возможность этого дарила ему свободу. Он мог встречать рассветы, глядя за горизонт. И в такие моменты ему не нужны были ни часы, ни будильник. Потому что чувствовал приближение солнца где-то внутри, в себе. Горячая кружка кофе без сливок, пара печенек в виде мишек и открытое окно. И неважно, идет дождь или снег. Этот ритуал оставался неизменным почти всю нашу совместную жизнь. Интересно, а сейчас он также встает на рассвете? Или изменил не только мне?
Двери лифта бесшумно раскрылись. И вот она. Квартира 235. Единственная на этом этаже и в этом доме. И в моем нереальном мире. Миша, которого, кажется, не мучили никакие вопросы бытия, ловко вырвался из душного плена, поднес палец к звонку, но нажать не успел. Денис явно ожидал нашего прихода, хотя я так и не перезвонила.
Распахнутая настежь дверь сразу же выдала нам хозяина, который, явно удивленный моим внешним видом, звонко присвистнул.
– Ух ты, ты невероятно… – но закончить фразу не успел.
Миша протиснулся мимо, не удостоив отца даже взглядом, и скрылся в комнате, что когда-то принадлежала ему.
– Что ж, – не подав вида, продолжил Денис, – добро пожаловать домой.
И я очень надеялась, что он пошутил.
Глава 6
Пятнадцатью годами ранее
Теплым июньским деньком я бодро шагала по проспекту. Никаких тревог, никаких забот, чуть, правда, ноги заплетались, и сердце учащенно билось, но я убеждала себя, что это от радости.
Спешу представиться. Меня зовут Карина Мельникова. Мне двадцать лет. Я совсем недавно закрыла на отлично сессию после третьего курса и перевелась на вечерку, хоть родители и были против. И сейчас я иду устраиваться на первую в своей жизни работу.
По будущему образованию я экономист. Прибыль, инфляция, финансы, инвестиции. Все это для меня непустой звук. И только потому, что мое образование не закончено, я могу претендовать максимум на должность стажера в отдел кадров. Хотя нет, могу еще в отдел бухгалтерии, но что-то мне подсказывает, что туда меня не возьмут. Ну и пусть. Зато не сидеть на шее у родителей и не ждать, когда небесные обитатели решат наградить меня финансовыми ресурсами. Нет, не подумайте, я подрабатывала летом и в том году, и в позапрошлом, но что я скопила, то давно испарилось, словно и не было.
А три дня назад моя однокурсница сболтнула про свое желание устроиться в одну фирму. Когда окончит институт. А я вот решила не ждать еще два года, а начать сейчас. Ведь к моменту получения диплома у меня уже будет значительный стаж. Да меня с руками оторвут везде, где только можно!
Конечно, однокурснице я об этом не сказала. Втихую нашла телефон этой организации со смешным названием ООО «Старица» и позвонила. И меня пригласили на собеседование, обмолвившись, что предложить могут только вакансию стажера. Но если спустя пару месяцев ко мне не будет претензий, меня возьмут в штат.
Уверена, что претензий ко мне не будет.
На удивление быстро я нашла нужный адрес и торопливо дернула за ручку двери. Организация занимала весь первый этаж в небольшом трехэтажном старинном здании в центре города. При входе меня встретила приветливая девушка, которая записала мои данные и проводила в переговорную комнату. Там-то меня и накрыло. Коленки затряслись, и вся нагроможденная внутренняя бравада вмиг превратилась в пыль. Я села за стол, чтобы скрыть тревогу от посторонних глаз, и достала из сумки подобие резюме. Думаю, оно должно выглядеть немного по-другому, но моей фантазии хватило только на это.
Спустя вечность (на самом деле прошло не более пяти минут) в кабинет вошли двое. Невысокая блондинка приятной наружности, на вид за сорок, в строгом костюме бежевого цвета и туфлях, подобранных в тон. Ее сопровождал высокий молодой человек. Он тоже был одет официально, но слишком небрежно, что ли. Пиджак его отсутствовал, рукава на рубашке были закатаны до локтя, верхние пуговицы расстегнуты, а на голове был сплошной беспорядок. Я мельком пробежалась по свежему лицу, но тут же стыдливо опустила глаза. Все в его облике меня настораживало. Он виделся мне хищником, облизывающимся перед тем, как загнать жертву в угол.
– Добрый день, меня зовут Евгения Александровна, – представилась женщина.
Я натянуто улыбнулась. Работа здесь почему-то мне уже не казалась такой шикарной перспективой, но деваться было некуда. Под столом я зажала ладони коленями, чтобы хоть как-то унять в них дрожь.
– Я начальник отдела кадров, – продолжала она, присаживаясь правее от меня. Молодой человек отодвинул стул как раз напротив. – И именно в мой отдел требуется стажер. В его компетенцию будет входить… – она принялась перечислять требования, которые я слушала вполуха, ободрительно кивая, стараясь не замечать на себе пронизывающий насквозь взгляд. А ведь он даже не представился.
Словно услышав мой внутренний голос, он несколько раз кашлянул, прервав монолог Евгении Пет… Нет. Евгении Мих… Боже, я забыла, как ее зовут.
– Евгения Александровна, вы успели загрузить девушку, даже не поняв подходит она нам или нет.
Точно. Александровна. Так. Елена Александровна.
Блондинка несколько раз открыла и закрыла рот от возмущения, но ни слова не сказала поперек.
А нахальный парень ждал, когда я переведу на него глаза. И когда я это сделала, то заметила, как уголки его губ поползли вверх.
– Итак, – от его голоса у меня побежали мурашки. – Расскажите нам о себе. Кто вы, чем занимаетесь, к чему стремитесь.
Я облизала сухие губы и нервно сглотнула:
– Карина Мельникова, двадцать лет, закончила три курса экономического института, перешла на вечерку, хочу у вас работать, – на одном дыхании выпалила я.
– Замечательно, – вместо меня выдохнул он. – Что же заставило вас перейти на вечерку? Уж не нужда ли?
И что я должна ответить? Боже? Скажу "да", значит, готова браться за любую работу и за любые деньги, а если "нет", потребуется какой-то аргумент.
Я покачала головой и, заикаясь, ответила:
– Я здесь для опыта. Через два года мои однокурсники будут искать работу, а я уже буду иметь стаж. То есть буду в приоритете.
– Что ж, это интересно. – Он сложил пальцы домиком. – Но для чего вам быть в приоритете? Вы же девочка. А девочкам свойственно влюбляться, жениться и рожать детей.
Я округлила глаза и чуть не уронила челюсть, но на помощь мне, как ни странно, пришла Евгения Семеновна.
– Денис, не перегибай. Если тебя что-то не устраивает, может выйти.
Что он только что сделал? Фыркнул? И закатил глаза? Боже, как мне это развидеть? Я, готовая смеяться, почувствовала, как закололо ладони. Видимо, я их пережала коленями так сильно, что они затекли. Вытащив руки, но все еще держа их под столом, я сжимала и разжимала кулаки.
– Если вас только это беспокоит, то я не планирую в ближайшие лет, – я прищурилась, – пять выходить замуж.
– Хорошо, а какой вы себя видите через пять лет? – не унимался он.
Я задумалась. Ну, я окончу институт, у меня уже будет большой стаж, квартиры, правда, еще не будет, но я буду на полпути к ней.
– Я точно буду занимать какую-то должность выше стажера.
Денис расхохотался от души. Его серые глаза, искрившиеся от смеха, вмиг посветлели, а ямочки на щеках стали глубже. Я любовалась этим молодым человеком, забыв о том, где нахожусь. Все в нем на тот момент меня притягивало. Да, придется отметить, что он симпатичный. Неряшливая прическа на более вдумчивый взгляд оказалась такой укладкой, закатанные рукава оголяли сильные руки, а на шее я разглядела небольшой участок татуировки, правда, что на ней было скрыто.
Я опустила глаза и перевела дыхание.
– Вы приняты, – внезапно нарушила смех Дениса Елена Анатольевна. – Паспорт с собой?
Я робко кивнула, не веря в свою удачу.
– Тогда пройдемте, – она поднялась, и я за ней. Денис проводил нас взглядом, но следом не поднялся. А я продолжала гадать, кто же он, и какую должность занимает.
Заполнив необходимые документы, спустя полчаса проходя мимо переговорной, я надеялась увидеть его снова. Однако там было пусто. Меня прям подмывало спросить о нем на ресепшене, но я боялась возможных потом сплетен. Все же мне здесь еще работать. Поэтому я вежливо попрощалась с девушкой и шумно вдохнула, выйдя на улицу.
Ура! Завтра мой первый рабочий день.
Глава 7
На следующее утро я встала раньше обычного. В половину седьмого. Помыла голову, попыталась неброско накраситься, чтобы подчеркнуть естественную красоту, но в итоге промучилась и только испортила, что пришлось смыть лицо и начать сначала. Долго выбирала наряд, надевала, красовалась перед зеркалом, снимала, снова надевала. Спустя полчаса остановилась на кремовом сарафане длиной до колена и закрытой грудью. В одно время оно было строгим и деловым, а в другое – летним и свежим. Как-никак жара же на улице.
Я жила с родителями в двухкомнатной квартире старой и ветхой пятиэтажки на окраине города. Большую комнату занимали они, а маленькая досталась мне. Относительно недавно. До этого комната была их спальней, а я жила в большой на диване. Но как только мне исполнилось восемнадцать, они решили, что привилегия закрытой двери должна достаться мне. Думаю, их пугала вероятность застать меня за непристойностями. В это входило и переодевание.
Мой отец – бывший военный, сейчас в отставке, хотя это и никак не сказалось на его стати и выправке. Он был невысоким, но широкоплечим. Проседь на его голове всегда была аккуратно зачесана на правый бок, а усы тщательно подстрижены. И все же безусловным педантом я отца не считала. Глубоко посаженные серые глаза под нависшими веками отнюдь не казались заплывшими, они ярко блестели, выдавая живость ума и остроту сознания. Он часто улыбался, шутил и всегда позволял мне то, чего мама не одобряла. Просто потому, что все мое детство его не было рядом. Постоянные дальние командировки. Мы даже не знали точно, куда именно. Просто ждали его дома. Я помню, как часто стояла у окна и представляла, что вижу его на дорожке. Он вышагивает по ней как по плацдарму, широко подняв голову и расправив плечи, а в руках свернутые в газету цветы для мамы и огромная рыжая кукла для меня.
Да, рыжая кукла была мечтой. Увы, так и несбывшейся.
Моя мама – учительница начальных классов в школе, что была во дворе. Полноватая и подходящая отцу по росту (ох, как он любил ее этим уколоть, мол «засуну тебя подмышку и унесу»), она никогда не позволяла себе выйти из дома без макияжа, пусть и самого простого. Черный веер ресниц обрамлял ее карие глаза, а темная помада зрительно уменьшала крупные губы, которые она ласково называла «пельмешки». Она коротко стриглась и лет с сорока пяти красила волосы в один и тот же оттенок, а я уже и забыла, какой она была раньше. Но искренне любила ее сливовый.
Мама всегда была в курсе моих двоек, драк, выяснений отношений, влюбленностей. Ощущение, что шпионы были расставлены по всей территории, а жучки лежали у каждого в портфеле. Но я не обижалась на нее. Возможно, это был единственный шанс быть в курсе моей жизни. Сама-то я делилась редко.
А еще я очень любила их. Они – защитный тыл, дом и крепость. Без их веры в мои способности я бы вряд ли даже аттестат получила. Конечно, сейчас они не очень рады тому, что я ушла на вечерку. Но они поймут. Через год или два. Я же не собиралась бросать институт насовсем! Я хочу им помочь. Я уже не маленькая девочка.
Крутясь у зеркала, а это была единственная деталь, отличавшая их спальню от моей комнаты – зеркало на ножках во весь рост, я была довольна своим выбором. Легкий румянец на щеках, почти незаметный блеск на губах и пара взмахов тушью делали меня настолько миленькой, что я бы влюбилась в себя сама, будь молодым красавцем. Невысокая, хрупкая, с серыми доставшимися от папы глазами и пухлыми от мамы губами, я часто ловила на себе завистливые взгляды однокурсниц. А моя толстая рыжая коса, лежащая на плече, испытала на себе силу стольких мужских прикосновений, что мне могут позавидовать голливудские звезды.
Да, я до сих пор ходила с косой. Все дело в том, что распусти я волосы, то становлюсь похожей на божий одуванчик, который непременно хочется причесать. И это большая ошибка. После встречи с расческой я становлюсь еще более пышной и кучерявой. Знаю, существует множество способов справиться с этим явлением, но это либо салонная процедура, либо длительное по времени использование утюжка. Конечно, у меня был дома такой. Может, и правда стоило?
Робкий стук в дверь отвлек меня от размышлений. Мама просунула голову и, кажется, икнула.
– Ты же работать в офисе собралась…
– А что не так? – я удивленно подняла бровь.
– Да нет, все так, – мамины глаза рассеянно забегали по комнате, – время много уже. Пошли, если не хочешь опоздать.
Я схватила сумочку и телефон, и выпорхнула в коридор. Пахло сладкими мамиными духами и утренним горьким кофе. Значит, отец тоже поднялся. Он вышел из ванной как раз, когда я вставила ноги в туфли. Обнял меня и, пока я не вижу, смахнул слезу. Напутственных слов, правда, не сказал. Наверно решил, что у меня на сегодня впечатлений, итак, хватит.
Мама не была настолько понимающей. Всю дорогу до школы она причитала, что я не оправдала надежд, и пока она работает, мне нужно было учиться, и вообще знания важнее опыта. Я молча слушала и не влезала в полемику. Это было бесполезно. Мама просто дольше принимала все глобальные изменения в моей жизни. Ей одного «переспать с этой мыслью», увы, было мало. Ну и пусть. Погундит пару дней и успокоится.
Сейчас меня волновало другое. Поэтому, как только школа вместе с мамой осталась за поворотом, я полностью отдалась мечтаниям. Вот я вхожу в здание. Все меня приветствуют, пожимают руки, представляются. Я сразу нахожу взглядом Дениса, он улыбается, бежит мне навстречу, и больше не отходит от меня, все показывает и рассказывает. А наши столы оказываются рядом. Я смеюсь над его остроумными шутками, нам так хорошо вместе, что он делает мне предложение. И вот я в свадебном платье в ЗАГСе, рядом плачет мама, отец надел парадный пиджак с наградами, приехали все наши родственники из деревни. И…
Начался дождь. Сперва мелкий, почти незаметный, на который слегка увлекшаяся я не обратила внимания, через мгновение превратившийся в такой ливень, что не заметить его было невозможно. Я словно попала в шторм на маленькой лодочке, борта которой хрустели под давлением бившихся о них волн. Мои туфли черпали воду из луж, а платье прилипло к телу и ногам, мешая бежать. Хотя назвать бегом неуклюжие шаги на каблуках было сложно.
Люди прятались под козырьками магазинов и кафе, но я не могла себе это позволить. Опоздание в первый рабочий день показало бы меня в дурном свете. А то, что я приду в неподобающем виде, меня заботило мало.
Добежав до нужной двери, я с силой дернула ее и оказалась сразу же в чьих-то объятиях. На пороге толпились, и мне пришлось расталкивать людей, чтобы попасть внутрь. Когда я добралась до той же приятной девушки, что и вчера была здесь, ужас в ее глазах быстро сменился узнаванием. Она махнула мне рукой и подозвала обойти стойку. Так я оказалась напротив тех, через кого только что протискивалась. Вода все еще стекала с волос и тела, падая на документы, лежащие на столе, но мою коллегу это не тревожило. Она накинула мне на плечи какой-то бесконечный шарф и, собравшись с мыслями, зычно оповестила всех присутствующих, о том, что я сейчас запишу данные каждого и лично буду заниматься их вопросом. А представила она меня как начальника отдела кадров.
Я, не мигая, смотрела на девушку и вдруг осознала, то даже имени не знаю. И тем более участвовать в подобной авантюре не могу. Ну какой из меня начальник? Я даже не знаю, чем занимается эта фирма! И кто, вообще все эти люди? Но обращенный ко мне умоляющий взгляд что-то всколыхнул внутри. И я сдалась, уверенная, что сто процентов потом пожалею.
