скачать книгу бесплатно
– Спасибо, я уже всё. Я – Анжелика.
– Какое чудесное имя! – просвистела Надежда Викторовна, рассматривая меня с ног до головы. – А ты одна или… С мужем?
– Одна, – отрезала я и уже хотела захлопнуть перед её острым носом дверь, но горе-соседка нисколько не смутилась и продолжила:
– Ты, Анжелика, не стесняйся, заходи в гости. Чайку попьём, поболтаем. У меня разный чай есть, только выбирай, – и она улыбнулась, отчего стала похожа на акулу. – Может, сейчас зайдешь?
Совершенно неожиданно она схватила холодными пальцами меня за запястье. Я машинально выдернула руку и обрубила:
– Мне пора.
Я захлопнула дверь. Что это было? Неадекватная какая-то дамочка.
Разбираться с вещами было некогда – стрелки часов показывали пять вечера. А мне ещё нужно к свиданию подготовиться. Странно, но я не испытывала при этом радости. Даже наряжаться не стала, надела лосины и тунику. Навела лёгкий макияж, волосы забрала в конский хвост. Где прежнее волнение? Азарт? Неуверенность? Не было их. Потому что мне стало всё равно, какой итог выйдет из сегодняшней встречи, а именно – понравлюсь я Игорю или нет. Все мои чувства и мысли были сосредоточены на экстрасенсе Александре Родионове.
Сначала мне было страшно, потому что разговор с Конюховым выбил почву из-под ног. Следователь открыто заявил, что считает возможным причастие Родионова к совершённым преступлениям и рассматривает меня, как потенциальную жертву. Во всяком случае я могла ею стать, а теперь вот перешла в статус живца. Благодаря этому, выйдя из прокуратуры, мне постоянно казалось, что за мной следят.
Потом круговерть с переездом вытолкнула из головы плачевные мысли. И сейчас, в переполненном автобусе, я сама попыталась сопоставить факты, стараясь доказать самой себе, что уважаемый Антон Сергеевич не прав. Кстати, у меня это неплохо получалось.
Во-первых, при всём желании, я никак не могла представить Родионова в роли убийцы. Слишком уверенный, слишком красивый, эпатажный. Разве это маньяк? Хотя, на этот счёт я могу ошибаться. Во-вторых, я снова и снова прокручивала в памяти события прошедшей ночи и задалась вопросом: как он мог убить Нину, если был со мной? Конюхов не дурак, наверняка у него есть своё мнение на этот счёт. Какое? В голову пришла нелепая мысль – вдруг следователь считает нас сообщниками? Но я сразу отмела её, так как она бредовая. Что же тогда? Родионов заранее всё спланировал, привёз измученную Нину в лес, а потом отправился за мной? Но я сама слышала, как она кричала. Сообщник? Вот чёрт, следователь это предполагал. А зачем тогда Александр вызвал полицию? Ох уж эти вопросы! И внутри всё предательски сжимается, стоит вспомнить крепкие объятия и неистовые поцелуи… Я бы и рада не вспоминать, да только не получается.
В кафе народу было мало. Я немного опоздала, но Игоря ещё не было, и заняла свободный столик. Стала ждать. Тайком поглядывала по сторонам, вдруг Игорь всё-таки уже здесь? Я не исключала вероятность того, что его аватарка может оказаться фальшивой. Одиноких парней было всего двое, и никто из них не обращал на меня внимания. Когда я поняла, что Игорь уже порядком опаздывает, достала смартфон, чтобы заглянуть в сеть. Мало ли…
Зайдя в контакт, я не поверила своим глазам – страницу Игоря заблокировали. Тогда я подождала ещё немного и собралась уходить, но решила полностью, так сказать, снять с себя ответственность за очередную несостоявшуюся встречу. Я позвала переминавшегося в углу парня, решив, что это официант:
– Извините, – начала я, когда огромный сутулый парень подошёл к моему столику, – вы не видели, минут тридцать назад сюда не приходил высокий молодой человек? Блондин.
Официант воровато оглянулся.
– Нет, – буркнул грубым голосом.
– Вы уверены? У него ещё тело такое, спортивное. И глаза серые.
– Простите, – парень отрицательно покачал головой. – Я работаю на кухне и не вижусь с посетителями.
С этими словами молодой человек спешно ушёл. Его движения были резкими и почему-то знакомыми. Он напоминал мне кого-то, но я не могла вспомнить, кого. Потом решила, что мне померещилось, и покинула кафе.
Вот так. Теперь уж точно – не судьба. Расстроившись (исключительно из-за потерянного времени), я отправилась в свой новый дом.
Пока принимала душ, звонила Ирка. Пришлось перезвонить.
– Привет, ты чего звонила?
– Как чего? – не поздоровавшись, заявила она. – Как день прошёл? Всё успела?
– Всё, – ответила я. – И даже больше.
Ира не знала о свидании с Игорем, а ещё я не говорила ей о встрече со следователем. Зачем? У неё был тяжёлый рабочий день, не до моих проблем. И так достала её за последнее время.
– Что опять? – тут же отреагировала Ирка.
– Да так, потом расскажу, – если честно, мне и самой не особо хотелось сейчас разговаривать. Усталость взяла своё, единственным моим желанием на данный момент было как следует выспаться перед работой.
– Как знаешь, – не стала настаивать подруга и замолчала. Настала неестественно длинная пауза.
– Ир, ты чего? – интуиция взяла след, я поняла, что Ирка о чём-то умалчивает.
– Да, так, ничего…
– Колись давай!
По ту строну трубки вздохнули.
– Анжелика, ты экстрасенса своего больше не видела?
– Утром у следователя столкнулись.
– У следователя?! Тебя что, вызывали?
– Угу, – я зевнула.
– И ты молчишь?!
– Ой, Ирка, хорош! Обещаю, что на выходных обо всём расскажу! Так чего ты про экстрасенса вдруг вспомнила?
Ирка тут же перестала возмущаться.
– Номера его тачки помнишь? – шёпотом спросила она.
– Шестьсот тридцать семь.
– Точно – он. Короче, его машина весь вечер у подъезда нашего маячит.
– Ты уверена? – голос предательски дрогнул.
– Чёрный форд, шестьсот тридцать семь. Он?
– Он.
– Я так и подумала! У нас во дворе ни у кого форда чёрного нет. Ой, подожди, звонит кто-то…
– Опять соседей затопила? – попыталась пошутить я. А у самой на душе неспокойно, нервы заиграли. Неужели выслеживает?
Щелчок. Крик. Короткие гудки.
– Ира? Ира!!!
Дрожащими пальцами я набрала номер, но мне никто не ответил. Набрала ещё раз, но абонент стал недоступен.
Двадцать два года назад.
Николай рос смышлёным и общительным. Одна беда – добрый слишком. Нет, это, конечно, хорошо, но излишняя мягкотелость до беды довести может. Вот и вчера, в песочнице чужие ребятишки формочки отнимали, а Коленька только глазками хлопал и улыбался неуверенно. Ольга специально молчала, делала вид, что не видит ничего. Наблюдение – наилучшая стратегия для воспитания, все слабые и сильные стороны ребёнка выявляющая.
Когда последняя формочка оказалась в чужих детских ручках, сынишка заплакал. Ольга вмешаться хотела, обидно за сына стало, но сдержалась. К тому же, злость по большей степени на мамашку непутёвую затаилась, а не на обидчика. Куда только смотрела? Её парень хулиганил, а она с подружкой болтала и за ребёнком не следила. А мальчик смекнул, что никто его ругать не собирается, и руки распустил – ударил Николая с размаху по лицу ведёрком.
Ольга такой подлянки не ожидала.
– А ну, пошёл вон! – рявкнула она и отвесила парню звонкий подзатыльник. Она бы на подзатыльнике одном не остановилась, да людей вокруг слишком много было. А мальчишка губы скривил и заорал, как резаный. Мамашка его глаза выпучила, завизжала:
– Что вы себе позволяете?! – не стесняясь, прямо в лицо Оле прокричала, поганцу своему сопли вытирая.
– Что, вспомнила про ребёнка? – съязвила Ольга. – За пацаном своим следить лучше надо. А ну-ка, Николай, собирай игрушки.
Коля начал неуверенно, а потом приободрился – малыши формочки побросали, попятились. Кого-то родительницы забрали, подальше от мамашки неуравновешенной увели. Это ж надо, чужого ребёнка – по голове! Некоторые своё мнение на этот счёт высказывали, да Ольга быстро всех обрубала, за словом в карман не лезла. А когда домой с сыном пришла, пожалела сразу.
– Ты, Коленька, не плачь. Видишь, какие ребятки невоспитанные есть? Ты на них не ровняйся, но и себя в обиду не давай. Если кто-то стукнет или без спросу вещи твои возьмёт, не стесняйся – сразу сдачи давай. Чтобы знали, что нехорошо себя так вести. Нельзя слабину на людях показывать, загрызут. Слышишь, солнышко?
Коля смотрел на маму заплаканными глазками и носиком шмыгал. Что-то сказать пытался. Понимал бы что ещё…
– Ну-ну, – смягчилась Ольга, – иди, пожалею. Болит?
Ольга осторожно потрогала на лбу Коленьки шишку. Мальчик заплакал. Тогда она обняла сына, по голове принялась гладить и нашёптывать успокаивающе:
– Всё хорошо, милый, всё хорошо. Ты не переживай, мамочка тебя в обиду не даст. Никогда не даст, слышишь?
Время было послеобеденное, Николай, убаюканный мамиными объятиями, потихонечку засыпал. Ольга по привычке запела колыбельную:
Баю, баю, баиньки,
Спи, сыночек маленький.
Киска спит с котятами,
Уточка с утятами,
В норке спит колючий ёжик,
Он устал сегодня тоже.
Спит луна, и звёзды спят,
Николашке спать велят.
Ты не плачь, любимый мой,
Мамочка всегда с тобой.
Завтра солнышко проснётся,
Нам с тобою улыбнётся,
И будем мы с тобой учиться,
Как от шакалов защититься.
Первый урок на выживание Ольга провела уже на следующий день. Взяла старую, свою ещё куклу и сказала сыну:
– Коля, она тебя обидела. Она плохая. Дай сдачи.
Коля глазками хлопал, не понимал, чего мать от него требовала. Тогда Оля пояснила:
– Ударь её.
А он по-прежнему стоял и ничего не делал. Ольга вздохнула и повторила указание, но сынок только губки поджал. Пришлось стукнуть малыша куклой. У Коли губы задрожали, а у Ольги сердце сжалось от сочувствия. Но женщина понимала, что так будет лучше. Её сын должен через это пройти. Пускай сейчас – она, чем потом – дворовые. А Коля обиженно на неё смотрел и стоял, как истукан.
– Коля, это не я, это кукла тебя обидела, – объяснила Ольга и снова сына ударила. А кукла пластмассовая, с головой резиновой, лицо чернилами измазано, и голая. Такая очень хорошо на роль обидчика подходила, потому что все обидчики, как псы, грязные и лохматые. Если не снаружи, то внутри – точно.
Коля захныкал.
– Бей, кому говорю! – Ольга раздражённо ударила сына куклой по голове, и он заревел. – Бей!
Коля зло замахнулся и ударил по пластмассовой ручке, да силу не рассчитал – самому ещё больнее стало, отчего и заплакал громче. А Ольга, настырная, на своём стояла:
– Если не ударишь по-хорошему, она тебя ещё раз обидит, – и в подтверждение своих слов лупанула игрушкой Коле по лицу. По носу попала, кровь потекла. Коля её по щекам размазал, ручки свои испачкал. А слёзы текли, с кровью перемешивались, и непонятно, чего больше было – слёз от боли или от страха. Но Ольга жалеть не собиралась, только глаза лихорадочно блестели и румянец на лице пылал. Коля её уже и не слышал, потому что в ушах гудело, а в голове – пустота страшенная. Он решил, что лучшее средство – спрятаться куда-нибудь, желательно – под кровать.
– Куда?! – Ольга схватила убегающего сына за руку. – Нельзя так делать! Слышишь? Нельзя!!! Сожрут, собаки!
У мальчика началась истерика. Ручку из маминых ладоней-тисков вырвать хотел, но та не пустила и закричала так, что сердечко детское ужас леденящий сковал, а грудь от кашля разорвалась. Кашель с каждым новым спазмом всё сильней расходился, потому что Коля ножки поджал, на коленки упал, а голову назад запрокинул, отчего кровь по носоглотке в горло стекала. Кашель угрожал удушьем обернуться, и Ольга смягчилась. Побежала за перекисью и ватой.
– Ну-ка, посмотри на меня, – прохрипела и руками дрожащими неумело ватные жгутики, смоченные в перекиси, в носовые ходы вставить попыталась. Не получилось, пришлось сначала с лица Колиного рукавом своего платья кровь стереть.
– Да не реви ты! – от злости руки ещё сильнее задрожали. – Уж здесь потерпеть, и то не можешь!
Коленька начал успокаиваться. Не по мамкиному указу, а оттого что сил не осталось. Только всхлипывал редко, нервно.
– Ну, вот, кажется, больше не течёт. А если бы сразу дал сдачи, ничего плохого бы не случилось!
Николай вздрогнул и снова заплакал. Ольга поспешно обняла ребёнка за плечи.
– Что ты, солнышко! Разве мама тебя обидит? – а у самой слёзы градом. Как же это сложно, Коленьку от его же слабости уберечь! Ну, ничего, она сильная. Вытерпит. И Коля вытерпит, спасибо маме опосля скажет. – Всё хорошо, милый, всё хорошо. Шшшшш…
Ольга принялась сына на руках, в его же крови испачканных, убаюкивать и колыбельную на самое ушко нашёптывать:
Баю, баю, баиньки,
Спи, сыночек маленький.
Киска спит с котятами,
Уточка с утятами,
В норке спит колючий ёжик,
Он тебе подарит ножик…
Глава 3
Сделка
Господи, что же делать?! Я снова и снова набирала Ирин номер, но ответа не было. В отчаянии позвонила Славе, но он тоже был недоступен, на работе почти всегда выключал телефон. В сотый раз набрав Ирку, я наспех оделась и схватила сумочку, как в дверь позвонили.
Сердце пропустило удар. Кто это может быть? Я затаилась. Возможно, посетитель решит, что дома никого нет, и уйдёт. Но звонки продолжались.
– Анжелика, детка, ты дома? – услышала скрипучий голос. – Это Надежда Викторовна. Открой, пожалуйста.
Соседка. Что надо в такое время? Но, если честно, от сердца отлегло.
