скачать книгу бесплатно
Записки о базарной войне. Некоторые постулаты
Виктор Васильевич Дрожжин
Книга «Записки о базарной войне. Некоторые постулаты» рассчитана на пытливого читателя, интересующегося экономикой как наукой. Книга будет интересна не только рядовому читателю, не только студентам экономических отделений высших и средних специальных учебных заведений, не только профессиональным экономистам, но и научной экономической общественности. С уважением, Автор.
Записки о базарной войне
Некоторые постулаты
Виктор Васильевич Дрожжин
«Нужда породила труд,
труд породил высокое знание,
знание породило богатство».
Оноре де Бальзак
«Настойчивость любви»
© Виктор Васильевич Дрожжин, 2017
ISBN 978-5-4485-6839-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
«Некоторые постулаты»
(очень краткий обзор)
Глава первая
«К вопросу о собственности».
Глава вторая
К вопросу о производстве, обмене и потреблении»
Глава третья
«К вопросу о продукции, товаре, продукте».
Глава четвёртая
«К вопросу о стоимости и цене».
Глава пятая
«К вопросу о прибыли и заработной плате».
Глава шестая
«К вопросу о себестоимости, рентабельности и фондоотдаче».
Глава седьмая
«К вопросу о деньгах и инфляции».
Глава девятая
«К вопросу об акциях, акционировании и
акционерных отношениях
Глава десятая
«К вопросу о рынке».
Глава одиннадцатая
«К вопросу о банках и банковской деятельности».
Глава двенадцатая.
«К вопросу о налогах».
Предисловие автора
Уважаемый читатель! Сегодня Вы берете в свои руки книгу, которая является лишь некоторой частью большой работы; названной мною «Записки о базарной войне».
Вот уже 16 лет, в нашей древней России осуществляется чудовищный эксперимент громко называемый «рыночные реформы». Ни одна страна в мире, никогда не переживала столь затяжного экономического кризиса, которому, кажется, не будет конца. И дело здесь не в бюрократии, не в чиновничестве, не в «ворах в законе» ибо они есть лишь следствие, но не причина сложившихся, на данном историческом этапе, экономических отношений производства и распределения. Причина же в том, что на самом деле, никакими экономическими реформами и не пахнет в нашей стране. Более того, как уже всем, наверное, стало понятно, вразумительной концепции экономических реформ у «наших» «реформаторов» просто не существует, да и не может существовать. Уже хотя бы потому, что, согласно утверждениям древних; – «Колесо истории невозможно повернуть вспять». «Реформаторы» же изо всех своих сил, как раз и стараются вернуть нас в «славное» капиталистическое прошлое, превращая нашу тягу к реформам в псевдореформы. И на этом поприще они неизбежно потерпят сокрушительное поражение. ТО, что сегодня они называют «реформами», приведет к краху не только их «дело», но и их убеждения. На этом пути у нас нет будущего, уже хотя бы потому, что современные экономические отношения своими корнями уходят в неэквивалентные рыночные обмены (купля – продажа), что ведет к обнищанию одних и к неслыханному обогащению других. И все из-за того, что произвольно извращено не только понятие собственности, но и сами отношения собственности. Откуда у автора такая уверенность. Читатель поймет из этой книги.
В моей книге нет героических имен, она безыменна. Но именно поэтому каждый россиянин узнает здесь и самого себя и о себе. Эта книга не художественное произведение, не любовный роман, не триллер, не «ужастик», не детектив, не «боевик». Но она и «триллер», и «ужастик», и «детектив», и «боевик», и еще многое, многое другое, чем наполнена наша обыденная жизнь.
Вот уже на протяжении почти четверти века, я вплотную занимаюсь экономической тематикой. И все эти годы, я анализировал экономические «успехи» и «свершения» нашей страны, сравнивал, сопоставлял их и приходил к определенным выводам, в том числе и математическим, которые читатель встретит в книге в упрощенной форме. Однако, «упрощенная форма» вовсе не означает «примитивная» форма, но это значит легкодоступная форма усвоения. А в том, что читатель проявит ангельское терпение, настойчивость и любознательность при чтении у меня, лично, нет никакого сомнения. Ибо, какой человек, страстно мечтающий излечиться, не желает знать о причинах своей собственной болезни.
Да, уважаемый читатель, сегодня экономика нашей родной страны чрезвычайно больна. Однако больна она не безнадежно, и, когда все мы основательно познаем причины этой хронической болезни, можно будет с уверенностью сказать – болезнь отступает и скоро канет в небытие. Говорю это так потому, что в моих «постулатах» вскрыты основные причины российского экономического недуга. Более того, намечены некоторые главные пути выхода из нынешнего экономического тупика. И, когда читатель внимательно, добросовестно и с достаточной усидчивостью, последовательно, главу за главой – может быть даже с карандашом в руке – проштудирует мои «постулаты», он поймет, что за моими словами нет и тени лукавства. Слишком серьезно наше сегодняшнее экономическое положение, чтобы можно было позволить себе беспредметный диалог.
Читателя, быть может, удивит язык и стиль подачи темы раскрываемой мной в «постулатах», но таковы законы «жанра». Садиться за руль автомашины, не зная основ ее вождения и правил уличного движения, чревато серьезными последствиями. Вот и я, поначалу излагаю принципы «вождения» и «правила» передвижения по закоулкам экономической мысли. Поэтому, с самого начала, я ввожу читателя в некоторые экономические понятия и определения, только потом, несколько позже, отправляю его в самостоятельный «полет»» мысли. Так надо. Иначе ничего не получится.
Экономика, конечно, сложная наука, но, думается, ничуть не сложнее законов уличного движения. Надо только заранее усвоить все сопутствующие знаки и тогда любой из нас окажется способен свободно передвигаться в экономическом лабиринте. А нитью Ариадны нам станут, все те простенькие математические формулы, что определены и приведены МНОЙ в моих «постулатах». Формулы эти настолько просты, что будут понятны и нынешним восьмиклассникам, ибо в них заложен принцип предварительного описания и пояснения,
Но, приведенные формулы это только надежная опора читателю. Главное о чем я мечтаю, это о том, чтобы читатель думал и размышлял вместе со мной. Тогда все станет понятно любому и каждому. А это уже большое дело.
С глубочайшим уважением Автор.
«…собственность в отличие от владения
заключается, прежде всего,
в возможности распоряжаться ее объектом
по своему усмотрению,
в частности отчуждать ее, т. е. продавать,
дарить, завещать».
стр. 69. «История древнего мира»
Т.1 «Ранняя древность»
Глава первая. «К вопросу о собственности»
Социальное достоинство любого человека определяется тем, насколько глубоко и в полной мере он владеет средствами обеспеченной жизни, на правах неотъемлемого личного распоряжения своей собственностью называемой нами богатством. И, прежде всего, богатством, данным человеку самой природой и тем богатством, которое произвел он своим созидательным трудом.
Доподлинно известно, что неотъемлемой личной собственностью человека, его личным богатством, прежде всего, является его жизнь, его психофизическое здоровье, его справедливое стремление к обеспеченной жизни, учебе, обретению профессиональных знаний, созидательному труду и профессиональной деятельности, направленной на производство материальных и эстетико-интеллектуальных благ. Все это в совокупности, представляет собой естественные или, точнее говоря, природные богатства, которыми владеет человек по праву своего рождения.
И действительно, стоит человека лишить пищи или воды, или воздуха, как он вскоре погибнет либо от истощения, либо от обезвоживания, либо от удушья. Отсюда понятие, что качественная, имеющаяся в достаточном количестве и разнообразии пища, чистые вода и воздух, есть непременные условия нормальной жизнедеятельности человеческого организма. Поэтому, беспрепятственное пользование, как своей неотъемлемой собственностью, этими природными средствами, обеспечивающими нормальную жизнедеятельность человеческого организма – есть естественное право человека и, потому оно неотъемлемо ни под каким предлогом, даже под самым благовидным.
Но человеку недостаточно иметь лишь пищу, воду и воздух, этот естественный природный минимум, подаренный ему земной эволюцией. Человек максималист и всегда был таковым. А это, в свою очередь, есть тоже дар природы. Поэтому он не удовлетворяется только тем, что уже у него есть. Ему хочется иметь гораздо больше. Однако его стремление иметь больше, ограничено не только его собственными возможностями, но и возможностями самой природы. В природе, к примеру, нет такого феномена, как хорошо сшитая по человеческой фигуре одежда и обувь, правда, есть верхний покров животных, в виде шкуры с густым и теплым мехом. Но это ведь у животных, которых еще необходимо насильственно лишить их личной собственности – шкуры, с тем, чтобы приобрести в свою собственность природный материал пригодный для изготовления качественной человеческой одежды. Отсюда видно, что отношения собственности могут трактоваться произвольно. Все зависит от того, кто и какими средствами снабдит свои аргументы. У животных для защиты личной собственности есть зубы, рога, копыта – у человека зубы, кулаки, ноги и большая массивная дубина. Чей аргумент окажется более весомым в эволюционном суде, тому и перейдет в личное пользование собственность чужая.
а. Естественная (природная) собственность
Но, что такое «собственность»? И, что есть «собственное»? Сама этимология слова «собственность» своими корнями уходит в древнеславянское «вено», что означает выкуп, как правило, за невесту. То есть за невесту отдавали то богатство, которое находилось в личном распоряжении жениха, или семьи жениха и что могло быть беспрепятственно отчуждено в обмен на другую ценность – невесту. Таким образом, собственность это нечто ценное, находящееся в личном и безраздельном распоряжении. Отсюда понятно, что естественная природная собственность человека это те природные богатства, которыми он распоряжается по праву своего естества.
Самая ценная естественная собственность человека это его жизнь, побуждающая к активной жизнедеятельности. В свою очередь, активная жизнедеятельность это такая деятельность, которая направлена на полное и своевременное удовлетворение, прежде всего своих собственных физиологических потребностей. И чем выше социально – исторический статус человека, тем выше его потребности. Если человек ушел недалеко от своего изначального первобытно стадного состояния, то и потребности его невелики. Но если, он достиг уже определенного социально-цивилизованного уровня, то его потребности таковы, что человеку первобытному они могут показаться невообразимыми прихотями. Что же позволяет человеку превращать его прихоти в элементарные социальные потребности?
Когда на заре человечества, в связи с ростом численности, людей, природных ресурсов в виде готовых к употреблению продуктов стало явно не хватать, то нужда в них заставила человека задуматься о том, как и за счет чего, он сможет удовлетворить свои насущные потребности. Собирательство, нерегулярная охота, случайные находки пригодных в пищу продуктов не гарантировали уже полноценного существования. И волей неволей человек пришел к осознанию необходимости регулярно трудиться во имя собственного выживания, во имя собственной активной жизнедеятельности, во имя собственного биофизического благополучия. Иного выбора природа не предоставила, попросту, не предложила. Иное означало деградацию, вымирание, исчезновение из анналов биологической эволюции. А вот способность к более – менее регулярному труду гарантировало дальнейшее обеспеченное существование, развитие, эволюционный прогресс. Благо трудовой опыт уже имелся. Это, конечно же, в первую очередь, умение добывать себе пищу с помощью рук, ног, кулаков, ногтей больше похожих на когти, зубов. Успешный поиск пищи обеспечивался глазами, ушами, ноздрями. Понятно, что в этом случае, мы говорим о тех самых естественных, природных средствах труда человека, которые являются его индивидуальной естественной и потому неотъемлемой собственностью.
Однако пальцы, ногти, зубы, руки, ноги как интенсивно эксплуатируемые средства труда, быстро изнашиваются, ломаются и, в конце концов, выходят из строя. Поэтому активно ищущая человеческая мысль закономерно пришла к убеждению, что во имя сбережения и сохранения этой драгоценной собственности ее необходимо чем – то в трудовых процессах заменить. И замена нашлась. Такими замещающими средствами труда стали палки, камни, рога, кости и жилы животных, то есть опять же естественный природный материал, не являющийся правда в данном случае природной собственностью человека, а значит являющийся чужой собственностью. Но если на деревья и каменья, как на свою собственность никто из животных не претендовал, то сама жизнь и само здоровье животных были все-таки их собственностью, которые человек отнимал тем успешнее, чем тяжелее была его дубина и увесистей камень. Единственным кто еще мог претендовать на собственность животных, был другой человек. И как видим, уже в этой ситуации заложен конфликт между одним и другим человеком.
Если изначально конфликт между людьми возникал из-за права распоряжаться собственностью животных и из-за территорий, на которых произрастала плодоносящая съедобная растительность, то впоследствии он перекинулся и на средства первобытного труда – дубину, камень, нож, лук, копье и прочее. А, поскольку понятие «мое» означающее «личное», «собственное» было весьма и весьма расплывчатым, то наиглавнейшим аргументом в споре, конечно же, являлась ее величество физическая сила. Это уже, как мы понимаем, стадное право собственности. Это право ни в коей мере не учитывало того, кто конкретно является автором и создателем, то есть творцом вышеперечисленных средств труда, потому что трудовая деятельность сама по себе не воспринималась нашими пращурами как нечто феноменальное, из ряда вон выходящее.
Никто не мог взять в толк, что только исключительно благодаря активной, целеустремленной, осознанной, сознательной, упорной созидающей деятельности и появляются на свет такие не встречающиеся в природе предметы как нож, топор, мотыга, серп, лук, копье, седло, телега, колеса и многое – многое другое. Никто из тех наших далеких предков не мог и представить себе, что для того, чтобы разжечь огонь, необходимо очень долго и очень терпеливо, затрачивая огромную массу своей собственной биофизической энергии, вращать палочку в ступе. Им казалось, что все на свете появляется как бы само собой. Однако на деле оказалось, что лишь отдавая свою биофизическую энергию, свое личное время, свое здоровье, некоторый кусочек своей жизни, человек может получать взамен как награду им же произведенные жизненные средства. Именно поэтому любое произведённое человеком изделие, как вещь является его и только его личной, неотъемлемой собственностью. Именно поэтому, только ему и решать, как поступить с произведенным им изделием.
Однако человек не способен, как сказочный волшебник, творить свои изделия из воздуха. Для этого ему обязательно необходимо в качестве предмета труда использовать изначально природный материал, который он затем в процессе труда путем механической обработки, то есть физического воздействия на обрабатываемый предмет, преобразует из природной формы в форму пригодную для человеческого употребления. При этом он, труженик, эксплуатирует, прежде всего, свою физическую силу, свои профессиональные знания, свое профессиональное умение во имя достижения конкретной цели – готового изделия, как одного из множества необходимых ему жизненных средств. Таким образом, становится окончательно ясно, что все, что создает человек своим собственным трудом, есть только его частная, личная и потому неотъемлемая собственность.
И, тем не менее, в своих созидательных преобразованиях, как мы уже упоминали, человек использует все – таки именно природные материалы. И вот тут то и возникает один из самых жгучих вопросов. А являются ли, и могут ли являться природные материалы, а в совокупности природные ресурсы, частной, то есть личной и потому неотъемлемой собственностью отдельно взятого человека? Мы отвечаем: нет! И вот почему. Только что, мы утверждали, что естественной, частной и потому неотъемлемой собственностью человека является его жизнь, его психофизическое здоровье, его стремление и способность к профессиональному труду, учебе и так далее, а так же все то, что он произвел своим трудом. Но разве природные ресурсы, например: – плодоносящий слой почвы; вода; воздух; руды; минералы; углеводородное топливо и прочее, прочее; – сотворены трудом человека? Созданы волею и усилиями его? Нет и еще раз нет. Поэтому природные ресурсы никогда, и ни при каких обстоятельствах не могут и по закону не должны быть частной собственностью одного единственного человека.
Но, несмотря на это человек привлекает таки эти естественные природные ресурсы, на правах естественной собственности, в свои производительные процессы, через которые и благодаря которым, он попросту превращает их свою собственность, в элементарные, естественные средства производства, то есть средства труда и предмет труда. Таим образом, человек благодаря своему умению производительно трудиться безнаказанно посягает на, не принадлежащую ему, естественную собственность и общество с этим охотно мирится только потому, что он, труженик, своим терпеливым трудом производит продукцию, необходимую обществу как жизненные средства существования, как общественное благо и богатство.
Отсюда понятно, что естественные ресурсы, как природная собственность общества есть единственная для человека и общества в целом возможность обрести в достаточном количестве необходимые жизненные средства, а стало быть, естественные ресурсы есть попросту сама возможность производительно трудиться. Именно поэтому, естественные, или, иначе говоря, природные ресурсы стали естественной собственностью общества, социума, его достоянием, его неотъемлемым богатством.
Итак, имеющиеся природные ресурсы есть естественные средства производства и потому естественная собственность только социума функционирующего в рамках единой территории и, следовательно, являющиеся, по сути, социальной собственностью. И именно в этом своем качестве они становятся доступны всем вместе и каждому в отдельности. Возможность пользоваться природными ресурсами индивидуально и коллективно, и породило индивидуальные и коллективные формы трудовой деятельности, вследствие чего и производимые жизненные средства становятся либо индивидуальной, либо коллективной собственностью.
Но для того, чтобы произведенные, жизненные средства, стали неотъемлемой собственностью индивидуума или коллектива они должны быть изначально легко и беспрепятственно доступны и индивидууму, и коллективу. А такое возможно лишь в том случае если они изначально являются природными, естественными, то есть ничьими. Но это вовсе не означает, что они «ничьи» вообще. Они лишь ничьи в рамках данного социума занимающего исторически сложившиеся географические границы. Именно поэтому социум всеми силами защищает свои естественные ресурсы как свою неотъемлемую собственность от алчных внешних посягательств на нее. Внутри же самого социума беспрепятственное пользование природными ресурсами дозволяется только в том случае, если социум уверен, что естественные ресурсы привлекаются в производительные процессы во имя благополучия всего общества в целом и каждого члена этого общества в отдельности. Только тогда внутри данного общества исключаются, какие бы то ни было социальные конфликты как между отдельными индивидуумами, между индивидуумом и коллективом, так и между коллективами. «Ничье», оно и есть ничье. Бери, кто пожелает. А, как правило, природные ресурсы желает брать только тот, кто знает, что с ними делать дальше, ведь естественные природные ресурсы еще не есть жизненные средства способные обеспечить нормальные условия существования.
К примеру, обыкновенная глина, сама по себе, не может быть жизненно необходимым средством, не будучи определенным образом приготовлена трудовыми действиями человека. Она может быть превращена, скажем в кирпич или посуду, а эти изделия, несомненно, уже есть жизненно необходимые средства. Поскольку из кирпичей можно сложить дом, а в нем печь. Или можно сложить крепостную стену, надежно защищающую от воинственно агрессивного соседа. В глиняной же посуде можно и варить и хранить приготовленную пищу. Таким образом, природные средства, то есть природный материал из естественной своей формы посредством человеческого труда будучи преобразован в форму пригодную для человеческого потребления, из собственности социума превращается в коллективную, семейную, или индивидуальную собственность.
б. Социальная собственность
Историческое развитие человечества со временем привело к образованию крупных человеческих коллективов, к более – менее крупным человеческим обществам объединенным, прежде всего на экономической основе. Переход от стадного к общественным формам совместного существования, мог произойти только благодаря эволюции экономических отношений. Все более углубляющееся общественное разделение труда носило двойственный характер. С одной стороны, общество раскалывалось на мелкие фракции, внутренним единением которых являлась профессиональная узконаправленная деятельность. С другой стороны, фрагменты данного общества сплачивал общий для всех экономический интерес. А именно складывающийся рынок, через который обособлявшиеся в своей профессиональной деятельности группы производителей могли и реализовать произведенную ими продукцию, и получить в обмен на нее те жизненно необходимые средства, которые производились всем обществом в целом. Но безпрепятственная профессиональная деятельность, могла быть, безусловно, обеспечена лишь при одном неукоснительном условии – наличием природных ресурсов, доступных всем членам данного общества для реализации своих профессиональных устремлений. А это было возможно только тогда, когда все естественные природные ресурсы находились в неотъемлемой собственности данного общественного коллектива, или социума. То есть все природные ресурсы являлись неотъемлемой собственностью данного социума, проще говоря, были социальной собственностью.
Воздух, вода, леса, рыбные запасы, животный мир, плодородная почва, земные недра с органическими и минеральными напластованиями, рудные залежи, естественные источники энергии и многое, многое другое. Будучи изначально естественными средствами производительной деятельности, стали затем доступны каждому желающему трудиться, именно потому, что они были природными, не сотворенными руками человека. Отчего человек, как отдельно взятая особь не имел права называть эти потенциально производительные ресурсы только своей частной, неотъемлемой собственностью. И вот в этом то и было изначально скрыто то самое противоречие, которое впоследствии приводило социум к многочисленным внутренним и внешним конфликтам. Чье, «ничье»? – причина, влекущая за собой многообразные и порой трагические последствия. С одной стороны, социальная собственность, представая как никому не принадлежащая, провоцировала попытки иногда удачные, а иногда совсем неудачные, присвоить ее себе в личное и безраздельное пользование. А с другой – сама возможность беспрепятственного индивидуального доступа к этим общественным богатствам, с целью вовлечения их в производительные процессы, уже заведомо исключала всяческие поползновения, с целью присвоить в единоличную и неотъемлемую собственность общественные социальные природные богатства. Однако добиться этого все – таки можно было, но лишь одним способом – путем производительных преобразований форм природных материалов, через посредство собственных трудовых усилий, прежде всего, в приемлемую для человека форму. Иначе говоря, природный предмет необходимо было трудом изменить до неузнаваемости. Тогда изделие, или масса изделий, которую мы называем продукцией, появившихся на свет в неизвестном ранее виде – посредством приложения профессиональных, интеллектуальных и физических усилий, становилась законной частной и неотъемлемой собственностью того, кто ее сотворил.
В этом процессе производства и присвоения произведённого происходил невидимый остальному миру процесс обмена между стихийно – творческими силами природы и разумно творческими производительными действия человека, в результате чего естественная, природная собственность, будучи сознательно преобразована, представала перед всеми как творение только человека. Природная первобытность предмета исчезала, уступая место иллюзии человеческого образа. И именно на этом иллюзорном основании человек уверовал в свои творческие силы, стало быть, и в себя, как в творца всего сущего на земле. Исходя именно из этих убеждений, человек и всю природу стал считать своей бессловесной наложницей, обязанной ублажать все его прихоти.
Но, человек, лишь пусть и органическая, однако ж, часть этой самой природы. А часть не может подменить собой целого. И когда человек наперекор здравому смыслу стремится подчинить себе естественную природу на правах личной собственности, он, в конце концов, сам становится чьей – то личной собственностью. Например, рабовладельца, или крепостника. Поэтому человек берущий многое у природы, просто обязан всегда отдавать ей то, что он у нее отнял, несмотря на то, что природа в любом случае отдает человеку гораздо больше, нежели получает взамен. Природа не умеет считаться, оттого в отношениях человека с природой мы не можем говорить о равновеликом, эквивалентном обмене. И, тем не менее, научившись безоглядно брать, человек должен научиться и отдавать. В противном случае противостояние в конечном итоге закончится поражением и гибелью человека. Таковы незыблемые законы отношений человека и природы. Это неотвратимо. Все время невозможно только черпать, быстро иссякнет источник. Поэтому человек, берущий все время, обязан думать о том, как и каким образом, он сумеет вернуть долг. Это нетрудно, тем более что многие природные ресурсы поддаются регенерации, то есть, восстановлению.
Загрязненную воду, почву и атмосферу можно очистить и обогатить, срубленный лес заново насадить и даже в большем масштабе, органические энергоносители заменить водородным и ядерным топливом, солнечной и термальной энергией и так далее. Конечно же, при этом, со столь грандиозной задачей одному человеку справиться не под силу. И вот тут то и выясняется, что восстановление природных ресурсов вполне по плечу лишь обществу как социальному собственнику. Ибо человек – индивидуум, эксплуатируя природу, как частное лицо, вовсе не заинтересован в том, чтобы природа «эксплуатировала» его в том, что ему «не интересно». Регенерация же, восстановление, природных ресурсов, это столь трудоемкий и длительный процесс, что конечная цель его не всегда понятна и привлекательна для отдельного человека. А поскольку, на первый взгляд она, регенерация природы, человеку зачастую кажется просто бессмысленной, то понятно, почему редко кто из людей до конца понимает насколько это необходимо. Оттого человек, изначально привыкший у природы только брать, зачастую вовсе и не думает о том, чтобы и ей что-то отдать. И только уступая общественному, иначе социальному давлению, он вынуждено выполняет эту работу, считая себя «несправедливо» обиженным и принужденным к ней.
Впрочем, восстановление социальной собственности в форме природных ресурсов, есть лишь малая часть в отношениях социальной собственности. Но только социуму дано понимание всей важности задачи восстановления социальной собственности, в конечном счете, во благо самого же этого социума. Общественное, социальное сознание всегда выше корыстных интересов частного лица.
На первый взгляд, это может показаться странным, но совокупность специфических производительных сил, в лице массы трудоспособных производителей, тоже есть социальная собственность. Это как раз то наиболее ценное достояние, которым по своему усмотрению располагает любое общество, опирающееся на созидательную, активную и целенаправленную деятельность членов данного общества в сфере труда. Отсюда понятно, что ни один человек не вправе произвольно присваивать себе возможность самовластного единоличного распоряжения как созидательно производительными, так и интеллектуально-культурными устремлениями социума.
Производительный потенциал социума есть общественное достояние, он в равной мере принадлежит всем членам общества и, согласно законам созидания, ни в коей мере, не может быть личной собственностью одного единственного, пусть даже и сверхчеловека, сиречь самозваного супермена.
Реализуя себя в производительных, творчески – созидательных процессах, производительный потенциал социума в совокупности создает огромные массы общественного богатства, которое по частям переходит в личную собственность каждого не иначе как через равновеликий, эквивалентный обмен на рынке произведенными жизненными средствами. Таким образом, социальная собственность в форме природных ресурсов, сливаясь в трудовых процессах с социальной же собственностью, но в форме общественных производительных сил, порождают новую форму социальной собственности, называемую нами общественным богатством. И распределяется это богатство среди членов данного социума путем рыночного обмена и потому становится единоличной частной собственностью каждого в виде индивидуального богатства, в виде индивидуального материально-культурного достояния. Как и каким образом и на основе чего один, пусть и очень пронырливый, человек смеет посягать на совокупное общественное богатство, как на свою неотъемлемую, неотчуждаемую, единоличную собственность? Да никак. Разве что путем мошенничества, запугивания, шантажа, устрашения, мистификации и только. Никаких естественных, «авторских» оснований у него для этого нет. Стало быть, у него нет и быть не может никаких и юридических оснований требовать общественное достояние в свое личное, неподотчетное никому, бесконтрольное распоряжение и владение. Только эквивалентный, только равновеликий рыночный обмен произведенными жизненными благами, есть единственный судия способный справедливо рассудить, где и чья собственность, и в каком количестве.
Но последнее касается лишь индивидуальной собственности. Социальной же собственностью по – прежнему остаются природные ресурсы, естественные производительные силы и произведенное совместным трудом общественное богатство, как результат активного, сознательного, целенаправленного воздействия производительных сил на природные производительные ресурсы с целью увеличения общественного богатства.
Как творец, человек является очень ценной составляющей общественного богатства и потому, мы относим его к социальной собственности не на правах одного из средств труда, а на правах созидателя национальных богатств. Ведь крупица к крупице уже бриллиантовая россыпь. И в этом своем качестве человек-творец, человек – труженик есть особа священная и неприкосновенная. Сообщество людей, состоящее из множества созидательных индивидуумов – тружеников, есть социальная и потому неотъемлемая собственность самого этого сообщества, самого социума.
Массы земледельцев, шахтеров, металлургов, инженеров, юристов, врачей, педагогов, музыкантов, поэтов, писателей, художников и т. д. Есть бесценное общественное достояние, признаваемое нами за социальную собственность, владеть которой на правах частной, единолично – распорядительной собственности не позволительно никому. В противном случае возникшая безраздельная диктатура одного, оборачивается чудовищной трагедией для всех. А это ни в коем случае недопустимо.
Так уж сложилось в ходе биологической, а затем и исторической эволюции человечества, что наиболее перспективной формой выживания и самосохранения, стала коллективная форма существования. Стая, стадо, племя, род, община, семья – коллективные формы борьбы с трудностями исторического развития. Впоследствии род, умножаясь на род – породил народ. А народ, это уже социум со своими культурно-историческими ценностями, культурно-исторической памятью, культурно-исторической целью и, следовательно, культурно-исторической активной жизнедеятельностью. И как результат, в конце концов, социум пришел к ясному осознанию и того факта, что не менее ценным достоянием социума являются и его, не в полной мере или полностью, недееспособные члены – дети, старики и те, кого мы называем частично или полностью нетрудоспособными. Выяснилось, что эта часть социума тоже обладает огромнейшей для него ценностью и потому является его социальной собственностью. Конечно же, не как материальная ценность, но единственно как культурное достояние. Ибо старики это не только те, кто еще совсем недавно своим напряженным трудом создавал общественное материально – интеллектуальное богатство, но и те, кто является носителем исторического опыта, исторической памяти, исторической мудрости. Дети, это те, кто уже в скором времени будет создавать социальное богатство, а ограничено или вовсе нетрудоспособные это гуманистическая совесть общества, которая, тоже есть социальная собственность. Те, отношение к которым, со стороны остальных членов общества определяет уровень культуры данного социума, по сути, говоря, гражданского общества. Если социум гордится своим гуманным отношением к животным и природе в целом, но вместе с тем остается равнодушным к своим недееспособным членам, то такое общество не может считать себя цивилизованным. Просто не имеет на то никакого юридического, да и морального права.
Грандиозной общественной ценностью, непреходящим общественным достоянием по праву является и язык данного социума. Будучи не только второй сигнальной системой, не только средством межличностного, коллективного общения, он является еще и средством профессионального общения, по сути, представляя собой одно из необходимых средств труда. Язык закономерно предстает перед нами как чрезвычайно ценная экономическая категория весьма серьезным образом влияющая на экономические отношения внутри данного социума. Выступая как результат длительной исторической эволюции человека и общества, язык занимает одно из ведущих мест в ряду общественных ценностей сотворенных обществом. И именно в этом своем историческом качестве он, язык, как мы уже понимаем, не может быть исключительной собственностью лишь одного человека. Поэтому, как общественная ценность, он есть собственность всего социума, является социальной собственностью. А это, в свою очередь, значит, что на правах социальной собственности, он является собственностью всех вместе и каждого в отдельности. Невозможность отчуждения языка на правах частной собственности лишь в свое частное владение и характеризует его как социальную, то есть, общественную собственность.
Язык социума, эволюционируя вместе с развитием экономических отношений, объективно разветвляется на ряд профессионально-ремесленных языков, связанных с возникновением, развитием и функционированием новых видов ремесел и профессиональных занятий. И чем больше ремесел возникает в обществе, тем больше языковых ветвей в нем выявляется, или нарождается. Но сколько бы ни возникало профессиональных языков, все они, в совокупности, восходят к единому генеалогическому языковому древу, корнями которого выступает общепринятый или публичный язык данного социума. А таковым, прежде всего, является бытовой, народный язык. Именно этот язык берет на себя задачу аккумуляции, сохранения и развития языка данного социума вообще. Впитывая лишь все самое ценное, все самое емкое из абсолютно всех профессионально-ремесленных языков, бытовой язык, становится носителем и хранителем знаний во всех сферах человеческой созидательной деятельности, по сути, превращаясь в язык всеобщих социально-экономических связей внутри конкретного социума. Именно на основе этого языка и возникает такое явление как художественная литература поэзия, проза – данного социума. Это тот самый тигель, в котором бег огня и кузнечного ремесла Гефест плавит свои медь, серебро и золото, дабы в конечном итоге отковать из полученного сплава неуязвимые доспехи Ахиллу. Язык, вобравший в себя множественные понятия, термины и определения свойственные только многочисленным и обособившимся ремеслам, переосмысливший их, и явивший их миру в своем новом, общественно – узнаваемом качестве, защищает себя ничуть не хуже ахиллесовых доспехов. Такой язык сплачивает социум, сплавляет его нерасторжимыми узами столь же прочными, какими огонь Гефеста скрепил в едином слитке и медь, и серебро, и золото Трои. Язык любого народа, это слившиеся на художественной почве в единое кровное целое профессиональные языки массы ремесленников связанных между собою едиными экономическими отношениями производства и потребления. И потому, любые попытки произвольно манипулировать языком социума, заведомо обречены на неудачу.
Развиваясь естественным образом, язык обогащается новыми словами, терминами, понятиями, становится красочным, многозвучным, легкодоступным и потому предельно коммуникабельным. Беречь родной язык как свое непреходящее богатство, как свою социальную собственность, историческая задача и обязанность любого развитого цивилизованного общества еще и потому, что такой язык очень точно отражает и являет те производительные силы, которыми на сегодня располагает данный социум. Именно, исходя из того, на какой ступени своего развития находится язык конкретного социума, и судят со стороны о производительных потенциях избранного общества. Социум и язык – понятия нераздельные. Нет языка – нет социума и наоборот, нет социума – нет языка. Отсюда становится вполне понятно, что язык социума есть его неотъемлемая социальная собственность, которую никто не вправе присваивать себе как частную, безраздельную, индивидуальную ценность. Варварское отношение к своему языку обедняет социум, унижает и обезличивает, превращая его, в конечном итоге, в доисторическое стадо.
Будучи одной из важнейших экономических составляющих, язык самым активным образом участвует в экономических отношениях социума как отношениях внутренних, так и внешних. Активное участие языка в экономических отношениях конкретного социума проявляется, прежде всего, в том, насколько полно и часто он привлекается в отношения производства, обмена и истребления жизненных средств существования, то есть, материальных и интеллектуальных благ данного социума. Язык, отвечающий всем требованиям таких отношений, становится общепризнанным инструментом всестороннего общения внутри любого общества, называемого нами социумом. Поэтому такой язык закономерно становится социальной собственностью № I.
Цивилизованное и окончательное становление социума завершается становлением и успешным функционированием институтов социальной собственности, таких как наука, просвещение, здравоохранение, защита материнства и детства, а также ряда других не менее важных институтов, в целом представляющих собой совокупную социальную собственность.
Эволюционное историческое движение социума, неизбежно сталкивается с необходимостью миропознания и миропонимания во всей совокупности. Социум, игнорирующий это правило обречен на исчезновение из истории человечества вообще. Миропознание же невозможно без научных догадок, наблюдений, теорий, практики, научного анализа и научного синтеза. Именно поэтому, внутри социума возникает масса научных институтов, исследующих многообразные направления, как человеческой деятельности, так и природных процессов. Добытые наукой данные, или, проще говоря, сведения, становятся достоянием общества, социума, тем быстрее, чем больше ощущается обществом нужда в рациональных знаниях. А необходимость таковых появляется лишь при интенсивном развитии экономических отношений, проще говоря, при стремительном взлете всей экономики социума. И наоборот, чем более в экономических отношениях конкретного общества проявляется апатия и следующая за ней деградация, тем меньше становится нужда в научных, то есть, реальных знаниях и, соответственно, тем больше возникает интерес к знаниям иррациональном, ирреальном, по сути оккультным.
Но, так как, лишь научные знания придают экономическим отношениям рациональный а, следовательно, успешно развивающийся, динамичный характер, то мы, без всякой тени сомнения, относим науку к социальной собственности. Даже, несмотря на то, что некоторые и, порою, довольно многочисленные группы людей не только отрицают роль науки как двигателя прогресса человеческого общества, но и проявляют к ней резко враждебное отношение. Однако, как бы ни были они воинственно настроены по отношению к ней, науке собственно глубоко плевать на их невежественную агрессивность. Она неумолимо движется своим путем, и всякий раз с презрением сметает с дороги подобные помехи. И социум, хорошо понимающий роль науки в прогрессивном движении общества вперед, будет всегда неотступно беречь и холить науку, как свою самую драгоценную ношу, не вступая ни в какую полемику с ее недоброжелателями, хуже того, ненавистниками. Такой социум заведомо обречен на длительное и очень успешное развитие. Ровным счетом, до тех пор, пока вновь не впадет в иррационализм называемый нами оккультизмом.
Не меньшей ценностью социума является и здоровье всех его членов. И тот социум, то общество, где охрана здоровья оформилась в четко отлаженный институт здравоохранения, уже заведомо предполагает полноценное психическое и физическое здоровье своих членов, своей социальной собственностью, своим общественным неотчуждаемым достоянием.
Надо ли долго говорить о том, что здоровые, дееспособные члены общества – это успешно развивающаяся экономика, это здоровые экономические отношения. Это все возрастающие в своей массе материальные и интеллектуальные блага, превращающиеся в блага индивидуальные, частные, собственные. Поэтому отдельные члены социума сообща и всегда будут повсеместно заботиться о приращении данной социальной собственности, а, значит, не принудительно, добровольно отчуждать часть своей материальной и интеллектуальной собственности на то, чтобы такая социальная собственность, как институт здравоохранения, функционировал все успешнее и успешнее.
Особую заботу всякий нормально мыслящий социум проявляет в отношении такой своей собственности как институт охраны материнства и детства. Понимая всю важность данной задачи общество, как правило, не считается ни с какими материальными и интеллектуальными затратами. Здоровая мать – это здоровая семья, это здоровые народившиеся и нарождающиеся дети. Однако понятие «материнство и детство» это не только временный период плодоношения и рождения, но это и период нормальной здоровой жизни ребенка до его совершеннолетия. И, здесь, социум принимает на себя обязательства бережного отношения к детству, как к своей бесценной социальной собственности вне зависимости от того имеются ли у ребенка родители, или их уже нет. Ребенок должен ощущать себя драгоценной собственностью социума во все годы и дни своего детства и юности. Он должен все время чувствовать, что он бесконечно нужен социуму как его самое дорогостоящее приобретение, и при этом неважно «полноценен» он, или нет. Неполноценных детей нет, и не может быть никогда. Неполноценны взрослые члены социума, делящие детей на «полн.» и «неполн.».
Многоликость социальной собственности проявляется и в таком социальном институте как просвещение. Если институт здравоохранения это социальная обеспеченность общества о психофизическом здоровье социума, то институт просвещения это столь же социальная обеспокоенность и забота социума о своем интеллектуальном здоровье. Социум, в котором нет места учебе как процессу передачи знаний от поколения к поколению, даже не стадо и не стая, не призрак готовый исчезнуть едва взойдет солнце.
Знания, собираемые поколениями по крупицам, никогда не стали бы определенной системой, если бы они не передавались по наследству. Только институт наследования обретенных знаний способен подвергнуть эти знания анализу, синтезу, систематизации. И таким институтом стало всеобщее обучение, всеобщее образование. Но образование, обучение могло стать доступным всем и каждому только тогда, когда оно само превратилось в социальную собственность. И коль скоро, образование есть социальная собственность, то социум просто обязан неукоснительно следить и содержать за свой счет эту свою неотъемлемую собственность. Более того, социум просто обязан беречь и приумножать знания, обретенные обществом щедро передавая их во всей полноте и многообразии последующим поколениям.
