скачать книгу бесплатно
– Почему?
– Ну, вот сейчас, например, потому что это слишком популярное место. Не хочу быть одной из этой толпы несчастных.
– Не хочешь быть, как все?
– …
– Все хотят быть не как все. Но с точки зрения цифр ты сейчас в большей степени как все, нежели те, кто не послушал совета Алика и сбросился оттуда.
– Ничего страшного, я это переживу, – Алекс понравился логический поворот, хоть он и не был убедительным. «Посмотрел из надсистемы – это ловко!»
– Точно переживёшь? Не будем исправлять ситуацию?
– Ха. Ха… – Алекс ответила без улыбки и сменила тему. – Думаешь, вся эта возня с корзинкой, самоваром и беговой дорожкой кому-нибудь помогла? Каждый день ездить менять корзинку на новую! Такие траты сил и времени…
– Думаю, помогла. Я часто этому совету следую. Не то чтобы я постоянно собираюсь откуда-то прыгать. Просто накатывает тревога временами. И вот эта тема помогает. Три «пэ». Попить, поесть, побегать. В рассылке то ли по медицине, то ли по психологии об этом читал. И я много раз замечал: сижу себе размышляю о проекте. Потом о бывшей какой-нибудь вспомню, которая месяц назад мне написала что-то неоднозначное. И тут стоп! Главное, не начать мысленно с ней разговаривать. Надо выпить воды.
– Поэтому у тебя стаканчик у кровати всегда стоит с графином?
– Да. Поэтому. Не поверишь, через десять секунд становится спокойно, и мысли о проекте я уже возвращаю совсем легко.
– Говорят, мозгом управляет кишечник, – Алекс тоже иногда читала что-то медицинское.
– Судя по тому, что я чувствую, очень может быть. Вода за десять секунд до него как раз доходит.
– А мне помогает сон. В любой непонятной ситуации.
– Это хорошо, что в непонятных ситуациях ты можешь уснуть.
– Ну, да… Ой, ничего себе, какая тут горка. Я даже не поняла, как мы на неё забрались. Ещё камни эти мелкие. Как не скатились назад, загадка.
*
* * *
Про хозяина «Соли» Алекс рассказала управляющая рестораном «Ла Луна», который находился в её любимой издалека Сибири. Ксю была в этих краях на фестивале еды и познакомилась с Альбертом там. Он делился опытом, как сделать ресторан в глуши, где почти нет туристов, а местные любят готовить сами и чаще ходят ужинать к друзьям, чем в заведения.
Чтобы привлечь к себе гостей, Альберту нужно было соревноваться в гостеприимстве с местными мамами и бабушками.
– И как вы их победили?
Альберт на игривую провокацию Алекс не поддался и кинул иголочку в ответ:
– Победили? Мы с ними не воевали! Разве можно идти войной на мам и бабушек? Как вам такое в голову пришло?
– Вот мы и удивляемся. Нельзя же. А что тогда делать? – Алекс к удивлению Марка даже не замешкалась, получив ответный выпад.
– Любить их! За продуктами когда еду в соседние города, беру им, что попросят. У нас в деревне многого нет. Ездить далеко. Соленья-варенье покупаю у них. Вот смотрите: в меню есть целый разворот. Праздники общие устраиваем. Фестивали проводим, на которые зовём знакомых и родственников из соседних деревень. Дружим! Поэтому никто из них не ревнует, что внук раза два-три в месяц ко мне заходит с друзьями чаю выпить.
– Чаю или настоечку?
– Чаю, чаю. Настоечки у нас туристы больше любят. Да и те в последнее время скромно себя ведут.
– Хитро вы придумали – задружить! – Алекс понравился подход.
– Если бы хитро, не сработало бы. Да и зачем хитрить, если можно сделать честно?
– И в чем же – только давайте тоже честно! – ваш главный секрет?
– Есть у меня пара блюд, которые время от времени ужасно хочется скушать. А никто больше не умеет их готовить. В мире! – Альберт довольно улыбнулся. – Хотите попробовать?
– Конечно!
*
* * *
После ужина Марк и Алекс пошли смотреть на звёзды. Завтра нужно было улетать в Большой город, где в небе ночью видно только самолёты.
– Надо сказать, что это действительно хорошего уровня блюда, – тон у Алекс был доброжелательный, но без восторга.
– Да, баланс есть. Но секрет понятен.
– Я думаю, дело в сочетании соли и сладости. Беспроигрышно. Как хруст и шоколад.
– Согласен. Довольно очевидно.
– И грубовато. Я уже люблю другое.
– Что-то типа кофе? Чтоб и горчинка, и кислинка… Больше оттенков? Меньше выраженности?
– Пожалуй.
– Говорит человек, который вёз из Сибири дополнительным багажным местом в самолёте коробку с чипсами.
– Там другое. Ностальгия, – Алекс ощутила вкус умами[5 - Умами – (яп.), дословно – «приятныи? вкус». Пятыи? вкус, которыи? в странах Дальнего Востока ставят в один ряд с основными: соле?ным, горьким, кислым и сладким. Умами сам по себе почти не ощущается, но он балансирует другие вкусы и делает блюда более привлекательными для человека. Иногда этот вкус называют «мясным» или «бульонным».В пищевои? промышленности вкус умами создают с помощью добавки: глутамата натрия. Его обычно добавляют в лапшу быстрого приготовления, сухарики, чипсы, соусы и другие продукты, которые должны вызывать у потребителя сильные вкусовые ощущения.], перед её глазами мелькнул длинный деревянный журнальный столик из первой съёмной квартиры, заставленный вкусными вредностями.
– Хорошо быть юристом? Всему можно найти оправдание.
– Я не юрист, – Алекс ответила резковато и недовольно втянула голову в плечи.
– Почему, кстати, ты вечно от этого открещиваешься?
– Не люблю формальный поверхностный подход. Люблю разбираться по существу.
– Что ж ты туда пошла? На юрфак.
– Тогда я не знала, что юристам формальности важнее. Я верила в справедливость. Хотела защищать слабых. Думала, нужно будет этим заниматься. А оказалось, что надо правильно собирать и оформлять бумажки.
– Слушай, а вот эта затея вся зачем тебе?
– Потому что мне интересно. И потому что отказ был бы проявлением неуважения к Шефу.
– А я что спросил?
Алекс отмотала разговор на три реплики назад.
– Ты спросил, зачем я согласилась.
– И? – Марк улыбнулся.
Алекс задумалась на пару минут, потому что «зачем» всегда сложнее «почему».
– Чтобы сделать доброе дело. Хорошее.
– Ясно. А теперь вопрос с «почему». Полегче.
– Давай!
– Почему ты делаешь добрые дела?
– Полегче. Ну да, ну да, – Алекс посмотрела на него с наигранным недовольством.
Марк в ответ засмеялся своим приятным искренним лёгким смехом.
– Не знаю… А что ещё делать в жизни?
– Развлекаться! – Марк беззаботно вскинул руки вверх и улыбнулся.
– Скучно же. Должно быть какое-то увлечение.
– Чтобы?
– Чтобы реализовывать то, что у тебя есть. В развлечениях личности нет. Движения нет. А в увлечении всё – отражение личности и там всегда много движения. Движения ума и сердца, конечно. Не мышц и гормонов.
– Про отражение личности подробнее, – Марк сосредоточился, чтобы успевать за мыслями Алекс.
– Развлекаться: например, смотреть кино – это процесс поглощения и переваривания. Увлекаться режиссурой, снимать кино – процесс созидания. Достраивания себя и мира.
– Так-так. И? Почему там всё будет твоим отражением? – Марк торопился ухватить суть.
– Потому что строить ты можешь только из себя.
– Это что значит? Из себя.
– Из глины, из кирпича, из себя…
– А. Понял.
– У тебя другого материала просто нет. И всех остальных ты способен воспринять лишь в той части, которая связана с тобой: с твоими взглядами, переживаниями, с опытом… Мозг человеческий так устроен. Поэтому снятое тобой кино всегда будет о тебе. Это будет твоё перевоплощение.
– И почему тебе это так нравится? Хочется всем показать себя? Тщеславие?
– Иногда да, иногда нет. Пример. В детстве я каждый год строила горку во дворе и рыла туннели в сугробах. Горку мне помогали строить друзья, и все на ней потом катались. Туннели не были интересны никому, кроме меня. Я одна до ночи этим занималась, пока папа за мной не приходил и не уводил всю промокшую и промёрзшую домой. Во втором случае тщеславия, как понимаешь, ноль. Но интереса не меньше. У тебя разве такого не бывает?
– Если бы у меня так не было, взял бы я отпуск без содержания на целый месяц, чтобы с тобой заниматься этими поисками?
– Может, ты просто меня любишь.
– Тоже вариант.
Марк посмотрел на небо, чтобы не видеть реакцию Алекс. Было почти так же тепло, как днём, хорошо было бы постоять ещё, но свежий воздух и вкусный ужин тянули под одеялко.
– Когда будем продолжать снимать наше кино и рыть тоннель? – Марк сделал в воздухе кавычки. – Я так понял, Алик нам не подходит?
– Когда поговорю с Шефом. Через пару дней вернусь. Да, мне тоже кажется, что не подходит.
*
* * *
Новая деревянная, как и весь дом, лестница почти не скрипела. Ребята поднимались медленно, разглядывая витражи в пролетах. Уличный фонарь подсвечивал лимонным жёлтым, алым, изумрудно-зелёным, ультрамариновым и пурпурным окна с птицами. Алекс на минуту стало не по себе: ту, что слева, они с Марком только что ели, макая её самые нежные части в карамельный соус из айвы. Пернатые смотрели на Алекс с любопытством, а не осуждением. От этого ей стало ещё совестнее.
На втором этаже Алекс отвлёк от грустных мыслей женский голос. Он доносился из-за ближайшей к лестнице двери. Голос из номера кого-то отчитывал.
– Ты тут выражаешь себя или делаешь приятно мне? Для кого это? Для цветочницы? Чтобы она с восторгом смотрела на мужчину, способного мимоходом сделать ей дневную выручку? Или это для меня, которая, блин, любит ромашки? Два дома отсюда – целая поляна.
Алекс кивнула на дверь:
– Кто прав?
– Тот, кто кричит, уже точно не прав, – Марк не любил громкие звуки.
– Пропустим этот очевидный момент.
– По содержанию – непонятно. Мало данных. – Марк ответил, как программист.
– Варианты?
– Может быть, у него с памятью проблемы, он забыл, что она любит ромашки. Может быть, не знал, где их нарвать. Не обратил внимания на эту поляну. Может быть, за то время, которое у него сегодня было, он успел только послать за самым красивым букетом помощника…
– Достаточно. Согласна. Мало данных. Мы ведь не знаем, на самом деле, и почему она кричит… У всех ведь есть предел…
Алекс задержалась на ступеньке и повернулась:
– А ты не думаешь, что для того, чтобы судить, данных всегда мало?
– Думаю, – Марк ответил уверенно.
