скачать книгу бесплатно
– Едва я переступил порог, как взмолился об этом. Я весь с ног до головы покрыт дорожной грязью, и от меня несет скотом.
В отличие от маленькой ванны, принесенной в комнату Ильдико, сюда принесли огромную ванну, в которой можно было лежать. Над поверхностью воды тонкими завитками поднимался пар, источая прохладный аромат можжевельника.
А вот спальня Бришена по сравнению с ее покоями оказалась ледяным склепом. Огонь в камине еще не горел. Слуга, присев на корточки, готовил растопку для поленьев. Ильдико поежилась и, извинившись, ушла, чтобы достать теплый халат и тапочки из сундука в своей комнате. По ее возвращении все слуги, за исключением Этепа, покинули покои. Камердинер помогал Бришену снять доспехи.
Ильдико устроилась в одном из кресел рядом с уставленным едой столом, подтянула колени и спрятала замерзшие ноги под халат.
Бришен смотрел на нее, прищурив глаза, пока Ильдико пробовала различные яства. Он снял ослабленную бригантину кирасы и передал ее ожидающему Этепу.
– Смотри, Ильдико, не ешь все до последней крошки, а то я готов проглотить тарелки.
– Постараюсь держать себя в руках, – небрежно пообещала она и усмехнулась в ответ на его тихий рык. – Ванна или трапеза?
От запаха острого перца и пикантного соуса у нее защекотало в носу и потекли слюнки.
– Ванна. – Бришен отпустил Этепа, оставшись в одной длинной рубахе и штанах. – Грязь меня беспокоит больше, чем голод.
Он снял рубаху и швырнул в дальний угол комнаты. Штаны полетели следом. Резкий вдох Ильдико заставил его остановиться, когда он ступил в ванну с горячей водой. Его брови изогнулись, а в уголках рта заиграла чувственная ухмылка.
– Почему ты так смотришь на меня, жена?
Ильдико фыркнула. Что за глупый вопрос?! Каи по своей природе более стройные и мускулистые, чем люди, и Бришен не стал исключением из правила. У него крепкие бедра всадника и руки натренированного воина. Гладкая серая кожа туго обтягивает широкие плечи, скульптурную грудь и живот. Если он повернется, откроется не менее впечатляющий вид на мощную спину и упругие ягодицы.
Взгляд Ильдико задержался на его бедрах. Хотя каи в чем-то отличались от людей, когда дело доходило до мужского достоинства, они имели схожую конструкцию. Им также было свойственно хвастовство и желание потягаться в сравнении этих достоинств. Живя в военном гарнизоне среди грубых солдат, Ильдико случайно подслушала не один такой разговор.
Скромный и одновременно уверенный в себе, Бришен не хвастался такими вещами, но судя по впечатляющей эрекции, поднявшейся под пристальным взглядом Ильдико, безусловно, имел веские причины для гордости.
– Глянь, что ты наделала, – пожаловался он.
Ильдико рассмеялась.
– Ты сам создал эту проблему. Как я могу отвести взор, когда ты расхаживаешь передо мной во всей красе? – Она встала и затянула пояс на халате. – Хватит медлить, садись. Вымою тебе спину и волосы вместо горничной.
Бришен сделал, как она велела, и удовлетворенно выдохнул, когда погрузился в воду по шею.
– Думаю, мне понравится.
В недавно зажженном очаге весело потрескивал огонь. Ильдико оставила Бришена лениво лежать в воде. Выражение чистого блаженства отразилось на его лице, когда он положил голову на край ванны и обхватил руками борта. Она подвинула стопку одежды поближе к очагу, чтобы согреть ее, и налила вина из графина.
Когда Ильдико вернулась с кубком в руке, Бришен дремал. Правый глаз был закрыт, левую глазницу скрывала черная повязка. Он не снял ее не из-за тщеславия или стыда. Просто забыл. Бришен открыл здоровый глаз и увидел, что жена любуется им.
– Ты либо планируешь мое соблазнение, либо убийство, – сказал он невнятным от усталости голосом.
Длинные пальцы обхватили кубок, и Бришен поднял его в молчаливом тосте.
Ильдико поставила у ванны, там, где покоилась голова Бришена, маленькую скамеечку для ног, которая стояла у очага.
– Ни то, ни другое, – ответила она. – Я планирую вымыть тебе голову.
Ильдико дала ему время осушить вино, а сама приготовила неглубокое ведро, кувшины с холодной водой и кусок мыла.
– М-м-м, – одобрительно простонал Бришен, когда она нежно провела пальцами по его спутанным волосам. Реакция мужа вызвала ее улыбку. Ильдико закатала рукава, засунула подол халата под скамейку и принялась смачивать, намыливать и ополаскивать длинные локоны. Она попыталась представить мужа в почтенном возрасте, с серебристо-белыми прядями вместо терновых. Бришен по-прежнему будет так же красив и царственен, как и сейчас. Ильдико усмехнулась себе под нос, забавляясь мыслью, что когда-то находила его отвратительным.
Золотистый глаз уставился на нее.
– Что тебя забавляет, жена? – Вопрос перешел в стон, когда она стала массировать кожу головы.
– Я подумала, что ты слишком красив на свою беду.
– Все дело в шрамах. Они придают шарма.
Ильдико перестала улыбаться. Шрамы! Они будут сниться ей в кошмарах до самой смерти. Не потому, что делали его отвратительным, а потому что были нанесены с беспощадной жестокостью. Никогда в жизни она не думала, что прикажет кого-то убить, но сделала это с обидчиками мужа и не колеблясь приговорила бы их к смерти во второй раз.
Ильдико скрутила его чистые волосы в жгут, не обращая внимания на обвинения в том, что она пытается снять с него скальп. Протесты сменились блаженным стоном, когда она намылила его спину и провела ладонями по изгибу, где шея встречалась с плечом, а также по глубокой впадине позвоночника, разделявшего пополам твердые склоны спины.
Бришен снова запротестовал, когда она передала ему мыло с тряпкой.
– Дальше можешь мыться сам, а я пока наложу тебе еды и налью вина.
– Но ты сказала, что будешь играть для меня роль горничной.
– Синуэ не купает меня полностью.
Бришен хмыкнул.
– Какая жалость.
Он намылил тряпку и принялся скрести тело. Его хмурый взгляд не позволил Ильдико открыто рассмеяться.
Однако когда он встал и потянулся за протянутой сухой тканью, настал ее черед хмуриться. Движение заставило его повернуться, и Ильдико заметила уродливый темно-синий синяк на внутренней стороне бедра.
Она не стала отдавать ткань, а подошла ближе, пристально разглядывая синяк.
– Что это такое?
Мокрый и дрожащий Бришен оглядел свое тело, близкое к возбуждению. На лице снова заиграла слабая ухмылка.
– Доказательство моей всепоглощающей страсти к моллюскам.
Ильдико нахмурилась, осторожно проведя кончиками пальцев по темному краю синяка.
– Я об этом.
Бришен пожал плечами.
– Подарок от раздраженной коровы. Боец из меня лучше, чем погонщик скота. Меня словно ударили молотом по ноге.
Воспользовавшись тем, что жена отвлеклась, он выхватил у нее из рук теплую ткань.
– Нужно вызвать целителя.
Разумом Ильдико понимала, что волнуется понапрасну. Множество ночей Бришен возвращался с тренировок с синяками на коленях и шее, и все же она не могла ничего поделать со своей безграничной опекой.
Бришен словно догадался об источнике ее тревоги. Он пропустил меж пальцев ее влажную косу и мягко произнес:
– Я уже обо всем позаботился в дороге, Ильдико. Это пустяк и скоро заживет.
– Тебе все равно стоило поискать целителя.
Он обернул ткань вокруг талии и взял вторую, чтобы вытереть ноги.
– Я слишком торопился домой. Меня ждала жена. И еда. – На его губах заиграла ухмылка. Клыки обнажились во всей красе. – Естественно, это не одно и то же.
Она слегка шлепнула его по руке, прежде чем с визгом убежать, когда его ладонь опустилась ей на ягодицу.
За трапезой они рассказали друг другу о времени, проведенном в разлуке. Вылазка Бришена, вкупе с боями, дождем и разозленным скотом, звучала как сплошное бедствие. Он доедал третью тарелку, когда упомянул о корабле, перевозившем товары в Эскариэль.
– Мы заметили баржу по пути в Саггару. Думал, к этому времени они уже будут далеко вниз по Абсу. Отплытие пришлось отложить?
Ильдико откинулась на спинку стула, медленно вертя ножку бокала между большим и указательным пальцами.
– Можно и так сказать. В Гауре сочли забавным составить грузовой манифест на древнем языке.
Она поведала о визите посланника, своем гневе при виде манифеста, изложенного на храмовом языке, а также о долгих часах, проведенных в порту за переводом.
Тревога Бришена заставила раздражение Ильдико вспыхнуть с новой силой.
– Ты великолепная спутница жизни, Ильдико. Просто ситуация печальная. Я надеялся, что торговый обмен пройдет не так враждебно.
Она погладила его предплечье.
– Я тоже, но думаю, в будущем подобное не повторится. Видимо, кто-то решил проверить воду.
Бришен покачал головой.
– Можно подумать, не нашлось лучшего способа потратить свое и наше время впустую.
Он допил остатки вина и помог Ильдико встать. Его неповрежденный глаз был сонно прикрыт, а повязку, закрывающую второй глаз, Бришен снял еще во время купания. Рубцовая ткань пересекала изгиб вокруг пустой глазницы в виде короны бледных неровных линий.
Ильдико провела большим пальцем по складке под опавшим веком.
– Знаю, ты говорил, они не причиняют тебе боль, но трудно представить, что ты не испытываешь мук.
Бришен схватил ее руку и прижался губами к большому пальцу.
– Они станут причиной боли, только если внушат тебе отвращение ко мне.
– Этого никогда не случится, – пылко поклялась она.
– Тогда вреда от них нет.
Она провела пальцами по его мягким губам.
– Иди в постель. Я сделаю тебе массаж, а затем воспользуюсь твоим телом, пока ты будешь слишком расслаблен, чтобы сопротивляться.
У Бришена брови полезли на лоб.
– Угроза или обещание? – пробормотал он, ощущая ее ласковое поглаживание.
Ильдико застенчиво улыбнулась.
– А разве это имеет значение?
Схватив ее за руку, Бришен потащил жену к расстеленной кровати.
– Ни малейшего.
Ткань кучкой упала у постели. Обнаженный Бришен растянулся лицом вниз поперек кровати, свесив ноги и спрятав руки под подушку, к которой прижался щекой. Он закрыл глаз и глубоко вздохнул, когда Ильдико села ему на поясницу, прижав колени к узким бедрам. Протяжный стон последовал за вздохом, когда жена начала разминать плечи и верхнюю часть спины скользкими от ароматического масла руками.
Напряженные мышцы расслабились под ее прикосновениями, гладкая серая кожа стала еще более упругой от теплого масла. Ильдико растирала и разминала его от плеч до икр, меняя положение, чтобы дотянуться до нужных мест, при этом избегая синяка на внутренней части бедра.
Его дыхание замедлилось, Бришен глубже зарылся в перину. Ильдико подумала, что муж заснул, пока он сонно не пробормотал:
– Руки устали?
Она услышала нотку надежды в его голосе. Бришен явно не хотел, чтобы она останавливалась. Ильдико приподнялась на коленях.
– Еще нет.
Она сбросила халат, слегка вздрогнув от прохладного сквозняка. Камин обогревал комнату, но воздух все еще оставался холодным. С другой стороны, Бришен лежал под ней такой горячий. Ильдико наклонилась, прижимаясь грудью к его спине, и уткнулась носом ему в ухо.
– Перевернись, – прошептала она.
Бришен перекатился на спину, его руки легли ей на бедра. Головка возбужденного члена прижалась к складкам ночной сорочки, когда он чуть поерзал под ней. Голубоватый румянец осветил его скулы, шею и ключицы.
– Как долго ты будешь отказывать мне, жена?
От легкого прикосновения указательных пальцев к темным соскам Бришен застонал и выгнул спину.
– И в чем же я тебе отказываю?
Ильдико знала ответ на свой вопрос. Они играли в эту игру каждый раз по его возвращении домой. Однако ей хотелось услышать это из его уст.
Правый глаз Бришена побледнел от золотистого до сияющего алебастра, и он ответил отрывистыми вдохами, прерывающимися каждый раз, когда она гладила его соски.
– Ты еще не поцеловала меня. Ни разу с тех пор, как я вернулся.
Из столь многого, к чему им обоим пришлось приспособиться в этом браке, больше всего раздумий и планов вызвал простой поцелуй. Каи обычно целовали друг друга с закрытыми ртами, ласково прижимаясь носом и щеками. Даже в пылу страсти они не открывали рта и не пользовались языками – учитывая остроту клыков, все могло закончиться плачевно.
