скачать книгу бесплатно
Инъекция
Кейси Эшли Доуз
После гибели отца Тому приходится переехать к бабушке, которая напрочь игнорирует его присутствие. Со всеми остальными родственниками отца такие натянутые отношения. Проходит время и Тому начинает казаться, что за странным поведением родственников кроется какая-то тайна.
Кейси Доуз
Инъекция
– Виктор, вы говорили, что все это ради жизни?..
– Ради того, что важнее жизни.
(с) Виктор Франкенштейн
ПРОЛОГ.
10 лет назад.
Я стоял перед отцом и с любопытством наблюдал за ним. Он должен дать мне подарок – по крайней мере, именно это он пообещал, когда пару минут назад удалился в комнату. Теперь он стоял и одну руку прятал за спину, в его глазах светились огоньки, а на губах играла улыбка.
Это редкость.
Папа редко улыбается, но может, дело в том, что сегодня мое седьмое день рождение? Через месяц я пойду в школу. В самую лучшую – так он обещал. Он частенько говорил, что в государственных шарагах все суют свои носы куда не надо, думая, будто бы личная жизнь школьников является частью их обязанностей, зато в частных лицеях все по-другому.
Не знаю, почему папа так был этим озабочен.
Мне нечего было скрывать и прятать, но может, он смотрел наперед. Я слышал, что крутые парни постарше обязательно обзаводятся девчонками, потому что это круто. Только я не знал, почему это круто.
Может, я и не знал, потому что они учились в частных лицеях, где никто не сует носы в чужие дела и потому никто так и не узнал, зачем крутым парням девчонки?
Если так, то это круто.
Наверное.
Наконец, рука отца за спиной дрогнула, будто бы ему было непосильно сложно удерживать ее на весу. Я с любопытством постарался заглянуть ему за спину, и папу порадовал мой интерес, однако он сделал шаг левее, так и не давая мне увидеть, что же там за подарок.
– На этот день рождение, Томми, я подарю тебе кое-что особенное.
Улыбка отца стала еще шире и я невольно улыбнулся в ответ, в нетерпении подпрыгивая на месте. Все мое тело тряслось от предвкушения.
Что же там?
Может, щенок которого я так долго просил вот уже на протяжении двух лет?
– Это будет кое-что очень важное – продолжил он – кое-что очень значимое, понимаешь меня?
Я кивнул, хоть и не понимал. Положительный ответ, вероятнее, мог приблизить меня скорее к подарку.
– Это здоровье. Я подарю тебе здоровье, сынок, и это самое дорогое, что я когда-либо мог тебе подарить..
Наконец, папа вытащил из-за спины шприц. Он был наполнен чем-то зеленым и я опасливо сделал шаг назад.
Я боялся уколов.
– Это мой подарок. Подойди ко мне.
Глава 1.
Наши дни.
-1-
Я тащил свой дорогущий чемодан, полный дорогущего шмотья, чтобы закинуть его в дом, который не стоит и десятой части от него, где мне предстоит занять комнату, что не имеет и десятой части в себе от общей площади дома.
Пожалуй, этот чемодан и эти шмотки – последнее, что у меня осталось от прошлой жизни.
Ну, и еще кое-что.
В остальном меня сбагрили на шею бабушки, которую я видел третий раз в жизни. По логике, которой, очевидно, руководствовался отец, перед тем как написать завещание да склеить ласты в автокатастрофе, его брат – мой долбанный дядя Генри – должен был содержать меня вплоть до совершеннолетия. А именно оставшиеся пару месяцев.
И не просто содержать – а вести в порядке отцовские дела, дабы, когда я вступил в наследство, у меня было все окей. Но дядя Генри решил иначе и очень быстро всяческими окольными путями, переписью имущества на подставных людей и бла-бла-бла куда-то отписал все мое наследство, да так грамотно, что черт ногу сломит искать все удочки.
Якобы, бизнес, успешно работавший и лишь умножавший капитал последние пятнадцать лет – резко дал слабину, я банкрот, и все мое имущество теперь – лишь долги, взявшиеся не пойми откуда.
Ловко, ничего не скажешь.
А то, что он на какие-то деньги неожиданно купил себе пентхаус да клевую тачку, работая простым менеджером среднего звена – конечно же не имеет к этому никакого отношения. Он конечно же, выиграл лотерею или что там такое.
Дом отца продали, якобы за те самые долги, бумажное подтверждение которым я так и не увидел. Да и кто бы стал распинаться перед несовершеннолетним? За все это пока отвечал дядя Генри, как мой официальный опекун, и он заявил, что мол так и так все есть на самом деле, и все в порядке. Вернее, не в порядке, но это не имеет значения.
Таким вот образом за вшивых пару месяцев из наследника нефтяной компании я превратился в обычного Тома Дьюэда, чье состояние на текущий момент равнялось минус нулю, а чемодан, который мои худощавые руки с трудом тащили за собой – остался моим единственным недвижимым имуществом. Или движимым, раз я его сейчас волок?
Шутки за триста.
Собственно, дядюшке я быстро не сдался, едва он провернул все свои незамысловатые схемы, и потому теперь я прикатил к бабушке по его наказу. Он заявил, что здесь я могу жить до совершеннолетия, и потом, сколько мне вздумается. И так и быть, он, благородный дядя Генри, в знак памяти о моем отце, оплатит мне какой-нибудь недорогой колледж для дальнейшего обучения.
За деньги моего же отца – но об этом мы тактично молчим.
Недорогой колледж – как я признателен. Интересно, а куда пойдет через пару лет его бегемотоподобная дочурка? В Ель? В Гарвард? Или сразу Оксфорд? А быть может, ей и не надо будет учиться – за деньги моего папаши ей наконец откачают весь жир, подтянут лицо, чтобы глаза и нос находились там, где им и полагается, а не в области третьего подбородка, она удачно выйдет замуж и вообще никогда не будет работать.
Не знаю.
Я остановился перед домом бабушки. Глянул на часы на запястье – тоже еще один знак моей прежней жизни. Сдается мне, если так пойдет, то в скорости мне придется заложить их в ломбард, как ноутбук и еще что-нибудь, дабы самому оплатить себе нормальный, а не «какой-нибудь» колледж. А быть может, я заложу их еще раньше – просто, чтобы нормально прожить.
Большая стрелка верно подбирается к полудню.
Ага, значит у меня есть еще четверть часа, чтобы ознакомиться с домом, забраться в свою комнату, плотно закрыть дверь (надеюсь, там будут засовы) и остаться наедине с собой.
Четверть часа. Двадцать минут.
Не меньше.
Я поспешно дернул рукав кожаной куртки ниже, закрывая часы, и последним рывком перетащил чемодан через крыльцо, трижды стукнув в дверь.
-2-
Чандлер, Аризона.
К этому городишке, в котором нет и четверти от миллиона населения, мне довольно сложно привыкнуть после моего ЛА, в котором я провел всю свою жизнь. Постоянно кипит жизнь, кипит кровь и все такое прочее.
Если бы Чандлер мог что-то вскипятить – то только мои мозги.
Бабушка оказалась женщиной, да хвала господу, не болтливой. Если честно, вообще не представляю, о чем мы с ней вообще могли поговорить. Она меня видела дважды, я ее дважды – оба раза она приезжала к отцу в ЛА и оба раза уезжала со скандалом. Я никогда не мог понять причины их скандалов, но кажется, он никогда не занимал ей денег.
Видимо, Генри был любимым из сынков, раз по его просьбе меня здесь все-таки приняли. Однако, на то, что станут здесь терпеть и после совершеннолетия, когда его обязанности на счет моего опекунства закончатся – рассчитывать не стоило.
– Привет, Тед, твоя комната наверху – вот и все, что она мне сказала.
Я поставил чемодан после своих ног, чтобы отдышаться, и неохотно заметил, как бы формальности ради:
– Я Том, бабушка.
– Да-да, Тод, я так и сказала.. – и она уже скрылась на кухне.
Я глянул на часы.
Кажется, я более, чем уложусь вовремя.
Я потянул свой чемодан наверх, с трудом справившись с лесенками, как запахло чем-то жареным. Нет, серьезно, прям чем-то горелым.
Я остановился, втянул воздух сильнее – может показалось?
Нет, не показалось.
– Бабушка – я крикнул вниз, так как преодолел уже большую часть лестничного проема – кажется, у тебя что-то горит?
– Да-да, твои панкейки почти готовы.
Отлично.
Спасибо, бабушка, что пыталась меня накормить, но пожалуй без горелых подошв я как-нибудь переживу. Поем в ближайшем кафе. И кажется, закладывать вещи мне придется гораздо раньше, чем я мог предположить.
Я забрался в комнату и закрыл дверь.
Засова не было, но и что-то, отдаленно напоминающее щеколду, меня вполне устраивало. Я клацнул ее вправо и дернул дверь на себя, на всякий случай. Не поддалась, отлично.
Кто знает – в таком доме она запросто могла вылететь из пазов и дверь бы открылась. Может, она уже отлетала, да ее клеем обратно присобачили, чтобы на мастера не тратиться?
В моей школе всегда ходила пресловутая поговорка «голень на выдумки хитра». Ею постоянно доставалось девчонке, что каким-то образом умудрилась оказаться в нашем частной лицее, но постоянно ходила в каких-то рубашках с подвёрнутыми рукавами, или штанами, что каким-то образом удлинялись с помощью подкладок по мере ее роста.
Каким макаром такое семейство могло себе позволить солидную годовую сумму на наше заведение – я до сих пор не знаю, но хорошо усвоил тот факт, что «голень» и правда хитра на выдумки.
Удостоверившись, что бабушка при всем желании не сможет неожиданно зайти ко мне в комнату, я расстегнул чемодан. Первая его половина и правда была занята шмотками, которые я тут же небрежно вышвырнул на пол.
Глянул на часы – у меня осталось три минуты.
В самом низу, на дне, как раз и лежало то, что так тяжелило чемодан. Большой металлический кейс с кодовым замком, о котором знали лишь отец и я. Даже дядя Генри о нем так ничего и не узнал. Он до сих пор не знает, что он существует, для чего он, или что я утащил его с собой.
Я тоже ловок, когда надо.
Я ввел комбинацию цифр «81463» и кейс глухо щелкнул, позволяя себя открыть. Мне предстало шестнадцать капсул с бесцветным, но вязким раствором. Рядом лежал шприц, и необходимая атрибутика для самостоятельной инъекции.
Я достал шприц, загрузил содержимое одной капсулы в него. Трижды стукнул по основанию, как учил отец. Вылил немного спирта на изгиб, наскоро и протер и под нужным углом отработанным движением погрузил длинную иглу под кожу.
Пара мгновений – и вязкая субстанция ушла мне в кровь.
Глянул на часы.
Отлично, теперь у меня есть новых двадцать четыре часа до следующей инъекции.
-3-
В школе Чандлера мне было непривычно появляться даже в самый первый день. Когда я – выпускник, как полный придурок притащился с целой охапкой учебников, подобно какому-то первоклашке. Я понятия не имел, как тут заведено – у нас в лицее мы вообще не таскали книги. Все пособия у нас были по умолчанию загружены в айпадах, как и электронные тетради, в которых мы выполняли задания.
Зачастую заместа уроков мы связывались по видео-конференции, но иногда приходили и в школу. Наш лицей – было идеальное место для богатеньких социопатов.
Я подозревал, что в этой обычной бюджетной шарашке будет несколько иначе, и едва ли мы будем изучать программу по последней версии усовершенствованного пособия, загруженного в айпад, но не подозревал, что выпускной класс здесь так же не таскает учебники. Но не потому, что они есть в гаджетах – а просто потому, что им так нравится.
Вместо учебников и тетрадей – какие-то пожухлые блокноты для всех предметов, исписанные всякой похабщиной, и запасной лист, на тот случай, если препод пройдет мимо – на котором ровным почерком выверены формулы и какие-то предложения. Полная ахинея – но если не присматриваться, то канает.
– Эй, мажорчик, ты типо книгочей? – какой-то амбал загоготал и ударил рукой под низ моей кипы учебников, которые я пытался донести до своего шкафчика.
Естественно, в следующий миг эта куча с грохотом завалилась на пол, и я раздраженно вздохнул, не спеша опускаться и поднимать ее.
Я посмотрел на этого идиота, который выбил их у меня из рук и только и ждал, чтобы я накинулся, чтобы отмутузить меня, как следует. Злой бойцовый бес – но совершенно лишенный мозгов. Однажды ему предстоит стать чьей-то отменной сторожевой собакой. Чьей-то, у кого есть мозги.
Амбал продолжал пялиться на меня, играя мускулами. Подружка рядом с ним хихикала, его друзья гоготали, но я не реагировал.
Тогда он решил пойти иначе и склонил голову, глумясь еще сильнее:
– Я слышал, ты приперся к нам из ЛА. Что, твой богатенький папаша сдох и ни черта тебе не оставил? Хреново, наверное, быть дворняжкой, которую чествовали только при хозяине?
– Ты ответь – я все же показал ему средний палец – хотя, как ты сможешь. Ведь должно быть, с чем сравнивать – а ты уже родился дворняжкой. Какая жалость! Скажи, а твой папаша вообще в семье или тебя давно дрочит дружок твоей мамаши?
Лицо амбала ожесточилось.
О. Да ну нафиг. Неужели попал?
Одна эта догадка вызвала во мне неосмотрительную ухмылку. Раскаченный идиот, не долго думая, тут же двинул меня в челюсть, а когда я, падая и цепляясь за шкафчики, все-таки опустился на пол – принялся избивать ногами, бормоча что-то про свою мамашу, моего отца и то, как он меня отдерет, если я позволю себе такое хоть еще один раз.
