скачать книгу бесплатно
– Но они ведь из тумана, он может просачиваться сквозь щели!
– Наверное, для обретения формы этого недостаточно, – промямлил Мэт.
– Проверьте: нет ли где открытого окна, – распорядился Капитан. – На втором этаже тоже.
Все, кроме Сенекса, бросились исполнять приказ, и вскоре опять собрались в холле, удостоверившись в своей безопасности. Между тем чудовища за окнами оживились: они двигались быстрее, привлеченные активностью людей, а может, еще и…
– Свет! – догадался Тариус. – Их отпугивает свет. Зажигайте все светильники – во всех комнатах.
– Превратим дом в волшебный фонарик, – истерично хохотнул Пол, но побежал быстрее всех.
Вскоре дом был залит светом. Снаружи, он, должно быть, представлял весьма милую картинку: этакий оплот уюта и радости. Однако чудовища красоты не оценили. Пока остальные занимались делом, Сенекс подошел к окну и видел, как они недовольно закачались, заклубились, и услышал злобное шипение.
– То, что надо! Пусть утрутся, – подытожил Тариус.
– Но они не уходят, – осторожно заметила Дора.
– Туман уходит только с рассветом, – пожал плечами Мэт.
– Нам бояться нечего, – решительно заявил Тариус, глядя на перепуганных детей. – Пусть хоть изойдутся на шипение – внутрь им не пробраться.
– Все же нам с вами стоит покараулить, – предложил Мэт. – А остальные пусть идут спать. Все вымотались.
– Вы устали не меньше, – заявила Дора.
– Верно, – поддакнул Пол.
– Значит, так, – отрезал Тариус, с каждой минутой обретавший все большую уверенность. – Я остаюсь здесь, Мэт идет в гостиную и присматривает за другим бортом, остальные – по каютам отсыпаться. Подстрахуете нас завтра, если что. Свет не выключать.
Спорить никто не решился.
Сенекс добрался до комнаты, закрыл дверь на ключ и с невероятным облегчением лег на кровать. Он очень устал и, несмотря на лампу, смог заснуть куда быстрее, чем рассчитывал. Старческий сон его, впрочем, был неглубок. Где-то в середине ночи он проснулся от звука шагов. Хлопнула дверь – Капитан вернулся в свою комнату. Сенекс прислушался: снаружи шел дождь – по стеклу барабанили капли. Непогода прогнала туман. Можно спать.
К утру дождь закончился, но рассветный остров был до того хмур и неуютен, что начинать день не хотелось. А Сенексу не хотелось даже жить. После вчерашних волнений и порции виски он чувствовал себя отвратительно. Вот что самое ужасное в старости: как будто мало просто осознания скорого ухода. Тело подводит тебя, оно начинает разрушаться, изнашивается стремительно еще при жизни. Рождаемая этим беспомощность, отвратительная слабость, боль, гложущая тебя, как голодный пес, – вот что кошмарно.
Сенекс застонал. Скорее, чтобы почувствовать, что еще может, чем от боли, но звук вышел жалкий и тут же растворился в тишине. Он тихо лежал, надеясь перетерпеть боль и выиграть еще один раунд у подступающего небытия. В комнате становилось все светлее. И прохладнее. Вчера он не разжег камин.
Пересилив себя, Сенекс сел на кровати, собираясь с духом. Жалобным скрипом отозвалась спина, крутило колени. Сейчас он ненавидел все вокруг, жалел себя, и эти эмоции неплохо отгоняли проклятые черные мысли, пауками шныряющие в голове. Он с трудом поднялся и дошаркал до туалета. Уголь в камине еще был, и старик, хрустя всеми суставами и сопя от напряжения, разжег огонь. Тот синей лентой весело пробежал по угольным вершинам, щелкая искрами.
Сенекс постоял возле, глядя на пламя. В последний год он нередко ловил себя на ранее не свойственной любви к созерцанию. Качающаяся ветка, дождь, перекатываемая ветром пыль, бегущие облака – иногда он мог уставиться просто на стену или краешек стола и сидеть так без малого час. Даже не думал ни о чем в этот момент и не погружался в воспоминания, а просто был. С одной стороны, такие моменты раздражали, словно мозг привыкал к недеянию, но с другой – он чувствовал себя при этом так спокойно и умиротворенно.
Сейчас покой спугнули. Хлопнула дверь, шаги, потом другие. Жильцы просыпались и начинали новый день. А его комната застыла в безвременье, как лодка, влекомая рекой мимо берегов суетящейся жизни. Сенекс доковылял до большого мягкого кресла у окна. Сегодня он никуда не выйдет. Пусть остальные тревожатся, надеются, ищут подсказки. Сенекс выше этой чепухи. Он спокоен и готов. Низкие тучи за окном были с ним совершенно согласны. Так же угрюмо насупившись, они плыли и не обращали внимания на чуждую им землю.
Сенекс задремал, потому что от осторожного стука в дверь вздрогнул и открыл глаза.
– Кто там?
– Это Дора… Можно войти?
Не дают старику покоя.
– Входите.
Женщина открыла дверь медленно, потому что в другой руке держала поднос.
– Я так и подумала, что вам нездоровится, поэтому принесла завтрак.
– Хм. Я не голоден.
– Это овсянка. Специально сварила понежнее. Всем нужны силы.
– Благодарю.
Он заметил движение за окном и, повернувшись, увидел Тариуса и Пола. Те направлялись в сторону моря. Дора кивнула.
– Отправились ловить рыбу. Тариус решил проверить, можем ли дополнить свой рацион. Поскольку неизвестно, как мы сюда попали и… как вернуться, придется быть экономными.
– Это разумно.
– О да! Он оказался настоящим капитаном. Всех нас собрал, изложил план: соблюдаем осторожность, после темноты из дома не выходим, экономим продукты. Раз уж живем здесь… пока, решили навести порядок. Как он выразился: бодрость тела даст бодрость духа, – и Дора тихо рассмеялась.
– И она уже появилась, как посмотрю, – заметил Сенекс.
Почувствовав скрытую усмешку, женщина смутилась и со словами: «Еще столько дел» – вышла из комнаты.
Пусть займутся чем-нибудь. У них будет предостаточно времени, чтобы пройти все стадии отчаяния. А чем меньше истерии, тем лучше.
Овсянка вкусно пахла, и Сенекс покосился на поднос. Пожалуй, немного подкрепиться все же стоит. Пока он задумчиво жевал кашу, глядя в окно, внизу шумела уборка. Как будто все и впрямь засучили рукава и деловито обживали новое место. Глупцы. Этот дом так же стар и нелюдим, как он сам, и на все попытки сделать его уютным и жилым ответит презрительной усмешкой. Сколько ни мой полы, ни протирай стекла, как ни протапливай комнаты, какими ароматами ни наполняй кухню, здесь всегда будет сумрачно и холодно. Чуждо. Да и много ли толку от избалованной девчонки и калеки.
Головная боль нехотя отступила, и после теплого завтрака потянуло в сон. Нет ничего лучше, если нечем заняться. Сенекс добрел до кровати, устроился на подушках, и вдруг удивительно четко вспомнил спальню в своем доме: узкое окно, темные занавеси и даже ту книгу, что осталась лежать на прикроватной тумбочке. А потом он заснул.
Проснулся не посвежевшим, но достаточно окрепшим, чтобы начать-таки переваливший за середину день. Сенекс оделся и вышел из комнаты. Никого не видно, но голоса долетают из кухни. Как и следовало ожидать: существенной разницы в плане уюта не наблюдалось. Но собравшиеся за столом жильцы уже немного напоминали – пусть бестолковую – семью. Трудившаяся на ниве чистоты троица пила какао, а вернувшиеся рыбаки жадно уплетали суп.
– Вам полегчало? – обрадовалась Дора (Мэт отзеркалил ее улыбку). – Как хорошо. Присаживайтесь, я налью вам суп. Без ложной скромности должна сказать – хорош. Мы с Паолой постарались.
Девочка просияла от похвалы.
– Благодарю. Это уже уха?
– Нет, рыбы пока не наловили, – ответила Дора, ставя перед ним тарелку и осторожно косясь на Тариуса. – Может, завтра повезет больше.
– Кэп сказал, что завтра выйдем чуть свет, на рассвете хороший клев, – деловито добавил Пол. – И пойдем на другую сторону острова. Сегодня мы плавали между «рогами» этого месяца. Кстати, на южной косе такая же статуя стоит, что на северной.
– Статуя?
– А как правильно? Ну, изваяние. Древнее, из камня вырублено. Только на севере лицом к морю здоровенная рыба, а на спине у нее, то есть вместо спины, на загривке…
– Нет у рыб загривка, – вдруг вмешался молчавший Тариус.
– В общем, вместо спины – девушка. А на юге – наоборот: стоит мужчина, а сзади он – чешуйчатый змей.
– Любопытно, – протянул Мэт.
– Валуны действительно очень старые, и могут, чем черт не шутит, быть не просто сигнальными камнями, – покачал головой Тариус и повернулся к старику. – В тех книгах наверху не встречали таких картинок?
– Хм. Было одно изображение, но слишком стилизованное. Мне трудно судить о достоверности.
– Давайте я вас провожу туда, – предложил Пол, вдохновленный трудовым днем.
– Спасибо, малыш, но такое путешествие мне не под силу, если только ты не планируешь нести меня на руках.
– Давайте наоборот, – предложил Тариус. – Надо эти камни набросать, а вы посмотрите.
– Я хорошо рисую, – дождалась своего часа Паола. – Я беру уроки, и учитель меня очень хвалит.
Пол закатил глаза.
– Отличная идея! – как всегда порадовалась Дора.
– Только нельзя идти одной, – решил Мэт. – Капитану и твоему брату нужно отдохнуть, давай я составлю компанию.
– Может, лучше Дора, – наморщила носик принцесса.
Мэт хохотнул:
– Удар в самое сердце.
– Дорогая, мне еще нужно убрать на кухне и приготовить обед на завтра. С Мэтом надежнее.
– Стрелять умеете? – вдруг спросил Тариус.
– Да. А разве…
– Нашел пару револьверов. Угадайте: где? В моей комнате.
– Вот это да! Нужно и наши тщательно осмотреть.
– Это уж верно. В общем, револьверы я почистил, пули имеются. Возьмите один на всякий случай и до темноты возвращайтесь.
– Тогда нам нужно поторопиться. Паола, быстренько одевайся и выходим.
– Но у меня нет блокнота.
– В библиотеке есть бумага и карандаши. Только аккуратнее на столе, – нахмурился Сенекс.
Когда троица отправилась наверх, он наконец смог попробовать переоцененный суп. Хорошо хоть не успел остыть. Дора между тем разбирала посуду, а мальчишка лениво развалился на стуле. Не прошло и пяти минут, как наверху зазвучали громкие голоса, шаги.
– Что случилось? – всполошилась Дора.
Ответа долго ждать не пришлось: на кухню вбежал взбудораженный Мэт.
– Смотрите, что случилось с моей деталью!
И он показал на ладони кусочек головоломки, сопровождающий каждого жильца в перемещении. Деталь слегка светилась, как отполированная, хотя раньше этого не было.
– И она стала намагниченной! Слегка. У Капитана тоже.
– А у меня нет, – продемонстрировала запыхавшаяся Паола. – Такая же, как была.
Мэт и Дора поспешили в комнаты за своими частями, Сенексу, по счастью, не пришлось совершать дополнительного путешествия: деталь он предусмотрительно носил в кармане. И все же изменения коснулись лишь двух. Детали Тариуса и Мэта теперь слегка притягивали остальные, немного лучше – друг друга, и все же этого не хватало, чтобы они держались вместе.
– Почему же это случилось? – бормотал Мэт, склонившись над столом.
– Может, ваши просто первые, и потом это будет со всеми? – предположила Дора.
– И мы наконец вернемся домой?
– Ага, – осадил сестру Пол. – Вот прямо так просто.
– Попали же мы сюда просто.
– Тихо, – отрезал Тариус. – Должна все же быть причина. Мы что-то сделали. Или не сделали. В отличие от других. Что-то нужное.
– Хм. Не припомню, чтобы мы делали что-то особенное вместе.
– Почему обязательно вместе? – подал голос Сенекс. – Я не ошибусь, если предположу, что вы, в некотором смысле, механик, и лифт починили не просто так?
Мэт кивнул.
– Если так рассуждать, то я вышел в море, – пожал плечами Тариус.
– С другой стороны, – старик внутренне улыбнулся. – Я тоже занялся своим делом – расшифровываю язык. Но моя деталь не изменилась.
Нужно было видеть их опрокинутые лица после секундной надежды.
– И все-таки, – упрямо нахмурился Мэт, – это надежда. Это хоть как-то объясняет изменение деталей.
– А как быть с детьми? – подлил масла в огонь Сенекс. – Какими делами им стоит заняться?
– Я рисую. И занимаюсь верховой ездой, – пискнула Паола.
– А я – фехтованием…
Тариус рассмеялся.
– У вас есть идея получше? – взвился Мэт.
– Пожалуйста, не ссорьтесь, – вздохнула Дора. – Обо всем этом нужно хорошенько подумать.
