скачать книгу бесплатно
– Пообедать хотите? – с надеждой спросила она. – У нас вкусно…
– Сюда заходил мужчина? – невежливо перебила я ее.
– Высокий, симпатичный, холостой? Володей звать? – заулыбалась буфетчица.
Я села на стул. Ай да Костин, похоже, умирать он не собирается!
– Да, он. Скажите, что ел высокий, симпатичный, холостой Володя?
Брюнетка ответила:
– Четыре сандвича «Больница».
– И из чего они состоят?
– Копченая колбаса, помидоры, майонез, чеснок, листья салата, сверху сыр, все уложено на багет со сливочным маслом.
– Ага, – кивнула я.
– Кофе пил, – продолжала буфетчица, – три кружки, со сливками и сахаром.
– Ясно. А куда он пошел, подкрепившись?
Брюнетка одернула слишком узкую кофту.
– По телефону ему позвонили. Видно, начальник! Только ваш сигареты вытащил, сотовый запиликал, он его схватил и как рявкнет: «Да, Владимир. Без меня не начинайте, уже еду!»
– Спасибо, – мрачно поблагодарила я, поднялась наверх, оплатила в кассе счет за УЗИ, подошла к аптечному киоску и сунула в окошко бумажку. – Такое лекарство есть?
– Две тысячи сто рублей, – прозвучало в ответ.
– Ничего себе! – не выдержала я.
– Мы гарантируем подлинность препарата, – сухо пояснил мужчина в синей тужурке по ту сторону прилавка. – Поищите в городе, там, вероятно, обнаружите дешевле. Но где уверенность, что в ампулах не вода?
– Давайте витамины, – попросила я. – Скажите, их надо колоть?
– Внутримышечно.
– А выпить их нельзя?
– Ну, в принципе можно, только зачем? – удивился аптекарь. – Или вы до такой степени инъекций боитесь? Я бы не советовал принимать данное средство орально, можно навредить желудку. Купите шприц для диабетиков, там крохотная иголка, комар больнее кусается.
В полном обалдении я вышла на улицу и решила позвонить Вовке. Я понимаю, что произошло. Костина перестало мутить, он наелся бутербродов, налился кофе, и тут ему позвонили с работы. Небось обнаружился очередной труп, вот майор, забыв обо всем, и рванул на место происшествия. С одной стороны, я должна радоваться его активности, больной человек не кинется сломя голову на службу, да и сандвичи с майонезом он лопать не станет. С другой – теперь, когда я знаю всю правду о состоянии Вовки, должна постоянно держать его под наблюдением.
Я вытащила сотовый, он моментально затрезвонил, я откинула крышку.
– Слушаю.
– Евлампия?
– Да. Это кто?
– Ия.
– Кто? – не поняла я.
– Ия. Мы с вами некоторое время назад общались в поликлинике. Неужели вы забыли?
– Великолепно помню вас. Но каким образом вы узнали номер телефона? – удивилась я.
– Вы держите мой аппарат.
– Ваш?
– Ну да. Телефоны у нас одинаковые, даже цвет идентичный, красный, – пояснила Ия, – оба лежали на столике, вы услышали объявление, схватили мобильный и побежали, а я пошла по своим делам. Сейчас завибрировало в кармане, я взяла трубку, а оттуда раздался незнакомый голос: «Лампуша, не волнуйся, здесь связи нет, я не сумею в ближайшие дни дать о себе знать…» – дальше прервалось. Вот я сразу и сообразила, какая случилась незадача.
– Это Катя звонила, – невесть зачем сказала я, – она в командировке, наверное, ее повезли в отдаленный район…
– Надо бы обменяться сотовыми, – перебила Ия. – Вы сейчас где?
– Стою около поликлиники.
– Можете доехать до кафе «Чухра»? Оно возле метро «Белорусская».
Я посмотрела на часы.
– Минут через сорок докачу, на Ленинградке всегда пробка.
– Я подожду, – без всякого недовольства ответила Ия. – В моем телефоне записная книжка, мне без нее никак.
Дорога заняла чуть больше часа. Кое-как втиснув машину между двумя здоровенными джипами, я ужом выползла из еле-еле приоткрывшейся двери, зашла в скромную забегаловку и тут же увидела Ию. Она сидела в углу, перед ней на столике, накрытом клетчатой скатертью, стоял высокий стакан с остатками кофе.
– Извините, пожалуйста, – сказала я, подскакивая к даме, – быстрее доехать не удалось.
– Я никуда не тороплюсь, – грустно ответила Ия. – Лапочка на танцах, занятия закончатся через два часа. Времени у меня навалом. Вот ваш телефон.
Я взяла мобильник и протянула Ии ее аппарат.
– Возьмите и простите меня.
– Ерунда, вы просто сильно испугались.
– Это правда, – кивнула я.
– Надеюсь, все обошлось?
– Да, – покривила я душой, решив, что нет никакой необходимости посвящать в свои проблемы постороннего человека.
– Я очень хорошо понимаю ваше состояние, – продолжила Ия. – Лучше самой в больничную палату попасть, чем наблюдать, как погибает близкий человек! У меня дочь умерла в самом расцвете лет, молодая, красивая, умная, талантливая…
Я опустила глаза. Всегда испытываю дискомфорт, когда надо посочувствовать человеку, который потерял кого-то из близких. Ну чем утешить? В любом другом случае я непременно найду нужные слова. Впрочем, мне намного легче оказать помощь действием. Если знакомые заболевают, я устраиваю их в больницу, нуждаются в деньгах – одалживаю посильную сумму, ну и так далее. Но в случае смерти любимых родственников… Тут как ни утешай, что ни делай, легче-то человеку не станет!
– Зоечка была красавица, – шептала Ия, – а ее убили…
– Примите мои искренние соболезнования, – произнесла я ничего не значащую фразу.
– Ее убили, – с упорством повторила Ия, – а дело замяли, чтобы честь мундира не замарать. Киллеры в белых халатах! Откуда у этой бабы медальон? Ага, молчите… А я знаю! Видела! И сегодня убедилась: она его носит, ничего не стыдится! Милиционерам же возиться не хочется. Представляете, они меня сумасшедшей считают! Едва появляюсь в отделении, тут же дежурный говорит: «Иван Сергеевич на задании». Но я не дура, его машину во дворе видела, значит, он сидит в кабинете. Просто сообразил: с Ии Вадимовны ему ничего не взять. Что у нее есть? Ни денег, ни связей. Мне все ясно! Зоечку убили, а после смерти ограбили. Одного не пойму: медальон-то вместе с дочкой в могилу закопали, а тут, гляжу, он на шее у докторши висит. Я ведь случайно его увидела, меня в эту, с позволения сказать, поликлинику волею случая занесло – аллергия началась, приятели посоветовали в платную обратиться. Вот и заглянула в медцентр, реклама понравилась: «Мы поможем всем». Такое место оказалось! Обираловка, за каждый чих платить надо. Полы мраморные, мебель кожаная, а специалисты дерьмовые. Извините, конечно, за грубость, но эти слова лучше всего характеризуют квалификацию тамошних врачей. Хотя какие они медики? Деньгососы! Хожу, хожу туда, а толку – никакого. Но главное – медальон… Я не ошиблась, помню вещицу с детства, похоронила ее вместе с Зоей… Представляете, он на дочери в гробу был, а тут увидела на чужом человеке! Вы мне поможете?
– Конечно, конечно, – закивала я, великолепно зная, что с сумасшедшими спорить нельзя. А тетка была явно ку-ку.
– И телефончик свой дадите?
– Записывайте, сто сорок четыре… – бойко затараторила я.
Ия осторожно понажимала кнопки.
– Это точно ваш номер?
– Да, да, не сомневайтесь, – улыбнулась я, вставая из-за стола. – Извините, я тороплюсь, вынуждена бежать, вы мне звякните как-нибудь, поболтаем на досуге.
Ия уставилась на свой мобильный, я бочком-бочком двинулась к двери. До свободы осталось два шага, и тут Ия сказала:
– Абсолютно не сомневалась, что вы меня обманете, дадите взятую от фонаря комбинацию цифр. Набрала вот ваш номер, а у вас мобильник молчит…
Ия положила сотовый на скатерть и вдруг весело улыбнулась.
– До свидания, Лампа. Я хорошо вас понимаю! Небось много народу к вам пристает? Когда живешь с большим начальником, всегда так. Простите меня, уцепилась за надежду, а сейчас лишилась иллюзий. Ну с какой стати вы мне помогать стали бы? Мы не подруги, не родственники… Правильно говорят: человек человеку – волк.
Меня словно окатило ледяным душем. Как все люди, я могу приврать и пару раз попадала из-за этого в глупые ситуации.
Вот вам недавний пример. Неделю назад я столкнулась в лифте с Нинкой из двадцать восьмой квартиры. Соседка стала взахлеб рассказывать о замечательном фильме, который посмотрела накануне, и сказала:
– Давай дам диск.
– Потом, – отмахнулась я.
– Нет, сейчас, – уперлась Нина, – это надо всем посмотреть.
Поняв, что лучше, как в старом анекдоте, отдаться, чем отбиваться, я покорилась обстоятельствам, зашла к Нинке, получила от нее диск и наставление:
– Прямо сейчас отложи все дела и посмотри кино.
Я вошла в родную квартиру, бросила пластмассовую упаковку на тумбочку у вешалки и занялась приготовлением ужина.
Через два часа раздался звонок, и на пороге появилась Нинка. Я, не дав ей и рта раскрыть, мигом отдала фильм и сказала:
– Потрясающая картина, я получила массу эмоций, спасибо за доставленное удовольствие, сейчас мне надо картошку почистить, извини, не до разговоров…
Нина захохотала и открыла упаковку – внутри было пусто.
– Здорова ты, Лампа, брехать, – констатировала соседка. – Диск-то, оказывается, мой Колька в плеере забыл, я тебе коробку дала, а внутрь не заглянула. Сейчас захотела новую кинушку посмотреть, ткнула в кнопку, он и выехал!
Конечно, мне было неудобно, но неприятное ощущение продлилось секунду.
– Сама ты, Нина, виновата, – ответила я, – пристала с ножом к горлу, вот и пришлось покривить душой. Не нужно думать, что все окружающие должны разделять твои интересы..
Нинка надулась и ушла. На следующий день я заглянула к ней с пирожными, и отношения восстановились. Но сейчас ситуация была иной.
– До свидания, уважаемая Лампа, – повторила Ия и уставилась в окно.
Я вернулась к столику, села на стул и сказала:
– Извини.
– Ладно, проехали, считай, что я ни о чем не просила, – ответила Ия, не отрывая взгляда от чисто вымытого стекла.
– Костин не генерал, – начала оправдываться я.
– Маршал, – поправила меня Ия.
– Да наврала я все! Хотела, чтобы к нему повнимательней в поликлинике отнеслись.
– А-а-а! Понятно.
– Он обычный майор, правда, сейчас стал начальником отдела и должен вот-вот получить новое звание.
– Поздравляю, – равнодушно обронила Ия.
– Мы не любовники, просто друзья.
– Замечательно!
– Обиделась?
– Конечно, нет, – усмехнулась Ия, – злиться можно лишь на близких людей. Недаром, повторяю, говорят, что человек человеку – волк.
– В коммунистические времена, кстати, существовал иной лозунг, – возразила я. – Насколько помню, он звучал так: «Человек человеку друг, товарищ и брат».
– Не смеши, – фыркнула Ия.
– Что случилось с твоей дочерью?
– Она умерла.
– От чего?
Ия оторвалась от окна.
