скачать книгу бесплатно
Ну и цены тут у них! Пиджачок-то совершенно непрезентабельный, ничего из себя не представляющий, а стоит около тысячи баксов! Ну и ну!
– Другого нет?
– Чего? – вытаращилась девица.
– Этот пиджак мне не нравится, покажите вон тот, зеленый.
– Офигеть можно, – хлопнула себя руками по бокам торговка, – ну народ, на всю голову больной прямо!
– Почему вы мне грубите?
– А чего ты идиотничаешь? То розовый пиджак ей, то зеленый! А ну, давай! Какой номер?
Волна возмущения накрыла меня с головой. Между прочим, сейчас не прежние времена, чтобы хамить покупателям!
– Позовите хозяина!
– Ага! Совсем того, да? Я здесь одна.
– Дайте жалобную книгу.
– Вали отсюдова.
– А вот не уйду, покажите зеленый пиджак.
– Катись вон, идиотка! Ты что, из психушки сбежала? – завизжала девица.
Я открыла было рот, чтобы дать достойный отпор хамке, но тут дверь распахнулась, и вошла женщина примерно моих лет с большой сумкой в руках.
– Привет, Катюша, – пропела она, – меня Галина Сергеевна за брюками прислала, только не говори, что их нет, хозяйка убьет!
– Хорошо, Лена, что ты пришла, – оживилась наглая девица, – покарауль вещи, а я побегу в милицию звонить.
– Что случилось? – напряглась Лена.
Катя ткнула в мою сторону пальцем, который заканчивался длинным, загибающимся книзу, интенсивно зеленым ногтем.
– Вот, хулиганка!
– Сама вы хамка, – парировала я, – вызывайте милицию, специально не уйду и расскажу, как вы обращаетесь с клиентами, да вас к прилавку на пушечный выстрел подпускать нельзя.
– Да что произошло? – вопрошала Лена.
Я повернулась к покупательнице:
– Пришла в эту лавку с несуразными ценами, хотела посмотреть пиджаки. Глянула на розовый, он мне не понравился, попросила зеленый, а эта Катя не показывает и обзывается.
– Вы хотели приобрести здесь пиджак? – в один голос воскликнули Катя с Леной.
– Нет, – окончательно обозлилась я, – напрокат взять! Естественно, купить, хотя местные цены отвратительны, так же как и продавщица. Почти тысяча баксов за розовую тряпку сомнительного производства!
Катя рухнула на стул и принялась хохотать, как безумная.
– Это не цена, – давясь от смеха, еле выговорила она.
– А что? – растерялась я.
– Номер квитанции. Здесь не бутик, а химчистка.
Я обомлела:
– Химчистка?
Катя вытерла глаза платком:
– Ага.
– Простите, – пролепетала я.
– Ничего, – весело ответила девчонка.
– Я обозвала вас хамкой!
– Ерунда, я посчитала вас психопаткой.
– Извините, – переживала я.
– Бывает!
Я быстро повернулась и пошла вон, широкая стеклянная дверь выпустила меня на крылечко, далее шли четыре ступеньки, прикрытые зеленым ковриком. Стараясь побыстрей оказаться подальше от химчистки, я побежала было вниз, зацепилась за загнувшийся край дорожки и рухнула. Сила тяжести протащила меня до тротуара, я скатилась на грязный асфальт и сшибла мужчину с пакетом. Он замахал руками, не удержался и шлепнулся рядом, из его кулька выпала стеклянная бутылка подсолнечного масла, вмиг превратившаяся в груду осколков и скользкую лужицу.
– Вот, блин! – заорал прохожий, собираясь встать.
Я тоже попыталась сгрести ноги в кучу, но не тут-то было, невесть откуда появилась девушка в одежде, больше смахивающей на широкий пояс, чем на юбку. Ноги ее, длинные, стройные, обутые в красивые белые босоножки на невероятно тонкой шпильке, наступили в масло. В ту же секунду несчастная свалилась по левую руку от мужика. Юбчонка сползла ей буквально на шею, обнажились крохотные трусики-стринги. Голая попка засверкала под солнцем.
Упавший мужик уставился на обнаженную филейную часть с выражением радостного восторга. Девушка завизжала, ее сумочка отлетела к шоссе.
С дороги послышался свист, я подняла голову и увидела, что около нас притормозил джип «Лексус», за рулем которого сидит парень лет тридцати.
– Эй, кукла, – завопил он, – ножки-то у тебя класс!..
Договорить фразу он не успел, потому что в багажник его внедорожника со всего размаху влетел «Мерседес», водитель которого тоже загляделся на полуголую девчонку.
От удара «Лексус» подался вперед и покатился прямо на расположенную тут же остановку. Человек шесть пешеходов, мирно поджидавших троллейбус, завизжали и кинулись врассыпную. Отчего-то большая часть перепуганных людей бросилась в нашу сторону, естественно, все они, споткнувшись кто о дядьку, кто о девицу, а кто об меня, рухнули на тротуар. Последней обрушилась толстуха в цветастом сарафане с сумкой с клубникой. Через секунду все вокруг было усеяно давлеными ягодами.
«Лексус» влетел на остановку и протаранил стеклянную стену навеса. Послышался громкий звук «бах», и водопад осколков рухнул наземь. Движение на Тверской остановилось в обе стороны.
– Чеченцы! – заорал кто-то. – Взорвали! Вон, глядите! Машины покореженные, и люди в крови валяются! Помогите! Вызывайте скорей МЧС!
Мгновенно скопилась толпа. Несчастные, свалившиеся на тротуар, пытались встать. Водитель «Лексуса» безостановочно матерился, шофер «Мерседеса» тоже загибал такие коленца, что впору было записывать. Девушка рыдала, дядька, перемазанный подсолнечным маслом, охал, толстуха причитала, остальные орали что-то невразумительное.
Наконец все кое-как встали на ноги, и тут, воя сиреной и сверкая мигалками, словно черти в ступе, появились милиция, «Скорая помощь» и микроавтобус с надписью «Дежурная часть».
– Всем оставаться на местах! – загремело из громкоговорителя.
Несколько милиционеров выскочили на тротуар и ловко оцепили место происшествия красно-белой лентой.
– Тяжелораненые есть? – вопрошал доктор.
Народ поплелся к врачу показывать ушибы. Я, тихо радуясь, что в общей суматохе непонятно, кто вызвал переполох, попыталась удрать, но не тут-то было. В плечо вцепились крепкие пальцы, перед носом оказался микрофон.
– Несколько слов для телевидения, – потребовал корреспондент.
– Не надо, – пискнула я, но парень уже подволок меня к камере и затарахтел:
– Мы находимся на Тверской, где только что произошел террористический акт. Около меня свидетельница случившегося… э…
– Даша, – обреченно сказала я, – Дарья Васильева.
– Расскажите нам подробности.
– Ну… Шла и упала, больше ничего.
– Вы слышали взрыв?
– Нет.
– Вас оглушило ударной волной?
– Ну… э… не совсем, я просто упала, понимаете…
Я хотела было сказать, что никакого взрыва не было, но журналист прервал меня.
– Ведь это ужасно, что простой человек, коренной москвич, должен теперь пробираться по родному городу в бронежилете и каске, не так ли?
– Ну… в общем, вы правы, – осторожно согласилась я, – в бронежилете и каске очень неудобно, да и жарко небось.
Корреспондент потерял ко мне всякий интерес. Он повернулся лицом к объективу и затараторил:
– Мы ведем прямой репортаж с Тверской, где только что произошел террористический акт. Вокруг меня кровь и раненые люди. Кто виноват в том, что Москва стала небезопасной…
– Это клубника. – Я попыталась внести ясность.
Но парень с микрофоном не обратил на меня никакого внимания, он разливался соловьем, страшно довольный собой.
– …отчего простому человеку стало не выйти на улицу. Почему Лужков…
– Это клубника валяется, – я снова решила остановить его, – раздавленная, издали и правда на кровь похоже.
Чья-то рука выпихнула меня из кадра.
– Ступайте к доктору, – велела девчонка в джинсах и в майке с надписью «Телевидение».
– Но на тротуаре не кровь, а ягоды.
– Идите, идите, вам нальют успокоительное.
Поняв, что ситуация теперь развивается без моего участия, я бочком прошмыгнула в подземный переход, перешла на другую сторону Тверской и оказалась в центре нервно гудящей толпы, живо обсуждающей происшествие.
– Чеченцы, сволочи!
– Ща еще как бабахнет!
– Не, это ФСБ подстроило, чтобы всех кавказцев из Москвы выселить.
– Фу, ерунда, Лужков придумал, очки перед выборами собирает.
– Чего чушь несете! Обещал же Басаев всем тут смерть и своих предупредил: бегите из Москвы, пока живы!
Я молча оглядела пейзаж: окончательный паралич Тверской, поток машин стоит как в сторону Кремля, так и в направлении Ленинградского проспекта, разбитый павильончик троллейбусной остановки, покореженный «Лексус» и смятый «Мерседес», перемазанные маслом и клубникой люди, кстати, издали они и впрямь смахивали на окровавленных жертв взрыва, суетящиеся милиционеры, бодро снующие журналисты… Вот прибыл еще один микроавтобус, набитый камерами, промчался по тротуару и замер у входа в химчистку, куда в недобрый час забрела Дашутка, устроившая весь переполох. Интересно, что скажет милиция, когда, наконец, поймет, в чем дело? Может, пойти, отыскать главного и постараться объяснить ему суть произошедшего?
В ту же секунду я испугалась и изгнала глупую мысль из головы: меня небось арестуют. Хотя я, ей-богу, ни в чем не виновата, просто шлепнулась, остальное произошло само собой! Да уж, сходила, полюбовалась на шмотки! И что самое интересное, лично на меня не упало ни одной капли масла и ни одной клубнички.
Глава 8
Встряхнувшись так, как это делает Хучик, когда вылезает из ванной, я пошла по Лесной улице. Нет уж, больше не стану развлекать себя походами по бутикам, сегодня не мой день, лучше найду маленькое уютное кафе, желательно с деревянной посудой, чтобы чашка с чаем, которую я уроню на пол, не разбилась, посижу там…
И вдруг глаза натолкнулись на вывеску «Юридическая консультация». Я пришла в полный восторг, на ловца и зверь бежит!
Дверь в помещение, где роились адвокаты, оказалась каменно-тяжелой. Я изо всех сил тянула ее на себя, потом покрепче уперлась ногами, дернула ручку, раз, другой, третий, вспотела, но не добилась результата. Устав, я уставилась на створку. Может, она заперта? Маловероятно, слева висит табличка «Мы работаем круглосуточно, чтобы вытащить вас из беды», ниже – наклейка со словом «Толкай». Кто такой Толкай? Хозяин консультации? Ведущий адвокат?
Я снова потянула дверь и в ту же секунду сообразила! Толкай! Ее следовало открывать не на себя, а совсем даже наоборот.
Обозлившись на собственную непонятливость, я изо всей силы пнула преграду ногой. Дверь легко, словно она сделана из картона, распахнулась, я влетела в темную прихожую. Удерживаемая сильной пружиной створка понеслась назад, чуть зазеваешься на пороге, и она даст тебе в лоб. Я шарахнулась к стене и незамедлительно сшибла деревянную вешалку, сиротливо стоявшую в углу.
Та стала падать прямо на стеклянный журнальный столик, где кучей громоздились газеты. Очевидно, это помещение предназначалось для клиентов, которые должны ожидать своей очереди к адвокату. Но сейчас в холле никого не было. Я ухитрилась поймать вешалку и без особых потерь поставить ее на место. Потом, глянув в большое зеркало, попыталась привести в порядок торчащие дыбом волосы. Ей-богу, сегодня звезды встали не в ту позицию. Может, бросить машину на стоянке и пойти домой пешком?
Слегка успокоившись, я вошла в зал и увидела двух мужчин, сидевших в противоположных его концах. Один, пожилой, седой, похожий на старый трухлявый гриб мухомор, спокойно читал газету; другой, молодой, по виду чуть старше Мани, пялился в компьютер.
– Здравствуйте, – кашлянула я.
Парочка обратила взоры на меня.
– Я нуждаюсь в адвокате, кто из вас свободен?
– Я, – хором ответили юристы.
Повисло молчание, потом «мухомор» просипел:
