скачать книгу бесплатно
– Одна фирма дала его мне на апробацию, – завел Гарик, – они хотят наладить их массовое производство. Меня пригласили пиарить их товар. Я решил сделать видео, как Мафи в комбинезоне исчезла. Стал его натягивать, а собака-дура как заорет, как завоет!
Ворон Гектор, который во время разговора сидел на консоли, посмотрел на меня. Я глянула на птицу. Гектор чуть повернул голову и растопырил крылья. Я моргнула. Ворон поднялся в воздух, долетел до Гарика, завис прямо над его макушкой, потом с криком «Ковровая бомбардировка!» вылетел через открытую дверь террасы в сад.
– Уважаемый Игорь, на вас покакали, – тихим голосом сообщила Нина.
Я стояла с невозмутимым лицом. Хорошо знаю, что Гектор нечеловеческого ума птица. Да и птица ли он? Вполне вероятно, что ворон на самом деле алхимик, который по ошибке выпил какое-то зелье и теперь живет в теле пернатого. Гектор никогда не говорит невпопад, но способен прикинуться полным дураком. Он обладает чувством юмора, часто подшучивает над добродушной, но не очень умной Афиной. Вчера ворон бросил ей в миску резиновый банан и с удовольствием наблюдал, как наша собакопони пыталась решить загадку: что лежит у нее в плошке? Выглядит как банан, но не банан! Что с ним делать? Наш ворон умнее некоторых людей. Но то, что с Гектором можно договориться с помощью взгляда, мне стало понятно только сейчас.
– Надо угостить Геку печеночной котлеткой, он их обожает, – улыбнулась Маша. – Мусик, выйди, во дворе тебя ждет нечто забавное.
Я побежала к двери, выскочила на улицу и воскликнула:
– Боже! Что это?
– Бня борзая, – засмеялась Маша, – красивый пакетик, размером больше, чем джип банкира Голованова. А он его на заказ делал, типа танк получился. Жена Петра Сергеевича в мою клинику с чихуахуа приезжала. Она псинку во внедорожнике потеряла, санитары ее полчаса искали. Собаку! Не Голованову.
– Привет, всем! – закричала Марина, идя по дорожке от гаража. – Что вы купили? О! Новый автомобиль? Снимите чехол, посмотреть хочу!
– О-о-о! – загудел Юра с балкона второго этажа. – У нас появился батут? Большой! Прямо супер. Уже бегу.
Из дома медленно вышел Дегтярев.
– Почему шумим? Дарья! Ты опять ерунду купила? Фигуру бегемота в натуральную величину для сада? Толпы пластиковых собак, зайцев и прочей ерунды на участке тебе мало?
Я набрала полную грудь воздуха.
– Никто из вас не угадал. Это Бня!
– Что? – хором спросили домочадцы, включая Марину.
– Странно, что ты удивляешься, – обратилась к ней Маша, – для тебя ее купили.
– Для меня? – попятилась Марина. – Зачем мне эта пня?
– Бня, – поправила я, – ты просила ее приобрести в супермаркете.
– Я? – изумилась Марина. – С какой целью?
Маруся пожала плечами, а я вынула телефон.
– Вот эсэмэска. «Марина просит купить пакет «Бни борзой». Нина мне ее прислала.
Супруга полковника повернулась к няне.
– Ты это отправила?
Нина вытащила из кармана свой мобильный.
– Вот твоя эсэмэска: «Ниночек, купи в супермаркете Банюню Морзую.
– Банюню Морзую это не Бню Борзую, – с самым серьезным видом заметил Дегтярев.
– Какая Банюня Морзая? Откуда взялась Бня Борзая? – негодовала наша кулинарка. – Всего-то мне требовался пакетик бананово-морошковой присыпки в виде звездочек. Маленький! Чтобы украсить бисквит, который я испекла.
– Ты сделала торт? – спросил Феликс.
Я обернулась и увидела мужа, который стоял за моей спиной.
– Да, – кивнула Марина, – теперь его нечем посыпать!
– Никогда не пробовал бананово-морошковые звездочки, но, думаю, они невкусные, – решил утешить Марину Юра.
– Небось гадость, – присоединилась к нему Нина.
– Марина, дай мне лучше кусок торта без украшений, – приказал полковник. – Помнишь, как я зуб о пластикового пингвина сломал?
– А зачем ты пытался ему голову откусить? – отбила атаку супруга.
– Думал, что он шоколадный, – признался полковник.
– И как бананово-морошковая ерунда превратилась в Бню Борзую? – протянул Маневин.
– Идиотский Т-девять! – взвилась Марина. – Я написала правильно, а телефон исправил на «Бонюню Морзую». Нечеловеческие слова в этом словаре!
– Так он и не человек, – хихикнула Манюня, – но старательный. Нина написала мусику: «Бонюню Морзую», а…
– Словарь переделал по-своему: Бню Борзую, – перебил ее Юра.
Феликс подошел к гигантской упаковке и начал ее изучать.
– Удивительно, что в магазине нашлась эта Бня, – только и сумела сказать я.
– Есть нюанс, – заметил Маневин, – смотрите, что написано вот тут сбоку.
– Прочитай вслух, – попросил Дегтярев.
– Надо видеть текст, – возразил мой профессор, – иначе вы не поймете.
Все столпились вокруг Феликса.
– Как написано название? – тоном лектора начал Маневин. – Заглавными буквами через точки. Б.Н.Я. БОРЗ. а/я 4 и рядом расшифровка. Боруконское новое ядило. Произведено на предприятии Боруконский оборонный ракетный завод. Абонентский ящик четыре.
Я на всякий случай спряталась за спину мужа.
– Бня Борзая не существует, – констатировала Марина, – это аббревиатура.
– Что такое «ядило»? – не понял Юра.
– Продолжаю читать, – провозгласил Феликс. – «Наш супермегаэлитный корм для птиц, белок и прочих обитателей российских лесов, рек и морей является инновационным продуктом, рассчитанным на всех представителей фауны. При наступлении экстремальной ситуации и при отсутствии провианта он может использоваться в войсках и для гражданского населения, включая детей младенческого возраста, в качестве сухого пайка».
Профессор оторвался от чтения.
– О как!
– Дальше, – скомандовала Маруся.
Глава седьмая
Феликс продолжил:
– «Наши специалисты создали провиант на основе русских народных блюд, опираясь на народный опыт русского народа. Название «Ядило» подчеркивает исконную русскость универсальной пищи. Яство – так наши предки называли еду. Для вашего удобства мы пакуем замечательную русскую народную пищу, которой со времен всемирного потопа крепостные русские крестьяне кормили своих верблюдов и ишаков, в пакеты малого веса. И еще приятная новость: наше ядило хранится бесконечно долго при любой температуре в любой климатической зоне. При покупке десяти малых или пяти больших упаковок нашего сверхполезного, наивкуснейшего ядила вы получите скидку в полпроцента. Если вам негде положить ядило, мы готовы взять его на хранение по цене двадцать процентов от стоимости заказа. Это очень выгодное для вас предложение. Приятного аппетита вашим домашним любимцам и лично вам! Отведайте сами ядило, и вы откажетесь от черной икры! Желаем вам благоденствия, счастья и денег побольше».
Феликс посмотрел на нас.
– Все!
Маша прищурилась.
– Тут еще слоган: «Будешь есть ядило, победишь всех дурило». Как вам лозунг?
Домочадцы стояли молча, первым обрел дар речи Юра.
– Вопрос: хотим ли мы кормить собак и Гектора ядилом вечного хранения при любой температуре, учитывая, что его произвели на Боруконском оборонно-ракетном заводе? Сразу замечу: у этой еды есть большой плюс.
– Какой? – изумилась я.
– Гектор черный, его поздним вечером нельзя увидеть, приходится бегать по саду и кричать: «Лети домой». И собаки разбредаются непонятно куда. Их тоже сразу не найти. Когда все будут есть ядило, мы перестанем носиться по участку за нашими питомцами, – пояснил Юрец.
– Почему? – спросила Маша.
– Потому что все, кто отведает ядило, будут издавать в темноте приятное голубовато-зеленое свечение, – серьезно ответил ее муж, потом не выдержал и расхохотался.
– Эту дрянь надо убрать с участка, – велел полковник.
– На мой взгляд, ядило нужно отвезти в могильник ядерных отходов, – высказалась Марина.
– Отличная идея, – кивнул Феликс, – но, полагаю, все не так страшно. Известие о том, что еду приготовили на ракетном заводе, меня не порадовало. Но, думаю, ее производят не из комплектующих оружия. Это дорого.
– Они перемалывают в пюре боеголовки, которые сошли со срока годности, – заявила Марина.
Нина попятилась.
– Ой, ой!
– Совещание состоится? – крикнул Кузя, который стоял у гостевого домика.
– Иди сюда, – велел ему Сеня, – мы сейчас все вместе вытолкнем упаковку за ворота на улицу. Освободим сад. Юра, Феликс, Кузя, Александр Михайлович, Гарик… Гарик… А где он?
– Едва речь заходит о том, чтобы поработать руками, как Игорь исчезает, – заметила Марина, – я сильная, от меня будет больше пользы, чем от дохляка-бездельника.
Мы с Ниной тоже приблизились к здоровенной упаковке.
– Мышей не звали, – засмеялся Сеня, – без вас справимся.
Я отошла в сторону, вынула мобильный и позвонила коменданту. Услышав, что за нашими воротами лежит крупногабаритный мусор, он живо отреагировал:
– Вывезем. Счет за услугу я включу в коммунальные расходы.
– Ладно, – пробормотала я.
Ну, Дашенька, ты рачительная хозяйка. Сначала купила за хорошие деньги Бню Борзую, оплатила ее доставку, а теперь заплатишь за то, чтобы твое приобретение отволокли на свалку. Похоже, я могу зарабатывать деньги, ведя семинар на тему «Как рационально использовать семейный бюджет».
Примерно через час, выпихнув упаковку Бни за ворота, мы наконец-то собрались в офисе. И наш повелитель компьютеров начал.
– Бузурукинская Ксения Федоровна номер один. Девочка из приюта. О родителях ничего неизвестно. Отличалась скверным характером: драки, причинение ущерба другим детям. Ломала игрушки, била не только своих одногодков, но и старших ребят. Отличалась особой жестокостью, мстительностью. Но в подростковом возрасте резко изменилась, ушла в себя, рыдала безо всякого на то повода. В пятнадцать лет Ксению перевели в психиатрическую лечебницу. Поводом послужила ссора с другой воспитанницей – Головановой Надеждой. Та прилюдно посмеялась над Ксюшей, обозвала ее идиоткой, потому что Бузурукинская никак не могла научиться хорошо читать.
– В пятнадцать лет? – удивилась я.
– Похоже, у подростка было отставание в развитии, – заметил Сеня.
– Ксения долго плакала, – продолжал Кузя, – ночью она тайком проникла на чердак детдома и прыгнула оттуда, пытаясь покончить с собой. Приют располагался в одноэтажном здании, да еще девочка свалилась в песочницу. Ее отправили на экспертизу, признали больной, поместили в лечебницу, потом в интернат. Там Ксения провела остаток жизни.
Кузя оторвался от ноутбука.
– Дело-то давнее. О Ксении сохранилось не так много информации, она появилась на свет в тысяча девятьсот тридцать втором. О ее родителях никаких сведений нет. В интернат ее поместили в конце сороковых, а в начале шестидесятых она умерла.
– Просто чудо, что хоть какие-то бумаги обнаружились, – удивился полковник. – Где ты их нашел?
Кузя постучал себя кулаком по лбу.
– Мозг! О Бузурукинской я добыл лишь общую инфу. Появилась на свет – больница-интернат – умерла – прописалась в Москве вместе с двухлетней дочкой – опять умерла в преклонном возрасте. Но у меня было немного времени на поиски.
Сеня вынул из шкафчика пачку печенья и направился к кофемашине.
– Забавно звучит: дважды умершая.
– Такое случается чаще, чем кажется, – заметил полковник, – в пятидесятые и даже шестидесятые-семидесятые годы прошлого века из-за войны царила неразбериха. Например, раненого солдата Петрова увозили с поля боя в госпиталь. А там уже лежал один Петров, он умирал, и семье его однофамильца отправляли похоронку. То-то радости было у домашних, когда муж и отец живехонек возвращался домой, но солдату приходилось потом долго объяснять в разных инстанциях, что он не умер, перепутали документы в госпитале.
– И не все домой спешили, – перебил его Кузя, – кое-кто во время войны находил новую любовь и не хотел иметь дела с прежней родней. Документы такие люди восстанавливали, после победы женились, выходили замуж, рожали детей, а в первой семье, которая похоронку получила, их считали геройски погибшими. Есть книга, она так и называется: «Вторая жизнь», ее автор Игорь Аристов рассказал о «дважды рожденных», он описал судьбы четырех человек, которые умерли в интернате «Юрасово». Я нашел упоминание о Ксении Федоровне в его произведении.
– Как ты узнал об этой книге? – поразился Сеня.
Кузя потянулся.
– Когда я ничего не нашел, решил проверить, вдруг о Бузурукинской кто-то что-то писал: газета, журнал. Сомнительно, конечно, но надо использовать все возможности. Разыскивай я, к примеру, Кузнецову, то и пробовать не стоило, утонул бы в море сведений. А у Ксении фамилия очень редкая. И выпал мне сайт некого Аристова, там его книга для чтения выставлена. Заплатил я немного, нашел краткую биографию интересующего меня лица. Дашуля, он тебя ждет, прямо сейчас отправляйся.
– Аристов? – уточнила я.
– Да, – кивнул командующий нашими компьютерами, – но не Игорь, а Михаил Петрович. Автор книги умер, а его брат жив, он профессор. Тоже пишет, но только научные трактаты, учебники, преподает в вузе. Я решил, что Дегтярев тебя непременно к нему отправит, вот и подсуетился.
