скачать книгу бесплатно
Подруга со стоном рухнула в стоящее у стены кресло.
Я села и участливо спросила:
– Мигрень?
– Ужасная, – прошептала Данка.
Потом вдруг резко вскочила, кинулась к окну, распахнула его и перегнулась через подоконник. По моим ногам побежал холодный ветер. По утрам в сентябре зябко, да еще сегодня моросил мелкий противный дождь.
– Осторожно, не упади, – сказала я.
– Мы на первом этаже, – уже нормальным голосом ответила Дана, – лететь недалеко.
– Все равно не следует висеть вниз башкой, – не успокаивалась я, – только хуже станет, иди ляг в кровать. Погода меняется, вот твои сосуды и отреагировали.
Данка закрыла окно и упала в кресло.
– От воздуха легче. В моей спальне дышать нечем, я себе после ремонта комнату в мансарде оборудовала.
– Под крышей? – удивилась я. – На втором этаже у вас пустая спальня.
– Хотела тишины, – призналась подруга. – И потом… э… пойми меня правильно… на второй этаж ведет широкая, удобная деревянная лестница, а выше – винтовая.
– И что? – не поняла я.
Дана схватила со спинки салфетку, накинула ее себе на лицо.
– Свет резкий, – пожаловалась она. – Жозе по отвесным ступенькам туда не залезть. Ее комната внизу, у нее ноги болят и с равновесием плохо, на второй этаж старушка еще залезает, а дальше никак. У Жози была подруга, Люся, та в семьдесят сломала шейку бедра и скончалась. У мамы с той поры страх, она уверена, что такая травма смертельна, хоть я ей и повторяю: нынче просто сустав заменяют, через месяц после хирургического вмешательства старички сайгаками скачут. Не верит. Я очень люблю Жозю, встаю ежедневно в шесть, чтобы в магазин к открытию прирулить, пробки же на дорогах. Выспаться удается только в понедельник, в мой выходной. А Жозя вскакивает с птичками в пять, и ей ничего не стоит пришлепать в мою спальню – на циферблат она не смотрит – и с самыми лучшими побуждениями объявить:
«Я кофе сварила. Хочешь чашечку?»
Жозя беспокоится о моем здоровье. Я люблю утром пить кофе с молоком, а вечером какао. Только из города приеду, возьмусь за банку, а она тут как тут, с заявлением: «Какао плохо для твоей головы!» Вот я и нашла выход. Оборудовала себе спальню в мансарде и там же некое подобие кухоньки устроила: чайник, небольшой холодильник, шкафчик с запасами. Только пойми меня правильно! Я очень, очень люблю Жозю, она мне как мать и…
– Можешь не продолжать, – усмехнулась я, – ты в поисках покоя устроилась на самом верху, куда по винтовой лестнице старушке не добраться.
– Да, – глухо ответила Дана и сняла салфетку. – Фу, как мне плохо. Извини, только-только жаловалась на Жозю, а сама выдернула тебя из-под теплого одеяла на заре.
– Ерунда, – покривила я душой, – я уже проснулась. Чем могу помочь? Хочешь, сделаю завтрак? Только честно предупреждаю, повариха из меня никудышная, яйца всмятку не заказывай! Еще ни разу, даже если стою над кастрюлей с часами в руках, не удалось получить твердый белок и жидкий желток. Отчего-то постоянно выходит наоборот!
– Это же невозможно, – неожиданно улыбнулась Дана, – белок всегда сварится раньше.
Я развела руками:
– Прости.
– Я не хочу есть, вопрос в другом.
– Говори. С остальным я легко справлюсь, – опрометчиво пообещала я.
– Ты же водишь машину?
– Да, но сейчас временно осталась без автомобиля. Джип вернула старым издателям, купила малолитражку, да неудачно. Живо продала ее, заказала в салоне новую и пока передвигаюсь пешком. Ты же знаешь последние события моей жизни,[3 - Как Виола разошлась с мужем и порвала с ближайшей подругой Тамарой, рассказано в книге Дарьи Донцовой «Зимнее лето весны», издательство «Эксмо».] я вчера рассказала вам с Жозей про свой развод.
Данка кашлянула и вздрогнула.
– Ой, головой двигать не могу! Поняла, тачки у тебя нет. Но права имеются?
– Конечно.
– Можешь скатать на моей коробчонке в аэропорт?
– В принципе да. А зачем?
– Собачку встретить.
– Кого? – изумилась я.
– Вечером я говорила тебе о цвергшнауцере, он сегодня прилетает из Франкфурта.
– Ага! – вспомнила я.
– Щенка надо забрать.
– Я сумею?
– Конечно, это элементарная процедура, – забубнила Дана. – Все оплачено, вот нужные бумаги, зал номер семь, там отдашь квитки и получишь Мусеньку.
– Цвергшнауцера кличут Мусей? – засмеялась я. – Не слишком пафосно.
– Вообще-то она Беатриса Каролина Третья Гросс Шлосс из Эттинга, – пояснила Дана. – Но я посмотрела на фото и сразу поняла: прилетит Муся. Полное имя лишь для выставки. Уже купила ей розовую подстилку, шлейку со стразами и миску с надписью «Girl».
– Думаю, Муся устроится на ночлег в твоей кровати, и личный матрасик ей не понадобится, – вздохнула я. – Давай ключи. Вот только одна проблема… Хоть я и имела когда-то дома живность, но недолго, животных не понимаю и слегка побаиваюсь. Правда, кошек меньше, чем собак.
– Это ты зря, – с явным трудом выговорила Гарибальди, – киски непредсказуемы, а когти у них острее бритвы, с псом легче договориться. Так в чем незадача?
– Твоя фон баронесса третья меня не укусит? Посажу ее на сиденье, а она на меня набросится… Мало ли чего собачине покажется, еще кинется и сожрет водителя!
Данка расхохоталась и опять рванула к окну. Высунувшись по пояс на улицу, она оттуда сказала:
– Мусе два с половиной месяца, она чуть больше апельсина и намного меньше буханки черного хлеба. В столь нежном возрасте щенята обожают окружающих и кидаются на людей только с желанием поцеловаться. К тому же Мусю выдадут тебе в перевозке, специальном боксе. Умостишь его на заднее сиденье – и рули спокойно.
– Вот и отлично, – успокоилась я. – Не волнуйся, доставлю твою собачку в лучшем виде.
До аэропорта я докатила без особых приключений. И зал, в котором происходит выдача живых посылок, обнаружила легко.
Симпатичный молодой человек в форме таможенника внимательно изучил бумаги и сухо произнес:
– Подождите, пожалуйста, сейчас привезут клетку.
Я опустилась в кресло и начала перелистывать один из журналов, лежащих на стеклянном столике. Через пятнадцать минут мне надоело читать про лаковые сапоги и модные береты, и я уже начала подумывать, не спросить ли у служащего, куда подевалась собака, но тут послышался грохот, железная дверь в дальнем конце комнаты распахнулась, и в помещение вкатилась тележка, на которой громоздилась здоровенная ярко-голубая конструкция из пластика.
– Получите – распишитесь, – бойко проорал парень в комбинезоне, толкавший каталку. – Тяжелая, зараза!
Я разочарованно опустила взгляд в журнал. В зале находилось еще несколько человек, и в голову мне пришло: наверное, кто-то выписал себе слона. Отчего я была столь уверена, что сейчас привезли не Мусю? Объясняю: навряд ли экономные немцы посадят крохотного щеночка в перевозку, которая по размерам обогнала «Газель».
– Госпожа Гарибальди, получите груз, – сказал офицер.
Я мирно перелистывала страницы с фотографиями.
– Данунция Гарибальди, ваш заказ прибыл! – не успокаивался таможенник.
– Сколько можно ждать? – возмутился сидевший на диване мужчина в пальто. – Я пришел сюда час назад!
– Пока госпожа Гарибальди не заберет клетку, я не могу заниматься другим делом, – отрезал парень в форме.
– Где же она, эта чертова баба? – взвился мужчина.
– Если получатель отсутствует, увезите животное и обратите свое драгоценное внимание на других людей, – ехидно заметила блондинка, скучавшая в кресле.
– Данунция Гарибальди! – надрывался таможенник. – Идите сюда!
Я отложила глянцевое издание.
Очевидно, я прокукую тут сутки, пока вынесут Мусю. Ну почему получательница слона не торопится? Минуточку! Выкрикивают же фамилию Данки…
– Здесь! – заорала я и рванулась к стойке.
– Проснулась! – прошипел скандалист в пальто. – Доброе утро!
Не обращая внимания на ядовитое замечание, я улыбнулась таможеннику.
– Вот, – профессионально вежливо заявил офицер, – ваш груз. Уносите.
Я икнула:
– Как? В руках? Простите, но это невозможно.
Парень прищурился, потом сделал выразительный жест пальцами правой руки, указательным и большим.
– Договоримся, киса, – пообещал он. – Куда пинать перевозку? Авто имеется?
– А почему упаковка такая большая? – сообразила спросить я.
Таможенник пожал плечами:
– Мое дело выдать прибывшее соответственно предъявленным документам. Проверять присутствие отсутствия будете?
Нет, все-таки хорошо, что в моей жизни когда-то был майор Олег Куприн. Нормальному человеку фраза про «присутствие отсутствия» может показаться по меньшей мере странной, но я, бывшая жена мента, элементарно разбираюсь в подобных пассажах.
– Непременно, – кивнула я. – Давайте выведем прибывший контингент в свободно ограниченное пространство накопителя и произведем предусмотренные правилами действия: осмотр единицы перевозимого имущества живого состояния.
Офицер улыбнулся. Он явно почуял в клиентке родственную душу, поэтому решил проявить заботу – вышел из-за стола и открыл пластиковую дверь короба.
– Котеночек, – засюсюкала я, – выходи, любимая!
– Вы встречаете кошечку? – с неподдельным интересом спросила молодая женщина в кресле.
– Судя по размеру клетки, гиену, – фыркнул мужчина в пальто.
– Можно посмотреть? – не успокаивалась дамочка.
– Конечно, – кивнула я и пояснила: – Только там не гиена вовсе, а щенок. Фон барон, то есть баронесса, короче, Муся, крохотная, как гном.
Из глубины клетки высунулось нечто небольшое, черное и лохматое.
– Надо очки надеть, – засуетилась девица и начала рыться в сумке.
– Иди сюда, – поторопила я.
Но комок шерсти не пошевелился.
– Она же из Неметчины, – неожиданно приветливо сказал мужчина, – по-нашенскому ни бум-бум не понимает! С ним надо по-другому. Эй, зитцен!
– Komm, mein Herz, – сказала я. – Bitte, keine Angst.[4 - Иди, мое сердце. Пожалуйста, не бойся (нем.).]
– Здорово вы шпрехаете, – похвалил меня мужчина.
– Вообще-то я уже подзабыла язык, – призналась я. – Раньше без проблем говорила, а сейчас слова подыскиваю.
– Для беседы с псиной вашего запаса хватит, – приободрил меня мужчина.
– Мама, – взвизгнула девушка. – Это что? Кто? Оно идет сюда!
В голосе незнакомки звучал неприкрытый ужас. Я вздрогнула, посмотрела в сторону пластмассового «дома» и мигом вспотела.
Из отверстия выползало нечто. Вернее, некто, полностью покрытый черной, сильно вьющейся шерстью. Сначала мне показалось, что собачка размером с небольшой чемодан, но, когда далее потянулись две лыжи-лапы, я сообразила: в перевозке прячется монстр.
Блондинка завизжала и бросилась за стойку рецепшен.
– Так вот ты какое, лох-несское чудище! – выпалил мужчина и со скоростью ящерицы нырнул за диван.
– Я фигею без баяна, – взвыл носильщик и рухнул под тележку.
На своих местах остались лишь я и таможенник. Меня от ужаса просто парализовало. А офицер, очевидно, отчаянно храбрый человек, продолжал исполнение служебных обязанностей.
– Прошу спокойствия, – твердо заявил он. – По документам животное – щенок двух с половиной месяцев, поэтому подвергался перевозу без намордника.
– Если ща он маленький, то страх представить, че из него вырастет, – глухо прозвучало из-под тележки.
