скачать книгу бесплатно
Рано утром в день погребения Юрий сделал Егору укол. К тому моменту Дружинин был совершенно готов для роли покойника. Он надел шикарный костюм, белую сорочку, повязал галстук. Одежду Егор выбирал очень тщательно, он-то знал, что предстоит довольно долго лежать в тесном ящике, а потом мчаться на поминки. Гладить наряд времени не будет.
Дружинин хотел появиться на поминках, когда народ еще не напился и не собрался расползаться по домам.
Так вот, облачившись в шикарную пиджачную пару, Дружинин приблизился к гробу, внимательно изучил, как включать кондиционер, занес ногу, чтобы влезть в ящик, и тут сообразил: ботинки!
– Мы забыли про обувь! – воскликнул «покойник». – Не могу же я появиться перед людьми в домашних тапках!
Юрий хлопнул себя по лбу:
– Блин! Ну как я мог! Офигеть! Ладно, ложись, сейчас пошлю за штиблетами.
Егор, все-таки слегка нервничавший, лег в гроб. Несмотря на то, что Трофимов рассказывал о лекарстве, инъекция подействовала на Дружинина слегка одурманивающе. Нет, он не лишился чувств, довольно легко двигался, вполне нормально мог поддерживать беседу, вот только делал все медленнее, чем обычно, а в голове клубился туман.
Очень скоро Юрий вернулся с ботинками и обул Егора, потом сказал:
– Ну, поехали, закрывай глаза.
Егор смежил очи и почувствовал легкие прикосновения: Трофимов, как и обещал, подклеил ему веки – теперь Дружинин выглядел почти натуральным покойником. Для восприятия действительности у него остался только слух, увы, видеть происходящее наш шутник не мог.
Приключение внезапно показалось ему не слишком веселым, но очень скоро приступ депрессии прошел, потому что Егор получил истинное удовольствие: началась панихида. Вот уж когда «покойничек» повеселился, слушая речи заклятых друзей и конкурентов по бизнесу. Какую чушь несли люди! Оказывается, абсолютное большинство из них считало Егора потрясающим, честным, умным, великим, замечательным…
Оставалось лишь удивляться, почему присутствующие ранее столь тщательно скрывали свою любовь и по какой причине подставляли при каждом удобном случае бизнесмену подножку.
Дружинин искренне наслаждался панихидой, ему было тепло: под костюм он надел замечательное термобелье, а дно гроба было устлано специальным электрическим матрасом, работающим на аккумуляторе. Трофимов, похоже, предусмотрел все, единственное, что он не сумел организовать, так это хорошую погоду. Неожиданная для апреля гроза разразилась в самом конце церемонии. На лицо Егора упали тяжелые капли, послышался визг, и свет погас. Сначала Дружинин насторожился, но потом ощутил толчки и сообразил: гроб закрыли и увозят в помещение.
Так оно и было, чьи-то руки откинули крышку, и Егор услышал голос Ивана Павловича…
– Дальше можешь не рассказывать, – перебил я друга.
– Ты так искренне расстраивался, – воскликнул Дружинин, – что я был готов сесть и сказать: «Ваня, не плачь». Остановило меня лишь одно: ты бы…
– …точно заработал инфаркт, – закончил я за него.
Дружинин хмыкнул.
– Нет, я подумал, что ты закричишь, выскочишь на площадь и испортишь мне всю малину.
Я прикусил нижнюю губу. Интересно, отчего никогда раньше я не замечал, насколько эгоистичен мой друг? Я наивно полагал, что он испугался за мое здоровье, но нет – Егора волновал лишь идиотский розыгрыш.
– Знаешь, что случилось после того, как ты сунул мне мобильный, авторучку и расческу? – спросил Егор.
– Нет, мне стало плохо.
– Вошел Трофимов, – словно не слыша моего ответа, продолжал Дружинин, – и, как я понимаю, сделал тебе укол. Во всяком случае, до моего слуха долетел странный звук, такой издает падающий мешок.
Затем Юрий заорал:
– Эй, сюда, человеку плохо!
Зашаркали ноги, раздались голоса.
– Осторожно, кладите его на носилки.
– Ой, это Иван Павлович.
– Вы его знаете?
– Конечно, конечно.
– Сейчас мы его домой отвезем.
– Бедняжка, он перенервничал.
– Никогда не был мужиком, вот и хлопнулся в обморок.
– Во, блин, идиот!..
Потом суматоха стихла, некоторое время царило молчание. Затем кто-то толкнул каталку вперед, Егор понял, что его везут к могиле. Когда крышка опустилась на гроб, Дружинин нажал нужную кнопку и услышал ровное гудение кондиционера. Оставалась последняя часть игры: скоро за «покойничком» должны прийти люди Трофимова.
Термобелье замечательно грело, электрический матрас бесперебойно работал, вокруг царила полнейшая тишина, и Егор неожиданно заснул.
Вам это кажется странным? А вот мне совсем даже нет. Дружинин – человек с железными нервами, один раз его накрыло в горах лавиной, тогда погибла вся группа лыжников, кроме Егора. В отличие от остальных, он не запаниковал, а, спокойно высвободив одну руку, сначала разрыл снег, чтобы открыть себе доступ воздуха, а потом ждал спасателей.
– Ты сделан из железа! – воскликнул я, услышав рассказ друга о снежном плене. – Почему не начал пробиваться наверх?
– При сходе лавины человек легко теряет ориентацию, – пояснил Дружинин, – тратит последние силы, пытаясь, как ему кажется, вылезти на поверхность, но на самом деле закапывается еще глубже. Если уж тебя занесло, освободи чуток место вокруг лица и жди, не рыпайся. Не спи, не плачь, не ори, твердо верь – тебя спасут.
Он так вел себя, не имея никакой уверенности в том, что спасатели начали поиски. Так почему же Дружинин должен был нервничать в гробу с кондиционером, отоплением и двумя мобильниками? Вы бы сошли с ума от тревоги? Я тоже. Но ведь ни вам, ни мне не пришла в голову славная идейка инсценировать собственную смерть!
Проснулся Егор в кромешной тьме, он сразу вспомнил, где находится, и удивился отсутствию Юрия. Некоторое время Дружинин осмысливал ситуацию, а потом осторожно отковырял пальцем клей от век и посмотрел на светящийся циферблат часов. Тут уместно сказать, что, собираясь в «последний путь», Егор велел оборудовать для себя очень большой и просторный гроб.
Стрелки показали… полночь. Егор не поверил своим глазам, зажмурился, потом снова уставился на циферблат. Вот длинная палочка с остреньким носиком чуть скакнула вперед и остановилась на отметке «12.04». Первоапрельская шутка по какой-то причине не удалась, поминки давно закончились, народ разъехался по домам, а те, кто еще сидит в шикарном ресторане, скорей всего, набрались по самые брови. В хорошо спланированном спектакле произошел сбой.
Дружинину стало не по себе. Что могло случиться? Но Егор был не из породы паникеров, поэтому он начал искать мобильники. Ему под руку попался аппарат, но это была не та трубка, которую приобрел Дружинин для связи с внешним миром. Егор – человек обстоятельный, поэтому велел Трофимову купить навороченные модели, которые гарантированно смогли бы послать сигнал сквозь толщу земли, не разрядились бы сразу.
Сообразив, что держит в руке последний подарок Подушкина, Егор умилился и, решив после воскрешения подарить приятелю самый крутой мобильник, начал поиски других телефонов.
Он их не нашел! Ни одного! В душе поселилась тревога. Егор отогнал ее прочь и решил попытать счастья при помощи моего телефона. Если честно, надежды на то, что простенькая модель начнет работать в гробу, у него не было. Но все же Егор набрал номер Трофимова и услышал: «Абонент находится вне зоны действия сети».
Егор повторил попытку, в ухе раздался все тот же вежливый женский голос.
Вот тут страх охватил Дружинина. Ему в голову пришла жуткая мысль: что, если Юрий умер? Ну случился с ним сердечный приступ, и каюк! Кто, кроме организатора «похорон», в курсе того, что в гробу ждет освобождения живой человек? Да и сообщил ли Трофимов кому-нибудь правду? Оформляя договор, Егор строго предупредил Юрия:
– Никакой утечки информации!
– Исключено, – заверил его тот.
Значит, если с Трофимовым случилась беда, за Дружининым никто не явится. И, наверное, так оно и есть, иначе почему его до сих пор не вытащили?
Дружинин в отчаянии позвонил мне…
– Хорошо, хоть ты подошел, – мрачно говорил он сейчас, – иначе бы приключение закончилось грустно.
– Кхм, – дипломатично кашлянул я, – да уж… Что же теперь ты станешь делать? И почему не хочешь ехать домой?
Егор поднял ногу.
– А вот поэтому!
– Почему? – растерялся я.
– Не понял?
– Нет.
– Объясняю для умственно отсталых: в доме, где я пережидал время до дня похорон, есть бюро ритуальных услуг. Я еще усмехнулся, когда увидел вывеску, очень смешным показалось мне такое совпадение. Юрий, мерзавец, купил мне там обувь для покойника, с картонной подметкой, сэкономил, гад! Я вручил сволочи тысячу баксов, понимаешь, не могу ходить в дешевой обуви. А этот… зарулил в магазин для мертвецов, приобрел хрен знает что, рублей за пятьсот, и разницу положил в карман!
– Но это же глупо!
Дружинин прищурился.
– Да? Ты так считаешь?
– Конечно, – засмеялся я, – неужели Трофимов такой дурак! Он что, не понимал: «покойничка» вынут из гроба, он сделает пару шагов, и все! Господин Дружинин устроит ему вселенский скандал.
– Ты попал в самую точку! – махнул рукой Егор.
– Что ты имеешь в виду?
– А то! Трофимов знал, что клиент не обнаружит обмана!
– Хочешь сказать… – ахнул я, – что он… тебя…
– Ага, – закивал Егор, – именно так! Думаю, дело обстояло просто. Трофимов, несмотря на мой строжайший запрет, сообщил кому-то о первоапрельской шутке. А этот некто предложил мерзавцу огромные деньги, миллион баксов, к примеру, и Юрка дрогнул и согласился изменить сценарий.
– Как? – оторопев, поинтересовался я.
Дружинин скривился.
– Ваня! Одного не могу понять, каким образом ты успешно справляешься с ролью частного детектива! Покрути мозгами! Как подправить сценарий? Да не выкопать меня! Оставить в гробу! Идеальное убийство. Трофимов-то уже все устроил: свидетельство о смерти отдано вдове, ни Лена, ни моя мать ничего не заподозрили, похороны состоялись, водка на поминках выпита… Вот почему у меня не оказалось мобильных, и вот по какой причине Трофимов не побоялся подсунуть мне обувь для покойника. Юрий отлично знал – я навсегда останусь в гробу… Нам налево, здесь поверни!
Я машинально крутанул руль.
– Стой, – велел Егор, – там проезда нет, пошли пешком.
Глава 7
Увы, я не принадлежу к тем людям, которые, испытав стресс, мгновенно приходят в себя. Мне требуется некоторое время для осмысления событий, а вот Егор моментально подстраивается под обстоятельства.
Он весьма бойко, правда, не так быстро, как всегда, шагал вперед, я плелся за ним, спотыкаясь о куски битого кирпича и торчащие из земли железные прутья. В голове гудело, уши словно заткнули ватой.
– Сюда, – приказал Дружинин, – второй подъезд, пятый этаж.
Я окинул взглядом затрапезную пятиэтажку и только сейчас догадался спросить:
– К кому мы приехали?
– Ко мне, – ответил Егор и, толкнув дверь, вошел в загаженное парадное.
– К тебе? – изумился я. – Хочешь сказать, что имеешь тут квартиру?
Дружинин спросил:
– Белкина помнишь? Фотографа?
– Семена? Конечно, но он умер, или… ой… он тоже?
– Не ерунди, – буркнул Егор, поднимаясь по заплеванным ступенькам, – Сенька спился. Последний год вообще плохой был, у него опухоль нашли, злокачественную.
– Я не знал.
– А никто не знал, – перебил меня Егор, – с Семеном люди давно общаться перестали, я на него случайно наткнулся, в метро.
– Ты? В подземке?
Дружинин кивнул.
– Я тогда в пробку попал, почти час простоял, понял – опоздаю на важную встречу, ну и спустился в метро, гляжу: на скамейке Сенька сидит. Поговорили мы. Он, как про болячку узнал, бухать бросил, да поздно. Денег нет, а бесплатная медицина сам знаешь какая. В общем, я его в клинику устроил, где он и умер в хороших условиях. Как человек ушел, и не под табличкой с номером лежит, а честь по чести, в личной могиле, с памятником.
Я воззрился на Егора, ей-богу, он не устает меня поражать! Он не подумал о десятках людей, которые схватятся за сердце при виде ожившего покойника, и пожалел Белкина, абсолютно маргинального субъекта, которому никто бы руки не подал!
– А после его смерти выяснилось, – слегка запыхавшись, сообщил Егор, – что Сенька мне квартирку завещал, так сказать, в благодарность. Че с ней делать, ума не приложу. Продать? Так она две копейки стоит, и вообще, чтобы продать, жилище в порядок привести следует, а мне недосуг ерундой заниматься. И вот сейчас халупа пригодилась, о ней никто не знает. Входи, Ваньша!
Егор остановился у обшарпанной двери.
– Она заперта, – сказал я.
Приятель пожал плечами:
– Вышибем, если ключа нет.
С этими словами он поднял руку и легко оторвал наличник, за ним открылась полость, я увидел гвоздик, а на нем колечко с ключом.
– Во, – констатировал Дружинин, – пожалуйста, висит себе. Семен придумал захоронку, потому что терял постоянно по пьяни ключи.
Очутившись в небольшой комнатенке, Егор плюхнулся на продавленный диван и велел:
– Значит, так, Ваня! Слушай внимательно! Я все обдумал и решил! Поживу тут!
