скачать книгу бесплатно
Я закашлялась. «В воздух чепчики бросают»? Это же цитата из «Горе от ума», народ давно растащил пьесу на крылатые выражения и употребляет их, не думая об авторстве Грибоедова. Но слова «из мушкетов стреляют» настораживают. Вроде это оружие, которым изредка, когда не дрались на шпагах, пользовались три мушкетера, и даже тогда оно считалось слегка устаревшим. Откуда оно у москвичей в шестьдесят первом? Или маменька Антона слегка перепутала век? Папенька обзавелся машиной в тысяча семьсот шестьдесят первом году? Антон из семьи графа Сен-Жермен? [9 - Граф Сен-Жермен (фр. Le Comte de Saint-Germain, ок. 1696–1784) – авантюрист эпохи Просвещения, дипломат, путешественник, алхимик и оккультист. Происхождение графа Сен-Жермена, его настоящее имя и дата рождения неизвестны. Владел почти всеми европейскими языками, а также арабским и древнееврейским. Обладал обширными познаниями в области истории и химии. Чаще всего именовал себя графом Сен-Жермен, представлялся иногда под другими именами. С ним было связано множество вымыслов, в частности легенда о его бессмертии.]
– Только-только он его покрасил, – радовался он, – до двенадцатого апреля «покойничек» разноцветным ходил! Краску родитель четыре года собирал, до этого никак не мог багажник найти, пришлось ему в Калинин катить, там попалась. В шестьдесят пятом он на машину заднюю часть приделал.
– Маловероятно, – перебила я владельца рухляди, – завод в Тольятти открыли в середине семидесятых прошлого века.
– А кто говорит про «Жигули»? – поразился Антон. – Это уже второй багажник! От чего изначально родитель кузов ставил, я забыл. Отцу вечно на дороге кретины попадались, то в бочину засандалят, то в зад въедут. Он в машине тонул, с горы кувыркался, в болото разок его засосало, хорошо, мимо каторжники шли, дело на Владимирском тракте было, охрана им велела отцу помочь.
Я икнула. Каторжники? Ну почему я совершенно забыла школьные уроки истории? Наша учительница Антонина Михайловна подробно рассказывала о премьер-министре России Петре Столыпине, она его обожала, считала великим реформатором и, оглядываясь на дверь, шептала:
– Дети, не все царские чиновники были дураками. Многие отличались умом и милосердием. Петр Аркадьевич придумал возить уголовников к месту каторги по железной дороге, до него несчастные шли пешком через всю Россию! Один из главных людей государства позаботился о преступниках!
Отлично помню ее речи, но в каком году убили Петра Аркадьевича Столыпина? [10 - П.А. Столыпин (1862–1911 гг.) – политик, министр внутренних дел царской России, премьер-министр России с 1906 по 1911 гг.] Вроде это случилось в начале двадцатого века? Ладно, лучше не разбираться в том, что говорит зять Груздева, есть машина, и ее надо продать!
Антон посмотрел на часы:
– Сейчас покупатель подъедет. Лампа, большая просьба, садитесь спереди и не вставайте, пока вас не увезут!
Я потрясла головой.
– Что значит «пока не увезут»?
Антон похлопал «покойника» по крыше:
– Он шикарно ездит, но с одним условием: если около водителя кто-то сидит.
Я кивнула, но решила уточнить:
– Это я уже слышала, но не поняла, почему так происходит.
Продавец пожал плечами:
– Фиг его знает. Без разницы, главное – итог: если возле шофера никого нет, капец! Не заведется, с места не стронется. Вот, убедитесь!
Антон умостился за рулем, повернул ключ зажигания, но мотор не заурчал. Водитель похлопал ладонью по свободному сиденью.
– Устраивайтесь!
После небольшого колебания я опустилась на жесткую подушку, шофер предпринял новую попытку оживить двигатель, но не добился успеха.
– Не хочет работать, – констатировала я, – сломался!
– Вы сколько весите? – неожиданно спросил муж Наташи.
Найдется ли на свете женщина, которая откровенно ответит на столь бесцеремонный вопрос? Вот только мне приходится преувеличивать количество своих килограммов, неприлично говорить «сорок пять».
– Пятьдесят, – объявила я, – тяну ровно на полцентнера.
– В сапожках, куртке и с сумкой? – уточнил Антон.
Мне показалось, что он издевается, поэтому я довольно резко ответила:
– Ну и что?
Водитель выкарабкался из-за баранки.
– Родитель делал сиденье под нормальную женщину, примерно на сто килограммов без одежды. Хорошего человека должно быть много.
Я опешила, а Антон умчался в ракушку и вернулся с тачкой, в которой лежал чугунный блин.
– Ничего, – радостно загудел он, – сейчас утяжелитель на сиденье шваркну, вы сверху плюхнетесь. Ну-ка, пустите!
В полном обалдении я вышла наружу. Антон, кряхтя, плюхнул чугунину на кресло, набросил сверху потертый плед и велел:
– Устраивайтесь!
– На железяке? – уточнила я.
– Конечно, – кивнул продавец, – с ней вы будете весить нормально, и двигатель оживет.
Делать нечего, я снова нырнула в салон.
– Удобно? – заботливо поинтересовался Антон.
– Замечательно, – ответила я, ни на один миг не забывая, что должна выяснить, где Антон прячет Катю, и не обращая внимания на чушку, скрытую под тонюсеньким покрывалом, – никогда еще не ощущала себя столь комфортно!
Водитель повернул ключ, мотор заурчал. Я в который раз изумилась. Простите, коим образом вес седока способен повлиять на двигатель?
Антон обрадовался:
– Отлично пашет, как клоун на ярмарке. Ваша задача не вставать, пока мы с покупателем не договоримся. Если будущий владелец захочет сделать тест-драйв, поедете с ним.
– Может, лучше вы сами? – предложила я.
Антон надулся.
– Нет. Когда продавец в компаньоны набивается, это вызывает подозрения. А вот если он родную жену с чужим человеком отправил, следовательно, авто в полнейшем порядке. Супругой рисковать не станут.
– Если не мечтают от нее избавиться, – вздохнула я. – Значит, мне предстоит исполнить роль матери семейства?
– Неужели трудно? – удивился Антон. – Заодно покатаетесь. Бесплатно. Я с вас ни копейки не возьму.
– За что здесь можно брать деньги? – опешила я.
Антон начал загибать пальцы.
– Амортизация сиденья!
– Скорей уж просиживание чугуна, – не выдержала я, – хорошо, съезжу с покупателем. А как он домой отправится, если авто приобретет? Машина без груза не пожелает двигаться.
– С вами, – нагло заявил Антон.
Я обомлела.
– Секундочку! Вы решили продать меня в качестве утяжелителя? Пардон, у меня другие жизненные планы, в них не входит вечное сидение на переднем кресле.
Антон укоризненно посмотрел на меня.
– Всего-то попросите довезти вас до входа в метро, там распрощаетесь и ныряйте в подземку!
– Так у покупателя «покойник» не заведется, – напомнила я.
– Это не моя проблема, – заявил Антон, – раз купил, то все!
– Это же жульничество! – возмутилась я.
– Вовсе нет! Продажа автомобиля – дело тонкое, – не смутился хозяин, – тише, вот он.
Глава 9
Пока я пыталась прийти в себя, Антон выскочил на мостовую и замахал руками:
– Сюда, сюда, мы здесь!
Я вздрогнула. Клиент походил на пятиклассника. Короткое тощее тело, руки-ноги, наоборот, длинные, шея торчит из слишком широкого воротника крутки. Сходство с подростком ему придавали еще и ботинки – здоровенные бутсы на толстой подошве, с разноцветными шнурками и железными шипами на мыске.
– Вы Николай? – закричал Антон.
– Вроде того, – кивнул «школьник». – А это, значит, «Мерседес»?
Зять Груздева скрестил руки на груди и запел, словно акын, который увидел стадо голубых верблюдов.
– «Мерс» тюнингован по спецзаказу, корпус собран вручную из эксклюзивных деталей, стекла бронебойные, салон отделан телячьей кожей. Это моя жена, зовут Лампа, хорошая женщина, работает, деньги в дом приносит, не шмоточница, не выпивоха, по мужикам не бегает, весит пятьдесят кило.
Николай окинул «покойника» оценивающим взглядом.
– И скока?
– Шесть штук, – объявил цену Антон.
Если вспомнить рассказ про папеньку, первого автовладельца, который приобрел колеса, то остается лишь восхищаться коммерческими талантами мужа Наташи.
– Гринов, – на всякий случай уточнил Антон и правильно сделал.
Приди мне в голову идея приобрести эту колымагу, я подумала бы, что стоимость объявлена в рублях. Больше за развалину не дать.
– Музыка есть? – продолжил опрос претендент на тачку.
Антон заливался соловьем.
– Самая суперская. Сидиченджер на сорок дисков.
У Николая загорелись глаза.
Я подавила смешок. Хорошо, что Николай не додумался спросить, в каком году отец Антона установил в шарабане магнитофон.
– Еще коврики отдам бесплатно, – продолжил соблазнять дурака Антон, – вот, гляньте! Велюровые, с тефлоновой пропиткой, лежат пятьдесят пять лет, а как новые.
Коля попятился.
– Чё? Скока им годов?
Я решила прийти на помощь продавцу:
– Пять. Но мы на нем практически не ездили, жалели. Катались на «Бентли», он подешевле и попроще.
– Аха, – протянул Николай, – чой-то мне не то послышалось. – Колесики у него какие?
– Резина «Нокиа», «хапелита» «восьмидесятая» [11 - Я не большой знаток покрышек. Но сейчас вроде самой современной считается «Хапелита шесть». Антон врет, восьмидесятую еще не изобрели.], – отчеканил Антон. – Сносу ей нету. А машина зверь. Вы ее опробуйте.
Николай сел за руль, повернул ключ, мотор заурчал.
– Если жена с вами поедет, ничего? – заулыбался Антон.
– Она ко мне не пристанет? – испугался Николай.
Антон опешил, а я, сидя на чугунине, живо ответила:
– Нет. Честное слово, я никогда не нападаю на мужчин.
Коля вытер лоб ладонью и слишком резко отпустил педали сцепления. Гибрид кастрюли с самокатом скакнул вперед, тяжелый диск съехал с кресла, и вместе со мной очутился на полу.
– Ну ё-моё, – испугался Антон, – вставай, дорогая. Сейчас помогу. Коля, вы пока поглядите, как классно работают щетки, чистят стекло до блеска. Грейдеры им позавидуют. И радио крутое.
Я, отлично понимая, по какой причине Антон пытается отвлечь внимание Николая, тихо валялась под торпедой. Не скажу, что мне было удобно, тело приняло форму улитки, но теперь деваться было уж точно некуда. С одной стороны, мне надо расположить к себе Антона, чтобы он откровенно рассказал, где спряталась Катя, с другой – элементарно неприлично будет подвести его. Я же пообещала ему содействие при продаже трупа бывшего «Мерседеса».
Вероятно, Антон включил приемник, потому что салон наполнил скрипучий мужской голос:
– Взятничество и в России приняло глобальные масштабы…
– Заткни его, – попросил Коля, – вруби музыку.
– Лучше щетки включи, – быстро предложил хозяин, и я сообразила: в тачке есть нечто вроде сетевого приемника. Помнится, когда я была крошкой, у моей мамочки на кухне была коричневая коробочка с матерчатой передней частью. К чуду техники прилагался провод, вилка втыкалась в радиорозетку, не путать с электрической, и пожалуйста: «Говорит Москва. Слушайте «Пионерскую зорьку». Потом радиоточку ликвидировали. Всякий раз, отдавая квартплату, мама сердилась.
– Безобразие, радио давно нет, а деньги за него берут.
Вероятно, в «покойника» вделана та самая штучка с тканью, способная транслировать лишь бубнильно-говорильную программу.
– Вы прослушали интервью с директором главной дирекции главного инженера фабрики по производству крючков для шнурков ботинок всех типов, – объявил диктор.
