скачать книгу бесплатно
– Я не вру!
– Похоже, нет, – кивнула Глафира, – совсем ничего не помнишь?
– Ну… я умерла в два часа ночи.
– Ой, расскажи, – подскочила Глафира.
Мы проговорили некоторое время, потом она зевнула, меня тоже потянуло ко сну.
Утро началось с короткого крика:
– Вставай!
Я быстро вскочила, пошатнулась и, чтобы не упасть, ухватилась за стену.
– Молодец, – похвалил меня Свин, – вот она, зэковская выучка. Раз – и готово.
Я села на кровать.
– Я никого не убивала.
– Хватит, – вполне миролюбиво сказал Семен, – вот что, киса, хочешь в психушку?
– Нет, не отдавайте меня туда, – взмолилась я, – что угодно, только не это!
– Лады, лапа, давай договоримся. Ты будешь работать у Глафиры.
– Кем?
– Всем: костюмершей, гладильщицей, мамой, поваром, уборщицей. Одним словом, станешь за нашей звездой ухаживать. Давно человека найти не можем.
– Почему?
– Так концертов на дню по три штуки и чешем много.
– Чешете? Кого?
Свин захохотал.
– Чешем! То есть по провинции ездим, с концертами. Конечно, Глашка и в Москве поет, по клубам, только основные денежки с Тмутаракани капают. В месяц тридцать концертов в двадцати городах отпоет, и жить можно. От нас прислуга бегом бежит. У всех семьи, мужики, дети. А у тебя никого.
– Я одинокая?
– Совсем.
– И замужем не была?
– Не-а, поселишься у Глашки, – продолжал Свин, – денег тебе платить не собираюсь, зачем они тебе? Жратвы сколько угодно, шмотки дадим. Будешь хорошо работать – награжу, стыришь чего или лениться начнешь – в клинику сдам. Просекла?
– Да, – тихо ответила я, чувствуя себя маленьким камешком посреди огромной пустыни.
– Болтай поменьше, – велел Свин, – про потерю памяти никому не рассказывай. Если кто спрашивать начнет, дескать, откуда взялась, отвечай: «Я Глафире дальняя родственница, приехала из… Тюмени». Даже лучше из деревни под Тюменью. «Теперь работаю мастерицей на все руки».
– Но у меня нет документов!
Свин встал.
– Это не твоя забота, Таня. Будет ксива, хорошая, с пропиской, не дрейфи. Об одном помни: работать надо старательно и меня слушать, как отца родного, иначе капец тебе, котя. Ты ведь не хочешь в клинику?
– Нет! – в ужасе воскликнула я.
– Тады по рукам, – крякнул Свин, – иди, морду умой, душик прими – и за работу. У нас сегодня концерты, сборные, первый в клубе «Мячик». Шевелись давай.
ГЛАВА 3
Когда я вышла из ванной, Глафира крикнула:
– Рули сюда!
– Куда?
– В гардеробную, по коридору налево.
Я пошла по идеально отлакированному паркету и добралась до комнаты, битком забитой шмотками.
– Размерчик у нас, похоже, один, – протянула Глаша, – вон там погляди, джинсики, футболочки.
Я быстро нашла светло-голубые брюки, кофточку из трикотажа и спросила:
– Тебе не жаль мне эти вещи отдавать, они такие красивые?
– А, – отмахнулась певица, – такого дерьма у меня навалом, забирай хоть все. Вот эти, на первом кронштейне, не бери, я в них сама хожу. А те, во втором ряду, уже старые, можешь ими пользоваться.
– Разве футболка может выйти из моды? – удивилась я.
Глаша скривилась.
– Они мне малы. Видишь, грудь какая, четвертый номер. А у тебя ноль, вот и таскай.
– Зачем же ты их покупала, если малы?
– У меня тогда сисек не было.
– Они выросли?! – изумилась я.
– Нет, конечно, – усмехнулась Глаша, – я силикон вшила.
– Ой! Это же вредно.
– Зато на сцене красиво.
– И шрамы остаются!
Глафира задрала топик.
– Где? Найдешь, сто баксов дам.
Я внимательно осмотрела безупречную по форме пышную грудь и констатировала:
– Нет отметин.
– Ага, – обрадовалась Глаша, – никто обнаружить не может, потому что не туда смотрят. Вот где разрез был, под мышкой.
Я вгляделась и покачала головой:
– И правда, практически не видно, на зажившую ссадину похоже!
– Если кто спрашивает, что у меня под рукой, – окончательно развеселилась Глафира, – я всегда отвечаю: родинку удаляла. Ладно, хватит трепаться! Меряй туфли, вдруг у нас и размер обуви один.
Туфли Глафиры тоже оказались мне впору.
– Вот и здорово, – одобрила певица, – теперь курс молодого бойца. Во-первых, никого в гримерку не пускай.
– Куда?
– Когда на концерт приедем, – терпеливо объяснила она, – мне комнату отведут для переодевания, вот в нее никого не пускай, ясно?
Я кивнула.
– Ладно, – хмыкнула Глафира, – остальное потом.
Клуб «Мячик» находился на шумной улице. Глафира уверенным шагом направилась к стеклянной двери. Я с чемоданом и портпледом в руках тащилась сзади. Певица пнула носком высокого сапожка из джинсовой ткани стеклянную дверь.
– Эй, открывай!
Маячивший с той стороны шкафообразный парень лениво распахнул дверь.
– Тебя сюда спать наняли? – фыркнула Глафира. – А ну зови Катьку!
Секьюрити забубнил что-то в рацию.
– Безобразие! – громко заявила Глафира. – Больше ни за что не соглашусь в этой помойке петь. Никогда!
– Глашенька, душенька! – донеслось сверху.
Я посмотрела на широкую лестницу. По ступенькам быстро спускалась стройная женщина в элегантном костюме.
– Как мы рады! – щебетала она.
– Можно подумать, – скривилась Глафира. – Прихожу, никто меня не встречает. Этот идиот даже дверь не открыл.
– Извини, Глашенька, – тараторила Катерина, – знаешь, я всегда вас поджидаю, просто на секунду отошла, тут до тебя Алена Лапина подъехала, так я ее повела…
Глафира покраснела.
– Кто?
– Лапина, – растерянно повторила Катя, – наша звезда, Алена. Она перед тобой поет.
Глафира покачалась с пятки на носок, потом вдруг взвизгнула:
– Танька, уматываем, шагай к машине.
Ничего не понимая, я подхватила поставленный было на пол портплед.
– Глашечка, – засуетилась Катя, – что случилось?
– Значит, Лапина звезда, а я – так, дерьмо на лопате?
– Что ты! Господи, как такое могло тебе в голову прийти?
– Ее встречают, а я стой у закрытой двери!!!
– Глашечка, ну прости, я бежала тебя встречать сломя голову!
– Не похоже, что ты слишком торопилась.
– Глашенька! Леня, Игорь, быстро ведите звезду в гримерку! – заорала Катя. – Чего встали, идиоты! Фрукты, надеюсь, поставили? А воду? Только без газа!
Потом она повернулась к Глафире.
– Я помню, что ты, моя радость, не любишь газированную!
– Еще тебе следует помнить, что меня надо встречать у «Мерседеса», – отрезала Глафира и пошла к лестнице. – Алену она повела! Кошку визгливую! Тумбу квадратную! Юбочку из плюша! Нашли звезду! Уржаться!
Катя бежала впереди нас, постоянно оглядывалась и с самой сладкой улыбкой на лице верещала:
– Глашечка, душечка, осторожнее, тут приступочка. Ленька! Принеси живо пепельницу, рысью, дурак! Глашечка, не споткнись.
Наконец мы добрались до двух совершенно одинаковых дверей.
– Надеюсь, меня разместят в зеленой гримерке? – голосом, не предвещающим ничего хорошего, протянула Глафира.
Катино лицо покрылось красными пятнами. Администратор вжала голову в плечи, и тут одна из дверей распахнулась и на пороге появилась стройная девушка с безупречной фигурой. Красивые длинные ноги были упакованы в белые лаковые сапоги-ботфорты, коротенькая юбочка подчеркивала осиную талию, блестящий топик открывал упругую, высокую грудь. Откинув прядь густых рыжих волос, девушка нежным голосом сказала:
– Добрый вечер.
– Алена! – взвизгнула Глафира. – Ты суперски смотришься! Рада тебя видеть.
