скачать книгу бесплатно
– Что с Игорем? – спросила я в ответ, сотрясаемая крупной дрожью, несмотря на то, что кто-то из сердобольных соседей накинул мне на плечи одеяло.
– Вашего мужа спасти не удалось, – пробормотал врач, вытаскивая из ящика какие-то ампулы. – Похоже, сердце отказало, но подробности после вскрытия узнаете. Как же это вы так. Небось курили в постели?..
– Он мне не муж, – забормотала я, глядя, как по лестнице бегают пожарные. – Я знаю его всего неделю…
– Понятно, – протянул доктор и посмотрел на любопытных, устроившихся на подоконнике. – Слушайте, бабы, возьмите кто-нибудь потерпевшую в квартиру. Сидит тут голая…
– Пошли, – тут же откликнулась первой соседская девчонка, вызвавшая пожарных.
Мы вошли в небольшую комнату. У стены скучал диван с весьма несвежим постельным бельем. На кресле в беспорядке валялось неожиданно дорогое бельишко: кружевное черное боди и тоненькие колготки, все это пахло приторными духами явно арабского происхождения. Девчонка распахнула шкаф и вытащила потрепанные джинсы, синенький свитерок. Потом бросила мне упаковку трусиков и носки.
– Надевай, не голой же сидеть.
Полная благодарности, я натянула шмотки. Почти как раз, только джинсы слегка великоваты.
– Ну и талия у тебя, – завистливо отметила добрая самаритянка, – небось гимнастику целый день делаешь…
При этих словах в комнату вошли два офицера и принялись выбивать из меня информацию. Но я не могла сообщить ничего интересного. Пришла в гости к Маркову, почему-то упала в обморок на пороге, а очнулась голой на кровати в эпицентре огня…
Один офицер молча записывал показания, другой недоверчиво переспросил:
– Значит, явились к начальнику на дом ночью? Работать?
– Марков заведовал детективным агентством…
– Понятно, – сомневающимся тоном протянул пожарный, – а разделись догола зачем?
– Не знаю, упала одетой.
С недрогнувшими лицами офицеры записали весь этот бред в блокнот и, еще раз уточнив мои данные, ушли. На лестнице установилась тишина. Зарычал мотор, красная блестящая машина уехала. Я повернулась к девчонке:
– Поеду домой, вещи постираю и верну.
Та великодушно сообщила:
– Можешь не торопиться, все равно такую дрянь не ношу. Надень кроссовки в передней…
«Вольво» мирно поджидал хозяйку в дальнем углу двора. Ключи вместе с одеждой, сумкой и мобильным скорее всего погибли в огне. Но, как многие рассеянные люди, я держу под бампером запасной комплект ключей.
Утром я долго мылась в ванной, пытаясь обрести душевное равновесие, но абсолютно не преуспела в этом занятии и спустилась в столовую, сохраняя в душе нервное напряжение.
Стоило войти в комнату, как сердце мое неприятно екнуло. За большим круглым столом восседал ближайший приятель – полковник Дегтярев. Александр Михайлович преспокойно ел творожную запеканку. Увидев меня, он отложил чайную ложку и, мило улыбаясь, спросил:
– Выспалась, Дашутка?
Больше всего боюсь, когда мой испытанный друг наклеивает себе на лицо сладенькую гримасу, а уж если начинает называть Дашуткой, то, значит, сейчас разразится буря, по сравнению с которой тайфун «Эдуард» – детский лепет.
– Спасибо, – осторожно ответила я, – великолепно отдохнула.
– Надо же, – продолжал фальшиво растягивать губы приятель, – скажите пожалуйста, какая отличная нервная система. У меня бы после подобных приключений началась бессонница…
– Ты все знаешь? Откуда? – решила я аккуратненько разведать обстановку.
– В сводке происшествий за сутки прошли твои данные, – пояснил Александр Михайлович, буравя меня тяжелым взглядом.
Нашей дружбе много лет. Дегтярев испытанный, надежный человек. Как-то раз мне приснился кошмар: почему-то я должна куда-то бежать, вроде совершила какое-то преступление – то ли убила кого, то ли украла формулу ракетного топлива. Во всяком случае, во сне я бестолково неслась, преодолевая разнообразные препятствия, к тому, кто спасет, укроет, поможет, – к Александру Михайловичу.
Мои дети долго надеялись, что когда-нибудь полковник предложит их матери если не сердце, то хотя бы руку, а я отвечу «да». Но заводить любовные отношения с приятелем, которого после двадцати лет дружбы знаю как облупленного, просто невозможно. На глазах у Дегтярева прошли чередой мои четыре мужа, и он только крякал, глядя, как я с радостным лицом в очередной раз бежала в загс. В конце концов не вынес и заявил: «Нормальные женщины наступают на одни и те же грабли один, ну максимум два раза, ты же – бесконечно».
В наших отношениях есть всего один, зато огромный подводный камень. Приятель всю жизнь служит в системе МВД и в результате имеет погоны полковника. Как называется его должность, я запомнить не могу, но в большом здании, расположенном в центре Москвы, у него отдельный кабинет. Несколько раз нам приходилось общаться на официальной почве, потому что неприятности притягиваются ко мне как магнитом. Ничего хорошего из моих приключений, как правило, не получается, и полковник просто синеет, столкнувшись со мной на узкой дорожке.
Вот и сейчас он явно еле-еле сдерживал гнев. Довольно обширная лысина покраснела, а щеки приобрели геморроидальный оттенок – явный признак душевного расстройства.
– На этот раз, Дашутка, ты влипла в пренеприятнейшую ситуацию, – сообщил приятель, сосредоточенно разглядывая чайную чашку. – Еле-еле упросил не арестовывать тебя под свою, так сказать, ответственность. Надеюсь, оценишь мои героические усилия.
Я так и села на маленький диванчик.
– Арестовать? Да за что? Я же ничего не совершила противозаконного!
– Зачем ты явилась вчера вечером на улицу Строителей в квартиру, принадлежавшую Соколовой Антонине Андреевне?
– Не знаю никакой Соколовой, приходила к своему начальнику, Игорю Маркову.
Полковник вскинул брови.
– На работу устроилась? Кем, если не секрет?
Пришлось рассказать правду. Александр Михайлович молча выслушал мой рассказ, потом сказал:
– Я-то хорошо знаю тебя и понимаю, что ради работы сыщика ты пойдешь на все, только у Игоря Маркова никогда не было никакого агентства.
– Что ты имеешь в виду? – изумилась я.
– Ничего особенного. Господин Марков занимался оптовой торговлей продуктами: макароны, растительное масло, сахар… имел несколько точек на оптовом рынке.
– Не может быть! Я собственноручно правила отчеты для клиентов.
– Значит, он занимался сыском незаконно, без лицензии. Фамилии клиентов можешь назвать?
Я растерянно покачала головой.
– Вот видишь! К тому же убитый…
– Убитый?!
– Чему ты так удивляешься? Игоря Маркова предварительно отравили. Вскрытие обнаружило увеличение размеров почки, корковый слой утолщен, имеются красные полосы и точки.
Меня начало тошнить. Какой ужас! Только что я разговаривала с человеком, и вот он уже разделан, словно свинина на рынке.
– Не скрою, – продолжал Дегтярев, удовлетворенно поглядывая на мое слегка перекосившееся лицо, – у сотрудников органов родилась официальная версия. Ты, моя радость, какое-то время состояла с покойным в интимных отношениях, поэтому он взял тебя на работу и платил абсолютно невероятную для подобного места зарплату. Скорее всего ему надоела любовница, и Марков просто решил откупиться от назойливой бабы. Но ты никак не хотела отпускать мужика, поэтому решила убить его. Отравить. Что и выполнила с милой непосредственностью, прямо после очередных любовных утех.
– Бред сумасшедшего. Зачем же я тогда подожгла квартиру?
– Хотела представить все как несчастный случай. Но произошла беда: вы легли, покурили, заснули… Сплошь и рядом такое случается.
– И вызвала пожарных?
– Конечно, сама-то погибать не хотела, вот и дождалась нужного момента, чтобы представить дело как отравление угарным газом…
– Бред, бред! – заорала я так, что мирно дремавший Хучик подскочил на полметра от пола. – Ну за каким чертом мне было тащить мужика на лестничную клетку? Абсолютно нелогично. Тогда уж следовало оставить его в полыхающей квартире!
– Действительно, тут маленькая неувязка, – мирно согласился Дегтярев, вертя в руках чашку, – только вот у следователя свое объяснение. Ему, видишь ли, кажется, что совершенное убийство слегка повлияло на твою психику и у тебя начался реактивный психоз. Увидела дело рук своих, спонтанно раскаялась и решила спасти любовника. Этакий психологический выверт.
Я обозлилась окончательно:
– Совершенно не подвержена никаким психозам! Если уж решу убить кого-нибудь, так сделаю все по высшему классу и без истерических припадков. Кстати, готова отправиться к милицейскому гинекологу, пусть обследует и подтвердит, что я не спала с этим мужиком!
– Ну и что это докажет? – ухмыльнулся полковник. – Просто в последний раз не потрахались, связь-то была, или намекаешь, что после четырех супругов все еще девственница?
– Нет, – завопила я, чувствуя, что теряю самообладание, – никаких отношений я с Игорем не заводила, хотела только поработать в его конторе, понимаешь?
– Ой ли? – ухмыльнулся Александр Михайлович. – А вот свидетели утверждают другое.
– Кто?
– Во-первых, супруга Маркова сообщила, что некая дама неоднократно звонила ему домой и буквально изводила несчастную бабу требованиями развестись с Игорем. Потом обнаглела окончательно и заявилась в гости. Она чуть не треснула тебя кастрюлькой по башке. Еле сдержалась, говорит.
– О боже! Я и впрямь заходила к ним, но только абсолютно случайно, вместе с Виталием Орловым, ведь рассказывала только что.
– Адрес и телефон Орлова, – потребовал полковник.
Я потрясенно молчала.
– Не знаю.
– Вот видишь! А еще соседка Соколовой, Алла Симонова вспоминает, что частенько видела худенькую элегантно одетую блондинку, проскальзывавшую быстрее тени в квартиру напротив. Дама старательно прятала лицо, но Аллочка все же разглядела голубые глаза и правильные черты лица. Кстати, это именно она приютила тебя вчера. Говорит, страшно похожа, просто одно лицо. Да еще та дама приезжала на бордовом «Вольво». Вот номер она, к сожалению, не помнит.
– В Москве десятки бордовых «Вольво», – огрызнулась я.
– Да, но у твоего на заднем стекле болтается утенок Дональд Дак, а бампер слегка погнут.
– Ну и что? Случайно задела ворота и никак не исправлю…
– В общем-то ничего, но полюбовница Маркова тоже привесила идиотское водоплавающее и исковеркала где-то бампер. Аллочка – девушка глазастая, все разглядела. Странное, даже мистическое совпадение, не находишь?
Я молчала, не в силах раскрыть рот. Вдруг в голову пришла мысль:
– А когда он умер?
– Женя предполагает, что около восьми вечера.
– Так я была дома. И потом это неправда. Игорь позвонил в девять, как раз начиналась программа «Время».
– Может, «Вести»?
– Нет-нет, именно на первом канале, такая специфическая музыка. И свидетели есть. Зайка еще ругалась, что не помогаю ей потолок красить, а уезжаю.
– Ольга, поди сюда! – громовым голосом крикнул Александр Михайлович.
– Ну что тебе? – недовольно отозвалась Зайка, появляясь на пороге.
Волосы невестка убрала под бейсболку, а на тело натянула старый джинсовый комбинезон. Вместе с Ольгой в комнату вплыл резкий запах краски. Собаки тут же расчихались.
– Помнишь, когда твоя удалая свекровь вчера уходила из дому?
Ольга нахмурилась.
– А она, можно сказать, и не приходила. Влетела в полдевятого, волосы торчком, глаза горят, а через полчаса ей позвонили, и все… Нет видения, испарилось практически без слов. Между прочим, у всех моих подруг бабушки тихонечко сидят дома, носочки внукам вяжут… – И она выскочила в коридор, хлопнув дверью.
Александр Михайлович вздохнул.
– Совсем плохо.
– Почему?
– Любой следователь сразу заподозрит спектакль. Сначала убила, потом принеслась домой, чтобы обеспечить себе алиби.
– Но он мне звонил!
– Это ты говоришь!
– Зайка слышала.
– Только звонок, трубку она ведь не снимала?
– Нет.
– Грош цена тогда ее свидетельству, мало ли кто звонил, а ты соврала.
– Сразу после работы я поехала с Виталием обедать, в восемь еще ела.
– Сообщи название ресторана, спросим официально мэтра…
– «Макдоналдс» на Тверской.
Полковник уставился на меня во все глаза, потом фыркнул:
– Это было бы смешно, когда бы не было так грустно…
