скачать книгу бесплатно
Никогда не рассматривала табу как ограничители, скорее, как фундаментальные рамки тематической этики, комфортные мне.
Так я могу понимать схожесть интересов с партнером. Если кому-то покажется, что все это весьма лайтовые забавы… Я не указывала в табу пси-садизм.
К этому мы вернемся немного позже.
Как и к спорному вопросу существования его в принципе.
Человек, приходящий в тему, для себя находит близкие для него практики, которые помогают раскрыться и отпустить себя.
Задача верхнего партнера – не просто помочь определиться с приоритетами новичку, но безопасно провести по пути познания нового, наблюдать, насколько правильный выбрал путь нижний.
Что есть правильный путь в БДСМ… Да и как уложить определение правильности в то, что считается кардинальным отклонением от социальной нормы.
Обычно предпочитают пояснить, что если есть в фантазиях подобные интересы, то их надо лечить, исправлять, не касаться этого. Но все это приводит к тому, что человек бессознательно увеличивает степень значимости девиаций, и, чем больше он думает о том, что это его слабость, тем прочней плотина самоконтроля.
А ведь это потенциал, который дан для развития, на выстраивание этой дамбы уходят ресурсы, внимание, сдерживающие факторы.
Скрытые фантазии ловко уводят фокусировку в зону сексуальных запретов. И вместо того, чтобы свободно жить, отпустив эти зажимы, человек живет в страхе, что где-то в глубине его сознания есть мечта, для него она в долгом удержании кажется постыдной и значимой.
Порой эта мечта – стать на колени перед женщиной, оказаться во власти более взрослой, быть соблазненным ей. Отдать на какой-то промежуток времени право выбора ей, что делать с ним, как с сексуальной игрушкой, и понять, чего же на самом деле хочет женщина. Чего же она хочет в тот момент, когда ей полноценно дают насладиться мужчиной. Парадокс в том, что для меня показатель качественности сессии – это счастливые глаза мужчины и улыбка легкости в конце процесса. Без этой отдачи видимости результата приложенных усилий я ощущаю некую незавершенность, словно меня обделили.
Трюк не в том, что должны бурно струиться оргазмы и громкие стоны удовольствий. Это скорее эгоистичное тихое наполнение некой удовлетворенностью пользы процесса.
Я много общалась с разными представителями темы, многие из них интеллектуально развиты очень хорошо. В какой-то степени, опытный тематик – есть мечта сапиосексуала. Но и сапиосексуалы, не скрывающие свои фетиши, тоже, в свою очередь, жаждут своего инквизитора. Такой вот забавный уроборос.
Такой же забавный, как попытка убедить людей в том, что БДСМ – это удовлетворение грязных похотей.
Ортодоксальные представители субкультуры, о, да, это не миф: они существуют.
Ортодоксы БДСМ – каждый углублен в своих интересах. Когда встречаешься с подобным человеком, наблюдаешь за его сессией, это потрясающее зрелище, которое ближе к высокому искусству. Нежели к низменному порно.
Пускать с улицы просто любопытствующих в свои знания и красоту тематических проявлений никто не будет без инициации.
* * *
Пришла пора отпустить с сессии молодого человека. Чтобы не оставить его неудовлетворенным в литературном повествовании.
Мне надо не просто дать ему то, чего он хотел, но и взять то, что хотела я.
Отдачу…
Эмоциональную отдачу.
Дрожь от опустошения и наслаждения, которые гуляют по телу.
Однажды я вела сессию, в которой верхний мужчина был наблюдателем.
По условиям встречи он не должен был вставать с установленного места и подходить ко мне и к моей нижней. Но мог говорить, что желает увидеть в наших взаимодействиях. Если сейчас на сессии с этим молодым человеком думать о количестве возможных вариаций продолжения, то стилей и практик в обвязке только верхнего плечевого сустава масса.
Но так как я описываю то, что нравится мне самой, у вас будет возможность просто присутствия. Без нарушения правил конфиденциальности.
Я не совсем сторонница публичности, но в этом тоже есть свой оттенок наслаждения.
Откровения до полной наготы.
Доверие ли это или самодурство, каждый понимает сам для себя.
Воск свечей плавился в разноцветных огнях.
Предо мной обездвиженный, полный предвкушения предстоящего процесса, в томительном ожидании, нижний. Он лежит на животе, руки зафиксированы за спиной.
Его тело атлетически идеально сложено.
Он красив и интересен.
Но он здесь сейчас.
Сегодня так сложилось. Его выбор – лежать в полном бездействии, в ожидании новых ощущений.
В полном принятии того, что происходит.
Без сопротивления, без желания смолчать на боль или стеснения быть в чем-то неказистым или нелепым.
Его хочется гладить, обнимать, тискать, прижиматься, играться с ним и болтать о каких-то глупостях. Но мы решили казаться большими.
Сегодня здесь и сейчас. Без возможности позвать на помощь взрослых, без зеленки, которую нальют на разбитые коленки. Без способности бежать и кричать от обиды. С пониманием, что все это не страшно. Все то, что было до того, как он решился отдаться в руки мастера.
– Кто-то знает, что ты здесь?
– Нет.
– Ты не боишься?
– Я тебе доверяю.
– Готов на все?
– Да…
– Тогда сейчас в комнату зайдут два молодых человека, я уйду и оставлю тебя с ними. Ведь ты же мне доверяешь?
Он ухмыльнулся.
– Мы так не договаривались.
– Ты не говорил, что это у тебя в табу.
Тело напряглось, почувствовалось внутреннее сопротивление.
– Ты ненормальная, развяжи меня, я уйду.
– Я пошутила. Когда доверяешь человеку, всегда имей в виду, что твоя фантазия не достаточно богата, чтобы предположить то, что для другого является нормой, – прижала плечи его плотней к полу. Погладила по спине. – Расслабься.
– Я расслаблен.
– Я чувствую.
Выдохни глубоко. Готов?
– Да.
Поправила веревки, вдавленные узоры дали понять, что степень жесткости обвязки достаточная, чтобы было чувство не только ограничения, но и давления.
Приподняла голову и завязала глаза.
Сегодня депривация частичная.
Нет смысла отправлять в состояние полного вакуума тех, кто не готов в невесомости испытывать боль.
Сильные мужчины стараются боль терпеть, не показывая вида. Эта привычка мешает им не только в моменты сессии, но и в отношениях с другими людьми. Когда вместо открытого диалога срабатывает эффект накопления чаши терпения.
– То, что я буду делать сейчас, тебе надо не терпеть, а дать себе реагировать на воздействия, чтобы я понимала, насколько режим самоконтроля у тебя высок.
– Хорошо.
Провела болевым колесиком по рефлекторным точкам.
Неподвижен.
Сам в себе.
В таких ситуациях осознаешь, что, чтобы преодолеть блоки, надо приложить больше усилий и найти те места реакций, которые дадут результат.
Что для меня результат? Все просто, как в кабинете у невропатолога, если тебя бьют молоточком по коленной чашечке, не надо удерживать себя от нормальных рефлексов и улыбаться. Тело должно реагировать на воздействие.
Иначе это говорит о наличии патологий в ЦНС. А не о том, какой ты великий воин и улыбаешься на то, когда тебе по коленке стучат. Только если врач не настолько привлекателен, что ты готов пить пилюльки и ходить регулярно на приемы с записью в анамнезе.
Больно – скажи, не больно – тоже скажи. Не вслух, а дай сигнал. Который, по идее, должно давать твое тело от природы без дополнительной дрессировки.
Мы так задуманы. Геройство – это, в какой-то степени, желание показать кому-то степень превосходства в чем-то. Есть категория нижних, которые приходят на сессию, чтобы показать, что ему не больно. В попытке очаровать домину. У меня для таких секрет простой. Я вставляю в анус ему (маленький! с гладкими краями) кусочек льда. Когда-то Ахиллеса подвела пята. Лед в анусе для мужчины славянского происхождения – верный способ узнать все то, что он о тебе думает. Не сравнивать с горячей плойкой. Я более человечна. Хотя покрутить ей в руках тоже могу, если уж совсем мужчина не хочет активничать. На сессии взаимодействуют оба партнера, даже если второй бездействует с кляпом во рту.
Тихо снимаю обувь, чтобы стук каблуков не был помощником в определении моего расположения в помещении. Наш организм устроен так, что в период неожиданного воздействия обостряются органы чувств. Посторонние шумы в процессе сессии лишь отвлекают от возможности отпустить свое либидо в свободный дрейф по телу без контроля мозга. В свободный дрейф, чтобы пробудить то самое подростковое непонимание, как это происходит и что следует за чем.
Путать сексуальность с постоянно работающим анализатором – тотальная ошибка взрослости. Когда нам хочется, чтобы было все идеально, но это идеально складывается из совокупности шаблонов. Контактируют не партнеры, а запись условных рефлексов. Определение сексуальности складывается не из свободы чувств, а из алгоритма записанных последовательностей движений и актов. Подсмотренных когда-то где-то, где казалось хорошо. Ценность партнера снижается – механически исполняется ряд программ.
На сессии важны настоящие чувства. Те чувства, которые заложены в нас природой, не навязанные жизненным опытом. Они помогают телу раскрыться, уйти от заученных форм существования и вспомнить себя. Того себя, настоящего, который был до момента, когда статусы и достижения стали критерием любви к себе. Когда ты свободен и не ассоциируешь себя с теми параметрами, которые важны системе. Системе, которая использует как ресурс любой потенциал роста и развития. Будь то молодость, творческое вдохновение, красота или здоровье.
Пробуждая в себе настоящие ощущения, начинаешь понимать, насколько желание физики или химии в сексе является фундаментом для термина «хочу»! На этих настоящих «хочу» и строится состояние. Состояние самого человека не только материальное, но и физическое. Где одно с другим взаимосвязано, как законы Ньютона в фундаментальной науке. Где рабство сексуальное приносит удовольствие, расширение границ и чувство вольного мироощущения.
Беру поднос со свечами и кубики льда.
Глажу тело.
Свечи для сессии подходят не каждые, важно знать состав, температуру плавления. Воск новых свечей всегда следует проверять на себе. Доверие нижнего граничит с ответственностью верхнего за безопасность манипуляций. Именно поэтому практикующие ради забавы (без опыта) тематики составляют некую группу риска без теоретической и практической подготовки.
Первая капля воска ложится на его лопатки.
Тишина.
Тонким слоем воск свечи покрывает молодую кожу. По веревкам, сливая воедино картину общности процесса.
В руках сжимаю кубик льда. Он тает, падая холодными каплями на кожу. Глажу им. Тело отзывается приятной истомой, и негромкий выдох дает сигнал о том, что мы можем продолжать в том же режиме.
Воск – лед, воск – лед, воск – лед… Когда внутреннее сопротивление организма сходит на нет, можно коснуться рукой. Погладить по коже, по волосам, давая понять, что смысл не в том, чтобы причинить боль. Партнер тут, рядом, и его тянет к другому – связанному и беспомощному. Тело нижнего и его отдачу ценят и берегут. Становится мягче, ласковей и теплее.
– Открой рот.
Послушно открыл рот, из губ в губы передаю кусочек льда.
Обхватив рукой шею, немного замедляю дыхание.
– Ты как?
– Хорошо…
– Продолжим.
С каждым выдохом становится пластичней и податливей, доверие заполняет пространство. Все не так страшно.
– Осторожно, не дергайся!
Безопасно лезвием холодного ножа снимаю с кожи застывший воск. Провожу льдом по горячему телу. Снимаю веревки и заворачиваю нижнего в тонкий хлопок. Целую в шею.
Эффект бабочки и кокона.
Полная готовность к флагелляции.
Ударные девайсы. Для каждого мастера любимы свои. Чаще всего их изготавливают на заказ. Чтобы в руке лежали комфортно, и мягкость инструмента была нужной. Об этом можно писать много… Предпочитаю рабочие для активной порки. Без разрывов и следов. Для любителей пожестче есть свои варианты. Но для сессии комбинированной вполне достаточно определенного набора.
Флог, стек, кошка, снейк.
После сессии «воск – лед» они хорошо очищают кожу от остатков воска, прорабатывают поверхность тела, разогревают мышцы. Дают хорошую площадь рефлекторного воздействия. Чтобы снять эффект зонирования, проминаю тело в жестком массаже, не снимая хлопка.
Лью теплое масло на копчик. Оно стекает по анусу к мошонке. Перехожу к массажу лингама. Его таз поднимается вверх. Податливо, в ожидании кульминации процесса. И как только ствол напрягается от желания семяизвержения… В предвкушении облегчения. Убираю руки. Так снова и снова, до момента, пока просьба «дай мне кончить!» не разрывает тишину.
– Нет проблем, дрочи!
Развязываю веревки, чтобы ощущение свободы позволило усилить пиковые эмоции.
