скачать книгу бесплатно
– Slow down, friend, please! I’m just tourist…[2 - – ЗАМРИ, НЕ ДВИГАЙСЯ!!!– Полегче, друг, пожалуйста! Я всего лишь турист… (англ.)]
Эк тебя, родной, торкнуло. Ни фига у вас, буржуинов, нет чувства юмора. И фильм ты помнишь плохо – против Терминатора твой малокалиберный карабин не проканал бы. Я очень медленно, двумя пальцами, вытянул из нагрудного кармана куртки свой паспорт с вложенным авиабилетом «Крайний – Домодедово» и протянул ему. Паспорт был обычный российский, даже не «загран».
Он немного успокоился, опустил карабин, но ствол в сторону не отвел:
– No sir, I need your New World ID, the one that you got in immigration department.
– I got only Russian passport, soldier, sorry[3 - – Нет, сэр, мне нужно ваше Новоземельное удостоверение личности, которое вы получили в имиграционном департаменте.– У меня только российский паспорт, солдат, извини. (англ.).], – ответил я.
Он почему-то передумал расстреливать меня на месте и забубнил в гарнитуру, прицепленную к разгрузке на плече, какую-то неразборчивую белиберду. Я уловил только «fucked, crazy, russian, moron» – вот гад, думает, я его не понимаю!
Из-за угла здоровенного ангара с ревом вылетел «Хамвик» песчаного окраса с пулеметом на крыше. Как я помнил из фильмов, внушительная железяка на турели использовала патроны 50-го калибра. Шутить почему-то сразу расхотелось.
– Сэр, пожалуйста, пройдите с нами! – обратился ко мне на хорошем русском языке вылезший из «Хаммера» военный с какими-то нашивками, видимо, старший смены.
– С удовольствием, – ответил я и полез в кузов этого монстра на колесах.
Но не удержался и, повернувшись в сторону коротышки, многозначительно произнес крылатую фразу:
– I’ll be back![4 - – Я вернусь! (англ.) – фраза из х/ф «Терминатор».]
Старший, увидев отразившееся в зеркале лицо солдата, с трудом удержал рванувшийся наружу из организма смех, захлопнул дверь, и машина не торопясь покатила в сторону видневшегося неподалеку одноэтажного здания.
Почему я отвечал им, почти не задумываясь? Школа, четыре года «изучения» английского языка в институте, затем просто для тренировки – перевод технических текстов… Да, я не разбирался в тонкостях времен и подробностях вычурных сленговых ругательств, не помнил наизусть все неправильные глаголы, но какой-то, пусть и небольшой, словарный запас в памяти все-таки был. Радиолюбительская практика дала скромный навык разбирать иностранную речь на слух, часто среди помех. Конечно, вести философские беседы со сливками общества я не возьмусь, но записать позывной станции, имя собеседника и оценку качества связи мне вполне по силам. А мой чудовищный «русский акцент» – да фиг с ним, лишь бы понимали, и ладно!
Пока ехали, прикидывал, что у меня с собой ценного среди вещей? Наличных денег – разве что на проезд, банковская карточка, на которой тысяч десять рублей. Сами понимаете, ну что может взять из вещей человек, рассчитывающий в течение дня-двух добраться домой, – конечно, на всякий случай штаны-майку-рубашку, зубную щетку, бритву и прочие мелочи. Но, как любой нормальный радиолюбитель, я тащил в рюкзаке не только это.
В наружном кармане рюкзака лежала двухдиапазонная китайская УКВ-радиостанция, с помощью которой можно было послушать по дороге работу Московских радиолюбителей или вещательные FM-радиостанции, если было настроение.
В самом рюкзаке в отдельный пакет были упакованы миниатюрный телеграфный трансивер КХ-1 фирмы Elecraft, пара кусков мягкого провода разной длины – для антенны и противовеса, наушнички-вкладыши и телеграфный ключ. (Азбуку Морзе пришлось выучить во время срочной службы, когда в учебном полку нас готовили как радиотелеграфистов и «механиков радиостанций средней мощности». С морзянкой, это как с ездой на велосипеде – если когда-то раньше научился, потом вспомнишь быстро.) В другом пакете замотанный в полотенце ехал трансивер размером с полторы магнитолы и всего пару килограммов весом – FT-857D с гарнитурой, пожалуй, самое драгоценное мое имущество на данный момент.
А еще в другом отделении рюкзака лежали складной нож, аккумуляторы для фонарика, зарядки для всех девайсов и – самое главное – «кассета» для трех аккумуляторов с припаянными к разъему проводами. Разъем был нужен для подключения к тому самому малышу КХ-1, которому нужно было питание от восьми до двенадцати вольт, т. е. теоретически я мог выйти в эфир в любом месте, где нашелся бы подходящий «дрын» для подъема антенны.
Еще где-то в вещах был маленький ноутбук хорошо известной фирмы, за который я сейчас опасался больше всего – не разбилось бы чего внутри нежного ап-парата…
Ну, и еще в рюкзаке и его карманах лежала куча другой мелочовки, которую подробно вспомнить навскидку оказалось затруднительно. Нет, полную инвентаризацию и проверку функциональности наличного имущества я лучше отложу на более позднее время.
Обо всем содержимом моего багажа конвоирам знать было совершенно необязательно. Пусть лучше с контейнером разбираются, двадцать тонн перемешанного груза у них разобрать, рассортировать и «найти спрятанные концы» – за пять минут вряд ли получится.
* * *
Меня попросили пройти в дверь с номером, но без именной таблички, абсолютно не выделявшуюся среди множества других таких же в длинном коридоре. Провожатый поставил мой рюкзак возле стола, за которым сидел военный в той же форме песчаного цвета, и после кивка начальства конвоир вышел из кабинета. Метрах в двух от входа стоял кулер с полным баллоном воды, и почему-то сразу захотелось пить – на нервной почве, наверное.
– Здравствуйте, я лейтенант Джон Райнер, – обратился он ко мне на русском языке, причем говорил с акцентом, напоминающим прибалтийский.
– Называйте меня Алексом, наверное, так вам будет привычнее.
– Хорошо, мистер Алекс. У вас нервы крепкие?
– Ну, вообще-то я много чего пережил, лейтенант.
– Тогда, скорее всего, вы нормально воспримете то, что я вам сейчас скажу.
– Сначала дайте стакан воды, пожалуйста, а то в горле пересохло, да и упарился я в теплой куртке, если честно…
– Я представляю один из отделов Ордена…
– Какого ордена, монахов-капуцинов, что ли? Или самой Святой Инквизиции?
– Нет, наша организация называется «Орден». Мы занимаемся переселением людей в этот мир, с целью его освоения.
– Надеюсь, это не то место, что обычно называют «загробным миром»?
– Нет, как видите, тут все почти как на Земле. Климат – похож, только в сутках у нас тридцать часов, год длится больше, и животный мир гораздо опаснее земного.
– Значит, мы на другой планете??? А психиатры у вас тут есть, мне хотелось бы пообщаться с ними, ну так, на всякий случай…
– Я не шучу. Вы действительно не на Земле. Обычно сюда попадают через так называемые «Ворота», причем совершенно добровольно, берут с собой то, что считают необходимым. Многие – со своим транспортом. А вот как Вы (он выделил обращение ко мне интонацией) сюда могли попасть – мне непонятно.
– Мне, кстати, тоже…
Его взгляд задержался на моих часах – сделанных по заказу «Амфибии» с символикой «ножевого» форума на циферблате.
– Здесь земные часы бесполезны, позже вы убедитесь сами. Я ведь сказал, что в сутках у нас тридцать часов, причем в последнем часе семьдесят две минуты.
Тут раздался быстрый и какой-то нервный стук в дверь, и лейтенант поднялся и подошел к чуть приоткрывшему дверь военному. Тот тихо сказал ему несколько фраз, лейтенант почему-то чуть изменился в лице, быстро глянул на меня и, закрыв дверь, вернулся за стол.
– Что вы можете сказать о контейнере, который сейчас стоит на площадке за ангаром?
– А почему я что-то должен о нем говорить? На нем что, моя фамилия написана?
– То есть вы не знаете, кто именно его туда привез?
– Ну, вообще-то у вас там недалеко пост стоит, они могли видеть машину, которая стояла с ним рядом.
– В то время они делали обход территории. Камеры наблюдения тогда дали сбой, поэтому записи тут не помогут.
– Честное слово, не имею к нему никакого отношения, что там внутри – мне неизвестно, я по коробкам не шарился.
Он сделал вид, что поверил.
– Дайте, пожалуйста, ваши документы.
Я протянул ему паспорт со вложенным авиабилетом (блин, и чего я билет в карман сразу не переложил-то?).
Он пролистал все страницы паспорта, мимоходом глянув на «прописку», отложил его в сторону. Взял билет, начал разглядывать. Потом перевел взгляд на стоявший рядом с ним на столе монитор, на экране которого были какие-то таблицы. Орденец достал из выдвижного ящика стола увеличительное стекло и стал тщательно рассматривать все надписи на билете, как филателист-коллекционер мог бы изучать попавшую к нему редчайшую марку стоимостью пару миллионов долларов.
– Вы воспользовались этим билетом?
– Ну да, как иначе меня в самолет пустили бы?
– Что у вас в рюкзаке? Есть оружие, наркотики?
– Я несколько часов как с самолета, лейтенант. Если б у меня в рюкзаке было то, что вы сейчас назвали, – со мной беседовали бы сейчас совсем другие люди, и не здесь.
– Вы правы, мистер. Мы проверили бумаги, оказавшиеся в контейнере вместе с товаром. Вашей фамилии там нет, – продолжал лейтенант. – На наших «Воротах» технических сбоев сегодня не было, система работает, но грузы уже не принимаем из-за «мерцания» канала. Забыл вам сказать – все работает только в одну сторону, отправить вас назад – не получится. Разве только телефонный звонок можно организовать, если денег у вас хватит.
Ага, сейчас… Я что, выгляжу как скучающий миллионер на отдыхе?
Пальцы рук предательски задрожали. Я потер лицо и попросил еще воды – ощущение было совершенно похмельное. Даже встать со стула сейчас было бы непосильной задачей.
– Значит, давайте сделаем так: вы дадите подписку о неразглашении обстоятельств вашего появления на Базе «Россия», а мы поможем вам устроиться на новом месте…
– А как же охрана базы, они-то в курсе, по крайней мере те, кто стоял с той стороны?
– Если они только откроют рот и скажут хоть слово на эту тему – через час будут собирать вещи, через два отправятся на новое место назначения. Будут гонять бандитов по окраинам местной цивилизации, без права вернуться в более-менее крупные города.
– Жестко тут у вас…
– Иначе нельзя, дисциплина должна быть железной.
– Хорошо, а что со мной будет дальше?
– Всем проходящим по программе как «Вынужденные переселенцы» выдается пособие – одна тысяча экю. Вам будет оформлено местное удостоверение личности – так называемый ID (ай-ди)…
– А, теперь понял, что они у меня спрашивали…
– …Также мы дадим вам возможность добраться до Порто-Франко на поезде. А дальше – устраивайтесь сами, нянек рядом не будет.
– Хорошо, давайте договор, где тут у вас кровью расписаться нужно…
Прямо как в приключенческой книжке, я ведь много читал о подобных ситуациях…
– А неужели на Старой Земле никто не замечает массовой миграции? И никакие слухи не возникают?
Лейтенант ответил вопросом:
– Где умный человек спрячет лист?
– Всем известно – в лесу!
– А хитрый?
Немного подумав, я ответил:
– Наверное, в коллекции…
– Совершенно верно! Достаточно будет написать несколько фантастических романов, описывающих перемещение в параллельный мир, и все! Даже если кто-то и услышит об этом, то решит, что ему просто пересказывают очередную только что прочитанную книгу.
– И фильмов на эту тему тоже много…
– Вы правильно уловили суть дела. Все это относится к операциям прикрытия. Надеюсь, вы не будете ни с кем делиться своими выводами?
– А зачем? Все равно это ничего не изменит…
– Я рассчитываю на ваше благоразумие. Умный человек с хорошей специальностью здесь не пропадет. Так что устраивайтесь, живите… И удачи вам!
– Спасибо, только сейчас я не очень верю, что она вообще есть…
* * *
Меня препроводили к официально улыбающейся девушке, она представилась, но ее имени я не запомнил, в голове непрерывно вертелось «…возврата нет… возврата нет…». Она быстро сфотографировала меня на фоне висящего здесь же на стене квадратного куска матового пластика и спросила: какое имя и фамилию я хотел бы получить здесь?
– А что, старые не подходят?
– Нет, просто здесь Новая Земля, многие хотят начать здесь жизнь «с чистого листа» и берут себе новые имена и фамилии.
– Тогда пусть будет Алекс Добрин – чем короче, тем лучше, а то будут постоянно перевирать, как предыдущую…
Через несколько минут у меня в руках оказался пластиковый прямоугольник с моей фотографией, очень напоминающий пропуск для проезда на закрытые объекты староземельного полигона. Свой российский паспорт я решил оставить – мало ли что, «случаи, они разные бывают…».
Девушка потрогала меня за рукав рубашки (я уже успел быстро переодеться в туалете, так как в куртке и свитере рисковал получить тепловой удар), и я понял, что она о чем-то меня спрашивает.
– Что, простите?
– У вас есть оружие?
– Конечно, нет. А что, здесь его можно взять?
– Ну, не «взять», а купить. На Новой Земле от наличия оружия в руках и умения им пользоваться будет зависеть, как долго вы останетесь в живых. На ваш счет уже зачислена одна тысяча экю. Если у вас есть деньги, лучше поменяйте их здесь на базе – в других местах Новой Земли их нигде не принимают. Многие поселенцы тратят значительные суммы на оружие, но вам я бы порекомендовала внимательнее относиться к выбору, чтобы потом не пожалеть.
– А где оно тут у вас?
– Рядом, в арсенале, – она показала рукой направление. – Если хотите, можем пойти туда прямо сейчас – все равно канал сильно «мерцает», и на сегодня работы не будет.
После нескольких ритуальных прививок от кучи неведомых напастей я почувствовал себя подопытным кроликом, на котором испытывают вакцину от неизлечимой болезни, причем не в первый раз. Но желание покрутить в руках стреляющее железо оказалось сильнее, чем неприятные ощущения от лекарств, и мы пошли в магазин детской мечты, который здесь почему-то называли словом «Арсенал».
Хотя не все мечты сбываются, как и не все йогурты одинаково полезны. Ценники откровенно повергали в уныние – несчастная тысяча экю никак не могла растянуться до бесконечности, как обычный человек не смог бы напоить вином из одного кувшина целую толпу жаж- дущих.
Чувствуя себя маленьким ребенком, который потерял маму с толстым кошельком в гипермаркете, торгующем игрушками, я бродил между стоек. Девушка присела на стул за стойкой и стала в очередной раз перелистывать какой-то изрядно потертый дамский журнал со Старой Земли.
Руки пришлось держать за спиной, чтобы не лезть ими куда не надо и ненароком не сковырнуть со стеллажей дорогое железо – после сильного отравления усыпляющим газом вестибулярный аппарат заметно сбоил, и меня ощутимо пошатывало, а принятые лекарства вызывали озноб и тошноту. Хотелось просто заползти куда-нибудь в темный угол, укрыться одеялом с головой, как в детстве, и чтобы утром все оказалось так, как было раньше. Но стойкий запах оружейной смазки постоянно возвращал меня к текущему моменту.
Я трезво оценивал свои возможности. Брать снайперскую винтовку пока смысла нет – не то зрение, стрелять дальше 300 метров я не пробовал никогда. Правда, разок удалось съездить на стрельбище со знакомыми, пострелять из «Сайги» 7,62х39. На расстоянии около 300 метров с открытого прицела я попал в цель три раза из трех, стреляя по самодельной грудной мишени. Понятно, что по войсковым требованиям мишени и дистанции должны быть другими, но тогда меня это мало волновало, важен был сам факт: «Могу!»
Ясно, нужен автомат. Тогда выбор однозначен – хочу знакомый еще со школьных уроков НВП (Начальной Военной Подготовки) «калаш»! Порядок сборки и разборки за годы успел отложиться в самые глубинные участки памяти, так что проблем быть не должно. Ценник, где ценник… 550 экю – охренеть!.. Захотелось ляпнуть что-то вроде «Девушка, давайте я вам прямо тут и сейчас на столе вприсядку спляшу, а вы мне пару сотен с цены автомата скинете!..» Но когда я повернулся к столу, дурацкая шутка застряла комком в горле.
С самого края в ряду «калашей» стояла пара довольно потертых экземпляров, на ценниках стояло «450».
