скачать книгу бесплатно
– Именно, – детектив выглядела довольной, – продолжим?
Кивок.
– Далее идут цитаты из Агаты Кристи: «В наши дни преданность не так часто встречается». Здесь, собственно, намек на его преданность. «Современные молодые люди невероятно распущены – стоит только посмотреть на их манеры, да и вообще по всему видно…» Такая формулировка говорит о том, что сам он является человеком немолодым. Я бы предположила, что ему не меньше пятидесяти. И последняя: «Однако женщинам угодить трудно». Это значит, Катя, что он ни раз проявлял к вам знаки внимания, но вы ждали чего-то, скажем так, более интересного. Возможно неожиданного.
Александра замолчала, выжидающе глядя на клиентку. Екатерина тоже молчала. Она была поражена и, кажется, догадывалась кем может быть ее тайный воздыхатель.
– Так что бояться его не стоит. Вашей жизни ничто не угрожает, – подвела итог Селиверстова.
– Но почему он выбрал именно эти книги? Они ведь мрачные и… – женщина сглотнула и затем добавила, – и там убивают.
– Я думала над этим вопросом и понять его мотив не так сложно, как кажется. Во-первых, с уверенностью в сто процентов я готова утверждать, что этот человек любит перечисленные книги. Не думайте, что подобная литература обязательно должна привлекать людей неадекватных и склонных к агрессии, и чтобы точно поменять ваше мнение, а то я вижу недоверчивость в глазах, скажу: я и сама поклонница таких историй. И мистические книги, к слову, тоже вызывают во мне живой интерес. Объясню свой выбор. В подобных жанрах всегда есть интрига, загадка, всегда нужно думать, предугадывать. Если хотите, эти книги не только интересны, но и полезны для ума – они как своеобразная разминка.
Капельникова молчала. Наверно в случае с детективом это и нормально читать, собственно детективы, но что может быть привлекательного в триллерах? Она ни одного не смогла досмотреть до конца, не то чтобы прочесть! Слишком тяжело – больно. Александра тем временем продолжала:
– Думаю, вашему поклоннику не чужд азарт. Ему нравятся неожиданные повороты и загадки и причин этому может быть уйма, но об этом вам лучше узнать у него самого, а во-вторых, он очень хотел привлечь ваше внимание. Судя по всему, на обычные подарки или комплименты вы не слишком реагируете.
– Это правда. Я не люблю банальности, – клиентка слегка смутилась.
– Значит в своих расчетах поклонник не ошибся: он сумел не только привлечь ваше внимание, но и поразить.
Про себя Екатерина подумала, что он вполне мог довести ее и до психбольницы, но промолчала. В общем и целом, детектив была права.
– У меня есть еще и третье предположение. Думаю, этот человек не только желал вас максимально удивить, но и показать себя, а точнее свою интеллектуальность и оригинальность, хотя, на мой взгляд, здесь больше самолюбования и романтизма. А выбор книг собственно намекает не просто на его влюбленность: он помешан, в хорошем смысле этого слова, однако я подобного не понимаю.
– Он вам не нравится, – догадалась женщина.
– А вам? – детектив откинулась на спинку стула.
Клиентка не ответила, но на ее губах проскользнула легкая улыбка. Александра вздохнула. Дело окончено, а в своей личной жизни этой женщине придется разобраться самой.
– И последний вопрос: это вы все из книг поняли, да? Я права? Вам пришлось перечитать много литературы?
Селиверстова не сдержала смешка:
– Литература и немного «гугла».
Екатерина тоже рассмеялась, затем поблагодарила детектива за помощь и даже обняла на прощание, напомнив, что обговоренную сумму за услуги уже перечислила на карту. Женщина уже собралась уходить, как вдруг вспомнила важную деталь:
– Ой! А что насчет цветов? Венки принято носить на могилы. Причем здесь я?
– Об этом, Катя, вы тоже можете не беспокоиться: у древних славян венок имел много значений, в том числе он означал слияние единства и совершенства.
– Так я для него совершенна, – мечтательно проговорила Капельникова.
«Или он имеет ввиду себя», – подумала Александра, но решила не расстраивать клиентку.
Глава 3
После работы Александра договорилась встретиться с другом Иваном Резниковым. Раньше они работали вместе: она – следователем, он – криминалистом; их тандем и тогда был весьма удачен – ничего не изменилось и после того, как она стала частным детективом. Между ними было понимание, доверие, и они больше пяти лет были друзьями. Он называл ее «Пулей», она его – «Бризом».
Они шли по еще мокрому асфальту – дождь закончился недавно, и скромно выглянувшее солнце едва успело высушить землю. По дороге тут и там встречались большие и маленькие лужи, а по ним пробегали солнечные зайчики. Воздух опьянял свежестью, и Александра улыбалась, глядя на неспешно плывущие облака разнообразной формы. Она видела гигантскую собаку, медведя с медведицей, лебедя с очень длинной тонкой шеей и что-то похожее на огромную конфету с ручками. Разглядывая редкие силуэты прохожих, держащих за ножки разноцветные зонты, детектив представляла, куда эти люди идут. Представляла, как выглядят их дома. Иван долго следил за ее мимикой и наконец решил, что у подруги неплохое настроение, а значит настал подходящий момент, чтобы заговорить о том, о чем он думал уже два дня.
– Слушай, Пуля, у меня завтра выходной, – начал он, чуть сбавив шаг, – может сходим на «Убийство в Восточном экспрессе»?
– Почему бы и нет? Книга прекрасна, – воодушевленно ответила Селиверстова, – так что взглянуть на новую голливудскую интерпретацию будет любопытно.
– Отлично. Во сколько завтра заканчиваешь?
– Эх, – она вздохнула, – не поверишь, у меня завтра тоже выходной: ни одного дела! – и разочарованно добавила: – Скука.
– Тогда в два?
– Согласна, – Александра снова вздохнула, – тебе тоже нечем меня порадовать?
– Боюсь, что нет. Вчера в своей собственной машине взорвался бизнесмен Роман Елесеев, но этим делом сразу занялось Управление по особо важным делам. Все-таки парень был фигурой известной и достаточно богатой. Насколько я знаю его сестра наняла какого-то крутого частного детектива, так как не верит, что взрыв был подстроен конкурентами.
То, что Бриз назвал кого-то другого крутым детективом ее покоробило, но она сделала вид, что все в порядке и поинтересовалась:
– А почему сестра так уверена, что это не конкуренты? Какие-то улики?
– Не знаю, – пожал плечами Иван.
Детектив задумалась. Елесеевы были богаты, а красавец Роман был известен как щедрый бизнесмен и каждый год участвовал в благотворительных акциях – полгода назад прошла как раз одна из них: собирали средства для детей больных раком. Елесеев был как раз тем человеком, кто подарил фонду «Радость каждому» баснословную сумму. Что касается его сестры Ирины, то здесь все было наоборот. Журналы все время писали о том, насколько она скупа, а значит обращение к частному детективу было обоснованным. В глазах Александры загорелся азартный огонек:
– Бриз, а ты можешь достать мне материалы по делу погибшего?
Он задумался и спустя минуту ответил:
– Не думаю. Посторонних не подпускают к расследованию. Единственный вариант пообщаться с тем самым детективом.
Селиверстова нахмурилась – к «крутому» детективу она уже заранее была настроена враждебно.
– Не лучший вариант. А что насчет любовных связей Елесеева? Если это не конкуренты, то возможно обиженная женщина.
– О личной жизни ничего не известно. Елесеев тщательно скрывал свои связи, поговаривают, что он платил за молчание.
– Как ты думаешь, почему?
– Может он предпочитал мужчин?
Александра рассмеялась. Версия Бриза была забавной, но интуиция подсказывала, что она неверна.
– Или он банально не хотел «светить» личными отношениями.
– В конце концов, Пуля, это не наше дело, так что можешь не ломать голову.
Он остановился, она сделала тоже, затем Иван взял ее за руку и сочувственно произнес:
– Хочешь я поспрашиваю насчет нераскрытых дел за прошлый год? Вдруг найдется что-нибудь интересное? Помнишь историю про ювелира, умершего якобы во сне?
– Помню, это дело раскрыли еще месяц назад.
– Я могу покопаться в архиве, – не отступал друг.
Но Александра его уже не слушала. Все ее мысли были о деле Романа Елесеева. Иван это понял и тяжело вздохнув, отпустил ее руку:
– Управление тебя вряд ли подпустит близко, но, если тебе так нужно, я могу попытаться выяснить номер детектива.
Селиверстова скривилась, но, чтобы не обижать Бриза, согласно кивнула.
Они и не заметили, как дошли до ее дома. Александра взглянула на темные окна квартиры и неожиданно ощутила грусть.
Иван будто почуял перемены в ее настроении:
– Может тебе завести питомца? Будет встречать после работы.
На самом деле он хотел сказать совсем другое: мужчина уже так давно желал, чтобы они были вместе, так хотел в очередной раз помечтать, но запретил себе это делать. Они были прекрасными друзьями. Он был благодарен и за это. Слабо улыбнувшись, пояснил:
– Кошку или собаку.
– Лучше зайдем и поужинаем, не зря же я всю неделю рылась по сайтам, изучая тонкости и премудрости такого занятия, как кулинария – между прочим, сегодня все утро готовила. Оценишь.
И тут Иван от удивления чуть не потерял дар речи:
– Ты… ты готовила?! Я не ослышался?
– Я же говорю. Ску-ка!
…
Они часто сидели на ее кухне. Бриз всегда приносил что-нибудь к столу, и они вместе наслаждались едой, обсуждая дела, но на этот раз все было по-другому. У него в руках был только зонт и никаких угощений, тогда как на столе вместо привычных сладостей стояла тарелка с чуть теплыми котлетами, на плите возвышалась кастрюля с давно остывшим картофельным пюре, а из сковороды выглядывали аппетитные и румяные драники. Иван не верил своим глазам: за все то время, что они были знакомы, в холодильнике Пули из съестного находились максимум остатки колбасы и сыра. Да что там! Он понятия не имел, что подруга умеет готовить! Аромат еды тут же вызвал слюноотделение, и Иван опустился на стул. Прогулка возбудила зверский аппетит, а еще ему безумно хотелось попробовать то, что приготовила Александра. А вдруг такой возможности больше не представится?
Селиверстова тем временем сняла крышку с кастрюли, придирчиво заглянула внутрь, понюхала содержимое и констатировала:
– Пюре испортилось, а вот драники вполне съедобны. Еще в холодильнике есть крабовый салат, – открыла дверцу, – и я испекла булочки с маком, его маловато – не рассчитала, но десерт потом.
Он не мог поверить своим ушам и потрясенно произнес:
– Похоже ты действительно умираешь от скуки.
– Не то слово, – она вытащила из пакета хлеб и достала тарелки. Иван тем временем разложил остальные приборы.
– Драники или салат? – уточнила Селиверстова, насыпая в чайник заварку с апельсином и клубникой.
– Поскольку я до сих пор нахожусь в некотором шоке, то, пожалуй, рискну и попробую и то и другое, – Бриз улыбнулся.
Она пожала плечами и вытащила миску с салатом из холодильника.
– Майонез закончился. Сметана подойдет?
Друг кивнул.
Они перебрались в гостиную, прихватив кружки с чаем и тарелки с ароматной и блестящей от сливочного масла сдобой. Расположились на диване и начали болтать с таким оживлением словно не виделись месяц, а то и больше, хотя по факту последняя встреча состоялась всего-то на прошлой неделе. Иван сообщил о том, что его родители провели отпуск в Таиланде: видели настоящих крокодилов, катались на слонах, кормили обезьян, пробовали какие-то экзотические фрукты, плавали в теплом как парное молоко море и в итоге им все понравилось до такой степени, что решили повторить поездку в следующем году. Похвастался покупкой сверхмощных музыкальных колонок в автомобиль и признался, что от их звучания у него закладывает уши. Посмеялись и друг пообещал демонстрацию этого чуда техники.
Александра рассказала, что от скуки прочитала уже десять книг, пересмотрела старого и нового Шерлока и к тому же съездила в гости к родителям: у ее мамы был день рождения, но и этот, казалось бы, замечательный день не обошелся без ссоры. Не спас даже подарок – дочь вручила сертификат в спа-салон, о котором давно мечтала ее мама. Иван не стал выспрашивать подробности, он и так знал, что Пуля ни с отцом, ни с матерью не ладили с того самого момента, как она сообщила, что будет работать в полиции. Сергей Витальевич считал, что это не женская профессия и подыскивал дочери «нормальную» работу, а Кира Андреевна попросту хотела внуков. Сама она всю жизнь была домохозяйкой и того же хотела для Александры. Дочь взглядов не разделяла, и из-за этого они постоянно ругались. Дошло до того, что Селиверстова и вовсе стала избегать родителей: на звонки не отвечала, сама не звонила и в какой-то момент отношения раскалились так сильно, что когда-то самые родные люди стали встречаться лишь по праздникам, а созваниваться в случае крайней необходимости. Иван сочувствовал их семье, но помочь ничем не мог.
Время шло: они обсудили рождение пятерых щенков ротвейлера у одного из знакомых следователей, вспомнили о бывшем начальнике, сбежавшем заграницу после того, как узнали о его преступных связях, посмеялись над нелепыми ситуациями, в которые частенько попадал общий знакомый с кафедры судебно–психологической экспертизы, поговорили о новом начальстве в лице хмурого, но честного Алексея Георгиевича. Затем Иван еще раз восхитился неожиданно открывшимся для него кулинарным талантом подруги и попросил разрешения забрать оставшиеся рулетики с маком домой, а та, не противясь, пообещала, что если не удастся заняться делом Елесеева, то научится печь еще и торты. О том, какой она была сладкоежкой знали все бывшие коллеги. Бриз тоже был неравнодушен к десертам, но его любовь не шла ни в какое сравнение с тягой Селиверстовой – у нее и день не проходил без чего-нибудь, насыщенного глюкозой.
За разговорами оба не заметили, как на улице снова забарабанил дождь, тучи под своей серостью спрятали вечернее небо, не оставив ни единого светлого кусочка, и к тому моменту, когда чаепитие повторилось, а беседа плавно перетекла в пересказ сплетен, блуждающих в отделении – расходиться ни ему, ни ей уже совсем не хотелось. Мысль, которая могла спасти ситуацию пришла в голову одновременно обоим.
– Может сыграем в «Клюэдо»? – рассмеялись.
Настольную игру в детективном жанре Александре подарил Кирилл Андреевич Анюхин. Он работал в лаборатории почерковедческой экспертизы. Селиверстова ласково называла его дедушкой и ни столько из-за разницы в возрасте, сколько из-за их теплых, едва ли не родственных отношений. Почти три месяца назад она помогла бывшим коллегам раскрыть преступление, в котором убийцей выступал двадцатилетний парень, помешанный на настольных играх. Обвинялся внук лучшего друга Анюхина. Александра нашла доказательства его непричастности и отыскала истинного преступника. В благодарность старик подарил ей «Клюэдо».
Конечно, играть в любую настольную игру интереснее всего в большой компании, но было уже поздно звать кого-то из знакомых и поэтому пришлось играть вдвоем. Игра тем самым, на взгляд Селиверстовой упрощалась, но все-равно оставалась довольно-таки любопытной, к тому же лучше так, чем сидеть одной.
В последнее время детектив все чаще и острее воспринимала одиночество. Возможно, дело было в материнских словах: упреки в ее неудавшейся личной жизни постоянно звучали где-то на закроме сознания. Она говорила себе, что все в порядке, но где-то глубоко в душе понимала, что отчасти мать права и семейный уют совсем не лишний. Иногда хотелось, открывая дверь, видеть счастливое лицо того, кто тебя с нетерпением ждал. Кого-то, кто любил. А может причина заключалась в ее однообразных буднях: скучающий без дела мозг из-за нехватки так ему необходимых загадок начинал сходить с ума и думал о всякой ерунде, вроде этой, но, так или иначе, оставаться одной совсем не хотелось и поэтому сейчас она с большим удовольствием раскладывала фишки, карты и другие элементы.
Они сыграли три раза. Каждый пытался мухлевать, чтобы запутать соперника. Дважды, и так совпало, что в обоих случаях в образе «Галины Голубевой» убийцу находила Селиверстова и один раз Иван, он же «Дмитрий Горчичников». Орудиями преступления оказались подсвечник, яд и бита. Убийства были совершены в холле, на террасе и в гостиной. Игра могла бы пойти и по четвертому кругу, но Бриз не желал злоупотреблять гостеприимством подруги. В начале первого они все-таки разошлись. Он вызвал такси, поскольку его машина была в ремонте – что-то с коробкой передач – и уехал, поцеловав на прощание в щеку.
Грусть не преминула о себе заявить, едва шаги растворились в лестничных пролетах, а когда брендированный автомобиль исчез из поля зрения, мгновенно навалилась тяжелым грузом. Александра понимала, что уснуть ей вряд ли удастся и поэтому села за ноутбук. Игра подняла настроение, но совсем немного, и она решила заняться тем, что действительно вызывало в ней живой интерес – покопаться в истории Елесеевых: дело о взрыве ей казалось невероятно увлекательным.
Глубокая ночь уже давно укутала шелковым покрывалом город и зажгла на улицах фонари, а детектив так и не нашла ничего, чтобы хоть как-то объяснило поведение сестры погибшего, но по какой–то же причине Ирина все-таки обратилась к частному детективу? И Александра не могла об этом не думать – она сгорала от любопытства. Селиверстова понимала, что обязана выяснить мотив женщины и, уже засыпая, вспомнила о знакомой журналистке. Интуиция безапелляционно заявляла, что та обязательно откопает любопытную информацию, и, несмотря на позднее время, детектив отправила сообщение, а после, так и не дождавшись ответа, еще долго сидела у экрана, изучая различные статьи, и останавливая взгляд даже на тех материалах, что были лишь косвенно связаны с семьей бизнесмена.
Глава 4
О том, что Рома погиб во время взрыва в своей собственной машине, Диана узнала из выпуска «Новостей» и проревела несколько часов. Этого не должно было произойти! Это было просто невозможно. Она пересматривала ту короткую вереницу фотографий, что были на телефоне и всхлипывала, вспоминая о нем: добром и нежном.
Первый снимок: они сидят на его кухне с отделкой из современной плитки сложной геометрической формы и пьют шампанское из бокалов, которые вместе выбирали в одном из элитных магазинов посуды. В тот вечер Рома обещал отвезти ее в Италию и показать самые лучшие виноградники. Следующий кадр – лежат в постели, и он целует ее в плечо. В тот день Рома подарил ей смешное ярко-оранжевое белье с белым кружевом. А здесь идут к белоснежной «ауди» и в руках он держит два билета на выставку знакомого художника: картины были действительно замечательные, и одну из них он хотел вручить Диане, но она объяснила, что такое богатство никак не впишется в ее простую квартиру. Сидят в ресторане, танцуют под медленную композицию, целуются возле салона красоты, стоят у витрины магазина с ювелирными украшениями, кормят друг друга тортом. Смеются. Снова где-то целуются. Диана вытерла слезу, закрыла галерею, не в силах больше смотреть на Ромино лицо и, подавив тяжелый вздох, перешла к чтению смс. Он всегда писал ей после деловых переговоров: сообщал, как все прошло и говорил, как по ней скучает, желал удачного дня и спокойной ночи; когда был в командировках – присылал влюбленных котов, а когда она задерживалась с ответом – обиженных енотов. Писал о любви. Смс закончились, а Диана продолжала тупо смотреть в экран – сердце отказывалось верить в происходящее. Не сдерживая слез, женщина отодвинула мобильник, уткнулась в подушку и ревела белугой, сетуя на свою жизнь. На свою судьбу. Когда рыдания перешли во всхлипы и возникла икота – поплелась на кухню, залпом опустошила стакан воды, а вернувшись, обессиленно рухнула на кровать и заснула.
Ей снился их запланированный, но несостоявшийся отпуск. Они были в Италии, но смотрели не на виноградники, а на море. Рома предложил поплавать, и не дожидаясь ее согласия, бросился в воду прямо так, не сняв ни шорты, ни цветастую футболку. Диана собралась последовать его примеру, но тут налетело цунами, а потом все вокруг завертелось, и она начала стремительно падать в глубокую яму.
Проснулась от собственного крика и еще долго не могла прийти в себя. Слезы душили, мысли сводили с ума. Она ненавидела себя за то, что не уберегла Рому. За то, что вообще с ним познакомилась.
В обещанное время явился курьер, о котором Диана уже и позабыла. Паренек лет двадцати ждал письма, но она не написала ни строчки и попросила передать на словах, что ОН не прав, и им лучше друг друга забыть. Да, она действительно считала, что так будет лучше. Ночью она еще раз все обдумала и пришла к неутешительному выводу: пора все-таки оставить прошлое в прошлом, пусть оно и притягивает подобно магниту. Курьер ушел, Диана закрыла дверь и бросила усталый взгляд в зеркало. Выглядела она ужасно: мешки под глазами, осунувшийся овал лица. Роме бы она сейчас не понравилась, хотя нет – ему она нравилась всегда. Она невольно вспомнила его реакцию на маску для лица. Он улыбнулся и сказал, что ему нравится исходящий от нее сладкий медовый аромат, а потом они занялись любовью. Он был нежен, впрочем, как всегда и не требовал от нее ничего взамен.
Диана скучала по Роме. Когда он был рядом, ей порой казалось, что он занимает слишком много места, отнимает слишком много времени, а теперь ей было неуютно от той пустоты, что, казалось, заполнила и дом, и саму душу. Она отчаянно захотела съездить на его квартиру, укутаться в его вещи, вдохнуть их аромат, но не решалась. Дубликат ключей манил из коридора, но Диана понимала, что эта поездка будет неправильной, да и чувство вины заставляло оставить подобную затею.
Она заварила кофе такой же крепкий, как любил Рома и села на кровать. Похороны были уже завтра, и она не была уверена, что готова на них идти. Ей необходимо было собраться с мыслями. Собраться с духом. Ей придется взглянуть в глаза его родителям и сестре. Но как? Как это сделать, когда чувствуешь себя убийцей? Снова. Как в тот злополучный вечер десять лет назад. Нет. Она не должна об этом вспоминать. Это страшное воспоминание похоронено в надежном месте, о котором знает она и мужчина из прошлого, но тот никогда ее не предаст. ОН будет молчать, так же как и она. Обоюдная клятва. И вспомнились окровавленные ладони.
…
На обгоревшее лицо, пусть и тщательно обработанное гримом, было страшно смотреть. Елесеевы зачем-то решили прибегнуть к услуге «Улыбка усопшего», и теперь лицо Ромы выглядело, как жуткая и несуразная маска: не так он улыбался, совсем не так. Диана никогда не могла спокойно смотреть на мертвецов. Она отводила глаза и сейчас. Все было как в тумане. В происходящее не верилось, пелена слез застилала глаза, но плакать больше не было сил, и влага просто копилась внутри, создавая иллюзию миража: Диана с трудом видела, как самые близкие люди провожают Рому в его последний путь. Вместе с ними, едва разбирая дорогу, она дошла до кладбища. Гроб медленно опустили в землю, и каждый по очереди бросил горсть земли. Она была последней. Чуть склонилась над гробом и едва не упала. Голова внезапно закружилась – весь мир завертелся вокруг. На трясущихся ногах отошла в сторону и прислонилась к соседнему надгробию. На нее никто не обратил и малейшего внимания, и она остро ощутила одиночество, а затем вернулось чувство вины. Оно было всепоглощающим и таким сильным, будто грудь сжали в тиски на пару мгновений. Постепенно дыхание восстановилось, и, прижимая руки к неровно бьющемуся сердцу, она проследовала к лимузину, в котором уже сидела Ромина семья.
Диана впервые была в доме его родителей, но рассматривать со вкусом обставленное и невероятно богатое помещение не было сил. Она медленно опустилась на стул с резной спинкой, а сестра Ромы тем временем сновала туда-сюда, расставляя на большом столе блюда с аппетитной едой, но вот Диане есть совсем не хотелось. Она могла бы помочь Ире, но не решалась заговорить, к тому же она не знала, как именно нужно расставлять еду. Ира явно соблюдала определенные правила: по правой стороне стола поочередно располагались фарфоровые тарелки с горкой из бутербродов с красной и черной икрой. По левой – хрустальные вазы с разнообразными овощными салатами. Середину стола украшали два больших блюда с куриными бедрышками под сырно-луковой шубкой, а у каждой тарелки стояла маленькая пиала с маслинами и блюдце с ажурными блинами. Из напитков был персиковый нектар, компот из лесных ягод и графин с водой.
– Здесь все, что любил Ромочка, – тихо проговорила его мать и спрятала лицо в ладонях. На кладбище она держалась изо всех сил, но больше сохранять спокойствие не могла: беззвучные рыдания сотрясли ее худое, словно высохшее тело, и Диане стало неловко от того, что она стала свидетельницей этой глубоко личной сцены. Она посмотрела на проходящую мимо Иру и спросила:
