скачать книгу бесплатно
– Ты в своём уме? – Выглянул из прихожей полуодетый Игорь. – Мне ж поспать надо хоть пару часов!
– Ты что, со мной спать собрался? Или я на сессию с тобой лечу?..
Анна засмеялась. У Игоря вытянулось лицо:
– Так ты остаёшься?.. Ну, тогда – гуд бай, май френдз!
– Переведите мне, что он сказал, я не силён в иностранных языках. – Алексей, улыбаясь, смотрел на Анну.
Она перевела:
– Игорь сказал: будь другом, свари Анне кофе, как ты это умеешь делать.
Игорь на несколько секунд замер с таким выражением лица, словно его только-только выстирали и выгладили. Он смотрел то на одного, то на другого, потом пришёл в себя, попрощался и вышел, тихо закрыв за собой дверь.
– Так что там у нас про кофе?.. – Спросил гость.
Они одновременно поднялись из кресел и оказались лицом к лицу. Алексей протянул руку и коснулся щеки Анны. Она закрыла глаза, и через миг оказалась в крепких объятиях.
Она так давно не испытывала сладости мужского поцелуя. Она почти забыла, что такое – это волнение… Именно волнение – когда тебя качает и захлёстывает так, что невозможно вздохнуть…
Раз-два в год они виделись с мужем. Но это было не то, что нужно женщине… Попытки войти второй раз в стремительно бегущую реку оставляли только привкус горечи и осадок разочарования.
* * *
– И что, интересно, после этого можно обо мне подумать? – Она ещё не вполне пришла в себя, а пионерская совесть уже билась в конвульсиях самообличения.
– Надеюсь, то же, что и обо мне: и вы, и я вери гуд справились с предложенной ситуацией. – Алексей перевернулся на спину, увлекая на себя Анну.
Они рассмеялись и долго не могли остановиться.
На этом рефлексии были исчерпаны, а долгая зимняя ночь, казалось, никогда не закончится – что вполне устраивало обоих.
Зелёные чернила
Понедельник прошёл на удивление быстро. Когда много работы, всегда так – не успеешь во вкус войти, пора домой. Хотя это тоже приятно – идти домой.
Рябиновые кусты в клочьях сбитых, густо пахнущих сливок. Когда она вернётся из отпуска, это будут уже ягоды…
Отпуск ей подписали без проблем: перевод почти завершён, осталось отшлифовать до брильянтового блеска, как она это любила.
Отпуск… До сих пор не верится! Но не сон же это – она билеты видела своими глазами. И всё же, какая-то заноза сидит в душе… Не связано ли это с Алёшей? Вроде бы – нет, тут всё прекрасно, как никогда…
Только покупая в магазине молоко, она поняла: дома пусто, Кирилл улетел… Душа сжалась, а заноза исчезла.
Она купила одну бутылку вместо трёх. Теперь "зарплату" сына будет получать она. А можно не сдавать пустые бутылки, приедет Кирилл, и у него будет сразу солидная сумма… Хотя, что это она, она ж через две недели сама улетает! Вроде бы… вроде бы улетает…
* * *
Уже восьмой час, а она так и сидит в кресле, как уселась, придя с работы. На полу пустая молочная бутылка и прочитанная газета. Даже передовицу прочла… Только вспомнить ничего не может – паралич какой-то.
Надо бы встать. Только зачем? Готовить некому. Самой есть неохота. Делать ничего неохота… Позвонить Алёше, уточнить детали? Нет! Она никогда не звонила ему первой. А может, это-то и глупость?..
Звонок в дверь.
Кого это принесло?
У неё, вероятно, вытянулось лицо – потому что Алёша, стоявший на пороге, шутливо заозирался по сторонам, ища, кто же это напугал Анну.
У неё была причина удивиться – никогда доселе он не являлся без звонка.
– Привет. – Он обнял её. – Вот, проходил мимо и решил заглянуть: не скучаете ли в одиночестве?
– Или не нескучаете ли в неодиночестве… – И она тут же мысленно шлёпнула себя по губам.
Он съёжился – Анна ощутила это по едва дрогнувшему объятию, – но тона не изменил:
– Кроме этого, есть предложение.
– Нет возражений.
– Ну что ж, прекрасно. Тогда – пошли.
– Куда?
– Нет возражений, нет и вопросов.
– Мне надо переодеться.
– Жду. – И Алёша уселся в кресло.
Что надеть?.. Пытаться выведать у Алёши, что он задумал и куда они отправятся, бесполезно. Поэтому, на всякий случай, можно слегка вырядиться. Дневной макияж сменить на вечерний, и – любимые его духи. Всё? Брошка не помешает. Теперь – всё.
– Я готова. – Анна вышла в прихожую.
Алёша изобразил изумление.
– Это я так, на всякий случай… – Смущённо сказала она. – Вдруг ты меня на приём к Английской королеве поведёшь.
– В нашем городе других королев, кроме тебя, нет.
По дороге Алёша рассказал Анне о том, какой переполох вызвала в среде женщин-операторов статья, выуженная им в каком-то американском журнале и переведённая ею. В статье описывались возможные отрицательные последствия работы беременных и детей с дисплеями. Похоже, будет бабий бунт, а школьников перестанут таскать на дурацкие занятия по профориентации, от которых никакой видимой пользы, одна суматоха на весь рабочий день.
Они зашли в подъезд знакомого Анне дома.
– Уж не в восьмую ли квартиру ты меня ведёшь?
– Я уже говорил тебе о твоих дедуктивных?..
– Стоп! Я не пойду.
– Что за капризы? Нас ждут.
– Алёша… Я совершенно не готова. Зачем тебе это? – Она остановилась. – Что ты придумал?
– Это мой лучший друг.
– И мой коллега, между прочим. Я понимаю, что за два с половиной года он… где-то как-то догадался о наших с тобой отношениях… Но зачем тебе понадобилось их афишировать?
– Труси-и-иха!
– Я трусиха?! Мне-то чего трусить? Я – свободная женщина…
– А я – свободный мужчина…
– …который привёл свою престарелую подружку знакомить с другом.
– Думаешь, если грузин вспыльчивый, его дразнить можно? – Она почувствовала в его голосе натянутость и снова пожалела, что никак не может забыть об этих злосчастных семи годах…
– Хорошо, пошли.
– То-то! – Алёша уже взял себя в руки, а Анна прикусила язык, чтобы больше никогда не напоминать ему о разнице в возрасте.
Предлогом визита был вяленый Игорев улов, который они запивали бочковым пивом, и новый фильм какого-то шведа в стиле абсурда, не слишком увлёкший Анну – она не любила, когда автор выворачивается наизнанку, чтобы рассказать о простых и понятных вещах.
Алёша ни на минуту не отпускал от себя Анну, то обнимая её за плечо, то держа за руку. Ирка, жена Игоря, всё время косила в их сторону взглядом. Не спать Игорёхе полночи – замучает расспросами… Зачем всё же это понадобилось Алёше – вносить смятение в души друзей?
– Как тебе фильм? – Спросил Алёша, когда они вышли на улицу.
– А как тебе Ирка?
– Здоровый женский рефлекс…
– Куда мы идём? Мне же в другую сторону.
– Мы идём домой, уже поздно, и пора спать.
– Вот именно, пора спать, завтра на работу. – Анна чуть приотстала.
– Совершенно правильно. – Сказал он, не сбавляя шага.
– Алёша!
Он остановился и вернулся к Анне.
– Идём. – Алёша сказал это таким тоном, что в голове поплыло. Или это от пива?..
* * *
Этой ночью Анна выяснила, что Алёша спит крепко, но к нему нельзя прикасаться – не уснёт. И ещё: она не может уснуть, если её не обнимает лежащий рядом возлюбленный. Возможно, она не уснула бы, если бы он и обнимал её… Так или иначе, она не спала всю ночь.
То ли нарочно, то ли по ошибке, Алёша поставил будильник на шесть часов вместо семи. Час они провалялись в объятиях друг друга, таким же образом приняли душ, и Анна отправилась на работу с тёмными кругами под глазами.
Это не ушло от внимания шефа, возбудив в нём прилив весьма специфического, ему одному присущего, чувства юмора, и он незамедлительно сострил на тему её недужного вида как вероятного результата бессонной ночи и прочее.
– Вам не откажешь в дедуктивных способностях. – Сказала в ответ Анна.
Выходя из отдела, она встретилась взглядом с Игорем, слышавшим, разумеется, как, впрочем, и весь коллектив, их содержательный диалог с шефом.
Они улыбнулись друг другу и обменялись коротким "привет".
К концу рабочего дня позвонил Алёша и спросил о самочувствии.
– А я сегодня дежурю в ночь. – Сказал он. – За отгул.
– Это что – доклад шкодливого мужа ревнивой жене? – И Анна тут же пожалела о своей глупой шутке. – Шучу! А я зато буду спать.
Можно было бы добавить, что ей теперь будет скучно без него, что ей понравилось спать… ну, или не спать… вдвоём. Но она не сказала этого Алёше.
В одиннадцать он позвонил снова и сказал, что приступил к дежурству.
– А я уже почти сплю… Ты знаешь какую-нибудь колыбельную?
– Колыбельную? М-м-м…
Через секунду она услышала пиликанье его новых японских часов, исполняющих "Караван" Великого Дюка. Она едва не расплакалась от нежности.
Мой непредсказуемый Алёша… – думала Анна. – Мой любимый?.. Почему я так легко называю тебя любимым? Любовь ли это? Ведь любовь – это общий дом, дети… штамп в паспорте. А у нас ни того, ни другого, ни третьего. Или это страсть?.. А есть ли разница между одним и другим? И возможно ли одно без другого?..
Хотела бы я заглянуть в твою душу, чтобы узнать, какое место я в ней занимаю? И да и нет. Нет, потому что догадываюсь – далеко не первое. Да – потому, что так уж воспитали: в тоске хоть и по горькой, но правде…
Что такое – наши два с половиной года: счастье? мука?.. Дьявольский коктейль из этих двух дурманов… И я пью его взахлёб. Знаю – скоро дно, но пью… Потому и взахлёб, наверно.
А чего я жду, чего хочу? Замуж за тебя? Нет – ни замуж вообще, ни за тебя в частности. Быть твоей вечной любовницей? Но вечного ничего нет на этой земле, а вечной любви и подавно…
Пройдёт ещё немного времени, и ты сам захочешь иметь семью. Найдёшь себе жену – подходящую по возрасту и статусу. А мне – старшей подруге и наставнице – останется благословить тебя на семейное счастье.
А что, если родить тебе сына?.. Здоровый женский рефлекс, сказал бы ты.
Голова пухнет от вопросов. А нужны ли мне ответы? Я ж с тоски помру от ясности…
Спи. Завтра будет новый день. И даже если в нём не будет Алёши, он будет в тебе – твой любимый… любимый… любимый…
* * *
Он позвонил только в пятницу. К вечеру. Ей на работу. Предварив своё сообщение оговоркой, что это не доклад шкодливого мужа ревнивой жене, он сказал, что сегодня у них в отделе массовый выпивон по случаю чьего-то новоселья и спросил, можно ли ему после этого зайти за ней?
– Примерно в двадцать один сорок шесть, – добавил он.
