скачать книгу бесплатно
Назовем такие области информационных связей узловыми. Очень важно упомянуть, что рациональное, доступное сознанию, и слабоосознаваемое содержание таких узловых областей имеет совершенно различную природу и динамику.
Понимание и впечатление – это совсем разные вещи.
А именно: эгрегориальная слабоосознаваемая компонента, то есть результат нашего с вами восприятия, меняется очень медленно и содержит в себе ощущение потребности, отношение к знакомым нам способам её реализации и ожидания удовлетворения потребности.
При этом ощущение потребности в комбинации со способом её удовлетворения и знакомым ожиданием результата предстает перед нами в качестве архетипического комплекса свойств, способных связываться с самыми разными понятиями и явлениями, которые играют роли архетипических инструментов.
К примеру, мы хотим начать какой-то самостоятельный процесс, причём он устроен так, что может быть запущен только определённым и совсем не любым, а редким воздействием. Сложно? Хорошо, например, открыть дверь, завести машину, пустить ракету… Что нужно?
Правильно, ключ. И его варианты (а вот о них немного попозже). Способность быть ключом – это и есть архетипический комплекс свойств.
При этом, как мы уже говорили, эта компонента обладает свойством самоподдерживаться, передавая от человека к человеку свои нюансы.
Но компонента рациональная, то есть результат понимания, имеющая отношение к той же потребности, все время и очень легко меняется, хотя практически не способна ничего изменить в слое компоненты слабоосознаваемой!
Приведем пример: потребность в получении эстетического удовольствия по слуховому каналу посредством прослушивания постороннего звука, приносящего удовлетворение (имеющая от- ношение к группе экспансии (расширения впечатлений) невербальная сторона, содержащая в себе множество неописуемых при помощи языка нюансов, в том числе характеризующих и рациональную сторону), может на рациональном уровне быть удовлетворена при помощи прослушивания пения птиц, оркестра, одного из многих музыкальных инструментов, магнитофона, компьютера…
Точно так же с архетипическим комплексом свойств, порождающим ключ. Он может быть привязан и к «ключу», «выключателю», «паролю», «взрывателю», «запалу», «крану», «сигналу»… Суть неизменна, а понятия и явления – разные.
Рис. 19.Так же как многовариантно наше мышление, выбирающее конкретный способ решения проблемы по зову суммы желаний и намерений в нашем внутреннем мире, так же и культура с легкостью меняет конкретные способы действия, не имея возможности изменить их причины.
Веками менялось понимание ключей и замков, музыки и музыкальных средств, но суть процесса оставалась той же самой.
При этом если рациональная сторона подобного узла в своей эволюции и распространении подчинялась строгим, объективным законам – конкуренция менестрелей, распространение новинок, изобретение магнитофона, – то слабоосознаваемая развивалась скорее по законам психологическим. К примеру, средний подрос- ток, не к месту поминающийся среди сверстников Баха, немедленно печенками ощущает, что это «типа считается отстой», и переходит к слушанию чего-нибудь «высокохудожественного» вроде Глюкозы или Децла (это, разумеется, гипербола, но недалекая от истины).
Нашел бы человек, имеющий принципиально потребность в музыке, эту музыку сам, без помощи остальных? А стал бы он читать? Даже если бы заставляли? Да, это было бы возможно.
Но значительно менее возможно без поддержки невербальной, в том числе психоэнергетической индукции со стороны окружающих.
Эта поддержка служит полем, направляя внимание попадающих в сферу притяжения людей к актуальным на сегодняшний день событиям узла, реализация которых в исполнении индивидуума окажется оптимальной для коллективного бессознательного, хотя и не всегда хорошей для индивидуума.
Таким образом, поведение человека, личности, недоступным для сознания образом направляется в нужном для коллективного бессознательного направлении.
Но так же это воздействие самым возмутительным образом эгоистично нарушает свободу воли личности – и феномен слабоосознаваемого для мишени прямого и косвенного воздействия других людей отражается на её поведении, заставляя действовать немного не по-своему, не так, как действовало бы сознание в отсутствие этого влияния.
Просто представьте, что это означает для человека, – мы думаем, что свободны в своих решениях.
Мы с вами волнуемся, желаем, страдаем, переживаем, действуем.
Мы живем.
И наши желания рождены нашим энергоинформационным существом. Они – это мы, наше место в жизни и наша роль в ней.
Но осознаны эти желания нашим сознанием.
Мы идем к тому, что выносили и выстрадали.
Однако энергоинформационный слой, обладающий способностью влиять на наше энергоинформационное существо, подталкивает нас к тому, что нужно ему.
Не только нам.
Он как бы отклоняет нас… мы хотели «ключ», а выбрали «выключатель», мы выбрали работу, но немного не ту, мы выбрали любовь, но чуть-чуть не по нам.
А в таком серьезном и единственном деле, которое у нас только и есть, – в жизни, «чуть-чуть» – это уже непростительная ошибка.
Ведь наше желание было рождено самой нашей природной, данной от рождения психической структурой, лежащей в основе личности. И она, эта самая структура, все время напоминает: «не то», «не то», «не то».
Пусть её голос, может, и слаб на фоне голоса сознания и оркестра коллективного бессознательного. Но зато настойчив и не прекратится. Рано или поздно общественная волна сменится, и он пробьется на поверхность.
Прошло время, и «выключатель» оказался нам неинтересен, работа неприятной, а любовь холодной.
И это есть трагедия.
Ведь мы потеряли время, потратив его на игру, где можно было выиграть лишь подделку. Мы потеряли невосполнимое время нашей жизни. Время жизни.
Его безвозмездно забрало коллективное бессознательное для своих выгод.
Зачем это нам? Непонятно, мы бы и так разобрались в реальности и реализовали бы себя. У нас нет времени на фальшивую монету.
Должно было бы быть так: полезный инструмент, увлекательная работа, драгоценная любовь.
Зачем это коллективному бессознательному? Это очевидно. За счёт такой индукции слабоосознаваемая компонента коллективного сознания, обслуживающая тот или иной потребностный узел, самовоспроизводится, поддерживая себя внедрением в психику все новых и новых людей, выживая и реализуясь за счёт их «подправленного» поведения, – и выживает внутри культур, в отличие от конкретик социального узла, веками и тысячелетиями.
Рис. 20.Эгрегор «подправляет» мысли человека, отражаясь в них и воспроизводясь в действиях, накладывает на весь коллективный человеческий мир один-единственный информационный отпечаток: отпечаток себя самого.
Эти обстоятельства дают нам возможность выделить психоэнергетическую, невербальную часть узловых общественных связей в отдельный феномен: эгрегор. Дадим определение, а потом познакомимся поближе.
Эгрегор – это устойчивый комплекс психоэнергетических взаимовлияний, неподконтрольных сознанию обычного индивидуума. Он обслуживает социальный узел, обладает свойствами самоподдерживаться, существовать очень длительные периоды времени и помимо сознания людей вносить коррективы в со- держание их психики и мотивацию поведения.
По сути, это гигантская массивная амёба информационного мира, обладающая огромной энергией и даром внушения.
Он опасен для свободы незащищенной личности, но очень интересен своим потенциалом и открывающимися при использовании возможностями.
ЭГРЕГОРЫ И ИХ ДИЕТА
Мы приблизительно выяснили, что же такое эгрегоры и каково их место в психосфере человечества. Теперь попробуем взглянуть на них более пристально.
И начнем, естественно, с начала – с энергетического фундамента, на котором стоят эгрегоры.
Нам нужно понять, в каких энергетических рамках находятся эгрегоры, что их направляет и ограничивает.
Источником мысленного движения, поведения является спектр наших потребностей – от высших до низших, – которые разворачиваются во внешней среде сообразно её условиям, служа нашей психике в качестве энергии, причины действия. И эту же энергию, многократно преобразованную, уже у взрослого человека направляют эгрегоры.
Действительно, никто не заставляет младенца хотеть есть, пугаться резких звуков, идти к маме, улыбаться, когда ему хорошо, любопытно тянуться к яркой игрушке, привлекать внимание людей, учиться говорить и ходить, активно расширять свои знания о мире, показывать самого себя и свои умения, проявлять доброту… никто. Это присутствует в нас от рождения и выражено для нас эмоциями и чувствами. По праву рождения человеком нам бывает страшно, любопытно, голодно, одиноко, скучно.
Здесь нужно сказать, что все эти потребности от рождения потенциально максимально выражены в природном виде просто потому, что они присутствуют в чистом виде – каждая из них для младенца абсолютна. Это и сто процентов страха, и сто процентов голода…
Есть это и во взрослом человеке. Базовые потребности, проявляющиеся в поведении, даже имеют свою пирамидальную иерархию, описанную психологом Маслоу, – голодный ребенок, как и голодный взрослый, меньше пугается, менее любопытен… Однако у взрослого человека дело обстоит несколько сложнее, потому что базовые потребности, пересекаясь друг с другом
и преломляясь на новых фигурах, рождают все новые и новые.
Как это происходит? Начнем с младенца: он пугается резких звуков, любит тепло и еду и, конечно, маму. А если мама издает резкие звуки и кричит, то она неласкова и кормит не так старательно, поэтому маму лучше видеть в хорошем настроении. И ребёнок рад стараться, чтобы эту свою новую потребность удовлетворить – ну, конечно, если он не заигрался. И тогда ему и тепло, и сытно, и нестрашно.
А вот если бы мама удовлетворяла все перечисленные потребности, пребывая в раздраженном состоянии, лучше, чем в хорошем (а в нем она просто невнимательна), тогда бы и потребность сформировалась бы иная – дергать маму, привлекать её внимание, доводить. Позднее ребёнок может это научиться использовать… и станет капризным и ревнивым. Азы педагогики.
Формируется новая пирамида, когда потребность, созданная пересечением нижних, имеет уже отношение, а значит, при удовлетворении влияет на удовлетворение сразу нескольких.
Таким образом, потребность более высокого уровня обладает большей управляющей, регулирующей удовлетворение нижних потребностей способностью, чем низшая, а также более комплексным действием.
Радостная мама служит как бы залогом, означает для ребенка и отсутствие страха, и тепло, и еду.
Но, с другой стороны, эта потребность более высокого уровня сама по себе, автоматически, не может удовлетворить потребности низшего: веселая мама не обязательно накормит. И если она забудет покормить, недавно ещё такой спокойный ребёнок начнет этого активно требовать даже ценой её неудовольствия. Более того, быть сытым вовсе не означает быть в тепле и не напуганным. И это тоже заставит ребенка проявлять активность даже ценой неудовольствия мамы.
То есть потребность более высокого уровня обладает меньшими силовыми, энергетическими свойствами, чем низшая.
Соответственно, тот же ребёнок в более-менее спокойной ситуации прежде всего будет стараться удовлетворить потребность высшего уровня. Но при её неудовлетворении будет вынужден ею пренебречь. Он, скорее всего, просто даже не подумает о ней – выкажет невнимательность.
Возникает опять-таки иерархия потребностей, когда необходимость удовлетворения потребностей низшего уровня питает своей энергией потребности более высокие. А стремиться к удовлетворению более высоких оказывается удобнее и эффективнее. Все потребности человека иерархичны, и самые высокие из них есть результат пересечения пересечений потребностей базовых,
данных нам от рождения. Образуется переплетенная пирамида.
И, как мы уже знаем, потребности низшего уровня прекрасно ощущаются сразу, они требуют немедленных действий, они властно влияют на активность. И, естественно, сопровождаются усилением ощущения энергии восходящего потока.
Потребности более высокого уровня требуют осмысления, их сначала нужно понять и продумать, чтобы удовлетворить, а это уже поток нисходящий.
Неудовлетворенные высшие потребности служат для человека, его субъекта, источником энергии нисходящего потока, а низшие – восходящего.
Это очень легко пронаблюдать: достаточно сосредоточиться на ощущениях центральных потоков и проверить, что получается, если думать, к примеру, о еде или непосредственной угрозе – и, допустим, о том, чтобы почитать книгу. А вы увидите, что в первом случае будет усиливаться восходящий поток, а во втором – нисходящий.
Как мы уже говорили, у взрослого человека для нашего исследования стоит выделить всего пять групп базовых потребностей – это безопасность, потребление, размножение, экспансия и социальный пакет. Это деление небесспорно, но на какие группы потребности не дроби на наши дальнейшие выводы, как вы увидите, это не повлияет. Нужно подчеркнуть, что в их основе, кроме размножения, лежит потребность детская, те же самые сто про- центов сосредоточенной в ней эмоциональной энергии. И про- являют себя для человека эти базовые потребности эмоциональными ощущениями.
Остановимся немного подробнее на каждой. Безопасность. При неудовлетворении проявляет себя страхом, и её энергетический
Рис. 21.Базовые потребности дают энергию для существования высших, а высшие регулируют их удовлетворение, всю их энергию. Высшие связаны с нисходящим потоком пониманием, а базовые с восходящим – желанием и стремлением к действию.
потенциал равен потенциалу страха абсолютного, то есть, на что мы готовы, чтобы его избежать. Потребление. Проявляет себя голодом, жаждой… Потенциал опять-таки равен абсолютному для данного человека алканию. Размножение – влечение вплоть до абсолютной страсти. Экспансия – скука, жажда странствий, творчества, тоска вплоть до тоски абсолютной. Социальный пакет – то, что делает человека человеком и отличает от животного другого вида, стремление к другому, стремление быть признанным, общаться, добиваться, принадлежать к группе. Потенциал стремления – избежать абсолютного одиночества.
Сразу становится видно, что каждая из групп сложна – к примеру, в социальный пакет войдет и стремление быть первым в группе, и необходимость принадлежать к ней, и желание общаться, тому подобное, и даже любовь. А в безопасность войдёт и страх змей, и боязнь темноты. Но ещё Маслоу говорил о невозможности создания полной карты человеческой мотивации. Это действительно невозможно, потому что мы не привыкли облекать в слова смутные потребности. Мы давно забыли потребности базового уровня и к тому моменту, когда начинаем соображать и интересоваться подобными вещами, уже пользуемся потребностями куда более высоких уровней. Взять, для простейшего примера, потребность в финансовом благополучии, имеющуюся у каждого человека: с какой из базовых связана она?
Рис. 22.Эгрегоры получают энергию от потребностей разных уровней.
Правильно, со всеми. И с безопасностью, и с потреблением, и с размножением, и с экспансией, и с социумом. А вот в какой мере и с чем – для каждого человека по-разному. Мы предпочитаем иметь накопления («предпочитаем» – то есть опять-таки осуществляем какую-то ситуационную потребность) в чулке, в банке, в рублях или в долларах, а может, в золоте или недвижимости? Эти все варианты по-разному и в разной мере связаны с базовыми потребностями.
О потребностях высших мы поговорим позже. Для нас сейчас важно то, что вообще все потребности выстроены иерархично и связаны друг с другом. причём сами мы не в состоянии выстроить систему их связей, даже для самих себя. Эта система так же сложна, как и вся наша культура.
Но уже очевидно, что, используя те или иные потребности как энергетические источники, мы можем повлиять на активность конкретного эгрегора, равным образом как и воспользоваться на- копленными им энергетическими запасами.
Итак, эгрегоры, влияющие на удовлетворение базовых потребностей человека, регулируют преимущественно уровень энергии восходящего потока, а участвуя в удовлетворении высших потребностей, – нисходящего потока, получая, таким образом, энергию, необходимую для их существования в коммуникативном пространстве.
Это очень важный для нас вывод. Пока запомним его и попробуем пройти ещё дальше.
ЭГРЕГОРЫ И ИХ АНАТОМИЯ
Но ведь потребности не могут удовлетворяться сами собой!
Да и мы никак не можем сказать себе нечто вроде: «Я хочу на треть процентов удовлетворить потребности первой группы, на два процента – второй, на десять – третьей, на полпроцента – четвертой…» Мы не умеем так думать.
Поэтому рядом с пирамидой потребностей человека возникает пирамида другая – пирамида ценностей, или пирамида понятийных, архетипических инструментов.
При этом слово «ценности» не нужно понимать как, к примеру, только ценности общечеловеческие или морально-этические. Это высшие ценности, но не только они одни являются ценностями.
В систему ценностей человека входит все, что только можно оценить, что для чего-то нужно или способно сделаться нужным при определённых обстоятельствах. Что как-то волнует, способно заинтересовать, может быть использовано или потребуется в рассуждениях, даже абстрактные понятия… Словом, все существительные нашего языка.
Существуют обладающие ценностью понятия, напрямую связанные с удовлетворением потребности потребления, к примеру
«хлеб». Или, с тем же успехом, «мясо», «молоко», «рыба»… Ни одна из них не способна полностью удовлетворить потребность, разве что на время, поэтому существуют уже абстрактные родовые понятия – «еда» и «напитки». «Едой», пока она абстрактная, не наешься, а «напитками» не напьешься. Но зато это понятие можно использовать в размышлениях и при общении как ценность более высокого уровня, чем конкретные обозначения разновидностей еды.
Существуют и ситуативные ценности, возникающие, к примеру, в случае, когда еда находится в банке. Тогда нам надо эту банку открыть – акт открывания становится потребностью. Это можно сделать консервным ножом или, допустим, ключом, являющимися в этой ситуации конкретными ценностями. Абстрактного понятия для этого не существует, кроме понятия, возможно, «открывание». Это понятие уже применимо отнюдь не только к банкам с едой, но и к «двери», «тайне», «Америке».
Есть и более универсальные понятия следующего уровня, к примеру, для того, чтобы «поесть», нужно «открыть» ключом, а
«ключа» нет. Тогда его нужно, допустим, «купить». Возникает ценность «деньги», которая сама по себе вообще никакой из базовых потребностей не удовлетворяет, но которая при использовании способна и банку открыть, и безопасность обеспечить. Она играет немаловажную роль и в вопросах размножения, и в социальном статусе, и, использовав её, можно ещё и попутешествовать. Эта ценность имеет отношение ко всему.
Но позвольте, ведь использование такого инструмента может нарушить баланс удовлетворения потребностей; к примеру, если все истратить на еду, так нарушится безопасность… Возникает новая ценность: «мера». Или избыточное количество денег может повлиять на отношения в социуме негативно, возникают ценностные понятия «скромность» и противопоставляемая ей «жадность», а для принципа комфортного баланса отношений в социуме – понятие «справедливость».
А ещё у человека есть потребность чувствовать себя хорошо во всех отношениях. Есть ценности «счастье», «добро». ещё ему нужно ощутить себя сопричастным, и возникает «патриотизм». Нужно понимать этот мир как разумный, возникает понятие
«Бог» или «Высшие силы»…
Отдельно нужно упомянуть, что некоторые ценностные понятия, имеющие отношение к непосредственным действиям, видятся нами как образы. И поэтому подходят в качестве универсальных изображений, символов, которые направляют наши мысли в определенное русло: схематический человек – проход или переход, ключ – место для открывания, волнистая линия – во- да, и так далее – и эти образы едины для всех людей вне зависимости от языка. Это широко используется в рекламе… Но об этом позднее.
Важно заметить, что, точно так же как это было и с потребностями, высшие ценности обладают большей управляющей составляющей, чем низшие. То есть воздействие на них затрагивает большое количество низших ценностей, но последние обладают большим энергетическим потенциалом, потому что от их наличия зависит и наличие ценностей, порожденных ими, и их
Рис. 23.Точно так же как и потребности, ценности обладают разной управляющей и энергетической силой: одни управляют энергией других.
энергетическое обслуживание. Упрощенно это выглядит так: если у человека нет машины, то ему не нужен и гараж, а если сгорел гараж, то в нем пропала не только машина.
При этом, как уже говорилось, мы сами никогда не сможем сказать, с какой потребностью и в каких деталях связано то или иное понятие. И потому, что система слишком сложна, и потому, что она зависит от обстоятельств. Оказались вы на необитаемом острове вдали от людей – ну и зачем вам справка о доходах?
Поэтому мы просто «ощущаем ценность» того или иного имеющегося у нас понятия применительно к ситуации и в зависимости от этого думаем и ведем себя.
Итак, ещё один важный для нас промежуточный вывод: мы, люди, не имеем практического осознания всего спектра собственных текущих потребностей – он проявляется для нашего сознания в виде изменения ситуационной значимости ценностей, использование которых позволяет комплексно удовлетворить значительное число базовых и вторичных потребностей. При этом сами ценности выступают в качестве архетипических понятий.
Что означает слово «архетипический» или «архетип»? Понятие это восходит ещё к Платону, Филону Александрийскому и первоначально означало идеальные «идею», «образ» в бестелесной форме. Затем оно использовалось Юнгом, который подразумевал под ним общие мотивы, идеи, схемы, составляющие коллективное бессознательное и общие для всех людей.
Поэтому в нашем, немного расширенном, понимании, архетипическое понятие – это понятие, которое позволяет удовлетворить ту или иную потребность стандартизованным, выработанным самой культурой и коллективным сознанием способом. В этом отношении «инструмент для открывания» будет архетипичным по отношению к потребности «открыть». Его можно символизировать архетипическими же в данном случае символа- ми двери или ключа. Понятие «еда» и символы ложки, вилки или кренделя – архетипические по отношению к потребности «по-
есть» и так далее.
