Трамвайные пути

Дмитрий Никифоров

Трамвайные пути

Начало июня. Жаркая погода никак не хочет отпускать город, только под вечер первый летний месяц уступает место закончившейся весне. И когда на остановке дверь трамвая открывается, через нее скользит свежий воздух летнего вечера. Его прикосновения ощущаются кожей рук, и чувствуется, как он пробирается по мне и растворяется в еще теплом воздухе вагона где-то в районе шеи. С улицы доносится шорох машин и обрывки голосов прохожих. Погружаясь в сумрак вечера, город начинает отдыхать, выдыхая от непривычно жаркой погоды.

Накануне я поздно встал и, не смотря на вечернее время, без особого дела поехал на другой конец города. Душу обнимало приятное спокойствие, похожее на моменты, когда хорошо сделал сложную физическую работу и уже настроился на отдых.

Минут десять я сидел неподвижно, обводя взглядом углы вагона вытянутой прямоугольной формы. Мысли возвращались к дневному разговору с близким мне человеком. На мою, казалось бы, очевидную идею о том, что в современном мире человек живет осмысленно, он ответил: «Отсутствие целей – отличная альтернатива». Будто вечная гонка за результатами лишает нас главного – возможности проживать сегодняшний день. Эта мысль была новой, тревожила и ставила под сомнение мой привычный порядок и устоявшиеся принципы. Раньше, когда я просыпался и видел, что в жизни изо дня в день ничего не меняется, мне уже приходило в голову нечто похожее. И я думал, что планирование и распорядок не нужны: делаешь записи в ежедневнике, считаешь дни, расстраиваешься, если что-то не получается. Хотелось понимания, куда же приводят бесконечные цели. И так бы и летали мысли вместе с птицами где-то далеко в облаках, если бы не этот диалог, подведший черту. Начинаю искать подтверждение своей точки зрения, и в памяти всплывают учеба, школьные учителя, люди, которых нет рядом.

Мне пять. Поездка на трамвае с дедом. Медленно проезжаем мимо завода, где он проработал всю жизнь. Территория скрыта за пышными зелёными деревьями. Стоит проехать мимо остановки «Трубный завод», как будто по сигналу я спрашиваю: «Дед, а ты здесь работаешь?». После ответа, протягиваю долгое задумчивое «Ммммм», и теперь меня не остановить. И возраст, и выражение лица говорят: любознательности предела нет. Я не понимаю, что рассказывает дед про обработку металла и окисление серой, но киваю и задаю следующий вопрос. Завод, а вместе с ним весь окружающий мир кажутся чистым листом, местом для исследований и открытий.

В пять лет у меня круглое загорелое лицо, большие зелёные глаза смотрят на деда с жадным интересом. Не много нахмуренные брови, сморщенный курносый нос и тёмная челка академически зачесанная на бок, придают моему виду детскую сосредоточенность. Щёки розовые от возбуждения, губы улыбаются – и весь я тянусь к тому, что происходит вокруг. В редкие секунды, когда не слушаю деда, обвожу маленькими пальчиками красную надпись на окне двери: «Не прислоняться».

Я снова спрашиваю:

– А когда вырасту, могу работать на заводе как и ты?

– Можешь, – отвечает он.

– А пожарником могу стать? А президентом?

– Ты можешь стать кем захочешь, – отвечает он.

Мысль о том, что я могу стать кем захочу, и в меня безгранично верят, мне нравится, и я задумываюсь – кем же хочу стать.

Вспомнив это, я резко поворачиваю голову к окну, словно меня осенило: мы рождаемся с желанием и жаждой к развитию и самосовершенствованию. С юных лет строим планы о том, как поедем в доме на колесах вокруг земного шара и заведем множество друзей по всему миру, поможем бездомным котам и собакам и найдем дело жизни. Нахлынувший поток мыслей о прошлом волнует меня, и, несмотря на то, что трамвай практически пустой, я встаю, а в голове всплывают ещё воспоминания.