скачать книгу бесплатно
– Мир, Егошка, тебе! Посмотри кругом. Видишь, ноги тебя куда занесли? Ни травинки вокруг, ни ручья. Солнце беспощадно палит, ветер жгучий песком глаза жалит. Захочешь спать ты, Егошка, где ляжешь? Захочешь пить ты, Егошка, откуда напьёшься? Оголодаешь ты, Егошка, кто накормит тебя? Захочешь спросить ты, Егошка, кто ответит тебе? Заболеешь ты, Егошка, кто поможет тебе?
Оглянулся Егошка кругом – как же жить-то теперь?
И умер.
МОТЫЛЁК
Жил-был на свете мотылек. Он очень хотел чему-нибудь обрадоваться, по-настоящему обрадоваться. Вдруг! Без подготовки. А так, чтобы вот сидел, сидел, грустил, грустил, а потом – раз! И…
Мотылек решил: надо радость устроить как-то самому, что ли. Ну, раз не выходит «раз! и…» И он взмахнул своими крылышками и полетел искать себе радости. Не счастья, нет, что вы! Просто радости. Маленькой такой. Какой-нибудь уже!
И увидел мотылек свет вдалеке. Радость-то какая! И помчался мотылек, что есть мочи помчался! А свет все ближе, все ближе, все горячей и ослепительней! Вот он! Вот оно! Сияет. Манит. А вокруг… А вокруг уже много-много других мотыльков. Дух захватывает. Все машут крылышками, машут, машут, машут, машут, машут… Радуются. Наверное.
Ух! Ах! Ох! Да… «А чего мы, собственно, мотыляемся-то тут?» – вдруг как-то подумалось мотыльку. Ну, как-то так невзначай подумалось… То ли крылышки у него устали, то ли как-то все… В общем, грустно стало мотыльку. Да вообще, как-то вспомнилось, что радости хотелось нечаянной такой… А тут – сам искал, сам летел, сам мотылялся… В общем, чего уж тут…
Повернул домой мотылек. Нет, когда ищешь эту радость нарочно, как-то уже не то, конечно. Наверное. Присел мотылек на травинку отдохнуть. Крылышки повесил. А на соседней травинке улиточка сидит.
– Спишь, что ли ты? – спрашивает ее мотылек.
– Нет. Не сплю. Гуляю я, – ответила улитка, шевельнув одним рожиком.
– Гуляешь? – удивился мотылек. – Что-то не похоже.
– Ну, – вздохнула улитка, шевельнув вторым рожиком, – похоже – не похоже, а гуляю я. Вот.
– Да? А я грущу, – вздохнул мотылек.
– Ну, грусти, – ответила улитка, не шевельнув ни одним рожиком.
– Нет! Как это? – встрепенулся мотылек. – Что это значит? Грусти! Тебе, что же, нисколечко меня не жалко? Совсем-совсем?
– А что, должно быть жалко? Ты что, больной какой? Или зашибся? Не похоже, вроде, – повернула голову улитка. – Все нормально, кажется. Я же не прошу тебя веселиться: хочешь грустить – грусти, пожалуйста.
– Какая ты все-таки, улиточка, равнодушная! Не хочу я грустить! Я радоваться хочу!
– Ну, радуйся, тогда, – вздохнула улиточка и пошевелила рожками недоуменно, дескать, не поймешь этих мотыльков, чего уж тут…
– А ты можешь помочь мне?
– Помо-о-очь? – насторожилась улиточка. – Да как-то оно… Как же я тебе помочь-то могу? Чем же это?
– А давай… А давай, – засуетился мотылек, затрепыхал крылышками, – давай мы с тобой… мы с тобой что-нибудь этакое устроим!
– Этакое? – улиточка повернула голову и посмотрела на мотылька. – Этакое…
– Ну, улиточка, ну миленькая, ну, пожалуйста! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!
– Ох, – сказала улиточка.
– Давай мы завтра встретимся с тобой на этом пеньке…
– На том пеньке? – обеспокоилась улиточка.
– Да! На том пеньке! И устроим… праздник!
– Ой, – сказала улиточка, глядя на пенёк.
– Праздник!!! – воскликнул мотылек и полетел готовиться к празднику.
А улиточка задумалась…
«Зачем праздник? Ох… Хотя… собственно… конечно. Ладно. Праздник – хорошо… Отдыхай себе, не жуй, не ползи. Лежи себе», – улиточка покачала даже головой. Но тут она вспомнила, что для праздника надо ползти на «тот пенёк», для которого полдня пути почти. И улиточка загрустила… Улиточка думала о том, что мотылёк улетел слишком быстро – она не успела сказать, что до «того пенька» ей ползти долго и трудно. Ведь по земле ползти вообще опасно. И зачем надо именно на «том пеньке»? Можно просто тут. Рядышком. Вот прекрасный листочек. Нисколько не хуже какого-то там пенька! Улиточка всё это думала основательно и последовательно. Вспоминала разговор с мотыльком, размышляя: куда именно она вставила бы слова, если бы успела подумать как следует. Сначала улиточка поняла, что никуда она не успела бы вставить ни одного даже вздоха как следует. А потом вдруг… она поняла… она вспом-ни-ла..! Мотылёк даже вовсе не спросил у неё, согласна ли она и на праздник, и на пенёк! «Нахал, – подумала улиточка. – Ему хорошо: ни кола ни двора, ни завитушки! А мне каково? И почему я должна тащиться невесть куда из-за какого-то невоспитанного грубияна?» И улиточка спряталась в домике.
А мотылек, летел на крыльях радости! Он просто захлёбывался от предвкушения счастья! Он думал, как много надо успеть, чтобы праздник получился как следует! Он думал, как это здорово пришла ему в голову мысль устроить праздник для улиточки! Ведь какая радость радоваться одному? Никакой! Одному грустно. Он думал, как весело будет улиточке танцевать вместе с ним до упаду! Надо придумать конкурсы и викторины, и подарок для улиточки! И стихи сочинить! Или песню придумать! То-то удивится улиточка! То-то она будет рада! Ах! Какой замечательный будет завтра праздник! Скорее бы завтра!!!
СВЕТ
Мы идем обратно уже целую вечность. Или мы всё время ходим по кругу? А может быть, мы давным-давно уже вышли из пещеры, просто мои глаза забыли, как видеть? Сколько ещё выдержит рассудок? Ноги перестали бояться неровностей, тело уже не реагирует на ушибы. Я не знаю: синяки, царапины, шишки, раны, может, и язвы – где они, сколько их… Всё уже устало болеть. В непроглядной, абсолютной тьме, кажется, тело то ли растворилось, то ли деформировалось, я боюсь забыть: чтобы идти – надо двигать ногами. Иногда, сделав три-четыре взмаха верхними конечностями, вспоминаю, что это руки – они просто болтаются по воздуху и не помогают передвижению, если не опираются о горизонтальную поверхность, или хотя бы напоминающую её. Сначала охватывал ужас, когда с той стороны, куда обращено лицо, оказывалась преграда: носок, колено, ладонь, лоб упираются в нечто и не могут найти способа преодолеть это. Сколько их было, этих преград? Сколько раз мы поворачивали? И точно ли влево или вправо? Или назад? Кажется, я даже не уверен: не идем ли мы куда-нибудь вверх или вниз? Нет, мы не выбрались (это всё-таки даже обнадёживает – есть еще цель), пальцы то и дело чувствуют на уровне плеч, головы что-то всякое, но неизбежное: твёрдое, рыхлое, холодное, скользкое, вязкое, гладкое, острое, с выступами и выбоинами, просто шероховатое… И когда ладоней касается ничто, всё равно на плечи, затылок давит близкое, тесное присутствие.
