Симбионты

скачать книгу бесплатно

Принц беззвучно рассмеялся и похлопал себя по животу. Леха изумленно вытаращил глаза.

– Ты откуда знаешь?!

– Так вы под моим кабинетом через забор лезли. Со второго раза одолели. Хочешь, чтоб я вас не заметил? Да вы вопили так, что вся больница к окнам прилипла.

– У тебя же выходной!

– Да-да. А ты сейчас, как мама думает, сидишь с Принцем и вспоминаешь английский. Вижу, каким английским вы занимаетесь. Орали вы точно по-русски. Спасибо хоть не матом… А завтра первое сентября, между прочим.

Повисла напряженная пауза. Отец чего-то ждал. И Леха наконец через силу выдавил:

– Ты маме не скажешь, что я трассу бегаю?

– Раз столько лет не говорю, почему должен сказать сейчас? Хэв э найс дэй, гайз.

Телефон дал отбой. Леха оглянулся на Принца.

– Ду ю спик инглиш?

– Ноу, шит!

* * *

Виктор отложил телефон и сделал погромче звук телевизора.

Директор Нанотеха выглядел прекрасно. Моложавый, подтянутый, уверенный в себе, красавец мужчина. Хорошенькая ведущая рядом с ним казалась милой игрушкой, не более – а вот это был хозяин, один из тех, кто заставляет мир вертеться.

После того памятного разговора на кладбище Виктор его и не видел толком. Так, раскланивались издали, пересекаясь случайно на городских мероприятиях, пару раз коротко пожимали руки, обменивались ничего не значащими фразами… На работу в Нанотех Виктора больше не звали, чему он был только рад: хотел забыть свое прошлое и вроде бы преуспел в этом. Вплоть до того, что в домашних разговорах вообще не упоминалась его былая связь с Нанотехом. Ну, служил там папа давным-давно, потом ушел – и все дела. Кем служил – врачом. Зачем терапевт в Нанотехе? Так санчасть. Это же производство, что ни день, кто-нибудь палец отдавит, а бывает и хуже. Вон на папашу твоей одноклассницы, наладчика, электромагнит свалился, вплоть до инвалидности. Мы с доктором Зарецким полчаса его держали на этом свете буквально за шкирку, пока «скорая» не приехала.

И все. И никаких микробов.

Тем более – нанороботов…

Спокойный какой Михалборисыч. А ведь по слухам, не клеится у него что-то с девятой серией. Сколько лет назад он для нее выбил статус нацпроекта? И сам не припомню, и все уже забыли. И давно забыли, что там, вообще-то, именно нацпроект, государственный заказ. В телевизоре один бесконечный Нанотех, один сплошной Михалборисыч. Такое впечатление, будто государство нарочно отошло в тень: кто-то в Москве позволяет Мишке использовать этот шанс для саморекламы. Интересно, кому это выгодно? Политические игры, борьба влиятельных кланов – и тут возникает темная лошадка в лице директора Нанотеха. И скачет прямиком к креслу Президента. Идиот, они ведь тебя сожрут! Мне лично не жалко. Ну, чего сегодня пообещаешь народу?.. А мне это интересно? Нет. Совсем не интересно. Ну разве самую капельку.

– Михаил Борисович, вы сейчас без преувеличения самый популярный человек в стране! – донеслось из телевизора. – И в нашу студию потоком идут вопросы… Угадайте, о чем?

– Наверное о национальной вакцинации, которую готовит Нанотех, о чем же еще, – не моргнув глазом, отозвался Михаил.

– Не угадали. Буквально каждый второй вопрос – не думаете ли вы выставить свою кандидатуру на следующих выборах Президента.

Михаил сделал удивленные глаза.

Виктор еле удержался, чтобы не заскрипеть зубами. Кого ты хочешь обмануть, красавец? А то ты не в курсе. Вынесла тебя волна «нанопсихоза» на самый верх. Эффективный менеджер, честный парень, говоришь народу понятные и приятные слова, опять-таки, ученый. В чекистах, юристах и экономистах народ давно разочарован – и тут вдруг ты. Готовый Президент.

Забавно будет, если твои покровители чего-то не рассчитали, и тебя не успеют сожрать, и ты-таки изберешься.

Вырастил Дед преемничка всем нам на радость…

– Если честно, мне некогда думать о политике, – сказал Михаил, смущенно опуская глаза и разводя руками. – Я решаю конкретную задачу – подарить России здоровье. Маленькая таблетка – каждому. А в этой таблетке – лучшие друзья человека. Они исследуют весь организм и докладывают медикам о его состоянии. И параллельно они организм немножко чистят. Чистят сосуды, чистят кровь. Это почувствует каждый. Вы станете счастливее. Каждый станет счастливее.

– Но известно, что нанороботы долго не живут, – ввернула журналистка. – И не умеют решать сразу много задач.

Виктор, которого от фразы про «лучших друзей человека» аж перекосило (вспомнил, когда услышал именно эти слова от Деда), насторожился. Ну-ка, послушаем, как ты сейчас выкрутишься…

– Да, пока что они недолговечны, – легко согласился Михаил. – И не так умны, как хотелось бы. Но еще через полгода вы получите новую таблетку, более совершенную. Она сделает вас еще лучше. А на следующем этапе…

– То есть, вы сажаете всю страну на таблетки?

А ты не дура, девочка, подумал Виктор. Если только этот текст не прописан заранее пресс-службой Нанотеха. Забрасывается крючок. «Вы сажаете всю страну на таблетки» – и что в ответ?..

– Они будут лечить рак, – четко проговорил Михаил.

Заметно было, как ведущая опешила. Или прекрасная игра, или она действительно не ожидала этого.

– Вот как…

Михаил улыбался. Молча.

– Это сенсация, – произнесла ведущая сдавленно.

Нет, не ожидала. Вероятно, хотела подловить директора Нанотеха, а тот в ответ достал из рукава давно заготовленного туза.

– Кто-то обещает это в далеком будущем, а я – гарантирую, – сказал Михаил спокойно, без лишнего нажима, но очень уверенно. – Еще пара лет, и рак исчезнет, как понятие. И еще множество болезней исчезнет. Через два года у нас будет здоровая и счастливая нация. И все станет по-другому. Все изменится.

– В каком смысле – все?

– Какие люди – такая и страна. У нас будет красивая, чистая, сильная богатая Россия. Такая же, как мы сами.

– И как раз через два года выборы…

– Опять вы о политике… Я уже сказал, мне сейчас просто некогда об этом думать.

Виктор нащупал на столе пульт и выключил телевизор.

– Ох, Миша, Миша… – пробормотал он. – Что же ты задумал, гад такой…

Наш дорогой Михалборисыч никогда публично не врет. Ни единым словом. Он действительно метит в Президенты – полегоньку, не спеша, – и не намерен обманывать избирателя. Если обещал счастья для всех, значит, на это и нацелился. Что же ты задумал, гад такой?

Что такого особенного может сделать «девятка», этот похожий на головастика легкий бот-диагност? Девятая серия выросла из «трешки», которую довели до испытаний еще при Деде. Потом Михаил отвез ее на показ в Москву, после чего «трешку» внезапно начали переделывать, опять переделывать, восемь лет переделывают… Хотя отличный был микроб. Только он действительно легкий, и задачи у него были узкие. Допустим, вы его модифицировали, научили разбирать холестериновые бляшки – это вы молодцы. Предположим, через пару лет «девятка» и правда насобачится атаковать опухоли. Но ты ведь что-то большее имел в виду, Миша. Ты не просто так проговорился.

А вот интересно, это правда, что в Нанотехе нет представителя заказчика? Вы делаете федеральную программу, нацпроект. Значит, у вас там должен быть такой государственный дядька, очень квалифицированный спец по микробам, и буквально стоять у разработчика над душой, вникать во все детали. Где он? Каким образом ты, Миша, от него отбоярился? Это как-то связано с тем, что тебе позволили заслонить в телевизоре своей гладкой физиономией добрую харю нашего вездесущего государства?

Что вообще происходит, а?

Ты всегда был не ученым и даже не администратором, а самым что ни на есть политиком, Миша. Крутился в верхах, пропадал в столицах, нарабатывал политический вес за счет Деда, за счет Нанотеха. И амбиции у тебя ого-го. И страха Божьего ни грамма.

Правильно старик не дал тебе в руки пятую серию. Ты бы наплевал на все запреты. Ты бы прямо щас сделал нас счастливыми на фиг.

Глава 11

Школьный двор был таким пестрым, что рябило в глазах. Девчонки вырядились ярко, кое-кто просто вычурно, и не меньше, чем одежда, добавляли пестроты крашенные «перья» в волосах. В нынешнем сезоне красились скупо, по одной-две пряди, но и того хватало. Разноцветные сумки и рюкзаки, полоски модных телефонов на запястьях, переливающиеся всеми цветами радуги… Девочки одеваются как угодно, но обязательно – солнечно, позитивно. Живи с огоньком, весели народ собой.

Мальчики выглядели поскромней. Задача парня – оттенять свою подругу, быть фоном, на котором она ярче заиграет. Если позволяют средства, парень одевается в первую очередь «брендово», и чем круче бренд, тем спокойнее дизайн одежды. Это не скромность, это уверенность.

Класс забавлялся, выстраиваясь по росту – все было не так, как в прошлом году, многие за лето заметно прибавили. В ход пошли лазерные рулетки телефонов, кто-то уже орал, мол, у тебя глючит, я на целых два миллиметра выше, раздавался звонкий хохот. Принц рассказывал ужасы про Африку. Леха, которого от Африки уже тошнило едва не сильнее, чем Принца, влез с телефона в школьную сетку и глядел, чего там новенького, и как это новенькое сломать, чтобы получилось смешно, и не очень наказали.

В первых рядах колыхалась волна цветочных букетов: где-то под цветами едва угадывались взмыленные первоклашки.

За углом школы Даша остановилась и сняла с головы косынку. Аккуратно сложила ее, спрятала в сумку. Вышла из-за угла и оказалась перед воротами одновременно с Марией.

Взрослый сказал бы: ага, эти подружки – две первых красавицы в классе, только светленькую пока еще никто так не воспринимает. Совершенно верно. Обе высокие и длинноногие, «Машка с Дашкой» были совсем разные внешне и внутренне. Брюнетки созревают раньше и, как правило, к шестнадцати выглядят гораздо интересней блондинок. Вдобавок, Дашина подчеркнутая скромность, доходящая временами до самоуничижения, ее тоже не красила.

Появление Марии у ворот было обставлено как визит принцессы небольшого, но уверенного в себе государства: по случаю первого сентября девушку привез в школу папа. Вместо обычного брутального внедорожника подкатили аж два, а между ними седан, к которому слово «роскошный» уже неприменимо, впору сказать «фешенебельный». Из его задней двери царственно шагнула богато одетая и столь же богато накрашенная особа. Отчаянно зеленые глаза, чуть вздернутый носик, задорные скулы – едва уловимый налет юга на лице, – длинные вьющиеся темные волосы.

Если не приглядываться – ну прелесть, какая дурочка. Это просто надо знать, что Мария отличница, существо целеустремленное, жесткое, цинично-неприступное и способное на шокирующую откровенность. Ляпнет – и смотрит, как ты реагируешь.

На вопрос, в кого она уродилась такая эффектная и темпераментная, ответ всегда был один: «А у меня бабушка согрешила с водолазом!.. То есть, с пуэрториканцем. Поэтому скоро у меня вырастут усы, и я научусь разбираться в бритвах!»

Даше она обрадовалась неподдельно, хотя было заметно, что это в какой-то степени радость возвращения любимой игрушки. Расцеловала, цепко схватила за руку. Так они вместе и вступили на школьный двор, и все смотрели только на них. Разве что Принц вдруг оглянулся в сторону выпускного класса. Прикидывал, кому придется в этом учебном году надавать по шее. Принц стычки не боялся, хотя драться и не любил – чуть кому присунешь, сразу крик: ой, там негры наших бьют! Разбирайся потом, кто тут самый русский…

– Н-ну? – сказала Мария совсем рядом.

Принц обернулся к ней, и все внутри перевернулось. Она была слишком близко, и теперь он ее почти ненавидел. Всегда так случалось когда она подойдет вплотную.

– О-о, княжна Мэри, – отозвался Принц, окидывая девушку плотоядным взглядом. – Все хорошеешь. Как продвигается интимная жизнь с тем жи-ирненьким карасиком, которого ты подцепила весной?

Класс замер и притих.

– Перегрелся на солнышке, Коваленко? – непонятно, каким образом, Мария умудрилась поглядеть на Принца сверху вниз, хотя ей для этого не хватало росту даже с каблуками. – У вас у всех еще интим не вырос играть со мной в интимную жизнь!

Она шагнула мимо, но вдруг задержалась, и через плечо бросила Принцу такое, от чего класс окончательно заглох и остолбенел.

– Если тебе очень надо это знать, Коваленко… – заявила Мария с чувством превосходства истинно продвинутой девушки. – Я невинна как в день рождения. Поскольку решила, что подарю это тому, кто устроит мне летом романтическую поездку… Хм-м, в Монте-Карло. Не шучу. Даю слово.

И величественно удалилась, увлекая за собой Дашу. Вклинилась в группу девчонок, что-то негромко сказала, там сразу началось едкое хихиканье.

– Та-ак, смотрим, – донеслось из задних рядов. – Ищем… Монте-Карло это у нас что? В смысле, где?

– Княжество Монако, – подсказал Леха. Он тоже копался в телефоне.

Да тут наверное все, кроме Принца, полезли в интернет. Ребят ошарашило не столько заявление Марии, сколько цена вопроса. Здесь собрались, по большей части, дети из обеспеченных семей – лучшая школа города все-таки, – но вряд ли кому из них родители подбросят деньжат свозить подругу в Старую Европу.

– А чего не Лас-Вегас? – бурчали в задних рядах.

– Там вокруг пустыня, смотреть не на что. И лететь долго.

– Зато там можно жениться за пять минут. И утром развестись.

– Пардоннэ муа, жениться уговора не было! Я к такому повороту событий не готов морально!

– Мораль, значит, не выросла жить моральной жизнью… Один интим по колено толщиной с полено… А я романтик, я жениться хочу. Чтобы свадьба, понял?

– Зачем свадьба? Ужраться халявным шампанским и упасть мордой в оливье? Интересная у тебя романтика.

– Ты просто двоечник. Мордой в оливье, утюгом по морде, это все именно романтизм. Я его пересдавал два раза и глубоко изучил. С тех пор я романтик и хочу жениться. На свадьбу дорогие подарки делают. Хочу машину. И квартиру. Возьму и деньгами…

– Не сойдут за Монте-Карло Карловы Вары? Звучит похоже, а пиво там сто процентов лучше…

– Тихо! Тур в Монако на двоих с перелетом… Самые дешевые от трех тысяч долларов. Это если совсем не выпендриваться. Так что пятерочка, я думаю, минимум. Самый минимум, джентльмены.

– Кажется, она заблудилась, – обронил Принц. – Рублевское шоссе километров на триста к юго-западу отсюда.

Леха нацепил телефон на руку и задумался. Подобно всем без исключения его одноклассникам мужского пола, он был тайно, глупо и безнадежно влюблен в эту неуправляемую и недосягаемую девицу. Причем его-то она как раз выделяла из общей массы, им случалось дружески болтать, обсуждать школьные дела. В прошлом году они вообще сидели за соседними партами, вместе делали лабораторные, но все равно Мария держала дистанцию. У нее были свои взгляды на жизнь, и она давала понять, что Леха по ее мнению – такой же симпатичный балбес, как и многие другие. Ничем серьезным не озабоченный, в голове один трах да тарарах, по глазам видно. Ну, у Лехи еще нанороботы, прости, микроботы, спасибо, не тараканы. И беготня по стенам: о-о, как это увлекательно! А главное, практично. Редкая профессия – промышленный стенолаз! Ну извини, Васильев, чего дуешься, не хотела тебя обидеть, честно, ха-ха-ха…

Мария всегда активничала и рвалась в первые ряды, была представителем класса в школьном совете, а теперь поедом ела отца, чтобы тот позволил ей устроиться на работу. «Карьеру надо начинать в пятнадцать, – говорила она, – иначе будет поздно. И желательно с самых низов, хоть дворником, это потом зачтется». Леха, подумав, сказал, что в России дворником хорошо начинать разве что карьеру политика. «А бывает другая?» – усмехнулась Мария. «Допустим, научная». – «Правда? Ну погляди на Михалборисыча, кем он будет через несколько лет? Президентом страны. Вот то-то. А думаешь, твой дедушка не был политиком, хоть и на местном уровне? Любой руководитель – политик». Леха пожал плечами. Его это не касалось.

Хотя и он надеялся карьеру начать с самых низов – в Нанотехе. Поближе к микробам.

Мария, кстати, тоже именно в Нанотех целилась. Поближе к Михалборисычу.

Только Лехе придется для этого дождаться конкурса на замещение вакансий, и в конкурсе победить. А Марии наверное достаточно надавить на папу – если попросит, не откажут, найдут полставки в вечернюю смену. Ну и Марию потом мама не загрызет.

Полставки лаборанта-стажера, допустим, умножить на девять месяцев… Тьфу, какое там Монте-Карло. А это принципиально? Ну, он был бы рад сделать Марии такой подарок – без обязательств. От всей души. Тем более, она слово держит. Она чудесная девчонка, если не обращать внимания на ее гонор… Но важнее другое.

Мне просто надо вырваться из-под опеки…

Всю церемонию первого звонка Леха простоял как в воду опущенный, рядом переминался с ноги на ногу такой же хмурый Принц.

На традиционном дурацком «Уроке знаний» (смысл которого вовсе не дурацкий – чтобы дети «присиделись» к своим партам и саму атмосферу урока вспомнили) Принц привычно удалился на галерку, а они так же привычно уселись на первый ряд – Даша, Мария, Леха.

И как обычно, Леха не заметил, что весь урок за ним искоса подглядывает Даша.

Глава 12

Для заведующего сектором Рыбникова первое сентября началось с вызова на ковер к начальству и деликатного, но убедительного разноса. Собственно, это должно было называться иначе – таких, как Рыбников, не зовут на ковер и не разносят. А любезно приглашают и дружески поругивают. Талантливый и не особо щепетильный Рыбников был в Нанотехе самым близким сотрудником Михалборисыча, фактически его доверенным помощником. Ни один из заместителей директора не знал досконально всех его планов, а Рыбников – да. Он был и руками Михаила, и той частью его мозга, что отвечала за разработку ботов для вакцинации. Рыбников – это был сегодня Нанотех, остальное вторично, несущественно.

Только разнесли заведующего сектором все равно. Да, ласково, но с такой неподдельной грустью во взгляде, что понятно было: это Михалборисыч грустит по его, Рыбникова, загубленной судьбе.

Девятая серия не тянула всех задач, и хоть ты тресни. Легкие боты-диагносты, и без того нагруженные дополнительными функциями, быстро теряли энергию и либо вставали раньше времени, либо попросту разваливались.

Та журналистка с первого канала угодила с вопросом в самую точку: боты недолговечны. Было бы их побольше… А так они просто не успеют «обжить» человека достаточно плотно, чтобы сделать все как надо. Нет, с чисто медицинской функцией – мониторить здоровье, искать и бить дефектные клетки, – они справятся. А вот главную задачу не выполнят.