скачать книгу бесплатно
– Это фотограф, который назвался Джейком. Он поднялся в приёмную в верхней одежде. Без шапки и шарфа он заходил в кабинет, на кухню и в туалет, но там камер нет.
– Откуда вам известно, что там нет камер?
Молчи, Алёна! Молчи и не говори лишнего!
– После инцидента об этом говорила охрана. Камеры расположены в коридоре около входа на кухню и в приёмную, но фотограф держался спиной к ним.
– Вы уверены, что этот мужчина фотограф? – спрашивают после паузы и смотрят на меня долгими взглядами. Наверное, их учат, как деморализовать человека, балансирующего на грани истерики. – У нас имеются сведения, что вас связывали близкие отношения.
– Никаких отношений нет и не было. Он флиртовал со мной, а я отвечала на его вопросы из вежливости.
– Что произошло, когда вы остались наедине?
– Джейк меня фотографировал.
– Вы раньше с ним встречались?
– Нет.
– Вы уверены?
– Абсолютно.
– Вы договорились о следующей встрече?
– Нет, но я дала ему номер телефона, чтобы он прислал фотографии.
– Вы дали ему номер личного телефона, чтобы он прислал на него конфиденциальные корпоративные фотографии?
– Эти фотографии для газет, и на них сфотографирована я.
– Расскажите, как вы делали кофе.
– Джейк зашёл в кабинет, чтобы узнать, как идут дела. Потом вышел и попросил меня помочь приготовить кофе для мистера Гранда.
– И вы поверили, что мистер Гранд попросил незнакомца, причём гостя компании, сделать ему кофе?
– Это звучит неправдоподобно, но… Возможно Джейк сказал, что собирается сделать кофе, и предложил остальным. Мистер Гранд согласился и извинился, что секретарь ушла домой. Что-то в этом роде.
– У вас богатое воображение.
Ничего не могу поделать, начинаю раздражаться. Я уже не раз ответила на эти вопросы и не могу оправдать глупость моего поступка. Никак. И повернуть время вспять тоже не могу. Не исключаю, что многие на моём месте попались бы в ту же ловушку, но от этого не легче.
– Кто делал кофе? – спрашивают меня в очередной раз.
– Кофеварка.
Мужчины отвечают внушительным молчанием, но оно не внушает мне ничего, кроме усталости.
– Джейк достал кружку и налил кофе. Я не следила за ним, поэтому не заметила, как он подмешал снотворное. Потом он пошёл в туалет и попросил меня отнести кофе мистеру Гранду. Я добавила много молока, как он любит, и отнесла кружку в кабинет.
– Откуда вам известно, что мистер Гранд любит много молока в кофе?
Такое чувство, что я закапываю себя всё глубже и неизвестно во что.
Глубокий вдох помог прийти в себя.
– Перед съёмками мистер Гранд сказал мне об этом.
– Значит, утром перед съёмками вы спросили мистера Гранда о его предпочтениях?
– Мы случайно встретились на кухне, и речь зашла о кофе.
– И вы узнали, какой кофе он любит.
– Случайно узнала.
Хочется завыть в голос. Любые, даже самые простые факты можно превратить в улики.
– Думаю, вам будет интересно узнать, что мистер Гранд в порядке.
– Я очень рада.
– Он сказал, что не просил фотографа принести кофе и удивился, когда вы поставили перед ним кружку.
– Очень жаль, что он не поинтересовался, с какой стати я принесла ему кофе. Он мог бы отказаться и не пить. Я слышала о результатах экспертизы, в кофе нашли снотворное. Я не имею к этому никакого отношения.
– Вы когда-нибудь принимали снотворное?
– Нет.
– Это правда, что в России можно купить лекарства без рецепта?
– Некоторые, да.
– Какие снотворные можно купить без рецепта?
– Не знаю, можно ли… Мне стоит нанять адвоката? Мне не предъявили обвинений, и я добровольно вызвалась содействовать расследованию, потому что мне нечего скрывать. Можете проверить мой телефон и почту, у меня нет знакомых в Англии, кроме коллег. Я никогда раньше не встречала Джейка…
Что бы я ни говорила, как бы искренне ни восклицала, факт остаётся фактом: кофе принесла я. И это не изменишь.
Мужчины достают из папки очередной снимок. На нём Джейк целует меня в нос.
– Посмотрите внимательно! – говорю, не дожидаясь вопросов. – На фотографии видно, что я подняла руку, собираясь оттолкнуть Джейка, а на видео это очевидно. Он застал меня врасплох. Близкие люди и сообщники так не целуются.
– А как целуются сообщники, мисс Серроувва? – Мужчина достаёт следующий снимок, на котором я улыбаюсь во весь рот. После поцелуя.
В углу кабинета молчит Лоренс, и его взгляд тяжелее тысячи обвинений.
Часы тянутся резиновой пыткой.
Уже сверкнула молния, и теперь, ошарашенная, я живу в ожидании грома. Несмотря на попытки скрыть случившееся, слухи разлетелись по компании в одночасье. Моя кожа кажется чувствительной от взглядов, от скольжения чужого шёпота, как от наждачной бумаги.
На мои вопросы отвечают вежливо и сдержанно, меня ни в чём не обвиняют. Пока что не обвиняют. Я переигрываю каждый разговор снова и снова. Кажется, что я неправильно отвечаю на вопросы, вызываю всё больше подозрений. Я выбрала адвоката, но так и не позвонила ему, потому что внутри меня содрогается протест. Я виновата только в глупости и не знаю, от чего защищаться. Русская рулетка невидимым оружием.
Бесцельно брожу по главному зданию компании, не в силах сосредоточиться. В одну из таких прогулок сталкиваюсь с Лоренсом. Он смотрит на меня так… мне не нравится, как он на меня смотрит. Как на подопытное животное, судьба которого предрешена.
Он ведёт меня в свой кабинет, усаживается в кресло, а я стою. Не потому, что он не предложил сесть, просто мне не усидеть на месте.
– Как самочувствие мистера Гранда? – начинаю с главного.
– Ему будет приятно узнать, что вы волнуетесь о его самочувствии. – Вежливость Лоренса совмещает в себе презрение и издёвку.
– Лоренс, не могли бы вы объяснить, что происходит. Я собираюсь позвонить адвокату. – Я говорю официально и строго, но в моей гортани клокочут пузырьки страха.
– Нет, я не могу вам этого объяснить. – В улыбке Лоренса есть нечто извращённое, и во мне зреет уверенность, что я только что осложнила мою судьбу.
Слова бурлят во мне, устремляются к поверхности, словно нуждаясь в кислороде.
– Я не виновата! Джейк выбрал меня, потому что знал, что я останусь позже всех и что мистер Гранд примет кофе из моих рук. Если бы секретарь была на месте, она стала бы мишенью, а так под руку попала я. Я ничего не знаю, ни с кем не связана… – Лоренс не слушает меня, отвлечённо смотрит в окно, и тогда я говорю неожиданное: – Я хочу пройти проверку на детекторе лжи.
Задрав подбородок, смотрю в светлые глаза советника по безопасности. Очень хочется съязвить, спросить, где были его советы в критический момент.
– Увы, я не ношу детектор с собой, – отвечает он с издёвкой. – Но если вы закончили свою речь, Альуона, – растягивает моё имя, – то, может, позволите мне кое-что сказать?
Лоренсу нравятся мои мучения, он впитывает мой страх и облизывается, желая большего. Я бессильна против его жестокости. Всё, что у меня есть, это вера в себя и гордость, поэтому я просто киваю.
– Пока идёт расследование, вам не стоит приходить на работу, – говорит он так торжественно, словно дарит мне путёвку на Канарские острова. – Вы свободны! – Делает жест двумя пальцами, показывая на дверь.
Если не знаешь, что сказать, лучше молчать, поэтому я выхожу в коридор и аккуратно прикрываю за собой дверь. Лоренсу лучше не видеть бурю в моих глазах.
Иду по коридору. Каблуки стучат раз-два. Позвоню адвокату, мне посоветовали хорошую контору. Предварительный разговор бесплатно, что очень кстати, потому что денег у меня немного. Всё будет хорошо. Я не виновата ни в чём, кроме глупости. Не виновата, не виновата. Приговариваю эти слова как считалочку, и сердцебиение постепенно успокаивается.
Следом за мной идут сотрудницы, я прислушиваюсь к их словам.
– Говорят, директор бледный и злой. Кто знает, что у него украли… конфиденциальные файлы, контракты…
– Думаю, он всё хранит в электронной форме, а не на бумажках.
– Так они и в почту влезли через телефон. Бедняга, его усыпили, ограбили, а теперь не пускают в собственный кабинет из-за расследования. Посадили Великого под самой крышей.
– Меня бы туда посадили! Знаешь, какие на пятнадцатом этаже кабинеты? Туда только совет директоров пускают. Ковёр толщиной сантиметров в пять, туфли утопают. Сплошной мрамор и позолота, как в музее.
– Но там пустые кабинеты, только бухгалтеры сидят в углу, и скука дикая. Упекли его, бедного, под крышу…
Женщины свернули в отдел, а я остановилась. Значит, Александр вернулся на работу. Он сейчас во временном кабинете на пятнадцатом этаже.
Иногда перед тем, как поступить опрометчиво, мы переживаем момент размышлений. Очень важный, решающий момент, который потом переигрываем в памяти и виним во всех бедах.
Как только я узнала, что Александр в здании, то всё для себя решила, однако притворяюсь, что обдумываю план действий. Мне не следует идти к директору. Это не может привести ни к чему хорошему. Он жертва, а я – случайная пособница преступления. Орудие врага. Когда остыну, смогу перечислить много доводов, почему мне надо срочно отправиться домой и позвонить адвокату.
Но вот я уже у лифта, нажимаю кнопку и жду. Не позволяю себе усомниться. В одном из телевизионных интервью Гранд сказал, что всегда доверяет инстинктам. Вот и я доверяюсь.
Это глупо и опасно, но я поступаю так, как велит сердце. Я собираюсь извиниться перед Александром Грандом. Хочу, чтобы он услышал правду от меня.
***
На пятнадцатом этаже тихо. Прохожу мимо конференц-залов, стучусь, заглядываю в кабинеты, гадая, в каком из них спрятали Гранда. Ненадолго останавливаюсь у панорамного окна, наслаждаясь видом. На покатых холмах разбросаны дома, как головоломка из тысячи кусочков, выпавшая из коробки. Насмотревшись, выхожу в коридор и застываю в полушаге.
Передо мной Александр Гранд.
Бледный, осунувшийся, но всё равно слишком привлекательный. Волосы в лёгком беспорядке, руки в карманах джинсов, под пиджаком белая футболка. Смотрит на меня, поджав губы.
Представляю, что он подумал! Женщина, подставившая его под удар, бродит по этажу совета директоров и заглядывает в кабинеты, шпионит.
– Нет-нет-нет… – тараторю, повышая голос, – не подумайте плохого, я ищу вас!
Оправдания звучат плохо. В любых обстоятельствах.
Александр молчит, а я топчусь на месте в поисках правильных слов. Сильных, искренних, способных убедить мужчину, которого я напоила снотворным, в моей невиновности.
– Мистер Гранд, я пришла к вам, чтобы извиниться за моё невольное участие в этой неприятной истории. Прошу вас, поверьте, с моей стороны не было злого умысла! Только глупость.
– Глупость, – повторяет он. Без эмоций.
– Наивность. Доверчивость. Неопытность. Мне не следовало брать кофе из рук фотографа и приносить вам. Я не знала о планах Джейка, иначе бы ни за что ему не помогла!
Александр пробегается взглядом по моему лицу, хмурится. Кажется, он принимает важное решение, касающееся меня. Пусть, пусть оно будет хорошим! Справедливым. Пусть он мне поверит!
Качнув головой, он приглашает меня следовать за ним.
Закрыв за нами дверь кабинета, показывает на кресло. Сажусь на самый краешек. Сиденье оказывается слишком мягким, и я чуть не съезжаю задом на ковёр. Рядом дверь в личный туалет с душевой. Пахнет одеколоном Александра и мылом.
Пододвинув второе кресло, он садится передо мной, так близко, что его колени почти касаются моих. Я подбираюсь, стараясь уменьшиться до крохотного клубочка на сиденье, а он, наоборот, вытягивает ноги.
– Давайте, извиняйтесь! – говорит без раздражения и без особого интереса.
Вообще-то, когда говорят: «Я пришла, чтобы извиниться», это и есть извинение. Но ладно…
– Прошу прощения за то, что случайно, без злого умысла причинила вам неприятности.
– Какие? – спрашивает, изогнув бровь. Вроде невозмутимый, но в глазах пронеслось такое… я аж содрогнулась.
– Не знаю, какие неприятности. Никто не сказал, что именно у вас украли. Фотограф использовал меня, потому что я осталась позже других стажёрок. Он догадался, что вы возьмёте кофе из моих рук. Я не способна на предательство. Вы такой… вы…
К счастью, в лёгких не осталось воздуха, и мне удалось замолчать. Бессонные ночи, страх, чувство вины и влюблённость – это взрывной коктейль для мозга. Я пришла не для того, чтобы оправдываться, я просто хочу извиниться, но взгляд Александра режет меня насквозь.
– Какой я? – спрашивает он серьёзно. Ни за что не поверю, что директора интересует моё мнение, но ответить придётся.
