скачать книгу бесплатно
– Отойди.
– Не отойду. Ты сейчас поедешь и натворишь каких-нибудь глупостей.
– Тебе какая разница, уродина? Заделалась моей мамочкой?
– Можешь оскорблять меня, если тебе от этого легче, только, пожалуйста, не езжай никуда прямо сейчас.
– Мне абсолютно насрать на все то, что выходит из твоего грязного рта. Отойди или я сам подвину тебя.
– Давай.
Он нахмурился. И я видела всю злость готовую вот-вот из него выскользнуть, а я была готова ее принять.
– Что?
– Подвинь меня.
Он тяжело дышал, как я, и он смотрел на меня с готовностью убить, но вместо этого он завел прядь растрепанных волос мне за ухо, и я вздрогнула, когда его пальцы едва коснулись моего шрама. Мне стало больно, стыдно и противно от самой себя, но его прикосновение было прекрасным, пусть даже если насмешливым.
– Ты не останешься в кампусе, как сказал отец.
– Я не стану ему перечить, теперь уж точно.
– Послушная овечка. Я сказал: не останешься.
– Почему? – мой голос почти куда-то пропал.
Маркус немного наклонился к моему уху.
– Потому что эта стая волков тебя сожрет. Волки всегда нападают на овец.
Его дыхание щекотнуло мою кожу, я почувствовала себя запертой в маленькой тесной коробке.
– Какая тебе разница?
Я почти задыхалась, по-настоящему, и мне срочно нужен был мой ингалятор.
– Я не делюсь своей добычей. Ни с кем.
Он отошел назад, сверля меня взглядом, а я тем временем трясущейся рукой нащупывала ингалятор в кармане.
Глава 3
– Выходи из машины.
Я взглянула на Маркуса, когда тот резко притормозил на автобусной остановке неподалеку от колледжа.
– Ну, чего уставилась? Я не собираюсь с тобой позориться.
– Мы должны думать, как помочь папе. Хотя бы не расстраивать его, а мы только ссоримся.
– Я не ссорюсь с тобой, а нянчусь как раз ради отца, поверь. Выходи.
За все то время, что мы провели вместе в машине, Маркус впервые посмотрел на меня, его глаза были красными, словно кровью налились, как у вампира. Можно было подумать, что он плакал, но в такое сложно поверить, а скорее невозможно совсем.
Я взяла льняную большую сумку, набитую тетрадями, потому что не оставляю их в шкафчике, и вышла из машины, на пару секунд задержавшись у двери.
– Нас все равно здесь когда-то увидят.
– Мне плевать на фриков, давай, иди.
Я набрала в легкие побольше воздуха и, проглотила подкативший к горлу ком.
– Это ты. Ты портишь колеса моего велосипеда. Зачем?
Маркус прыснул и дернул на себя дверь, на которую я оперлась. Машина со скрипом шин вырулила с остановки, а я приземлилась на задницу, прямо на влажную дорогу, которую совсем недавно помыли. Моя светлая юбка, чуть ниже колена, получила хорошенькую дозу липкой пыли.
Я встала и попыталась отряхнуться, чем сделала еще хуже, размазав все по ткани. Я знала, что ничего уже не исправить, но продолжала отряхиваться почти до самого входа в колледж, а если точнее, до парковки, на которой собралось все «высшее общество».
Я слышала смешки Нэнси и видела, как настырно та висла на Маркусе, Белла, находившаяся в кругу группировки «мы хозяева этой планеты», едва заметно кивнула мне.
– Эй, Анна! Отличная задница! Придешь сегодня в бассейн? Хочу и сиськи посмотреть, а то ты вечно в каких-то балахонах.
– Там не на что смотреть, Гаррет, – встрял Маркус и раздался хохот.
– А ты че уже видел, чувак? Вы ж в одном доме живете. Сестричка, наверняка, тебе уже все показала. Ну как там, колись? Троячок есть?
– Слушай сюда, животное!
Маркус оттолкнул Нэнси и схватил Гаррета за грудки.
– Закрой свой паршивый рот, иначе я закрою тебе его навсегда! – прошипел он сквозь зубы.
Нэнси подошла сзади и осторожно положила ладонь на плечо парня, но тот напрягся еще сильнее, и отбросил ее руку. Девушка ядовито посмотрела на меня, и я только поняла, что нахожусь в самом эпицентре этих «светских» разборок, вместо того, чтобы бежать застирывать юбку и спешить на математику.
– Вали отсюда, уродина. Бу!
Она шагнула на меня, и я невольно вздрогнула. Маркус резко отпустил Гаррета и обернулся в нашу с Нэнси сторону, его глаза пылали огнем, ноздри раздувались от злости, и вообще он выглядел так, будто ингалятор нужен не мне, а ему.
– Нэнси, – прошипел он.
– Что? – она усмехнулась, – будешь заступаться за сестричку?
Он окинул меня быстрым взглядом и перевел дыхание.
– Мне нет дела до этой уродины, и не смей называть ее моей сестрой.
– А я уж подумала..
– Ты слишком много думаешь. Слушайте все!
Маркус вышел в центр парковки, и своим призывом завладел вниманием всех на ней присутствующих. Рядом стояла Нэнси с гордо поднятой головой, и все это напоминало сцену из какого-нибудь диктаторского фильма, или мультфильма про короля животных и его королеву. Маркус был королем, я это точно знала, от природы, от самого рождения. Я знала это с тех пор, как впервые увидела его. И дело не в его модельной внешности. Он не так мягок, как отец, и он бесспорный лидер, всегда. А Нэнси.. Нэнси нравится играть во все это.
– Эта.. Вот эта девчонка!
Он обернулся ко мне и все остальные также перевели свой взгляд на меня. Я ощутила, словно уменьшаюсь в размерах, будто все эти большие люди, и я такая маленькая. Они смеются надо мной и показывают пальцем. «Это не так, Анна, они просто смотрят». Да, и слушают своего «короля».
– Запомните раз и навсегда. Это не моя сестра, не была и никогда ею не будет. Я Маркус Уотерс. Надеюсь, все вы знаете меня, слышали мою фамилию. Вы все ходите в торговые центры, принадлежащие моей семье, покупаете машины в автоцентрах моей семьи, вы останавливаетесь в гостиницах моей семьи. Это, – Он указывает на меня, – Не моя семья! Она носит нашу фамилию и живет под одной крышей со мной из жалости моего отца. Эта девочка дочь шлюхи, которую несколько лет назад подобрал мой отец, она разбила нашу семью, оставила после себя вот это и сдохла! Эта девчонка – никто. Если я хоть раз услышу..
– Маркус, остановись.. – Это был голос Беллы, и последнее, что я слышала. Как будто звук во всем мире отключили одним нажатием кнопки и запустили сирену. Мое сердце билось всюду, в каждой клеточке тела, и я даже не боялась того, что оно вот-вот остановится. Пелена слез застелила глаза, и когда Маркус снова посмотрел на меня, вся эта соленая вода хлынула из моих глаз. Я не сразу почувствовала, что задыхаюсь, я как будто вообще не дышала все это время. Я обронила ингалятор, пока не стыдясь своих слёз, смотрела в ледяные глаза Маркуса. Писк в ушах стоял такой мощный, что я потеряла координацию и, я задыхалась, задыхалась.. Он отвернулся. Больше не смотрел. Не смотрел на меня, ползающую на коленях по асфальту, словно ослепшую, в поисках ингалятора. Не смотрел на то, как никто не помог мне. Он ушел, когда вокруг стали раздаваться смешки.
Глава 4
Я впервые пропустила математику, да и вообще это мой первый прогул за все время учебы, не считая бассейна.
Приступ астмы прошел, но я продолжала задыхаться и плакать, мои руки стали ледяными и, сердце готовилось выпрыгнуть из груди, я молилась и рыдала, сидя на унитазе и это было даже позорнее чем то, что произошло на парковке. Не так страшно, если я умру, но я боялась. Знаю, никто не станет плакать, кроме папы, я не могу умереть только потому что он этого не вынесет.
– Не сейчас, пожалуйста, Господи, не сейчас..
– Милая, ты в порядке там?
– Д-да..
– Открой, пожалуйста, дверь, это доктор Палома из медкабинета.
Дрожащей рукой я отодвинула засов и, не дернувшись с места, уставилась на высокую фигуру доктора.
– Идем со мной. Тебя Анна зовут?
Я кивнула и, женщина протянула мне руку.
– Я умираю, мэм, мне нельзя сейчас умирать!
Доктор Палома присела рядом и сжала мои руки в своих.
– Дыши ровно и глубоко, вот так, умница. А теперь задержи дыхание, мягко выдыхай. Ты не умираешь.
– А как же отдышка? Приступ астмы я давно купировала..
– Какая отдышка?
Женщина улыбнулась и, я только заметила, что больше не задыхаюсь, и сердце уже не пытается вырваться наружу.
– Я думала, что умираю.. Так стыдно..
– Ничего стыдного, должно быть, паническая атака, это не страшно, еще никто от них не умирал.
– Спасибо, фух, правда умру, думала..
– Не за что. Пойдем, я напою тебя мятным чаем.
– У меня математика, миссис..
– Мисс.. Просто Палома.
Она взглянула на тонкие наручные часы, которые слегка, казалось, ей маловаты.
– До конца пары двадцать минут, а тебе лучше привести себя в порядок.
В коридорах никого не было, и я ощущала себя самой настоящей прогульщицей. Палома привела меня в небольшое уютное помещение, где даже не пахло медикаментами. Женщина измерила мне давление и налила ароматный чай в деревянную кружку, расписанную какими-то интересными узорами.
– Хохлома, – сказала Палома, – племянница привезла из России.
– Россия.. Кажется, у моего папы есть там родственники, какие-то дальние, но я не уверена..
– Я видела, что произошло сегодня, мое окно выходит на парковку.
Все внутри меня стянулось в тугой узел.
– Он должен извиниться за то, что устроил.
– Он не станет. А даже если сделает это, то все будет не по-настоящему, мне не нужны его извинения, если, в конце концов, он так и будет меня ненавидеть.
– Могу я спросить?
– Угу.
– Что между вами произошло?
– Я не знаю..
Палома нахмурилась. А я и правда не знала, что на самом деле произошло между нами..
– Так не бывает, дорогая.
– Я знаю, но.. Можно ли ненавидеть человека просто за его уродство?
– За какое такое уродство?
Она делала вид, будто и правда, не понимала.
– Посмотрите на меня, я ошибка природы.
– Милая, это тот засранец тебе такое сказал? Ты красива, как Афродита, тебе даже не нужна косметика. Посмотри..
Она дала мне небольшое зеркальце.
– Внимательно посмотри. Что ты видишь?
