скачать книгу бесплатно
– Нет, ведьмочка, еще слишком рано, скажи, когда действительной будешь готова. Мы никуда не спешим, вся эта ночь твоя.
– Сейчас.
– О, не торопись. Ладно, я сам решу, расслабься, отдайся мне.
Я вижу, что она возбуждена до предела, еще чуть-чуть, и я не уверен, что смогу удержать ее, она мнет руками траву, вырывает ее с корнями и притягивает к себе.
– Сейчас? – спросил я.
– Да, – простонала она.
Я вошел в нее, на этот раз медленно, подавляя свои желания. Она на секунду напряглась, но я продолжил ее ласкать, и она нетерпеливо обхватила меня ногами, однозначно показывая, что с ласками пора заканчивать. Несколько движений, она выгнулась, а я почувствовал, как внутри всё сжимается, и наконец позволил себе не сдерживаться и насладится долгожданной разрядкой вместе с ней. Я всё исправил.
– Пойдем в кемпинг, примем душ, – предложил я после того, как мы какое-то время молча повалялись под звездами, обнимая друг друга.
– Я не хочу в кемпинг, не хочу отсюда уходить, не хочу, чтобы наступало утро.
– Какое-нибудь хочу в этом списке есть?
– Да. Хочу плавать. Ты можешь принести полотенца?
– Не сбежишь?
– Нет.
Я настороженно на нее посмотрел, почему-то мне казалось, что если я оставлю ее одну хотя бы на несколько минут, она тут же исчезнет, как мираж, как будто бы ее никогда и не было, но она умиротворенно лежала на спине и лениво нежилась в лунном свете, всем видом показывая, что никуда уходить не собирается. Я оставил ее одну и жалел об этом всю дорогу, меня терзали смутные опасения. Нужно было остаться и сказать ей тысячу слов, глупых и сентиментальных, отражающих сумбур в моей голове.
С опаской подошел, почти подбежал к иве, и увидел ведьмочку на траве там, где я ее и оставил, она перевернулась на живот и расслабленно вытянулась.
Я принес спальник, коньяк и заказанные полотенца.
– Плавать?! – не то спрашивая, не то призывая, сказала она.
– Идем.
У ивы было мелко, и вода ночью показалась гораздо теплее, чем на закате. Ведьмочка безмятежно лежала на спине, то позволяя течению немного относить себя в сторону, то подгребая к берегу обратно. Я плавал вокруг и любовался ею, сейчас волосы казались темными, а не рыжими, и вся она в лунном свете была похожа на русалку.
Когда она наплавалась, мы укутались в спальник и некоторое время валялись молча, не хотелось говорить, только обнимать и чувствовать тепло тела рядом. Но вдруг она отбросила спальник и стала изучать мое тело, пробежалась кончиками пальцев по груди, по низу живота и замерла.
Я увидел борьбу смущения с любопытством. Она хотела увидеть поближе то, что недавно в ней побывало, но не могла решиться. Любопытство, конечно, победило. Робкие, неумелые прикосновения, от которых волосы на руках встают дыбом, а желание накатывает с новой силой. Невозможно лежать и наблюдать молча, притягиваю ее к себе и всё начинается снова.
Потом она шепотом рассказывала сказки про языческих богов, капища, древние обряды, убаюкивала меня тихой песней, и вскоре уснула сама, доверчиво устроившись на моей груди.
Небо незаметно стало светлеть, всё стихло перед рассветом: ни кваканья лягушек, ни дуновения ветерка. Я буквально ощущал, как зарождается новый день, и с нетерпением ждал его, строил планы и тут же о них забывал, мечтал, целовал ее волосы, гладил плечи и маленький шрамик под лопаткой.
Пытался решить, с чего начать завтра, мне нужно было возвращаться в город. Строительная компания, которую передал мне отец, еще только начинала вставать на ноги после кризиса, и мое трехдневное отсутствие вряд ли этому способствовало. Если динамика показателей в этом месяце окажется отрицательной, то вместо того, чтобы самому рисовать эскизы новых проектов, придется искать дополнительные источники финансирования – так думал я, но тогда все мои проблемы казались пустым звуком. Приеду, договорюсь, найду. Только нужно соблазнить рыжую уехать вместе со мной.
Интересно, как ей понравится моя рафинированная жизнь в городе? Так естественно она смотрится в лесу, что кажется, она на самом деле лесная ведьмочка, а не студентка, которой нужно на учебу, к родителям и бог весть куда еще. Не так-то просто будет уговорить ее уехать со мной, но не стоит думать об этом сегодня, уверен, что завтра это решу. А сейчас я буду наблюдать за рассветом, пока не усну. Натянул спальник повыше, чтобы закрыть ее плечи, и провалился в сон.
Когда я проснулся, ее не было. Нигде не было. Я не спросил, как ее зовут. Идиот. Не хотел услышать «Маша, Катя», это бы испортило волшебство этой ночи. И теперь, как дурак, буду искать девочку с рыжими волосами, зелеными глазами и ускользающим цветочным запахом.
Конечно, я ее не нашел. Кто-то ее видел, кто-то показывал на других рыжих девушек, которых, как выяснилось, на фестивале было немало.
Я объехал все ВУЗы, забросил работу, возвращался в этот город снова и снова, бродил по его улицам, но не мог найти ее.
Через год стало ясно, что пора что-то делать. Конкуренты озверели и пытались выдворить меня с рынка. Компания держалась, но было понятно, что надолго моих замов не хватит. Сам я стал походить на призрака, и тогда встретил Олю – высокую статную брюнетку. Она ничего не спрашивала, не навязывалась, в постели была горячей и раскрепощенной, неплохо готовила, умела себя вести на встречах с друзьями и партнерами. Одним словом, была такой, как надо, и я стал понемногу приходить в себя. Я не любил ее, но с ней мне было лучше, чем одному.
Я не заметил, как она переехала ко мне. А потом в шутку предложила пожениться. Я видел, что в этой шутке сидит настоящий нешуточный вопрос, на который мне нужно дать ответ. Что я должен был ответить? Оля, мне снесло крышу, где-то здесь живет моя рыжая ведьма, однажды я ее найду, и вся наша жизнь полетит под откос. А если не найду, то буду жалеть, что упустил тебя. Конечно, этого я не сказал. Я подарил кольцо.
И вот сейчас я замыкаю кортеж свадебных автомобилей, мои руки дрожат, и я боюсь въехать в авто перед собой. Даже не потому, что, может быть, я найду ее сегодня среди гостей, а потому, что всё это время жил чужой жизнью.
Когда мы поздравляли молодых, я обнял невесту и чуть не улетел, я почувствовал знакомый запах, еле уловимый нежный цветочный аромат, как у моей ведьмочки. Я опять остолбенел, с неохотой выпустил ее из объятий.
– Аромат сказочный.
– Мои любимые духи, – отвечает невеста и смотрит прямо в душу. Нет, конечно, это не она, она бы не смогла вот так стоять и делать вид, что меня не знает. Я – ее первый мужчина, хоть что-то должно промелькнуть. Не она. Но так похожа! Не удержался, обнял еще раз, пробежался руками по спине. Она вздрогнула, но не отстранилась. Похожа, я бы сказал, красивее, эффектнее, но не она.
– Макс, может, и меня обнимешь, не только жену, – скалится Серега.
Оля тоже подозрительно на меня смотрит:
– Вы знакомы?
– Нет, – отвечаю я.
– Дина, – представляется невеста.
– Дина, у вас есть сестра?
– Есть, целый штаб родных и двоюродных, вот все в сборе, – показывает на подружек невесты в одинаковых мятных платьях.
Я жадно всматриваюсь в каждую. Но нет, моей там нет.
Свадьба пролетает как один миг. Что думает Оля, я не знаю. Я понимаю, что близок к цели, как никогда. Скоро я ее найду. Вернутся ребята из свадебного путешествия, возьму список всех Дининых родственников до десятого колена и найду.
Поиски
Через пару недель я позвонил Сергею и попросил его раздобыть имена родственников Дины, всех, что ей известны.
– Зачем тебе это? – спросил Сергей.
– Твоя Дина очень похожа на девушку с фестиваля. Помнишь, я рассказывал.
– Что-то такое помню, да. Девственница-охотница, которую ты так напугал своим членом, что на утро она от тебя сбежала.
– Ну почти. Я думаю, они с Диной – дальние родственницы.
– Макс, ты рехнулся! – ответил он, но потом продолжил, – сделаю, конечно, что смогу.
Через несколько дней Дина прислала список. Она постаралась, залила фон акварелью, нарисовала силуэт семейного древа и разбросала имена и фамилии по многочисленным веткам и ответвлениям, знаками вопроса указала тех, кто генетически должен был присутствовать в этом дереве, но фактически отсутствует, или же Дина ничего о них не знала. Красным выделила тех, кто был на свадьбе, где-то указала ссылки на странички в соц. сетях и приложила фотографии, оранжевым выделила тех, про кого мало что знала, зеленым – потенциальных отцов внебрачных детей, у некоторых указала номера телефонов, а другие имена перечеркнула, стало быть, поговорить с ними я не успел.
Итого – сто сорок семь имен, плюс четыре отсутствуют, двенадцать оранжевых, два зеленых. В этом, конечно, она ошибается, сказывается то, что замужем недавно, зеленых должно быть больше.
Первые несколько дней я проверял очевидных потенциальных кандидаток – прелестных девушек не старше двадцати пяти лет. Таких оказалось немало. Знакомые черты мелькали на фотографиях с завидной регулярностью, но вразнобой: у кого-то волосы рыжие, у кого-то улыбка похожа, нос или губы, кто-то сверкает зелеными глазами, а кто-то органично смотрится в лесу.
Две из них сказали, что смутно припоминают и Купалье, и меня ненаглядного. Я не стал утверждать, что вряд ли они бы такое забыли, поскольку не считал возможным рассказывать детали. На всякий случай встретился с ними лично. Конечно, они лукавили, но надо отдать должное, были тоже весьма интересны собой. Пришлось объяснять, что настроен я серьезно, и подыгрывать мне не нужно, и замена получше, поопытнее и так далее мне не требуется, мне нужна именно она.
Вскоре я перешел к барышням постарше. Я предполагал, что многие меня пошлют, но то ли Дина попросила их быть снисходительными, то ли девушек искренне трогали мои романтические переживания, но все они пытались помочь, поэтому мой список не только не сократился, но и вырос еще на пятьдесят имен.
Интересные у Дины родственники: репрессированные интеллигенты, сотрудники органов, садоводы и труженики села, пара-тройка авантюристов, один художник, экономисты, обедневшие аристократы, инженеры и заводчане, спекулянты, учительница, трижды женатый прадед и мать двенадцати детей, приходящаяся ей троюродной внучатой теткой, или как-то так, сложно сориентироваться в названиях, в общем – дальней родственницей, иммигранты, причем эта категория вызывала много вопросов, т.к. помимо того, что они всей семьей уехали в Америку, Дина про них ничего не знала, и многие другие интересные и не очень личности.
К концу первой недели я уже чувствовал себя членом их семьи, так много тайн и историй я узнал. Уверен, на семейном празднике я бы без труда смог идентифицировать каждого.
Рыжие волосы в семье начали встречаться после появления в родословном древе художника, причем встречаться они стали не только у его детей, внуков, но и у детей нескольких кузин его жены и одной ее тетки. Мужик явно не терял зря времени. Не удивительно, что его работы почти не сохранились и широкой общественности мало известны – все его силы, наверное, ушли на продолжение рода.
Со всеми женщинами, обладательницами рыжих волос, я решил встретиться лично, а мужчин выделил в отдельную категорию – «потенциально опасные рыжие». Они вполне могли быть отцами или дедами моей ведьмы, но не посчитали нужным сообщать об этом семье. Разговоры с ними я планировал начинать в последнюю очередь.
Пришлось заинтересоваться генетикой. Оказалось, за рыжий цвет волос отвечает мутация одного гена. Чтобы родился рыжий ребенок, оба родителя должны быть носителями гена, но не обязательно рыжими. У двух рыжих людей точно родится рыжий ребенок, а если только один из родителей будет рыжим, а второй носителем гена, то вероятность того, что ребенок будет рыжим пятьдесят процентов. Если родители только носители гена, то такая вероятность – двадцать пять процентов. Этот ген имеет очень сильную генетическую структуру, которая может проявиться даже через поколения. Поэтому под подозрение попадали все.
А я попал под подозрение у Оли, даже не под подозрение, а был обвинен прямо. Она просмотрела историю поиска в моем телефоне и ужаснулась. Как выяснилась, она делала это регулярно, заодно читала мои сообщения, письма – все, до чего могла добраться. Она долго держала это в тайне, все-таки нехорошо так делать, да и признаваться стыдно, ну или не стыдно, но крайней мере недальновидно, ведь после такого признания понятно, что найденный канал информации будет обрублен.
В общем, она не выдержала, и у нас разразился скандал. Она решила, поскольку я ищу информацию о рыжих детях и наследственности, то значит, я завел роман и стал потенциальным кандидатом в папаши, а сейчас пытаюсь выяснить, мой ли это ребенок.
Меня это рассмешило. Я попытался объяснить, что это не так, и перестал смеяться, все объяснения показались притянутыми за уши. Не то чтобы я не давал повод. Бывало всякое, но Оля всегда старалась не замечать того, чего не хотела замечать – моих ночевок в городской квартире, командировок и странных счетов. Всё это она пропускала сквозь пальцы. Поэтому мои объяснения выглядели нелепо.
– Тогда как? – спросила она меня. – Объясни. Девки ладно, но дети – это не шутки.
Вот действительно – как? Сказать, что я узнал, что отец – мне не отец, и я проверяю свою биографию? Не пойдет, уверен, правда быстро всплывет. Сказать, что я хочу ребенка, и пытаюсь выяснить, как сыграют наши гены вместе, будет опасной ложью с непредсказуемыми последствиями. Но и правду я сказать, конечно, не мог.
В общем, я подтвердил Оле ее теорию, и заверил, что никаких внебрачных детей не было и не намечается, а затем отправил ее на шопинг в Милан, или куда там она улетела. Судя по приходящим смс-кам и необходимости увеличить лимиты по операциям, она прощала меня долго и беспощадно, но всё же к концу третьего дня то ли я был прощен, то ли магазины закончились, но телефон перестал пиликать, а Оля вернулась домой с набитыми чемоданами и новой прической.
Встреча была не сказать, чтобы радостной, но мирной. Оля заставила меня задуматься о двух вещах. Во-первых, кто его знает, возможно, я – уже отец. На примере Дининого дерева я отчетливо видел, что такие истории случаются чаще, чем об этом говорят. А во-вторых, пора заблокировать доступ к своему телефону.
Какое-то время Оля отказывала мне в ласках, убедила в необходимости отправить ее с подругой понежиться на солнышке, и сказала, что не хочет ехать со мной к родителям.
Тем лучше, я даже обрадовался. Я и сам не любил долгих поездок с ней в одной машине – бесконечный треп, в который нужно вслушиваться, чтобы поддерживать иллюзию беседы, или такой же фоновый треп по телефону с подругами, это не говоря про попытки сменить музыку на заунывные баллады о мужиках-козлах и испорченных женских судьбах.
Обрадовался и поехал один.
Стало скучно
Родители давно развелись. Мама жила одна, а отец завел новую семью, но часто навещал бабушку. Я старался приезжать именно в такие моменты, чтобы за один раз посетить сразу всех членов своей семьи и к вечеру освободиться.
Вечером мы традиционно встречались с парнями в баре. Баром это место, конечно, назвать сложно, скорее пивнушка. Два вида пива: светлое и темное, орешки в качестве закуски и трансляция матчей по расписанию. Место для нас историческое, наверное, 2/3 пива, которые я выпил за всю жизнь, я выпил именно здесь.
Той же примерно компанией, что и раньше, мы собрались и сейчас: Санек и Толстый, как всегда, пришли вдвоем, занимаются не пойми чем, но всегда при деньгах (в свое время именно они спонсировали наши пирушки), Вадим – успешный агент по недвижимости, гоняющий на собственноручно тюнингованном BMW, молчаливый и самый ответственный из нас реаниматолог Дима.
В этот раз даже Серега объявился, он читал курс лекций в местной школе фотографии.
После …надцатого бокала Сергей разоткровенничался.
– Нам с Диной стало скучно.
– Вы и полгода еще не женаты, – заметил Дима.
– Ну не привык я, когда одна баба, тем более ледышка. Задолбался искать к ней подход. Короче, мы договорились добавить изюминку. Точнее, я договорился, а она согласилась.
– В чем суть? – с интересом спросил Вадим.
– Раз в месяц я могу выбрать третью, а она третьего, – пояснил Сергей.
– Ты серьезно? – уточнил я.
– Да.
– И она согласилась? – удивился Дима, наш образец порядочности и адепт хороших манер.
Помнится, он сделал предложение девушке после того, как они раз сто сходили в кино и один раз поцеловались, а потом жутко расстроился, когда она ушла от него к Вадику или встречалась с ними двумя, я уже не помню деталей. Даже циничность его профессии не отбила в нем веры в людей и в романтические бредни. Хотя, кто бы говорил, сам ищу девочку, с которой у меня была всего одна ночь, и та, возможно, приснилась.
– Не совсем, – ответил Сергей.
– Как это? – уточнил Дима.
– Я предложил кандидаток, и она выбрала третью. Но когда дело дошло до ночи, сказала, что не против, если я поиграю, но она не хочет. Разрешила отодрать у нас дома телку. Вначале еще посмотрела, а потом ушла. И так уже несколько раз. Я просто летаю, не надо оправдываться, прятаться. Одна проблема – она не играет, и если так пойдет дальше, то чувствую, это раздолье скоро закончится.
– И что ты собираешься делать? – заинтересованно спросил Вадим.
– Как что, выбрать третьего. Может, он ее растопит или отвлечет.
– А она согласится? – ухмыльнулся Вадим.
– Она изначально согласилась, но мне ее кандидатуры не нравятся. Она с ними часто видится, да и я тоже. Зачем мне лишний раз вспоминать, что кто-то чужой мою жену трахал? Да и они не внушают мне оптимизма, все – задроты.
Я сидел и не понимал, он серьезно или шутит. Заполучил себе почти мою ведьмочку, и вместо того, чтобы не вылезать из кровати, сам же пытается от нее избавиться.
– Давай я ее трахну, – наконец сказал Вадим, – она аппетитная.
– Сначала справку покажи, – ответил Сергей.
Вот в этом я был согласен с Серегой. Уж если Серега числился повесой, то Вадим просто трахал все, что носило юбки, а может быть, и не только. Разные ходили легенды.
– Я покажу, – серьезно сказал он.
Неужели и ему она понравилась?!
Сергей покосился на меня.
– Макс, когда ты уезжаешь?
