скачать книгу бесплатно
Несколько документов падают на стол, Карина суетится, поднимает их, неуклюже сдвигает все в сторону, и снова начинает осматривать обстановку с таким выражением на лице, что я не могу наблюдать за этим без улыбки. Наверное, я пару дней назад выглядела такой же потрясенной, как и она?
– Как в журналах по дизайну. Даже не верится… Ущипни меня, а? – говорит она, набивая рот брускетами с лососем.
Мы болтаем на кухне, пьем чай и так пролетает почти час. Я предлагаю ей подняться в свою комнату, как в этот момент слышу, что открываться дверь, а спустя минуту на кухне появляется Богдан. Он напряжен, глаза останавливаются на мне, а затем на подруге, и опускаются на стол, где лежат его бумаги, и на красивом лице застывает гневная маска.
11
Аня
– Это Карина – моя лучшая подруга, – тут же оправдываюсь я. – А это Богдан… Богдан Олегович.
Воздух на кухне будто наэлектризовывается. Чувствую себя совершенно неловко и, как могу, пытаюсь сгладить неловкую ситуацию между нами. В этот момент я думаю о том, что должна была предупредить Богдана. Это ведь его дом, а я здесь всего лишь временная гостья.
– Здравствуйте, Богдан, – Карина растягивает губы в улыбке и делает несколько робких шагов в его сторону. – Мы учимся в одном университете.
– Где выход знаешь, Алина? – цедит Богдан сквозь зубы.
– Карина, – поправляет подруга.
– Плевать. Всего доброго.
Мои щёки вспыхивают от стыда. Я сама допустила такую неловкую ситуацию с подругой. В конце концов она не виновата в этом и не заслужила к себе такого грубого обращения.
Я поднимаюсь со стула, беру Карину под руку и провожу в прихожую под пристальный взгляд Богдана. Иногда мне кажется, что он вполне адекватный и воспитанный человек, а иногда… я не на шутку боюсь его.
Карина возится слишком долго. Надевает туфли на каблуках и берёт в руки плащ, а затем вспоминает, что забыла сумку на кухне!
– Вернись за ней, пожалуйста! – шепотом просит меня. – Боюсь, мне не поздоровится, если за ней вернусь я.
– Ладно. Жди меня здесь.
Богдан разглядывает бумаги и не обращает на меня никакого внимания. Осторожно юркаю мимо него, беру сумочку Карины и в этот момент он вдруг перехватывает мой локоть и дергает к себе.
Наши глаза встречаются. Его – темные и беспросветные как бушующий океан. Я слышу напряженное дыхание, улавливаю запах туалетной воды и нервно сглатываю от волнения. Пытаюсь вырвать руку, но у меня ничего не получается – его хватка слишком сильная.
– Вы делаете мне больно, – произношу с вызовом, хотя на самом деле мне хочется убежать к себе в комнату и спрятаться под одеялом.
Он не отпускает меня, но хватку всё же ослабляет.
– Я не терплю посторонних людей в своём доме. Чтобы духу этой Марины здесь больше не было. Увижу еще раз – выпихну на улицу без предупреждения. Поняла меня, дюймовочка?
В его голосе нет ни одного намёка на то, что он шутит. Взгляд холодный и опасный.
– Я тоже посторонняя, но вы почему-то упрямо меня здесь держите!
– Не путай берега, Анюта, – усмехается Богдан. – Ты та, кто вынашивает моего наследника. А подружку твою я не знаю. Может, она шпионка.
Было бы смешно, если я не настолько разозлилась. Ну какая из Каринки шпионка? Болтливее её я в своей жизни ещё не встречала.
– Больше подобного не повторится, – выдернув локоть, отвешиваю Богдану реверанс и иду в прихожую. Нет, на таких условиях я здесь не останусь. Запер меня в своем дворце и еще запретил приглашать друзей! Нужно придумать, как отсюда выбираться.
Богдан
– Серый, бумаги у меня, всё нормально. Звони нашим, я через час буду.
– Хорошо, Богдан. Толстый боров пока брыкается, но думаю к твоему приезду созреет для сотрудничества.
Я отключаю телефон, достаю из кармана пачку сигарет, подкуриваю, затягиваюсь. Сам на себя злюсь. Раньше за мной не замечалось рассеянности. Почему я забыл о бумагах? Ну да, конечно. Потому что в тот момент, как выходил из дома, звонил в клинику и записывал дюймовочку к врачу. Надо проверить ее подружку. Если информация утечет – пара не самых последних людей города надолго сядут, а я поимею кучу проблем.
Открыв окно, вышвыриваю в него окурок и мысленно усмехаюсь. Папаша, е-мае.
Толстых Вениамин Сергеевич, он же толстый боров, увидев меня на пороге своего офиса, окончательно поникает. Серёга развязывает его руки и протягивает бумаги, которые я привёз.
– Мне нужно изучить, прежде чем подписывать, – бормочет тот под нос и тянется к очкам на столе.
– Подписывай, у меня мало времени.
– Богдан, я должен убедиться в том, что ты не оттяпаешь у меня всю фирму.
– Всю – нет. Всего лишь половину.
– Не смешно! – раздается возмущенное хрюканье.
– Раньше надо было думать, Веня, – хмыкаю я. – Подписывай. У тебя ровно минута.
Из фирмы «Агропром» я выхожу удовлетворённым и спокойным. Год назад Вениамин одолжил у меня крупную сумму и клялся вернуть её ещё на прошлой неделе. Я, конечно, дядя добрый и временами щедрый, но не настолько. Счётчик тикал, Толстых деньги всё не возвращал, поэтому пришлось применить к нему нестандартные методы, которыми я пользуюсь в самых крайних случаях. Времена сейчас куда цивилизованнее, чем десять лет назад.
– Богдан Олегович, вы сейчас куда?
– Домой, Серый.
– Там наши ребята пирушку небольшую закатили. Всё как всегда – выпивка, девочки.
Выпивка, девочки – самое оно, чтобы достойно отметить состоявшуюся сделку, но сегодня меня что-то останавливает. Что-то – это строптивая дюймовочка, которую я завтра лично повезу к врачу.
– Я – пас, Серый. Завтра рано вставать. Повеселитесь там вместо меня.
12
Аня
Этой ночью мне плохо спалось, поэтому я встала ни свет ни заря. Беременность дает о себе знать не только увеличившейся грудью, но и растущим аппетитом. Мне вдруг жутко захотелось омлет с сыром и непременно с куском поджаренного хлеба.
Судя по гробовой тишине в доме, Богдан еще спит. Видеть его с самого утра и терпеть его сальные шуточки не хочется, поэтому на кухню я иду тихо как мышка.
В холодильнике Богдана есть все: всевозможные паштеты, икра, диковинные фрукты, сыры и мясные нарезки. Я проглатываю набежавшую слюну. Боже, как же хочется есть.
Запихав в рот кусочек пармезана, я начинаю готовить омлет по рецепту Карины. Он у нее всегда получается вкусным, легким и воздушным. Сначала хочу приготовить порцию лишь для себя, но в итоге кладу два дополнительных яйца. Пусть Богдан тоже поест, когда проснется. Пусть он ужасно грубо обошелся с Кариной вчера, но ко мне он относится хорошо и даже личного водителя выделил. Сбегать сейчас, пожалуй, глупо. То, что я так разозлилась на него вчера, были гормоны.
Кухня у Богдана что надо: просторная, уставленная навороченной техникой, к которой и прикасаться страшно. Тостер кажется мне наиболее безопасным и, немного с ним повозившись, я обжариваю хлеб.
– Отличные ножки, дюймовочка, – от звука охрипшего голоса Богдана я подпрыгиваю на месте. Он стоит в дверях кухни в одних спортивных шортах и беззастенчиво меня разглядывает. Краска заливает меня по уши. Не каждый день я оказываюсь наедине с полуголым мужчиной, а тем более таким как он. Богдан загорелый и накачанный. Широченные плечи, пресс как терка для сыра, а на плечах татуировки.
– Я готовлю завтрак, – бормочу я, стыдливо отворачиваясь. Мало того, что он появился на кухне без одежды, так еще и меня разглядывает. Мое домашнее платье длиной едва ли выше колен, но сейчас я ощущаю себя так, будто стою перед ним в прозрачном нижнем белье.
– Завтрак это хорошо, – позади слышится звук отодвигающегося стула. – Готовить значит умеешь?
– А разве кто-то сейчас не умеет?
– Ты бы удивилась, Анюта, как много неумех среди нынешних женщин. Им же красивую жизнь, тачки и брюлики подавай. Готовить ниже их достоинства.
– Может, вы сами таких выбираете? – не удерживаюсь от подкола.
– Разве, дюймовочка? – тон Богдана становится веселым. – Я вот в клубе в тебя пальцем ткнул и не промахнулся.
– Ой, хватит уже об этом вспоминать, – огрызаюсь я, начиная краснеть при намеке о ночи, проведенной вместе. – Знаете же, что ничего не помню.
– Давай-ка ты, Анюта, перестанешь называть меня на «вы». Во-первых, у нас уже все было, во-вторых, ты живешь в моем доме, в-третьих, носишь моего ребенка, а в четвертых… – он обнажает в улыбке ровные белые зубы: – Неужели я такой старый?
Я ставлю перед ним тарелку с омлетом, и взгляд невольно падает на мускулистые плечи, покрытые каплями воды. Богдан явно был в душе. Нет, на старого он совсем не похож. Любая моя одногруппница бы визжала при виде такого тела. Что они и делали на крыльце университета, кстати.
– Не знаю, я не оцениваю вас… то есть тебя, как мужчину.
– А вот сейчас обидно было, дюймовочка, – ухмыляется Богдан, беря вилку. – Но сдается мне, ты врешь. Когда мы были с тобой в номере, ты говорила, что я самый красивый мужчина, которого тебе довелось видеть. Что ты там еще говорила? – он задумчиво потирает подбородок, делая вид, что копается в памяти. – Что у меня сногсшибательная улыбка и тело как у модели.
Я становлюсь краснее, чем рак. Так и хочется запустить в Богдана сковородкой. Я не могла такого сказать! Он все выдумывает.
– Если ты не прекратишь, я сейчас же уйду к себе в комнату и не стану ничего есть.
Взгляд Богдана моментально перестает быть веселым. В нем появляется опасный блеск.
– Завязывай с угрозами, Анюта, иначе привяжу к стулу и буду кормить с ложки. Ты меня ведь пока только с хорошей стороны знаешь. Пусть так и впредь и останется.
Может быть, я и наивна, но сейчас мне не верится, что Богдан способен привести свои угрозы в жизнь. Иногда он меня пугает, но все же видно, что мужчина он порядочный. Шутит постоянно и столько вещей мне красивых купил просто так. И ребенка хочет. Бандит, за которого я поначалу его приняла, так бы вряд ли себя вел.
Я с удовольствием отправляю кусок омлета в рот и блаженно жмурюсь. Ох, как же вкусно! Это я так великолепно готовлю или же это беременность так на меня действует?
– Хватит так постанывать, Анюта, – хрипло говорит Богдан, уставившись на мой рот. – Вызываешь ненужные ассоциации.
Тело пробирает жар от того, как он на меня смотрит. Пожирает глазами, словно хищник, увидевший дичь. Сердце начинает колотиться сильнее, и чтобы не выдать свое волнение, я показываю ему язык.
– Кушайте, Богдан Олегович, а то остынет.
Завтрак мы доедаем в тишине, потому что я никак не могу придумать тему для беседы. И Богдан, как назло, тоже молчит.
– Очень вкусно было, дюймовочка, – говорит он, наконец, и отодвигает от себя пустую тарелку. – Ты меня приятно удивила. Сто лет домашней еды не ел.
Мне становится так приятно, что я начинаю улыбаться. Ну а кому не приятно, когда их хвалят?
– Как закончишь с завтраком – иди собираться.
– Куда собираться? – непонимающе смотрю на него.
– Отвезу тебя в клинику на осмотр. Пусть врач мне лично скажет, что с моим сыном все в порядке.
13
Аня
– Анюта, неужели так нервничаешь? – спокойным голосом спрашивает Богдан, заметив, что я не тороплюсь выходить из машины.
Он курит на улице, а я с интересом осматриваю место, в которое он привез меня и замечаю позади нашей машины внедорожник, такой же, на котором мы приехали в клинику. Зачем ему столько охраны?
– Немного, – признаюсь я, потому что последний мой визит в женскую консультацию мне не понравился, как и врачиха, которая вела прием, но об этом всем я умалчиваю и просто выхожу на улицу, молча следуя за Богданом.
Внутри клиники очень светло и просторно. Это место разительно отличается от того, где подтвердили мою беременность. Медперсонал доброжелательный, все улыбаются. Я словно попала в другое измерение.
– Успокойся, дюймовочка, – Богдан нежно берет меня за руку и усаживает рядом с собой на кожаное сиденье белого дивана. – Сейчас убедимся, что с нашим сыном все в порядке и поедем в ресторан. Ты ведь уже проголодалась?
– Нет, я пока не голодна, – тряхнув головой, поднимаюсь на ноги.
Я бы и рада успокоиться, но не получается, и сама не понимаю в чем дело. Гормоны что ли дают о себе знать?
Спустя пять минут нас наконец-то зовут в кабинет, а меня накрывает новой волной паники, когда врач начинает задавать вопросы о начале месячных, о возрасте, когда я начала вести половую жизнь, о наличии болезней или патологий. Затем с непроницаемым лицом заполняет карточку, выписывает кучу направлений на анализы и просит лечь меня на кушетку, оголив низ живота. Долго водит датчиком, выписывает какие-то цифры себе на клочок бумаги, затем включает звук и дает послушать сердцебиение ребенка. В это мгновение на мои глаза наворачиваются слезы, а в груди становится так тяжело, что я не могу сделать вздох. Господи… А ведь я едва не убила это чудо внутри меня!
– Беременность протекает хорошо, – сообщает она и дает мне салфетку.
Богдан все это время стоит в стороне и вид у него такой, что он бы, наверное, не прочь снова закурить.
– Вам вот тоже направления, Богдан Олегович, – врач протягивает и ему несколько листков, возвращается к столу и снова склоняется над бумагами.
Я привожу себя в порядок, поднимаюсь на ноги, и мы покидаем с отцом моего малыша стены клиники.
– Все в порядке, дюймовочка? – спрашивает он меня, когда я забираюсь на сиденье.
Я качаю головой из стороны в сторону. Так меня поразил звук сердцебиения ребенка, что вытравить из воспоминаний день, когда я шла в больницу на аборт нет возможности. Я ведь едва не убила крошечное создание. И лишь благодаря Богдану и его появлению не сделала этого.
– Я испугалась тогда… Мне стало страшно. Одна, без помощи, живу в общежитии, не помню кто мой первый мужчина и отец ребенка… Я только сейчас осознаю какую бы могла совершить ошибку, если бы не твое появление… – мне тяжело даются слова, но их стоит сказать.
Я чувствую исходящий от Богдана аромат. Безумно приятный аромат. Мне хочется бесконечно вдыхать его, потому что это запах силы и уверенности.
– Спасибо, – шепчу благодарность, ощущая легкость внутри от этого признания. – Когда я только узнала о беременности, то подумала о девочке… Даже имя придумала – Наденька, – мой голос дрожит, выдавая волнение, но сейчас мне все равно. Я под большим впечатлением от УЗИ и чувствую необходимость поделиться этими мыслями с Богданом.
– Мне нравится. Хорошее имя, – он кивает и тянется ко мне рукой. Гладит мой подбородок пальцами, а его красивые глаза темнеют, в них сверкают искры.
Когда он так смотрит на меня, я предпочитаю отводить глаза в сторону, но сейчас не получается. Я слышу, как он делает вдох, и затем его губы оказываются на моих губах. Он не шевелится, тяжело дышит и дает мне возможность оттолкнуть себя, но я этого не делаю. Я второй раз за день застигнута врасплох. А еще мне приятно это ощущение. И так безумно нравится аромат, который исходит от мужчины. Я будто в облаке эйфории и защищенности. Мужские губы начинают двигаться, и нежный, сладкий поцелуй превращается в страстный. Сама не понимаю почему отвечаю ему, но делаю это, пока внезапно не раздается громкая мелодия мобильного.
Богдан отрывается от меня, чертыхнувшись. Берет телефон в руки и отвечает ровным, спокойным голосом, пока мое сердце бешено стучит в груди. Он не сводит с меня черных глаз все время, пока разговаривает по телефону. Они ярко сияют, хотя в них кроется тьма.
