скачать книгу бесплатно
– Чего ты сказал? Повтори.
За те несколько мгновений, пока он приближался, ярость Виктора успела смениться на тревогу, он почувствовал предательскую слабость в ногах, но слова уже были сказаны, отступать поздно. Он бросил поднос, сжал кулаки и поднял руки в боксёрскую стойку. Через секунду Сиплый был уже рядом. Ударить Виктор не успел – да какое там ударить, он даже не заметил удара Сиплого! С ходу, не останавливаясь, размашисто и хлстко, тот справа влепил Виктору боковуху. Как будто граната взорвалась в голове. Виктор упал и на мгновение потерял сознание. Это был лёгкий нокдаун. Очнулся он, когда двое парней из его класса помогли ему встать. Виктор оглядывался по сторонам, приходя в себя. Сиплый довольный скалил зубы, но тут на него закричала Тамара Ивановна. Толстая повариха бросила разливать компот по стаканам и поспешила на шум. Сиплый развернулся и спокойно пошёл прочь, насвистывая, как ни в чём не бывало. Ярский бросил взгляд туда, где сидела Машка. Она ела, уткнувшись в свою тарелку, нарочито низко опустив голову, как будто ничего не случилось. Голова слегка кружилась, во рту Виктор почувствовал солёный привкус крови. Удар получился настолько сильный, что он порвал внутреннюю сторону щеки о зубы, но это сейчас меньше всего волновало Виктора. Сейчас он точно знал, что должен делать.
Стиснув зубы, он с остервенением прыгал и прыгал на грёбаной скакалке, потом, не обращая внимания на боль, отжимался и снова отжимался. Подтягиваться в зал не пошёл, не хотел, чтобы кто-нибудь заметил его за этим занятием. «Позже наверстаю», – думал он. И снова прыгал и прыгал. Боковым зрением Виктор заметил какое-то движение в лесу. Он остановился и резко повернул голову. На краю поляны, метрах в тридцати от него, на задних лапках стоял енот и внимательно за ним наблюдал. Виктор не мог отвести взгляда от мохнатого зверька, такой классный он был. Прикольная острая мордашка с чёрными глазами-бусинками, передние лапки – словно руки у человека, большой пушистый хвост. Виктор никогда в жизни не видел енотов, только на картинке. Он как заворожённый долго смотрел на животное, а енот с таким же интересом наблюдал за человеком. Наконец Виктор позвал его, присев на корточки и похлопав рукой по коленке:
– Шарик, Шарик, иди сюда.
Енот повёл носом, опустился на четыре лапки, развернулся и, виляя шикарным пушистым хвостом, учапал прочь. Виктору показалось, что зверёк даже кивнул ему головой на прощание.
«Бывает же такое, – подумал он. – Прямо как будто дрессированный».
На следующий день боль в мышцах стала ещё сильнее, и Виктор уже подумал: а не повредил ли он чего своими упорными тренировками. Но после школы, когда он опять пришёл на поляну и начал прыгать, боль стала как будто бы меньше. Нет, не меньше, просто привычнее. Он попросту перестал обращать на неё внимания. Приседать было на удивление легко, ноги хоть и побаливали, но не так сильно, как руки и живот. Виктор решил увеличить нагрузку на ноги и вместо отжиманий целый день приседал. Он присел около тысячи раз. Сначала считал, потом сбился со счёту. Как он раньше сам до этого не додумался? Ведь тренироваться – это так просто и так интересно!
Через три дня боль полностью прошла. Виктор с радостью отметил, что, отжимаясь по двадцать раз, он почти не теряет силы, и, отдохнув, попробовал отжаться на рекорд. Получилось аж пятьдесят раз. Прыгать тоже стало намного легче. Уже не так сбивалось дыхание, как вначале. Он попробовал прыгать на одной ноге – получилось. На другой – тоже получилось. Через две недели на уроке физкультуры бегали стометровку, Виктор пробежал неплохо. Потом пошли на турник. Все по очереди начали подтягиваться – кто пять раз, кто семь. Сиплый в этот раз подтянулся двенадцать. Было видно, что он хотел больше, но не хватило силы. Даже двенадцатый вышел не до конца, с натягом.
– Молодец, Сипелко! – Физрук что-то записывал в своём журнале, где Ярский по алфавиту находился в конце списка и подтягивался одним из последних. Когда он запрыгнул и начал, то с удивлением почувствовал необычную легкость, как будто вес тела уменьшился наполовину. Он на одном дыхании подтянулся восемь раз, что вызвало одобрительный ропот в зале. Повисел пару секунд – потом ещё два раза. Ещё повисел – потом ещё раз.
– Э-э, так нельзя, – вдруг ни с того ни с сего сказал Сиплый. – Он отдыхает.
– Отдыхать не воспрещается, – заметил физрук, – если ты продолжаешь висеть на турнике. Давай, Витёк, ещё разик.
Виктор напрягся изо всех сил, собрал всю силу воли, но не смог. Подтянулся, но не до конца.
– Одиннадцать с половиной, – крикнул кто-то из строя.
– Половина не считается, одиннадцать. Молодец, Ярский, – сказал физрук, ставя пятёрку.
– Слабак, – выкрикнул Сиплый, но в голосе его слышались нотки досады. Он явно не ожидал такого от Виктора.
Теперь Виктор тренировался намного интенсивнее – он сам себе поднял планку во всех трёх заданиях, что дал ему тренер. Единственное, что не получалось сделать, это проскакать тысячу раз. Не хватало дыхалки. Как и почти все парни, Виктор, конечно же, курил. Это казалось настолько обычным, что бросить даже мысли не возникало. Первый раз он попробовал в десять лет и уже третий год дымил как паровоз, стреляя сигареты у прохожих мужиков. И тут вдруг, ни с того ни с сего, отдышавшись в очередной раз, он подумал: «А зачем? Ведь это же абсолютно противоестественно – вдыхать в себя дым».
Сначала он решил бросить с завтрашнего дня, потом с понедельника, потом с первого мая. Бросить оказалось не так-то просто. Организм по привычке постоянно просил яду.
Прошёл месяц с начала тренировок, когда ему всё же удалось пропрыгать тысячу раз за один подход, и он, гордый и довольный собой, пошёл к тренеру. Там его ждало очередное разочарование. Когда Виктор постучался, и никто не ответил, он толкнул дверь. Она оказалась не заперта. Вошел в дом.
– Есть тут кто? – громко спросил он.
Тишина.
– Юрий Иванович, вы дома? – ещё громче позвал он.
– Кто там? Чего надо? – он вдруг услышал невнятный голос из другой комнаты.
– Это Виктор, – сказал он громко, но уже менее уверенно.
За стеной кто-то зашевелился, заскрипел диван, и затем послышались шаги по скрипучему полу.
– Какой ещё Виктор? – опять спросил Юрий Иванович, когда появился в дверях из другой комнаты. – А, это ты, парень. Ну чего, получилось? Научился прыгать? – Он был чертовски пьян.
Это был как будто совсем другой человек. Осунувшийся, с мешками под глазами. Щетина двухнедельной небритости, наполовину седая, добавляла ему лет десять, если не больше.
– Да, научился, – Виктор был настолько удивлён и в то же время разочарован увиденным, что едва мог говорить. Было обидно. Неужели это всё зря?
– Какой сегодня день? – спросил Русанов.
– Суббота, – ответил Виктор.
– Я тут немного… это. Ну ладно. В общем, приходи в понедельник после школы. Понял?
Виктор кивнул.
– Вам, может, надо чего? Может, купить чего? – спросил он.
– Чего? А, нет, ничего не надо, в понедельник приходи, а сейчас давай проваливай.
С нетерпением дождавшись понедельника, Виктор снова пошёл к тренеру. На этот раз Юрий Иванович встретил его в зелёном спортивном костюме и лёгких полукедах. Он был чисто выбрит и выглядел как будто помолодевшим.
– Пришёл? Молодец, пошли в зал. – И, не оборачиваясь, зашагал по уже знакомому коридору.
– Ну, показывай, чему научился, – сказал он, когда зашли в его домашний спортивный зал.
Виктор снял ботинки, чтобы было легче ногам, взял скакалку поудобнее и начал прыгать. Это было теперь таким привычным занятием, что вообще не составляло никакого труда. Теперь ему казалось, что он может прыгать так хоть целый день.
Юрий Иванович молча смотрел, потом сказал:
– Молодец, так гораздо лучше. Достаточно. Остальные упражнения все выполнил?
– Да, – ответил Виктор и с гордостью добавил: – Я стал больше подтягиваться.
– Сколько раз? – спросил Русанов.
– Одиннадцать, – опять с гордостью сказал Виктор.
Но тренер покачал головой:
– Мало. Не переставай заниматься, увеличь нагрузку в два раза.
Виктор посмотрел на боксёрский мешок, на перчатки и спросил:
– А когда мы по-настоящему начнём тренироваться?
Русанов улыбнулся:
– Мы уже давно начали. Теперь будем учиться ходить. Вставай сзади меня, смотри, как я двигаюсь, и повторяй.
И они начали ходить по кругу. Медленно и плавно. Юрий Иванович двигался мягко, крадучись, как кот. Виктор пытался повторить точь-в-точь, но получалось не очень.
– Понаблюдай, как ходят животные, – говорил меж тем Юрий Иванович. – В основном, кошки. Кошка идёт плавно, сначала ставит вперёд правую переднюю лапу, потом левую заднюю, затем переносит на них вес тела и ставит вперёд уже левую переднюю и потом правую заднюю лапы. Мы же, люди, двигаемся так: правая нога – вперёд и одновременно левое плечо – вперёд, потом левая нога – вперёд одновременно с правым плечом. И так и ходим, привыкаем, плавно и размеренно. Вес тела всегда посередине.
Затем он отошёл в сторону и стал поправлять Виктора, если тот делал неправильное движение.
– Так, теперь на каждый шаг за плечом выкидываем руку – и удар. Так – и удар. Неправильно держишь кулак. Смотри, это тебе не карате какое-нибудь, возьми в руку воображаемый молоток и забей гвоздь. Вот, теперь правильно. Вот, так и ходи. На каждый шаг – удар. Шаг – и удар. Занимайся, я вернусь.
Виктор ходил, наверное, целый час и, когда Русанов вернулся, у него уже неплохо получалось.
– На, надевай. – Тренер протянул Виктору пару боксёрских перчаток тёмно-синего цвета. Они были совсем новые, даже пахли краской и кожей.
– Это мне? – Ярский взял перчатки и с нескрываемым удовольствием стал их надевать. Перчатки были неудобные, но совсем не тяжёлые, как он думал.
– Давай поработай по мешку, левая – в защите, правой – удар. – И Русанов показал движение.
Удары получались слабые, двигаться было очень неудобно. Виктор не раз видел, как колотят боксёрский мешок, но на деле это оказалось не таким уж простым занятием. Юрий Иванович остановил его и стал показывать, как правильно:
– Смотри, когда ты стоишь в стойке, распределяй вес посередине. Левая нога – вперед, правая – чуть сзади. Ты бьёшь не просто рукой, ты должен вложить в удар вес всего тела. Удар начинается от носка правой ноги. Ты поворачиваешь пятку, собираешь энергию, дальше – колено, бедро, через мышцы спины энергия идёт на плечо, и уже затем вес всего тела ты направляешь в кулак. Давай работай.
Получилось, конечно, не сразу, но, зная теорию, работать по мешку стало намного интереснее. Время от времени Русанов останавливал Виктора и поправлял, указывая на ошибки.
– Ты бьёшь, как будто хочешь проткнуть мешок насквозь, – говорил он. – Удар должен быть резким, сильным, но сразу возвращай руку в исходное положение. Назад рука должна возвращаться даже быстрее, чем сам удар.
Теперь Виктор почти каждый день приходил к Юрию Ивановичу, и тот каждый раз показывал ему что-то новое. Колотил мешок, работали в паре по лапам, иногда боксировали.
Всего через четыре месяца интенсивных тренировок с Русановым Виктора было уже не узнать. Теперь он легко подтягивался двадцать раз. В любых спортивных играх был если не лучший, то один из лучших. Несколько раз учитель по физкультуре заставал его в спортзале во внеурочное время. Один раз, после физкультуры, он сказал:
– Ярский, я вижу, тебе интересно заниматься на турнике. Перед зимними каникулами, в декабре, в городе будут проводиться соревнования по силовому троеборью. Это подтягивание, выход силой на две руки и отжимание на брусьях. Есть желание выступить от нашей школы?
– Конечно! – Виктор очень удивился и обрадовался такому предложению.
– Тогда продолжай заниматься, – сказал физрук. – Я тебя внесу в списки участников.
Всё становилось интереснее. Казалось бы, ещё несколько месяцев назад он даже представить не мог, что будет выступать на соревнованиях от школы. Самое удивительное, что даже Сиплый теперь перестал его задевать. Он как почувствовал перемены в характере Виктора. Конечно, драться с Сиплым – это было как выступить в роли боксёрской груши, но перспектива быть битым теперь нисколько не беспокоила Виктора. Ему даже самому хотелось схлестнуться со своим недавним обидчиком. Хотелось попробовать свои силы.
Ещё он заметил, что Машка стала смотреть на него по-другому. Виктор раньше даже представить не мог, что она может обратить на него внимание, а тем более заговорить. Как-то в школе произошло интересное совпадение: они с Машкой хоть и учились в параллельных классах, но случайно оказались вместе после занятий. Виктору среди всех уроков больше всего не нравился английский. Он был ему просто неинтересен за ненадобностью. Учить эти иностранные слова вообще не хотелось. Надо сказать, учительница Мария Григорьевна была очень требовательна и с самого первого урока заявила:
– Ребята, будет трудно, но английский вы у меня будете знать все.
Виктор тогда ещё посмеялся над такой самоуверенностью училки. Сейчас, усиленно занимаясь спортом, он вообще перестал уделять внимание учебе. Получив очередную двойку за невыученные слова, Виктор был оставлен после уроков. Мария Григорьевна дала ему листок, где было написано около сорока слов, и строго сказала:
– Ярский, пока не выучишь, никуда отсюда не уйдёшь.
Тренировки в этот день не было, но хотелось пойти позаниматься в спортзале, может, пробежаться, а тут такой облом. Виктор сидел на задней парте и смотрел в окно на двух ворон, которые топтались на соседней крыше и громко каркали друг на дружку. Походу, ругались. Перед ним лежал листок, на который он изредка поглядывал, понимая, что это пустое. Всё равно не выучить. Учительница сидела за своим столом и что-то писала. Когда открылась входная дверь, он вяло поднял глаза и увидел. Блин, это была Машка!
– А, Маша, заходи. Сделала всё? – спросила её учительница.
– Да, Мария Григорьевна, я всё перевела. И этот рассказ тоже. – И она положила тетрадь на стол перед учительницей.
– Молодец, я проверю. – Мария Григорьевна подняла глаза на Виктора, увидела, что тот, не отрываясь, смотрит на них. – Вот видишь, Ярский, как надо – человек целые рассказы переводит, а ты трёх слов выучить не можешь.
Машка посмотрела на него, задержала взгляд и вдруг сказала:
– Привет.
– Привет, – еле слышно ответил Виктор, невероятно тушуясь.
И тут Машка удивила его так, что он сначала не поверил своим ушам.
– А давайте, я с ним позанимаюсь, – сказала она уверенным голосом.
– Ой, Маша, было бы замечательно, – обрадовалась Мария Григорьевна. – Позанимайся, а то я уже хочу его здесь ночевать оставить.
У Виктора чуть дыхание не остановилось, когда Машка запросто села рядом, взяла листок со стола и спокойно спросила:
– Чего тут у тебя?
От неё так приятно пахло свежестью и какой-то косметикой или парфюмом, что он невольно вдыхал глубже, чтобы насладиться. Это казалось таким нереальным: Машка сидит рядом и разговаривает с ним. Такая всегда недоступная, а тут вот она. Красивая и умная.
– Выучил уже чего-нибудь? – спросила она.
– Нет пока, – хриплым голосом выдавил из себя Виктор.
– У тебя тут всё вразнобой. – Машка достала из сумочки тетрадь, открыла на чистой странице и пододвинула к нему. – Ты пиши, а я буду диктовать. Сейчас мы все слова рассортируем, неправильные глаголы напишем отдельно и сразу в трёх формах.
Он взял ручку, приготовился писать. Даже от Машкиной тетрадки был приятный аромат каких-то растений. Она придвинулась ближе и начала диктовать. Ну как тут записывать, если сердце колотилось так, что, пожалуй, было слышно в соседнем кабинете? Машка, видя, что у него ничего не получается, забрала тетрадь и быстро красивым почерком написала с десяток глаголов в трёх формах.
– Давай сначала вот эти выучим, – сказала она. – Я буду по-английски говорить, а ты – русский перевод, потом наоборот.
На удивление, запомнил быстро. Даже раза с третьего написал всё без ошибок.
– Ну вот, молодец, – похвалила Машка. – Давай ещё десять слов напишем.
Просидели часа два. Виктор даже не заметил, как ушла Мария Григорьевна. Они были с Машкой вдвоём, сидели рядом и так спокойно общались, как самые настоящие друзья. Потом она сказала:
– Всё, хватит на сегодня. Повторяй эти слова, и давай в следующий раз встретимся и закрепим. А потом можно будет попробовать поговорить. На слух по-другому немного воспринимается.
– А ты где так хорошо английский выучила? – спросил уже осмелевший Виктор.
– Как где? – засмеялась Машка. – Здесь, в школе, просто я много дополнительно занимаюсь. Хочу идеально говорить, так же как по-русски.
– Да ну? Так ведь нельзя выучить, – удивился Виктор.
– Конечно, можно. И ты можешь, если очень захочешь, – сказала она, посмотрев ему прямо в глаза.
Она была так близко, что у Виктора снова появилось волнение. Она замолчала, и они несколько секунд просто смотрели друг на друга. У Виктора даже появилась шальная мысль, а не поцеловать ли Машку, но он тут же отмёл её, как заоблачную нереальность.
– Ладно, Ярский, я пошла. – Машка вдруг резко встала, взяла свои вещи и снова стала далёкая и недоступная. – Давай продолжим здесь же после уроков. – Она задумалась: – Послезавтра. Только чтобы все слова выучил, а то я с тобой заниматься не буду.
– Давай послезавтра. – Виктор тоже зачем-то встал, нелепо глядя на Машку. – Выучу, конечно.
Он зубрил с утра до вечера, но выучил всё так, что от зубов отлетало. Когда к назначенному времени Виктор пришёл в класс, там никого не было: ни учительницы, ни Машки. Сел на то же место и ещё раз всё повторил. За два дня выучил, ни много ни мало, около сорока слов. Машка зашла так внезапно, что опять волнение захватило с ног до головы.
